— Ыыы? — встревоженно спросил Гобби, едва мы подошли к охране библиотеки в составе шести скелетов и одного горгула.
— Есть идеи? — поинтересовалась я, остановившись и понимая, что охрану тут не зря усилили. В смысле, кое-кто, не будем показывать на ректора пальцем, решил, что мне больше в данном здании делать нечего.
Зомби подумал, кивнул, отпустил мою руку, вальяжно подошел к горгулу и… пнул его по коленке. Нежить взвыла. Заинтересованным скелетам важно продемонстрировали неприличный жест. Синхронно отпавшие челюсти и разъяренный рев. Треснув повторно горгула по тому же месту, Гобби махнул мне, мол, не тормози, и ринулся наутек. Все умертвия кинулись за ним.
Я просто застыла на месте.
Нет, проблему Гобби, конечно, решил, но как?!
— Ыыы! — завыл мой зомби, делая неожиданный рывок в сторону, после чего столь же неожиданно помчался ко мне.
Нежить за ним!
На размышления времени не оставалось — я бросилась к двери, с натугой открыла, а закрывали мы уже вместе, и закрыли! И Гобби деловито задвинул засов, отрезая от нас взбесившихся умертвий, которые начали ломиться в двери.
— А… выходить как будем? — потрясенно спросила я.
Пожав плечами, мое умертвие продемонстрировало, что понятия не имеет. Я вот тоже не имела ни малейшего понятия, была, правда, мысль про вены Некроса, но не знаю, получится ли открыть отсюда, все же я не Норт и не Гаэр-аш, это они везде проходы устраивают.
— Ыы? — спросил Гобби, указывая на вторые двери.
— Ну пошли, — согласилась я.
В любом случае это было лучше, чем открывать двери, а после улепетывать от разъяренной нашей наглостью нежити.
Глава восьмаяЕжегодный всенекромантский бал-маскарад
Но не успели мы сделать и шагу, как вдруг на месте входа в само помещение библиотеки появилось свечение, а после и вовсе открылся проход. Точнее, я отчетливо увидела, что он открылся, Гобби видеть не мог, но ощутил что-то, потому что напряженно замер. Я тоже ожидала появления кого-то, кто проход открыл, но никого не было.
Простояв несколько минут, я подошла к стене, приложила ладонь и вздрогнула, услышав отдаленное мерное биение сердца…
— Это сердце Некроса, Гобби, — тихо сообщила умертвию.
— Ыы? — удивился он.
Да, я тоже была удивлена, но проход открыл не маг, его для меня открыло уже живое, совершенно живое и чувствующее сердце. И для меня, явившейся сюда, чтобы вовсе позабыть о любых чувствах, это было… это было как-то… я не знаю… Это примерно как приходишь получить яд и покончить с жизнью, а тебе вручают артефакт абсолютного бессмертия. И хочется послать и артефакт, и дарителя куда-нибудь в вечно проклятую Тьму, но…
Но, обернувшись, я жестом подозвала Гобби и, едва умертвие подошел, взяв его за руку, уверенно шагнула в проход, увлекая нежить за собой.
Я ожидала привычного сумрака полупрозрачных вен Некроса, тьмы подземелий, всего чего угодно, но только не парка, золотого из-за осыпающихся листьев, которые ветер, закружив, бросил мне в лицо. И сразу стало ясно, что эта окружающая действительность вовсе не сон, а реальность!
Где-то среди ветвей закричала птица. Я резко обернулась на крик, еще до того, как осознала, что птица — умертвие, но, когда нежить кинулась на меня, расправив крылья и раскрыв клюв, ветер вдруг остановил ее, а после мягко вернул обратно на ветку, словно погрузив в сон, потому как больше птица не пошевелилась…
— Ыыы, — испуганно произнес Гобби.
— Бояться нечего, — попыталась я успокоить зомби, хотя и самой стало жутко, — это не лич, нас сюда перенесло сердце Некроса, а значит, здесь безопасно.
Ветер заскользил вокруг нас, а затем вдруг унесся вперед, расчищая от опавших листьев дорожку и словно указывая путь. И мы, переглянувшись, пошли по тропинке, среди золотого дождя из опадающих листьев, прислушиваясь к тишине и восхищенно осматриваясь.
Это был очень красивый парк — с высокими деревьями, чья могучая крона летом, вероятно, создавала бы сумрак даже в самый солнечный день, это был волшебный парк — казалось, он весь состоит из золотых, багряных, пурпурных тонов, и это был безумно страшный парк — потому что здесь не было ничего живого! Ничего. По деревьям медленно и сонно перемещались белки, но их глаза светились тусклым зеленоватым сиянием, выдавая давнюю смерть, над парком летали птицы, но и в них не осталось жизни, несколько раз путь нам переходили величественные лесные олени. Мертвые.
Здесь повсюду царила смерть, прекрасная в своей первичной стадии увядания, и я могла лишь гадать, от чего этот лес погиб и что обратило все живое здесь в нежить, и недоумевать по поводу места, в которое нас переместило сердце Некроса.
Но чем дальше мы шли, тем все отчетливее слышался смех, музыка и звуки разговоров. Гобби сжал мою ладонь, привлекая внимание, и, едва я взглянула на него, он указал на холм… Он просто указал на холм, показавшийся впереди, а я мгновенно узнала это место — Некрос! Мы находились в Некросе! Вот только сейчас на том самом холме не возвышался дом ректора, не было нигде заграждений и силовых щитов, да и вечной зимы, присущей только Мертвому лесу, здесь не было!
