De excidio urbis Hierosolymitanae), также известное как «История»[26]. Этот текст состоит из пяти книг, посвященных Иудейской войне с Римом 66-73 гг. и представляет собой компиляцию глав «Иудейской войны» и «Иудейских древностей» Иосифа Флавия. По ряду признаков текст датируется 70-ми годами IV в.
Ранние рукописи этого сочинения называют автором Егесиппа (греч. Ἡγήσιππος), христианского писателя второго века, одного из первых христианских историков и защитников Православия[27]. Вероятно, имя Егесипп оказалось в заглавии в результате искажения «Ex Iosippo» (т. е. «Из Иосифа»). В других рукописях авторство приписывается свт. Амвросию Медиоланскому (в «Патрологии» Миня De excidio urbis Hierosolymitanae помещено среди его трудов[28]). Большинство ученых сейчас считают эту работу анонимной и по традиции ссылаются на нее как на псевдо-Егесиппа[29].
Также в своей работе Беда использует сочинение, озаглавленное «О местоположении Иерусалима» (De situ Hierusolimae)[30], ошибочно приписывавшееся Евхерию, знаменитому епископу Лионскому (380-449)[31].
Сравнительный анализ текстов De locis sanctis Адомнана и Беды и текста Певдо-Евхерия показывает, что оба автора использовали Псевдо-Евхерия при работе над своими сочинениями[32]. При этом методы цитирования характерные для Беды и Адомнана различаются. Адомнан постоянно изменяет свои источники, слегка переделывая фразы, где это возможно. Беда предпочитает прямое цитирование Псевдо-Евхерия, несмотря на то, что он, скорее всего, распознавал измененные цитаты из De situ Hierusolimae в тексте Адомнана. Анализ позволяет сделать вывод, что сочинение De situ Hierusolimae имелось в библиотеках и Адомнана, и Беды[33].
Сложнее встает вопрос взаимного использования источников при рассмотрении текста Псевдо-Егесиппа. Если в тексте Беды присутствует отрывок из Егесиппа, это вовсе не означает, что Беда имел труд Егесиппа перед собой. Адомнан также использовал Егесиппа как источник, и Беда, таким образом, мог ссылаться на Адомнаново цитирование Егесиппа, а не на него самого[34].
Адомнан широко использовал в работе над книгой топографические сочинения Иеронима Стридонского, в основном Liber de situ et nominibus locorum Hebraicorum (переработанный Иеронимом латинский перевод книги Евсевия Кесарийского Onomasticon)[35]. Тот факт, что сочинения Иеронима имелись в библиотеках как Адомнана, так и Беды[36], снова позволяет заключить, что Беда мог цитировать Иеронима как самостоятельно, так и через Адомнана.
De locis sanctisАдомнана и Беды в традиции школьного богословия.
Каким же образом можно рассматривать отношения между двумя трактатами? Содержала ли переработка Беды скрытую критику сочинения Адомнана? На этом вопросе, как кажется, следует остановиться подробнее, так как он позволяет рассмотреть деятельность Беды в контексте традиции школьного богословия в Средние века.
Отношение Беды к труду Адомнана не единично в его литературной деятельности: для своих целей Беда переложил многие другие работы. Примером может быть его одноименная переработка трактата De natura rerum Исидора Севильского, о котором он уважительно отзывается как об учителе[37]. Переработка Беды является классическим примером процесса, в котором каждое поколение школьных учителей брало стандартный учебник и приспосабливало его для своих собственных педагогических целей.
То же самое может быть сказано и о других его работах, таких как «Об остановках сынов Израилевых» (De mansionibus filiorum Israhel), Мартиролог, «Наименования мест из книги деяний апостольских» (Nomina regionum atque locorum de Actibus Apostolorum), «Книга нескольких вопросов» (Aliquot questionum liber, почти полностью составленная из фрагментов «Диалогов» свт. Григория Великого и сочинений Исидора) и его хронологические работы «О шести возрастах мира» (De sex aetatibus seculi) и «Малая хроника» (Chronica minora). В каждом случае перед читателем не оригинальная работа Беды, а книга, отредактированная в наиболее приемлемой для него форме. Обычно редактура подразумевала сокращение; Беда опускал материал, который не считал важным[38].
