ней политики". Карфаген создал "промежуточное звено, на котором финикийское, греческое и коренное население взаимодействовало и сотрудничало". Возможно, это слишком радужная оценка, как утверждает Харрис, поскольку Карфаген действительно вел войны, в его культуре и институтах присутствовал милитаризм, он жестко ограничивал гражданство и жестоко расправлялся с недовольными. Однако Хойос утверждает, что Карфаген вел гораздо меньше войн, чем Рим, и это привело к появлению генералов, которые были "любителями" по сравнению с римскими полководцами (исключая Ганнибала). Уиттакер рассмотрел атрибуты империи - территориальные завоевания, колониальное управление, дань и неравноправная торговля. В V и IV веках до н.э. он нашел только взаимные соглашения с другими городами и народами о праве на торговый порт в пользу карфагенских кораблей, поскольку их военно-морская мощь защищала судоходство. Военная мощь не была доминирующей в карфагенских экономических, политических и идеологических институтах. Значительная часть экспансии осуществлялась частными купеческими домами, имевшими собственные небольшие флоты. Вспомните несколько британских Ост-Индских компаний, а не Британскую империю.
Это была лишь прибрежная империя, ориентированная на портовые города и внутренние районы, необходимые для их снабжения. После вторжения на Сицилию там были размещены войска, но никаких признаков политических институтов не обнаружено. Население Сицилии и Сардинии, находившееся под властью карфагенян, оставалось малочисленным и в основном самоуправляемым. Карфаген избегал конфликтов в Греции и с Римом и не играл никакой роли на материковой части Италии. По словам Полибия, Рим и Карфаген заключили три договора о признании сфер влияния друг друга, а в результате торговли между ними в Риме появился карфагенский торговый квартал. В третьем договоре, подписанном в 279 году до н.э., Рим и Карфаген обязались оказывать друг другу помощь в случае угрозы со стороны греческого царя Пирра. Поскольку Рим все еще не имел значительного военного флота, карфагенский флот, в случае необходимости, должен был переправить римские войска через море. Договор не был приведен в действие, но подразумевал наличие непрочного союза. Затем Пирр вошел в Сицилию, принудил Сиракузы к покорности и напал на карфагенян, оттеснив их на запад острова. Их спасло жестокое обращение с другими греческими поселениями на Сицилии, которые, объединившись с карфагенскими войсками, в 276 г. вытеснили Пирра с острова, оставив равновесие сил между Сиракузами и карфагенянами, а также другими греческими и туземными поселениями рядом с ними. Карфаген по-прежнему не обнаруживал имперских амбиций, а Рим не обладал равной морской мощью. Война между ними не была неизбежной.
Затем наступило время благоприятных возможностей. Мамертинцы, "сыновья Марса", италийские наемники, захватили Мессену, ближайший к материковой Италии порт, и удерживали его в течение двадцати лет. Они истребляли жителей, за что были осуждены как военные преступники, а затем использовали город как базу для пиратства на суше и на море. В конце концов Сиракузы послали туда отряд, который разгромил их. Оставшиеся мамертинцы, отступив в цитадель, обратились в 264 г. до н.э. за помощью к Карфагену и Риму. Карфагеняне, имевшие поблизости флот, направили в город несколько отрядов, но затем удалились. Мы не знаем, почему. Среди римских сенаторов возникли споры о моральности помощи мамертинцам, тем более что они сами только что предали смерти отступников - римских солдат, союзников мамертинцев, которые таким же образом убили жителей города Региум в Италии. Сенат, как обычно, не смог принять решение и передал его на рассмотрение народного собрания. Полибий подробно рассказывает о принятом решении. По его словам, римляне опасались карфагенской власти:
Карфагеняне не ограничивались Ливией, но и охватили многие районы Иберии. . . . Кроме того, Карфаген владел всеми островами в Сардинском и Тирренском морях: поэтому они начали испытывать сильную тревогу, опасаясь, что если карфагеняне станут хозяевами и Сицилии, то окажутся очень опасными и грозными соседями, окружающими их со всех сторон и занимающими положение, позволяющее овладеть всем побережьем Италии. . . . Если они воспользуются добровольным предложением Мессены и станут ее хозяевами, то, несомненно, вскоре сокрушат и Сиракузы, так как они уже были владыками почти всей остальной Сицилии. ... . . Они считали совершенно необходимым не допустить... чтобы карфагеняне закрепили за собой то, что могло бы стать мостом, по которому они могли бы переправиться в Италию. Народ, однако, сильно пострадал от предыдущих войн, и ему нужны были какие-то средства для восстановления потерь, которые он понес во всех областях. Кроме этих общенациональных выгод, которые принесет война, военачальники предполагали, что и каждый из них получит от нее очевидную и важную пользу. Поэтому они проголосовали за оказание помощи.
