Пациент: Нет-нет, я не то имел в виду. Я говорю, что помимо онкологии у меня немало других бед. И все-таки, сейчас… У меня была одна мысль, это важно. Вы же хотели спросить, почему я больше склоняюсь к тому, чтобы думать о смерти, а не о жизни, хоть у меня есть еще трое детей?
Доктор: Я просто хотела сказать: почему бы вам не взглянуть на жизнь и с другой стороны? Ведь в ней немало радостей…
Пациент: Да, конечно… не знаю, поймете ли вы, но дело в том, что, когда удары следуют один за другим – все это действует не только на меня, как на отца, – на всю семью. Понимаете?
Доктор: Конечно, так и есть.
Капеллан: Вашей жене тоже пришлось несладко, не так ли?
Пациент: И жене, и детям. Всем детям… Знаете, словно в морге живешь, можно и так сказать!
Доктор: Какое-то время, возможно.
(Все говорят одновременно.)
Пациент: Мы были угнетены, никак не могли прийти в себя. Мне кажется, так бывает, когда горе не находит выхода.
Доктор: Я поняла вашу мысль. Когда страданий так много, а тут еще сваливается новая беда – тяжело это осознать в полной мере.
Пациент: Вы совершенно правы.
Доктор: Чем мы можем вам помочь? И кто вообще может вас поддержать? Есть человек, на которого вы можете рассчитывать?
Пациент: Думаю, что есть.
Доктор (неразборчиво): Кто-то вам помогает?
Пациент: Никого не просил о помощи, кроме вас.
Доктор: Кто-нибудь уже проводил с вами подобные беседы?
Пациент: Нет.
Капеллан: Хотел еще спросить по поводу ваших утрат. Приходилось ли вам или вашей жене изливать кому-то душу после смерти дочери? Или вы с супругой держали горе в себе? Обсуждали ли вы смерть дочери с женой?
Пациент: Мы не особо об этом говорили.
Капеллан: Стало быть, держали все в себе…
Доктор: Ваша болезнь потрясла жену так же, как и смерть дочери? Или ей удалось быстро оправиться?
Пациент: Не могу сказать наверняка.
Доктор: Она – замкнутый человек?
Пациент: Нет, она очень общительная, работает учителем. Но вот об этом говорить не хочет.
Доктор: Расскажите о ней.
Пациент: Ну, она не худенькая. Жизнерадостная. Знаете, моя жена из тех, кого в начале учебного года ученики встречают аплодисментами, а в конце благодарят дорогими подарками.
Доктор: Это кое о чем говорит.
Капеллан: Такие люди нечасто встречаются.
Пациент: Да, вы правы.
Доктор: Согласна с уважаемым капелланом.
Пациент: Она такой человек… все, что в ее силах – все сделает для меня, для семьи.
Доктор: Мне кажется, она как раз способна на откровенный разговор о перенесенных несчастьях. Ей только надо немного помочь.
Пациент: Да, наверное.
Доктор: Вы боитесь заговаривать с ней об этом? Или у нее просто внутренний барьер?
Пациент: Что, простите?
Доктор: Кто из вас избегает разговора?
Пациент: Нет, на самом деле мы говорили об этом. В итоге жена решила, что нужно ехать за границу, заниматься внуками. И два года подряд ездила туда летом, забирала их к нам. В этом году тоже. Конечно, зять оплачивал расходы на дорогу. Внуки жили у нас до декабря, потом вернулись домой. В конце декабря жена съездила туда на праздники, и еще этим летом на месяц. Хотела побыть там дольше, но из-за меня получилось лишь на месяц – я как раз проходил реабилитацию.
Капеллан: Я все думаю – как же вам хотелось поговорить с женой о своем состоянии! Но как вы могли? У нее были и другие заботы, она считала, что теперь в ответе за внуков. Наверное, из-за этого вы и не могли пообщаться по душам. А может, просто не хотели обременять ее? Были у вас такие чувства?
Пациент: Нет, тут дело в другом. Я уже говорил, что она – человек общительный. Она считает, что я недостаточно усердно работал.
Доктор: То есть?
Пациент: Ну, я не так много зарабатывал. У нас все-таки было четверо детей, и, скорее всего, у нее могли иметься ко мне кое-какие претензии. Наверное, считала, что я должен брать пример с зятя. Еще ей казалось, я в ответе за то, что не удалось правильно воспитать младшего сына. За то, что он пошел в меня. Кого же еще ей за это винить?
Доктор: Неужели вас?
Пациент: Да, меня до сих пор винит.
Доктор: Чем занимается сын?
Пациент: Служил в морской пехоте, его отправили в отставку.
Доктор: Что он теперь делает?
Пациент: Планируем, что устроится на старое место, где работал до службы. Помощником кладовщика.
Капеллан: А другие дети?
Пациент: Есть средний сын, за него жена тоже на меня держит зло. Он не слишком хорошо учился в школе. Жена как считала? Стоило кому-нибудь разок вмешаться да наподдать ему хорошенько – он выбился бы в первые ученики класса. Знаете, моя миссис Х. – просто вечный двигатель. Думаю, рано или поздно она поймет, что это не помогло бы. Наследственность, что делать. Старший сын в полном порядке. Жена его постоянно теребит, и он вот-вот получит степень по электронике.