То же самое можно видеть в его библейских комментариях. Беда либо вставляет предложения и целые абзацы предшествующих экзегетов (отдавая предпочтение четырем отцам Западной Церкви: Амвросию Медиоланскому, Иерониму Стридонскому, Августину и Григорию Великому), либо перегруппировывает материал, который уже был извлечен из произведений отцов позднейшими редакторами, такими как Исидор. Комментарий Беды на книгу Бытия является хорошим примером обоих процессов, причем Беда никогда не забывает давать сноски на полях, чтобы читатель сразу мог видеть, каким именно источником он пользовался[39].
Производство кратких изложений, сокращений, антологий и переработок предшествующих текстов является одной из существеннейших характеристик богословской литературы раннего Средневековья. Это было сознательной научной традицией создания кратких версий творений великих учителей[40]. Это было знаком уважения их мудрости: потомки чувствовали необходимым дать их мыслям более широкое хождение среди тех, кого им предстояло обучать. Сокращение и упрощение сочинения предшествующего писателя не было его критикой, как не являются ей и отредактированные выборки из современных мыслителей, издающиеся как учебные пособия для студентов. Современная хрестоматия не критикует язык и стиль произведения, по которому составлена, но является признанием важности работы. В то же время формат хрестоматии предполагает, что без нее (как и без участия учителя) как посредника между авторитетным текстом и учениками, они не смогут справиться с глубиной и сложностью мысли автора.
Следовательно, характеристикой таких работ является их большая доступность по сравнению со сложностью оригинального текста. Здесь, на наш взгляд, лежит значение термина laciniosus, использованного Бедой: он не столько критикует, сколько признает сложность и основательность труда Адомнана. По необходимости вторая работа должна быть намного короче и опускать то, что не является необходимым на вводном уровне или для определенной аудитории. Это, на наш взгляд, вполне может объяснить, почему Беда не полностью перерабатывает весь труд Адомнана, а сводит его к одной трети от первоначального объема и убирает из текста все более трудные богословско-экзегетические проблемы, затронутые Адомнаном[41]. По всей видимости, это и означают слова Беды о том, что он писал breuioribus strictisque sermonibus. В этом видна постоянная забота Беды-учителя о качестве своего преподавания.
«Когда работа сокращалась, это было данью уважения к источнику, так что тем, кто не мог прочитать полную работу, предоставлялся специально подготовленный обзор. Только тем авторам и сочинениям, которые считались принадлежащими к высочайшему классу, доставалась такая — на современный взгляд сомнительная — честь. Так, у нас есть сокращение Августиновой De Genesi ad litteram и выдержки из сочинений Григория Великого, в то время как другие работы, не считавшиеся достойными стать школьной классикой и, следовательно, не требовавшие переложений, исчезали. Краткие изложения и сокращения увеличивают шансы книги на выживание перед лицом времени»[42].
Влияние трактатаDe locis sanctis
Примечательно, что испытание временем трактат De locis sanctis выдержал именно благодаря Беде и его литературному авторитету. Помимо своего переложения он включил обширные фрагменты De locis sanctis (опять же своего) в текст «Церковной истории», при этом отзываясь об Адомнане как о «пресвитере, ученейшем в Писаниях»[43]. Именно это обеспечило известность имени Адомнана на европейском континенте в последующее время. На протяжении всего Средневековья интерес к De locis sanctis только возрастал. Создавались копии «Церковной истории», De locis sanctis Беды и, в гораздо меньшей степени, Адомнана[44].
Сама мода на повествования о святых местах и паломничествах к ним прочно укрепилась в западноевропейской литературе. Среди ближайших к Беде по времени представителей этого жанра можно назвать монахиню Хугебург из Хайденхайма, составившей житие святых Виллибальда и Виннебадьда, братьев-англосаксов, последовавших вслед за миссией св. Бонифация в Германию. Написанное Хугебург житие отличается очень замысловатой и необычной прозой и содержит впечатляющий отчет о путешествии Виллибальда в Святую Землю и восточное Средиземноморье в 723–729 годах[45]. Другим автором, создавшим на латыни отчет о святых местах до периода Крестовых походов стал некий монах Бернард, совершивший путешествие в Палестину около 870 г.[46] Крестовые походы только подстегнули интерес европейских народов к христианскому Востоку, что привело к дальнейшему развитию литературных жанров, так или иначе связанных с темой святых мест: паломнической литературы, экзегетических справочников и поэтических произведений