А затем накатило понимание: пока не было… Мы в прошлом! Мы в тех временах, когда вечная зима еще не воцарилась на этих территориях, но смерть — смерть уже властвовала.
Внезапно я услышала шорох листьев, слишком громкий и неравномерный для того, чтобы так могла шагать нежить. Сюда кто-то шел, кто-то живой!
Ветер вдруг налетел, закружил, скрывая в вихре золотых листьев, и схлынул, оставляя… Я едва не вскрикнула! Оставляя вместо Гобби эльфа! Невысокого, но эльфа! В светло-синем камзоле, украшенном имитирующей ледяной узор вышивкой, в белых брюках и высоких, выше колена, белых сапогах. И я бы поверила, что это эльф, если бы он не произнес:
— Ыыы, — указывая на мои ноги.
Проследив за его жестом, глянула на себя. Брюк не было — на мне оказалось темно-зеленое платье, ажурные черные до локтей перчатки, а волосы… Перекинув волосы, я с изумлением уставилась на их золотой цвет!
— О, трупов, — произнес вышедший из-за деревьев… эльф.
Высокий, широкоплечий, с косой челкой и серьгой, изображающей череп в ухе.
— А я думал, один люблю побродить здесь, — продолжил этот… эльф.
Мы с Гобби потрясенно смотрели то на себя, то на него.
— О, простите, видимо, я помешал свиданию, — улыбнулся незнакомец. — Прошу извинить, я уже ухожу и гарантирую больше сюда не приходить и даже не глядеть в эту сторону. Только должен предупредить, там, — он указал на место, откуда мы пришли, — одна из ворон не поддается заклятию и может напасть. В прошлом году, насколько я помню, кого-то ранила. Будьте осторожнее.
И развернувшись, этот эльф с забавным хвостом небрежно собранных волос, заложив руки за спину, двинулся вниз по тропинке, насвистывая что-то веселое. Несколько секунд я смотрела ему вслед и только потом сообразила, что теряю единственного собеседника. Гобби не в счет, он по-прежнему только «Ыыы» говорить способен.
— Постойте! — крикнула я, бросаясь вслед за незнакомцем.
Эльф остановился, обернулся и едва сдержал улыбку, глядя, как я, одной рукой придерживая непомерно пышные юбки, а второй продолжая держать за руку Гобби, бросаюсь к нему. Но он терпеливо дождался, пока я добегу, а после осведомился:
— Опасаетесь вороны?
Остановившись, я оправила платье, поправила волосы и торопливо ответила:
— Нет, ее уже упокоили.
— Вот как? — Эльф, вскинув бровь, выразительно посмотрел на наши с Гобби все еще сцепленные руки. — Тогда чем могу быть полезен?
Всем своим видом незнакомец выражал искреннее непонимание ситуации. Я невольно взглянула на свое умертвие и вынуждена была признать — Гобби красавчик. Нет, он даже как мертвый гоблин очень харизматичен, но сейчас в облике эльфа и вовсе был очень и очень яркой личностью, особенно этот прищур в глазах и улыбочка такая загадочная. В общем, эльф явно недоумевал по поводу моего желания продолжить общение, я же не могла упустить шанс пообщаться хоть с кем-то живым.
— Простите, а вы кто? — тяжело дыша после пробежки, поинтересовалась у эльфа.
Тот хмыкнул, сдул с глаз челку и поинтересовался:
— А вы?
Да, вопрос мне не понравился, и я попыталась ответить максимально размыто:
— Девушка.
— Правда? — рассмеявшись, изумился эльф. — А я парень. Очень приятно познакомиться, девушка.
И вот тут я поняла, что он точно не эльф. Никак не эльф. Потому что ни один эльф про себя не сказал бы «я парень».
— Вы не эльф, — констатировала я.
Незнакомец, развернувшись к нам полностью, несколько мгновений изумленно смотрел на меня, затем расхохотался. Искренне и от души. А отсмеявшись, галантно поклонился и произнес:
— Некромант, выпускник. Раскрыть все остальное запрещает кодекс ежегодного зимнего всенекроманского бала-маскарада.
Он выпрямился, еще раз посмотрел на нас и неожиданно уточнил:
— Первокурсники, да? Первый раз на балу?
Говорить о том, что у меня все же второй курс, а Гобби и вовсе нежить, мне не хотелось, и потому я просто с улыбкой кивнула.
— А-а, — понимающе протянул эльф, который оказался вовсе даже и не эльф, а совсем некромант, — так это вы за руки от страха держитесь?
Мы с Гобби переглянулись.
— Нет, — ответила я, — это осознанное действие, просто мне так… — Чуть не сказала «спокойнее», вместо этого проговорила: — Больше нравится.
Эльф покивал с самым умным видом, так что сразу стало ясно — исключительно чувство такта и, вероятно, хорошее воспитание заставили его промолчать и сделать вид, что верит, искренне верит.
— А вы почему… один? — поинтересовалась я.
Он невесело усмехнулся, перевел взгляд на лес и ответил с явным нежеланием:
— Моя невеста… не смогла прийти. Так что бал мне не в радость.
Мне его мгновенно стало очень жаль.
— Простите, — попыталась я извиниться за бестактность. И, улыбнувшись, добавила: — Зато мне повезло — я вас встретила, и вы мне сейчас расскажете, где тут бал.