отиворечия, кажущихся антиподами: рационализм и агностицизм. Его система - апофеоз рационализма, в то же время сама концепция глубоко агностична: тезис порождает антитезис, и оба сливаются в синтезе. Этотэтап борьбы завершается качественноновым состоянием - синтезом, тойреалией, которая становится тезисом для нового антитезиса и так далее. Синтез - не количественный, а качественный итог, поэтому он всегда большесвоих. элементов, так что каждаятеория относительна, она должна смениться частным случаем другой, более общей теории, которая откроется нам в будущем.
Оккультизм,выразив себя через гегелевские категории,например антропософию, говорит о перманентных откровениях. В отношении религии гегельянство ломает все догматы, оно учит о релятивизме всехрелигиозных понятий. Человек теряетверу в Евангельские откровения, ожидая новых, качественно других. Религиозный скептицизм присущ иллюминатам, розенкрейцерам,другим оккультным обществам и тайнымсоюзам, цель которых расшатать изатем уничтожить христианство.
Гегельянство - учение о непрекращающихся революциях как движущейсилы истории. Это почувствовала интеллигенция, которая, не создав ничего позитивного, живет на волневечного протеста. Не гегельянство покорило интеллигенцию, а в гегельянстве онаувидела своеотражение. Даже крупные религиозные мыслители так называемого «серебряного века»философии не смогли преодолеть демонических чар диалектики, которая, по сути дела,является методологией логизации абсурда, в котором предрешена борьба с любымтезисом, как с любой константой, во имя утопического синтеза и философскогохилиазма. Не истеричное ницшеанство245, а проникнутое логизмомгегельянство можно назвать упадком и декадансом философии.
Наступают апокалиптические сумерки. Фауст мучительно размышляет, кому еще продать свою душу. Всобытиях истории все явственнее слышен смех Мефистофеля246, жесткий, как звон его шпаги. Носгущающаяся тьма не может погаситьВечного - света Христа.
За что Господь нас терпит?
Незадолго до Своих страданий, беседуя с учениками наЕлеонской горе, Господь открыл им признаки наступающего конца мира. Господьсказал, что последние времена будут похожи на состояние человечества передпотопом. Библия и святые Отцы указывают на всеобщее отступление людей от Богаво дни Ноя. Согласно слову Библии, люди стали плотью, то есть бездуховными247. Еще до всемирногопотопа другой потоп греха и зла, вырвавшись из глубины ада, затопил землю.Разврат, чародейства, демонопоклонение, ритуальные убийства превратили землю вхрам сатаны. Человечество само себя обрекло на гибель. Нравственное чувстволюдей настолько притупилось и заглохло, что они даже перестали понимать, чтотакое грех. По словам одного из святых, когда Ной обратился к своимсоотечественникам с призывом покаяния248, те недоумевали, чего онхочет от них, в чем они должны каяться. «Мы живем, как все», - отвечали ониправеднику. Без покаяния невозможно возрождение; поэтому люди стали подобныживым, но уже разлагавшимся трупам. Мы живем, как все - не стало ни для когооправданием; воды потопа погребли всех в одной огромной могиле. Причиной общегои необратимого падения человечества были оккультизм и демонопоклонение; в магиии оккультизме скрыто, замаскированно, а иногда и явно содержался культ сатанысо всеми его ритуалами - человеческими жертвоприношениями и развратом.
Наше время многие люди считают временем возрождениярелигии: открываются монастыри, возобновляются и строятся храмы, сталадоступной духовная литература; даже в таких областях, как естественная наука ифилософия, материализм потеснился, дав место для других концепций. Мы видим,что снесена плотина, которая долго перекрывала течение реки, но нам кажется,что борьба с христианством продолжается, только в других формах, и современныйлиберализм оборачивается новым витком в этой изначальной борьбе. Мы не хотимделать ответственными за это какие-либо партии и структуры - слишком глобаленпроцесс; здесь мы видим сатанинский план не только в переносном, но ибуквальном значении этого слова.
Предыдущий период был тотальным наступлением нахристианство, похожим на гонения во время языческих императоров, только в болеежестоких и изощренных формах. Миллионы людей были замучены за веру, святыниразрушены и осквернены. Здесь происходило столкновение не двух мировоззрений, адвух религий - Христа и сатаны. В этой гекатомбе249 пылала, какпламя, ненависть к Богу, как будто бы сатана бросил вызов небу; недаром девизомсатанинских сект были слова «Месть Богу», недаром «главный проектировщик»революции Маркс назвал революцию «штурмом неба». Уничтожение монахов исвященников, высылка в тайгу и концлагеря тех, кто открыто посещал церковь,превращение храмов в клубы, где шли антирелигиозные спектакли, и в общественныетуалеты, а монастырей в тюрьмы и места допросов - это уже не социология ифилософия, а демонизм. Геноцид против своего народа, притом лучшей частинарода, осуществленный большей частью руками преступников и садистов,непонятен, если исключить главное действующее лицо - сатану.