Апелляция к жадности подрывает утверждение о том, что это действительно была самооборона, так как "явные и важные выгоды", получаемые римскими гражданами , означали грабеж и дань, "оправданные" угрозой будущего удушения. В действительности Карфаген не представлял угрозы. Источники Полибия были написаны ближе к концу Пунических войн историками, возвращающими свое настоящее в прошлое. Карфагенские корабли уже давно патрулировали проливы, защищая торговлю от пиратов, не проявляя территориальных амбиций в материковой Италии, а Карфаген находился в оборонительном режиме на Сицилии, разместив там немногочисленные войска. Если бы Карфаген рассматривался как главная угроза на Сицилии, то очевидной стратегией был бы союз с Сиракузами против Карфагена, но римские войска поступили противоположным образом.
В 264 г. до н.э. римские войска пересекли проливы и взяли Мес-сену, начав первую римскую войну, которая велась за пределами Италии. Римские и карфагенские войска поначалу избегали друг друга, и римляне пошли на юго-восток и атаковали Сиракузы, вынудив их подчиниться римскому владычеству. Только после этого, осознав относительную слабость карфагенского присутствия, они повернули на запад, к карфагенским поселениям. Это был оппортунизм, направленный на установление прямого территориального контроля. Карфагенские войска придерживались осторожной стратегии, которую они применяли против сицилийских греков. Обороняя несколько укрепленных городов, превосходящие по численности войска надеялись ослабить волю римлян к продолжению войны и договориться с ними. Договор, разграничивающий сферы интересов, был возможен. Рим мог оставаться северной средиземноморской державой, Карфаген - южной, а карфагенская стратегия на острове была направлена на сохранение статус-кво. Но римские цели расширились до завоевания всего острова. Карфагенские лидеры посчитали, что не могут с этим согласиться, поскольку Карфагену как морской державе, ведущей торговлю через Средиземное море, необходим контроль над проливами. Поскольку римские лидеры, должно быть, понимали это, они знали, что начинают большую войну с державой, чей флот доминировал на морях. Я подозреваю, что партия войны в сенате имела более долгосрочные амбиции. Амбивалентность Полибия может свидетельствовать об аналогичных подозрениях.
Началась война, первый этап которой проходил на Сицилии. Карфагеняне прислали подкрепление, и началась кровопролитная, безрезультатная война как на Сицилии, так и в Северной Африке. Поначалу Карфаген доминировал на море. Преимущество Рима заключалось в расширении гражданства и увеличении численности населения, из которого он мог черпать войска для ведения боевых действий на суше. По мнению Пилкингтона, Карфаген мог привлечь максимум около 200 тыс. мужчин боеспособного возраста из своих африканских территорий и колоний в других местах. Кроме африканских внутренних территорий, карфагеняне не приобрели земель с большим населением. Таким образом, карфагеняне располагали лишь половиной потенциальных солдат Рима. Карфагену приходилось восполнять численность за счет сборов с данников и наемников, возможно, дорогостоящих и менее преданных. Карфагену дважды приходилось отвлекать ресурсы на подавление восстаний среди североафриканских войск. Римляне также отторгли часть карфагенских данников в Иберии и Нумидии. Рим имел преимущество на суше.
Поначалу Карфаген был морской державой, а Рим - нет. Однако римляне вновь продемонстрировали способность подчинить экономику войне и использовать ресурсы греческих городов-государств, над которыми они теперь господствовали в западном Средиземноморье. Частные финансы были мобилизованы для строительства флота на основе восстановленного карфагенского судна с использованием греческих мастеров, но с такими усовершенствованиями, как поднятые и усиленные носы для тарана и абордажа (хотя они оказались уязвимыми во время штормов). Боевые качества улучшились, и в 256 г. до н.э. римский флот, насчитывавший более трехсот кораблей, разгромил основной карфагенский флот, также насчитывавший более трехсот кораблей, у мыса Эчномус на юге Сицилии. Еще несколько лет продолжались бои, но карфагенские солдаты на Сицилии, перерезав пути снабжения, капитулировали. В конце того же года римская армия вторглась в Африку. Теперь проявилась окончательная слабость торговой империи. Карфагену было трудно найти новые войска, а Рим продолжал их собирать.
По словам Полибия, Первая Пуническая война была "величайшей войной в истории по своей продолжительности, интенсивности и масштабу операций". Но теперь карфагеняне потребовали мира. Сенат выдвинул тяжелые условия: выплату военной репарации в течение десяти лет и потерю Сицилии и других островов. Полибий заключает довольно эвфемистично: "Не случайно и не ведая, что творят, римляне нанесли свой смелый удар по всеобщему господству и владычеству и оправдали свою смелость успехом. Нет: это был естественный результат дисциплины, приобретенной в суровой школе трудностей и опасностей" .
Воспользовавшись тем, что карфагеняне были заняты восстанием нумидийцев, римляне захватили Сардинию и Корсику, которые до этого принадлежали карфагенянам. После этого сенат потребовал от Карфагена дополнительной компенсации. Эти неспровоцированные действия, нарушающие договоры, как отмечает Полибий, сделали неизбежными дальнейшие военные действия. До сих пор все это было римской агрессией.