Пациент: Я тоже считаю, что нам повезло. Как раз хотел сказать об этом, потому что чувствую – дело не в везении. Когда познаешь Господа Спасителя нашего, – нет, удача тут ни при чем; это глубокий, чудесный опыт. По-моему, это дает нам возможность противостоять ударам судьбы, готовит к тем испытаниям, что нас ожидают. Каждому из нас приходится сталкиваться с несчастьями, с болезнями. А этот опыт позволяет принимать удары, потому что – я уже говорил – когда в тебя стреляют с двадцати футов, а пуля летит мимо, то понимаешь, что тут дело не только в твоей ловкости; наверное, есть что-то такое свыше. Говорят же, что в окопах атеистов не бывает, и это правда. Говорят, что в окопе человек становится ближе к Богу. Да и не только в окопе – просто, когда твоя жизнь в опасности, – в серьезном дорожном происшествии, например. Когда вдруг понимаешь, что можешь погибнуть, невольно вспоминаешь Господа. Это не везение; это – когда ищешь и обретаешь то, что уготовил тебе Бог.
Доктор: Я не имела в виду везение в прямом смысле слова. Просто хотела сказать о шансе, о случайности, счастливом случае.
Пациент: Да-да, я понимаю. Да, этот опыт – счастье. Удивительно, что испытываешь такие чувства во время болезни, когда за тебя молятся и ты это знаешь. Потрясающая поддержка. Всегда помогает.
Капеллан: Интересно… когда мы с доктором Росс шли на семинар, я сказал ей, что действительно вы испытали такое чувство. А ведь ваша жена тоже дала силы некоторым людям, которые навещают умирающих родственников в нашей больнице, предлагала помолиться за них.
Пациент: Да, я тоже хотел об этом сказать. Это время прилично изменило мою жену. Она стала сильнее. Она ведь всегда полагалась на меня. Я-то сам – да вы, наверное, поняли – очень независимый человек, склонен брать на себя ответственность, когда жизнь к этому располагает. Поэтому у жены и не имелось возможности делать многое из того, что по плечу некоторым женщинам: управлять семейным бизнесом и так далее, потому она и была от меня зависима. Но она перестроилась. Точно стала сильнее, мыслит глубже.
Доктор: Как считаете, полезно будет, если мы с ней поговорим? Или ей это будет трудно?
Пациент: Нет, не думаю, что ее это травмирует. Она ведь тоже христианка, знает, что Бог – Спаситель наш, с самого детства знает. Когда была ребенком, случилось чудо – у нее исцелился больной глаз. Врачи готовились направить ее в больницу Сент-Луиса, удалить глаз из-за язвы. Но все чудесным образом прошло, и вслед за женой в Бога поверили еще несколько человек, в том числе один из врачей. Жена принадлежит к методистской церкви, ее вера крепка, и как раз те детские воспоминания помогли ее укрепить. Ей тогда было лет десять, но тот опыт и понимание первого врача заложили хороший фундамент.
Доктор: Были ли у вас в молодости, до болезни, тяжелые стрессы, трагические происшествия? Можете сравнить, как вы справлялись тогда и как принимаете это сейчас?
Пациент: Нет, не было. Знаете, смотрю на себя и удивляюсь – как мне удается держаться? Понимаю, что поддержка Господа много значит. Тяжелых-то стрессов я не переживал… но жизнь опасности подвергалась, я до сих пор помню те чувства. Да, я был на фронте во время Второй мировой. Это можно назвать первым стрессом – впервые в жизни я действительно столкнулся… знал, что столкнусь со смертью, если буду делать определенные вещи.
Доктор: Похоже, нам пора заканчивать. Может, мы будем заглядывать время от времени.
Пациент: Я вам очень благодарен.
Доктор: Вам спасибо за то, что пришли.
Пациент: Для меня это удовольствие.
Миссис Г., супруга нашего пациента, встретила нас в вестибюле, когда мы забирали доктора на беседу. Капеллан уже был с ней знаком и кратко объяснил, чем мы занимаемся. Женщина заинтересовалась, и мы пригласили ее попозже к нам присоединиться. Пока мы общались с ее мужем, она ожидала в соседнем кабинете. Закончив беседу, мы позвали миссис Г. в нашу комнату. Таким образом, времени на рефлексии у нее почти не осталось. Обычно мы стараемся сделать паузу между приглашением на разговор и самим интервью – даем собеседнику возможность выбора.
Доктор: Наверное, для вас это несколько неожиданно? Приходите навестить мужа, а попадаете на интервью. Капеллан рассказывал вам о нашем исследовании?
Г.: Да, кое-что.
Доктор: Как вы справились с известием о внезапной, да еще такой серьезной болезни мужа?
Г.: Могу сказать, что сперва меня это потрясло.
Доктор: Ведь до того ваш муж был вполне здоровым человеком?
Г.: Да, так оно и было.
Доктор: Никогда сильно не болел, ни на что не жаловался?
Г.: Иногда – бывало, что-то да заболит.
Доктор: А потом?
Г.: Мы посетили нескольких врачей, и кто-то посоветовал нам сделать рентген. Затем – операция. До тех пор я и представить себе не могла, что все настолько серьезно.
Доктор: Кто рассказал вам о диагнозе? И, самое главное – как?
