Она молча посмотрела на него.
— Продолжай, — сказал Питер, обращаясь к Коди.
Сам он уселся на диван и жестом предложил Алекс устроиться рядом.
— Алекс, присядь. Мы будем в новостях.
Глава 27
Карнавал!
Яркие клоунские или темные элегантные костюмы. Венецианцы и туристы, приехавшие на карнавал, не пожалели денег на плащи и шляпы, перья и вуали, маски всех видов — изящные и симпатичные, жуткие и отвратительные. Тысячи людей заполнили узкие улицы и многочисленные площади города. Темные мрачные костюмы и роскошные одеяния с кружевами были сделаны с любовью, а носили их с гордостью и так искренне радовались им, что при других обстоятельствах это могло бы вызвать опасение за здоровье владельцев костюмов. Некоторые надевали «ходули», и в сочетании с солнечными масками белые плащи и леггинсы на «ногах» выглядели немного жутко. Со всех сторон доносилась музыка, отражавшаяся от водной глади.
Для многих туристов карнавал был чем-то совершенно новым. Они не обзавелись костюмами и разгуливали по Венеции, наслаждались удивительным зрелищем, всеобщим возбуждением и романтикой, царившими в старом городе. Далеко не всегда во время карнавала погода была холодной, но в этом году шел снег. Вот и сейчас он падал на толпу на площади Святого Марка Здесь, на площади, — центр всего, что происходит в Венеции. Последние годы во время карнавала перейти площадь было задачей почти невыполнимой, но любителей вечеринок это не смущало.
Если бы они только знали, кто идет рядом с ними. Убийцы из Ватикана, вампиры, их добровольные жертвы. Если бы люди догадывались об этом, их настроение было бы не таким беззаботным Добровольцы, оставшиеся в живых, беспокоились из-за отмены вчерашней вечеринки. Они без особого энтузиазма участвовали в дневных развлечениях, размышляя о том, что ждет их ночью. Некоторые все еще надеялись, что их выберут, но многие испугались и спешно покинули Венецию.
Впрочем, такое бывало и прежде. Вот только в этом году бегство носило массовый характер. Среди добровольцев распространился слух, что ночью должно произойти нечто ужасное, что их вера и стойкость подвергнутся жестокому испытанию. Даже те, кто остался, испытывали страх. Непокорные были их богами, они готовы были свою жизнь принести им в жертву. Разве может что-нибудь быть для них опасным?
За пятнадцать минут до полудня все пять отрядов были на местах. В четырех отрядах насчитывалось по сто человек, и мужчин, и женщин, и только в одном было сто двадцать восемь бойцов. Когда отряд прибывал на условленные места, первыми в работу включались разведчики, разыскивая Непокорных в домах и отелях, в подвалах магазинов и ресторанов. Каждый отряд разбивался на взводы, и бойцы приступали к уничтожению.
Каждый член взвода был связан с командиром двусторонней связью, что позволяло им перемещаться небольшими группами, не привлекая к себе внимания. Без этого они могли легко потерять друг друга в карнавальной толпе, среди людей в костюмах и масках.
Впрочем, карнавальных костюмов они не надели, почти все солдаты Ватикана были в свободных одеяниях, в них они прятали кинжалы или оружие, у некоторых на поясе висели мечи в ножнах, словно это было невинное дополнение к костюму. Самые сильные несли за плечами солидные рюкзаки — в них лежали огнеметы. Лишь потрескивание радиопередатчиков могло привлечь к ним внимание, однако они не очень-то их использовали.
Помощники Малкеррина предпочитали не рассчитывать на высокие технологии для общения со своим командиром. Они вошли с ним в телепатический контакт еще до выхода в город, через них-то главный колдун и получил первые тревожные новости. Следопыт второго отряда (они работали в районе Кастелло) обнаружил лишь четыре дома Непокорных. В Дорсодуро таких мест оказалось только два, а в Каннареджио — ни одного. Даже в Сан-Поло они нашли гораздо меньше Непокорных, чем ожидали, — всего восемь.
— Господи, да что же это происходит? — вслух произнес Малкеррин.
Услышав эти слова, его охрана обменялась встревоженными взглядами.
«Где они, — думал Малкеррин, — Может, их предупредили? Может, они испугались и покинули город?»
В это поверить он не мог. Непокорные не могли так поступить. Даже если Октавиан смог воспользоваться знаниями из книги, кажется невероятным, что он собрал своих собратьев и объяснил им все, освободил от психических пут за столь короткий срок.
«Нет, — решил Малкеррин, — скорее всею, они собрались где-то вместе, рассчитывая, что так им будет легче защищаться. Они верят, что их сила в численном превосходстве».
— Следопыт, — позвал он.
К нему подбежал следопыт первого отряда.
Он выглядел встревоженным, и Малкеррин сразу понял почему.
— Они здесь, не так ли? — спросил он. — Все собрались здесь? Во всяком случае, большинство находится на площади Святого Марка?
Следопыт был удивлен осведомленностью Малкеррина, но вежливо кивнул.
— Да, святой отец.
— Пятый отряд, — начал Малкеррин.
Он принял решение и обращался сейчас к сестре Марии и братьям Монтези.