Гонение, не имеющее равных в истории человечества,захлебнулось в крови. Оно дало как отступников, так и мучеников за Христа.Грубый и пошлый материализм не мог искоренить из сердец людей веру. Надо былоуничтожить человека не физически, а как религиозно-нравственную личность, ипоэтому темные силы, решив, что первый этап борьбы закончен, перешли к другому.Их новая тактика - оставить и даже восстановить храмы из камня и кирпича, норазрушить внутренний храм человеческого сердца, так, чтобы человек оказалсянеспособен воспринимать ту благодать, которую он получал в церкви во времятаинства, а во время гонений - на развалинах храмов, куда христиане собиралисьтайно для молитвы. Храмы лежали в руинах, превращенные в груды камня. Насилие,даже смерть не могли разрушить и разбить твердых, как адамант, духовных камнейлюбви христиан к Христу. Теперь плотина идеологического диктата и атеистическойцензуры как будто снята, но вместе с потоком воды на землю обрушился потокгрязи и крови. Под маской свободы вероисповеданий, совмещенной со свободой отнравственности, стал явственно просвечивать тот же черный лик «религии сатаны»с ее культом секса и крови. Порнография буквально затопила книжные магазины иэкраны телевизоров; искусство - эта интимность человеческой личности, еезадушевный язык - уже стало по сути дела если не прямым сатанизмом, топрелюдией к нему. Нам могут сказать: «Никто не насилует человеческой воли, ктовас заставляет читать книги и смотреть на картины, которые кажутся вамразвратом, пусть каждый выбирает пищу, которую ест; цензура есть насилие надчеловеком, пускай будет цензурой его собственная воля». Но это ложь. Свобода отнравственности превратилась в насилие над нравственностью. Грязь сексавстречает человека почти на каждом шагу: телевизор дотянул свои щупальца досамих отдаленных поселений, даже в космос и на дно океана; людям навязана однаи та же глобально осуществляемая программа, от нее некуда скрыться. Искусствоосновано на сопереживании, на включенности в эмоциональный мир своих героев,поэтому развращение начинается с самого детства. Там, где раньше пестрелиплакаты с призывом построить коммунизм, появились другие плакаты сизображением, мягко говоря, обнаженных дев. Не видеть этого - значит идти поулице с завязанными глазами; нас заперли в публичном доме и говорят: если ненравится, то представьте, что вы в детском саду.
Другой культ - это культ убийства и крови. С обложеккниг смотрят гангстеры с пистолетами в руках, убийцы в масках, жертвы,истекающие кровью, и так далее. Рядом лежат книги с изображением демонов,руководства по практической магии, астрологии, восточному оккультизму; онисоставляют одно нераздельное скопление демонических сил и энергий; онинераздельно связаны друг с другом, совершают одно дело. Несколько лет томуназад на этом месте лежали книги по так называемому научному материализму,теперь они исчезли, как будто обветшавшее оружие списано и заменено новым. Вхрамах совершаются богослужения, предполагается постройка новых церквей.Конечно, мы как христиане рады этому, но нас тревожит одно обстоятельство.Церковь - это место богообщения, освящения человеческой души, озаренияблагодатью человеческого сердца; без этого храм останется надгробным памятникомпрошедших времен. А люди, развращенные порнографией и сексом, имеют сердце какбы в параличе - неспособным принять духовное. Недаром Церковь считала самымиглавными грехами убийство, прелюбодеяние и разврат; она давала людяммноголетние эпитимии, чтобы они имели возможность, постепенно, через покаяние,очиститься от этих грехов. Преподобный Иоанн Лествичник замечает, что блудназывается не просто грехом, а падением. Как упавший на землю не способен идти,а лежит в грязи, пока не поднимется снова на ноги, так человек, падший в блуд,неспособен к духовной жизни, пока не принесет долгого и тяжелого покаяния.Люди, развращенные литературой, видеофильмами, уличными плакатами,рекламирующими секс, придя в храм, будут стоять, как трупы, если не принесутпокаяние; а покаяться - значит противостоять этому растленному духу. Но малокто решается на это.
Человек имеет врага в своей собственной греховности,поэтому большинство старается найти компромисс: не бороться до конца с грехом,а поставить себе некий формальный передел греха, то есть блудить глазами,сердцем и душой, воздерживаясь от греха, совершаемого делом. Но, во-первых,такой рубеж слишком хрупок и ненадежен, во-вторых, Бог хочет человеческогосердца: Дай мне, сыне, сердце твое, - говорит Дух Святый через пророков250. Блаженнычистые сердцем, - заповедал Христос в Нагорной проповеди251. Сердце, оскверненноекартинами разврата, более того, настолько привыкшее к этим картинам, чтовоспринимает их не как грех, а как нечто обычное и обыкновенное, то естьсердце, не начавшее покаяния, будет подобно камню, который орошается дождемблагодати, но от этого не становится цветником. Такой человек воспримет