Г.: Мы очень дружны с нашим семейным врачом. Он позвонил мне еще до операции, сказал, что не исключает злокачественную опухоль. Я даже вскрикнула: «О, только не это!» Он ответил, что обязан предупредить. В общем, я уже была подготовлена, даже не восприняла как плохую новость то, что все оказалось гораздо серьезнее. «Мы не смогли удалить опухоль полностью», – объяснил врач. Это первое, что мне сразу вспоминается из тех дней. Я действительно испугалась – решила, что все, осталось недолго. Один из докторов сказал, что муж проживет месяца три-четыре. Можно ли с такой новостью свыкнуться вот так, сразу? Первым делом я начала молиться. Молилась, пока муж был в операционной. Конечно, думала только о себе – умоляла Господа, чтобы опухоль оказалась доброкачественной. Таков человек, что делать. Естественно, хочется иметь свою выгоду. Но пока я не положилась на волю Господа, так и не могла обрести тот покой, который следовало бы ощущать. Да, день операции был тяжелым, как ни крути. А та ужасная, долгая ночь! И все же ночью на меня снизошло умиротворение, и я сразу почувствовала прилив мужества. Нашла много подходящих мест в Библии, это придало сил. Знаете, у нас дома есть семейный алтарь. Хочу сказать – еще до того, как все это случилось, мы выучили наизусть Священное Писание, постоянно повторяли его. Вот что нашлось в Книге пророка Исайи[2], в главе 33: «Воззови ко Мне – и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь». Мы все запомнили слово пророка.
Доктор: Еще до того, как вы узнали о болезни мужа?
Г.: Недели за две. Как-то сразу запало в сердце, с тех пор повторяю эти строки. А сколько всего в Книге Иоанна! Тоже сразу отложилось. «Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю». Я ведь желаю, чтобы свершилась воля Господа, но только Библия помогла мне найти себя. Смогла продолжать жить только потому, что есть вера, потому, что есть сын. Он тогда как раз уехал в колледж. Там ведь есть чем заняться, а он вернулся обратно. Составил мне компанию – вместе буквально штудировали Писание, искали помощи. Как он молился со мной! И наши прихожане очень сочувствовали. Приходили, показывали подходящие псалмы из Библии. Я же читала все это, много раз читала, но только теперь поняла, как много значат эти строки!
Капеллан: В такой ситуации Библия улавливает ваши чувства, помогает почти дословно их выразить.
Г.: Каждый раз, как открываю Библию, всегда нападаю на нужные слова – будто они только меня и ждут. В какой-то момент даже подумала – может, из этого выйдет что-то дельное? Вот так я это все воспринимаю, вот где источник моей силы. Муж всегда был глубоко верующим человеком, и когда ему сообщили, что с ним происходит, сказал: «А что бы ты сделала, если тебе говорят, что жить осталось от четырех месяцев до года?» Я-то вручила бы свою судьбу в руки Господа и продолжала верить. Разумеется, хотела, чтобы и медики сделали все возможное. Только доктора заявили, что ничем помочь уже не могут. Уж сама предлагала – радиоактивный кобальт, рентгенотерапию, лучевую терапию. Ну, вы понимаете. Они не рассчитывали на такие методы, твердили, случай безнадежный. Но мой муж – тоже не тот человек, который вот так сдается. Мы с ним все обсудили. Я сказала: «Ты же знаешь Господа. Он действует через человека, он вдохновит врачей. По-другому он не умеет». А еще напомнила, что мы в свое время видели одну маленькую заметку в журнале. Сосед дал почитать. В общем, даже не стала предупреждать мужа, сама вышла на врача из вашей больницы.
Доктор: А что за заметка?
Г.: Была статья в журнале. Я еще подумала – смотри, какой прогресс. Нет, я знаю – от этой болезни средства нет, но есть некоторые успехи. Вот и связалась с врачом. Написала ему. Отправила письмо экспресс-почтой, и он получил его в субботу утром. У секретаря был выходной, так что врач сам мне позвонил. Сказал: «Вы меня очень заинтересовали, привели множество подробностей, но мне все же нужны результаты гистологического исследования. Можете получить их у своего врача и точно так же переслать мне. Предыдущее письмо вы отправили вчера, а утром оно уже было у меня на столе». Я так и сделала. Доктор перезвонил и предложил: «Как только освободится место в палате, дам вам знать. Сейчас наш блок переоборудуется». Он еще добавил: «Не могу обещать многого, но не верю, что ваш случай безнадежен, это точно». Конечно, для меня это сродни чуду! Можно еще что-то предпринять вместо того, чтобы просто сидеть и ждать, как посоветовали наши доктора.
Дальше дело пошло быстро. Мы приехали в больницу на скорой. Мужа обследовали. Не стану говорить, что нас очень обнадежили в тот вечер. Даже появилось желание вернуться домой. Я снова начала молиться. Ушла в тот вечер из больницы, остановилась у родственников. Не знала, что доведется услышать следующим утром. В общем, врачи оставили решение за нами – продолжать лечение или отказаться. Я снова ушла, снова помолилась и, в конце концов, сказала: будем делать все, что только можно. Думаю, это больше было решение мужа, не мое. Тогда, утром, на второй день, я пришла в больницу. Муж уже определился. Заявил: «Буду лечиться». Врачи сказали, муж потеряет от сорока до шестидесяти фунтов; а он после двух операций уже и так сильно похудел. Я не представляла, что делать, правда! Но его решению не удивилась – наверное, другого варианта и не существовало. Когда начали процедуры, ему было плохо. Очень плохо. Но я уже говорила – нам никто ничего не обещал, так что оставалась лишь слабенькая надежда, что после лечения размеры опухоли уменьшатся, восстановится проходимость кишечника. Непроходимость была частичной, и это давало нам шанс. До сегодняшнего дня я постоянно испытывала разочарования, но разговаривала с другими тяжелыми больными. Думаю, мне удавалось подбодрить их. Много раз им говорила: «Вы думаете, вам плохо, но посмотрите, каково нам». Так что я своей позиции не изменяю, как смотрела на это, так и смотрю. Знаю, что в этой области проводятся исследования, да и в Писании сказано, что нет ничего невозможного, когда с тобой Бог.