— Бросайте Каннареджио и окажите помощь в Сан-Поло. Все отряды должны соблюдать крайнюю осторожность, у меня нет сомнений, что порождения ада предупреждены о нашем наступлении. Как только вы закончите свою работу, немедленно отправляйтесь на площадь Святого Марка и ждите дальнейших указаний. Помните, ни один из них не должен уйти, нам необходимо вернугь книгу. Любой ценой.
— Где? — спросил Малкеррин у следопыта.
— Повсюду вокруг нас, отец. Их сотни, большинство на площади Святого Марка и в Венецианском театре, все собрались на двух кварталах.
Малкеррин улыбнулся.
— Они надеются на численное превосходство, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Но теперь наша работа станет намного легче.
Однако следопыт по-прежнему смотрел на него с заметной тревогой, он переминался с ноги на ногу, потирал лоб рукой. Этот юноша был лучшим следопытом, он мог определить точное число Непокорных, а не только место их расположения. Его тревога вызвала у Лиама раздражение.
— В чем дело? Успокойся.
— Это еще не все, святой отец, — сказал он и прикусил губу.
— О чем ты? — спросил Малкеррин. — Что такое? Говори, не тяни!
— Святой отец, ведь сейчас день, а мне кажется… такое впечатление, что некоторые из них передвигаются!
— Сколько таких? — резко спросил Малкеррин.
Он решил, что речь идет об Октавиане, его-то он уже видел при свете дня. Он один ничего не решит.
— Кажется, почти двадцать, сэр!
Окна комнаты Сандро Риччи выходили на площадь Святого Марка. Именно отсюда Трейси Сакко наконец удаюсь связаться с Джимом Томасом. Он даже не захотел ее слушать, когда Трейси начала излагать невероятную историю о древней войне между церковью и силами тьмы.
— Послушай, Эллисон! — рявкнул Джим, — Уж не знаю, чем ты там занимаешься, но тебе платят деньги за репортаж о культах с человеческими жертвоприношениями, а ты рассказываешь мне сказки про вампиров! Знаешь, будет лучше…
— Джим! — закричала Трейси в телефонную трубку, чем заставила Джима замолчать. — Я могу это доказать.
Он немного помолчал.
— Я сижу в отеле с Сандро Риччи, он из римского бюро. Он здесь делал репортаж о карнавале. У нас все записано на пленку, все, что происходило вчера ночью: факты, тела, дом, даже превращения!
Пока Джим обдумывал ее слова, она смотрела на Сандро. Оператор до сих пор не пришел в себя после шока, который он пережил в течение последних нескольких часов.
— Послушай, — продолжала Трейси, — я знаю, тебе трудно поверить мне на слово. Думаешь, нам было легко? Но тебе не нужно принимать решение прямо сейчас. Мы хотим снять все. Если то, что сказал Коди, правда…
— Кто такой Коди? — спросил Джим.
— Ты же не хочешь знать этого, милый… Если то, что он сказал, правда, в течение ближайших двух часов или около того Ватикан нанесет удар. Мы все снимем и постараемся доставить пленку в Рим. Потом мы покажем тебе все по закрытому каналу, и ты решишь, что делать с нашим материалом. Верь мне, Джим. Я слишком многое пережила, была на волосок от смерти и не стану сдаваться сейчас.
Она уже собралась повесить трубку, когда услышала слова Джима, его благословение:
— Будь осторожна.
— Пойдем, Сандро, — сказала Трейси, положив трубку. — Если что-то здесь действительно произойдет, то это будет в самое ближайшее время.
Отец Лиам Малкеррин беззвучно произнес одно единственное слово. Так он начал операцию, к которой шел всю жизнь.
«Вперед!»
Малкеррин планировал, что все пять отрядов начнут операцию одновременно, но сейчас придержал первый отряд, бросив в атаку остальные. В первые две минуты все шло хорошо, донесения заместителей подняли ему настроение. Бойцы Ватикана встречали слабое сопротивление: как и следовало ожидать, враг не мог показать себя во всей красе в дневное время. Схватка только началась, но Малкеррину уже казалось, что все отряды от второго до пятого быстро закончат, и через час присоединятся к первому.
Он снова был уверен в своих силах и, повернувшись к собравшимся вокруг него людям, отдал приказ:
— В атаку.
Он произнес это спокойно. Помощник передал его приказ по радио.
Малкеррин улыбнулся. Как там говорится? «Будто стреляешь в рыбу в бочке»? Даже если они способны находиться на солнце, это будет легкая добыча.
Снова подошел следопыт, он даже не пытался скрыть тревогу.
— Святой отец, — громко проговорил он. — Они нас окружают!
Сандро Риччи уже взял свою портативную камеру и направился к двери, а Трейси Сакко все не могла оторваться от окна. Она хотелц снимать именно из окна. Питер и Коди сказали ей, что все события будут происходить на площади Святого Марками Трейси решила, что они могут остаться в номере. Правда, Сандро, вопреки своему страху, заявил, что они должны вести съемку на улице. Если они хотят снять настоящий фильм, необходимо все делать как следует. Трейси уже собралась надеть куртку и идти за Сандро, когда заметила на площади группу людей в черном. На фоне тысяч людей в разноцветных карнавальных костюмах эти люди в черных одеждах казались раковой опухолью, выросшей посреди всеобщего веселья. Может быть, дело в том, что она знала о сражении?