Устраняя беспорядочную экономическую борьбу в своей стране, социалисты ясно отдают себе отчет еще и в другом. Современная хозяйственная жизнь сложилась так, что теперь нет замкнутых культурных государств, которые могли бы жить сами по себе. Все нуждаются друг в друге и в обмене разными благами; у нас не только общая наука, искусство, плодами которых мы пользуемся все, но и в промышленной жизни мы пользуемся очень многим, что привозится из других стран, и сами вывозим за границу многие продукты. Например, когда Германия оказалась в этой войне замкнутой со всех сторон, она стала бедствовать, и это, может быть, было самое страшное оружие против нее. Промышленные кризисы и крахи и в чужих странах для нас небезразличны, они при тесной хозяйственной связи все больше затрагивают интересы всего культурного человечества. Поэтому социализм вполне последовательно полагает, что переустройство одного государства неизбежно требует и поведет за собой переустройство других, что и здесь вместо конкуренции и борьбы друг с другом должна наступить согласованность и братство народов, потому что тогда исчезнет повод к вражде. Поэтому всякий искренний социализм признает братство народов, возможность полного мирного согласования их интересов и доброго сожительства. Он стремится прежде всего на экономической основе установить мир между отдельными людьми и между отдельными народами.
К этому миру, к любви к ближнему давно звали человечество религия, нравственность и великие учители жизни, в этом сущность учения Христа и других религий, но человечество в общем и целом не находило в себе сил последовать этому призыву в действительности, потому что суровая жизнь и форма борьбы за существование, хозяйственный строй, недостаток технической и духовной культуры толкали его на иной путь и заставляли служить «дьяволу». Сила социализма заключается в том, что он построен не на одном нравственном призыве, не на одном обращении к совести людей, а он основывается на действительных интересах и стремлениях человека, на той же борьбе за существование, но только он ее организует , придает ей иную форму. Чтобы понять нравственные доводы и требования, надо во многих вопросах стоять на большой высоте культуры, образования и воспитания; часто интересы непосредственной жизни оказываются способными совсем заглушить их. Современное социалистическое движение построено на очень внимательном изучении этих насущных жизненных интересов трудящихся людей, их нужд и потребностей. Оно не отказалось от убеждений и призывов, обращенных к сознанию своего человеческого достоинства, но вся сила его, вся действительная мощь основана на том, что оно соединило и использовало доводы совести и самые трезвые хозяйственные интересы трудового человека. Как бы низко не стоял простой рабочий по своему образованию, но он ведет – и почти всегда – тяжелую борьбу за существование, эти интересы держат его крепко в своих руках. И вот социализм не только взывает к совести человека, но и с первых шагов выступает в ясной и решительной форме на защиту труда и рабочего. Он с не оставляющей никаких сомнений ясностью показывает трудовому человеку, что требование восьмичасового рабочего дня, достаточная оплата труда и т. д. – все это нужно не только для животного существования, но все это нужно для того, чтобы быть человеком.
Войдя с рабочим здесь в защите его от эксплуатации в непосредственную связь, социализм стремится показать и легко может показать простому человеку связь его интересов с общими. На этом пути социализм показывает трудящемуся, как ему важно защищать не только свои, но и чужие права; он ему показывает что его спутница, женщина, живет между тем же молотом и наковальней; он ему раскрывает глаза на тяжелые стороны детского фабрично-заводского труда; он ему поясняет истинное значение учения и воспитания; он рассказывает ему о том, что все люди и все народы – братья, уже не на понятном языке, а на живом убедительном примере человеческих потребностей и лишений – это то, что понятно каждому; он ему показывает, как глубоко он сам заинтересован в политических свободах, в том, чтобы народ сам решал свою судьбу, что только при этих условиях он избавится от угнетения, найдет труд и защиту своих интересов. Социализм неразрывно связывает свою судьбу с народным самоуправлением, с полным и ясно проведенным демократизмом. Все наши социалистические партии поэтому требуют установления демократической республики.