Капеллан: Значит, если бы она его не подталкивала…
Пациент: Нет-нет, он умный мальчишка, самый талантливый из моих, если не брать дочь.
Капеллан: Вы заговорили о наследственности. Как считаете, откуда такая слабохарактерность? У меня создалось впечатление, что вы себя считаете за это ответственным. Или, может быть, так думает ваша супруга?
Пациент: Не знаю, какие у нее мысли на сей счет. Мне сдается, она вообще считает, что наследственность тут ни при чем. По-моему, она думает, что мне поменьше нужно вмешиваться, побольше работать. Конечно, я занимался и воспитанием детей в свободное время, не все же деньги зарабатывать. Деньги… это вообще один из главных вопросов в нашей жизни. Жена всегда помогает мне, чем может, но вечно пилит, что толку от меня недостаточно. Мне бы следовало зарабатывать самое малое пятнадцать тысяч в год.
Доктор: Могу сделать вывод из ваших слов, что миссис Х. – женщина бодрая и неутомимая. Видимо, ей хочется, чтобы муж и дети были похожи на нее.
Пациент: Совершенно верно.
Доктор: И ей не нравится, что вы отличаетесь…
Пациент: Да, правда.
Доктор: То есть ей надо, чтобы вы тоже были бодры и энергичны. Она приводит в пример зятя, который хорошо зарабатывает. Видимо, он человек работоспособный, неунывающий.
Пациент: Не только зятя. Кого угодно!
Доктор: Наверное, это важный нюанс для нашего пациента. Ведь когда он болен, слаб…
Пациент: Простите, вы мне?
Доктор: Если вы больны, то слабеете. Конечно, пропадает энергия, денег становится меньше.
Пациент: Честно говоря, именно это я ей и сказал как-то раз. Когда мне было под сорок, я начал несколько снижать темп жизни. И тогда подумал: «Парень, если уже сейчас такие дела, представь, что будет дальше! У жены-то энергии только прибавляется».
Доктор: Это было бы ужасно, правда?
Пациент: Ну да, у нее-то энтузиазма все больше и больше.
Доктор: Это значит, что дальше вам будет гораздо труднее. Как жена относится к людям, прикованным к инвалидной коляске? Не выносит их вида?
Пациент: Она совершенно не выносит людей, которые, по ее мнению, недостаточно умны.
Доктор: Но… понимаете, если вы больны, это еще не значит, что ваши способности вдруг куда-то делись.
Пациент: Согласен.
Доктор: Нетерпима ли она к тем, кто физически не способен…
Пациент: Именно.
Доктор: Ведь блестящим умом может обладать и больной человек.
Пациент: Знаете, она другое имеет в виду. Если ты умен, то применяй свой ум на деле, вот что ей требуется.
Капеллан: Я так понимаю, вы говорите об успешности.
Пациент: Успешность, да-да, именно!
Доктор: Гм…
Капеллан: Важно не только иметь способности, важно уметь их использовать. Мне, однако, кажется, что при таком отношении, если это и дальше будет продолжаться, ваша супруга будет отрицать ваше право, да и возможность поговорить о себе, о своих невзгодах.
Пациент: Да, это и детей касается.
Капеллан: Меня это беспокоит.
Пациент: Знаете, жена явно подавляет детей завышенными требованиями. Она же не только учитель, а еще и блестящая портниха. За одни выходные может пошить на заказ мужской костюм. Любому портному фору даст. Видели костюмы, которые за двести пятьдесят долларов продают? Вот у нее примерно такие же.
Доктор: Как на вас это действует?
Пациент: Ну, для меня ведь нет особой разницы, потрясающая она швея и учитель или самая обычная. Я ее в любом случае – как вам сказать – боготворю. Если она не будет заставлять меня идти с ней в ногу, мое отношение к ней не изменится.
Доктор: Понимаю. Но как же вам принять свою болезнь при таких обстоятельствах?
Пациент: Вот это как раз главная проблема.
Доктор: Эта задача и стоит перед нами – выяснить, чем мы можем вам помочь…
Пациент: Да, проблема. Дело в том, что, допустим, у тебя серьезный недуг, мучают боли. И еще горе держишь в себе. Живешь с человеком, который то же самое горе пережил. Говоришь ей: «Не знаю, как смогу жить дальше после смерти дочери», ну, и тому подобное; а в ответ получаешь: «Выше нос, думай о хорошем». Она у меня просто фанат позитивного мышления.
Капеллан: Получается, вы постоянно в движении, нет возможности остановиться, подумать.
Пациент: Точно.
Доктор: Все же наш пациент готов и думать, и говорить о своих проблемах. Говорить обязательно нужно. И собеседник должен быть.
Пациент: Не успеешь начать – жена уже прерывает! Никакой возможности поговорить о том, что тревожит.
Капеллан: Мне кажется, у вас сильная внутренняя вера.
Пациент: Часто думаю, как найти решение. Я ведь действительно много работаю – чего и добивается жена. Пока учился – всегда был отличником. На курсах в университете получал только хорошие оценки.
Капеллан: Вы говорите, что способностями вас Бог не обидел. Но в то же время понимаете, что тяжелым трудом не разрешить те вопросы, которые сейчас ставит перед вами жизнь. Вы же видите отличия между мыслями о жизни и мыслями о смерти, разве нет?
Доктор: Размышляете иногда, что происходит, когда приближается смерть?