III
Таковы общие мысли социализма; мы видим, что он несет старые лозунги свободы, равенства и братства, но только он не просто зовет к ним, а показывает, что они вполне осуществимы на пути той же борьбы за существование, лишь бы только эта борьба велась не в одиночку, индивидуально, а обществом, товарищески, социалистическим путем или, как говорят, коллективно. Социализм представлен у нас разными партиями. В конечной своей цели они почти все сходятся. От них отделяется только коммунизм, который учит, что надо не только передать обществу средства производства, поля, копи, фабрики и т. д., но что и продукты потреблять сообща, поровну, коммуной (обществом), например, питаться в общих столовых и вообще не иметь никакой собственности. Но большинство резко восстает против такой крайности и говорит только о социализации средств производства, а что касается продуктов производства, то каждый вправе располагать своей долей в разумных пределах по своему усмотрению. Главное, в чем расходятся отдельные социалистические партии, это в вопросе о том, какими путями добиться осуществления социалистического хозяйственного строя. Социал-демократы, которые следуют своему учителю Карлу Марксу, т. е. марксисты, убеждены, что постепенно в истории человечества крупный капитал все нарастает и поглощает мелких и средних собственников; он обращает их в пролетариев , т. е. людей, у которых нет ничего своего и которые живут тем, что продают свою рабочую силу. Число их растет все больше и больше, а богатство и капитал скопляется в руках немногих богачей. Наконец, положение станет настолько невыносимым, что произойдет катастрофа, социальная революция, полный переворот хозяйственного строя; частные капиталисты исчезнут, и трудовой народ будет целиком пользоваться тем, что он создает. При этом марксисты учат, что между капиталом и пролетариатом, между этими двумя классами не может быть никакого примирения. Социал-демократы чистого марксистского толка, особенно так называемые большевики, отклоняют и всякие реформы как частичные улучшения и склонны в момент, который покажется им назревшим, к применению открытой силы оружия не только в политической, но и социальной борьбе. На крестьянство марксисты смотрят тоже как на собственников; они их называют тоже буржуазией, только мелкой.
От них откололись так называемые меньшевики, и особенно те социал-демократы, которые находят, что в жизни все идет несколько иначе, а именно: рабочие борются за свои права, и их положение не ухудшается, а может даже несколько улучшиться при помощи введения законов в защиту труда. И для социалистического переворота нет необходимости пройти тот путь резкого разделения на два класса, капиталистов и пролетариатов, на котором настаивал сам Маркс. Во всяком случае все мелкие собственники, лавочники, крестьяне с социал-демократической точки зрения буржуазны, т. е. они не пролетарии, не живут своим трудом в чистом виде; та армия, на которую социал-демократия полагает свои надежды и которая должна обновить весь мир, это пролетарии, наемные рабочие и, конечно, главное – фабрично-заводские рабочие как самый определенный тип пролетария. При этом социал-демократы-марксисты учат, что развитие нашей хозяйственной жизни неуклонно, с железной необходимостью ведет мир к социалистическому перевороту, к изъятию средств производства из частных рук и к полной политической и экономической самостоятельности народов. Они завершают свое учение указанием, что разделение народов существует только, пока капитализм не развился, а дальше с его развитием становится ясным, что есть только два рода людей, пролетарии и капиталисты, что промежуточные между ними слои неизбежно растворяются. А разъединение народов есть только наслоение на хозяйственных отношениях. Они считают, что экономический строй решает все; стоит ему перемениться – и все переменится, и нравственность, и политика, и т. д.
Рядом с социал-демократами становятся социалисты-революционеры (с.-р.). Они отделились от социал-демократов потому, что находят их понятие пролетария и учение чистого марксизма слишком узким. Уже у них начинает ясно проглядывать мысль, что экономические условия не все, что социал-демократы неправильно отрицают за личной волей человека существенное значение, что сознательное человеческое стремление играет большую роль. Но самое главное – социалисты-революционеры считают, что крестьянство – это не буржуазия, что оно хотя и живет землей, но живет своим трудом, не менее, если не более почетным, чем труд фабричного рабочего, и что крестьянство, мелкое хозяйство, не исчезает и призвано совершить социальную революцию с землей, как городские пролетарии и заводские рабочие произведут ее на заводах, фабриках и т. д. И социалисты-революционеры убеждены, что осуществление социалистического строя совершится не постепенным путем, а путем переворота, – потому они и называют себя революционерами. Они стремятся изъять землю из частных рук, передать ее народу, чтобы он обрабатывал ее на социалистических началах.
К тем же целям идут близкие к социалистам-революционерам народные социалисты (н. с.). Они наиболее широко и жизненно выявили суть социализма. Они прежде всего обнаружили широкую готовность считаться с действительным ходом вещей, нисколько в то же время не отказываясь от своих благородных социалистических целей. Они не навязывают своим последователям никакой веры в того или иного теоретика, будет ли это Маркс или кто другой. Они строго учитывают экономические отношения, они прекрасно сознают основную роль хозяйственных отношений и интересов, но они не считают их единственными. Они верят в человека и в основное значение его стремлений, идей и понимания. Они прямо заявляют ту мысль, которая должна составлять душу всякого социализма: