Предложение Постышева об организации для детей новогодних ёлок немедленно получило живой отклик.
Московский комитет ВЛКСМ разослал всем районным секретарям комсомола телеграммы за подписью секретаря ЦК и МК ВЛКСМ, в которых рекомендовалось под Новый год устраивать для пионеров и школьников ёлки в школах, детских домах, клубах, кинотеатрах и на катках. Секретарям райкомов комсомола было предложено организовать заготовку ёлок, закупку игрушек и украшений.
Таким образом, было положено начало ежегодному устройству большого детского праздника.
Ёлки в нашей стране не было 18 лет.
Директор должен быть директором
Не все возможности завода использовались. Это было связано с огромной централизацией руководства.
Несмотря на перебои со снабжением наших печей рудой и энергией, маневрировать производственными агрегатами не позволял жёсткий номенклатурный план.
Уже значительно позже один работник Госплана рассказал мне, что планирование сверху пошло ещё дальше.
— Мы теперь начинаем планировать поагрегатно, планы спускаем не только в целом по заводу, но и по отдельным крупным заводским установкам, например по крупным прессам.
— А для чего вы это делаете? Таким образом вы совсем на нет сведёте роль заводских специалистов. Зачем они нужны будут на заводе?
С какими только трудностями не приходилось встречаться заводским работникам! Если бы можно было убрать эти трудности, сколько дополнительной продукции они могли бы производить! Сколько недоразумений и невольных преступлений было бы устранено! Как оздоровилась бы атмосфера!
Мне вспомнился такой случай. Из города к ферросплавному посёлку прокладывалась трамвайная линия, но из-за отсутствия карбида кальция эти работы были приостановлены. Из Челябинского обкома позвонили нам и попросили изготовить для строителей три тонны карбида кальция. Начались длительные разговоры директора завода с одним из секретарей.
— Да мы не можем этого без разрешения Москвы сделать. Мы изготовляем ферросплавы, а не карбид кальция.
— Но технически вы можете его изготовить?
— Никогда раньше не изготовляли, но производство карбида кальция проще производства ферросплавов.
— Раз проще, то и изготовьте то, что просят строители.
— Поймите меня, — не могу я без разрешения Главка переводить печи с одного вида производства на другое, тем более что мы вообще карбидом кальция не занимаемся.
Лоб директора Власова покрылся мелкими капельками пота.
— Что же нам на обкоме ставить вопрос об отношении директора завода ферросплавов к нуждам области?
Власов сказал, что он подумает, что можно будет сделать, и сообщит в обком.
— И слева бьют, и справа бьют — куда теперь мужику податься, — сказал Власов, кладя телефонную трубку. — Если отказать обкому в его просьбе, то наживёшь себе здесь недругов, а если начнёшь плавить карбид кальция, то из Москвы получишь нахлобучку. Но обком-то здесь, рядом, а Москва — далеко. От Москвы можно скрыть, что занимались не тем производством, что запланировано.
Одну из печей остановили, будто бы на небольшой ремонт, а на самом деле в ней стали изготовлять карбид кальция.
— А можно было бы эту задачу решить иначе?
— Можно. Для этого необходимо, чтобы директор завода был в действительности директором и мог распоряжаться всем тем, что находится на заводе.
В приведённом случае были в конце концов решены обе задачи: и план по ферросплавам выполнен, и карбид кальция изготовлен.
Во всех отчётах и ведомостях завода значилось, что одна из печей стояла на ремонте пять дней, в то время как она стояла всего один день. Электроэнергия, израсходованная на производство карбида кальция, была списала на производство феррохрома, что исказило действительные показатели. Карбид кальция пришлось отгрузить строителям бесплатно, так как его нельзя было провести по книгам производства и прочей заводской документации.
Множество проблем вызывало головную боль у нашего директора. Он отвечал за все и занимался всем. У него уйма самых разнообразных обязанностей, за выполнение которых он отвечает и перед коллективом завода и перед большим количеством различных организаций. Кроме чисто заводских функций, он выполнял массу других. Например, заботы о строительстве и эксплуатации жилых посёлков со всеми необходимыми учреждениями — почтой, кино, школами, детскими садами, яслями, больницами, банями, клубами, стадионами.
Кто только не приходил на приём к директору. Каких только проблем здесь не разрешали. Некоторые были чисто административного характера, другие касались оказания материальной помощи, проведения ремонтных работ или приобретения разного рода инвентаря и оборудования и т. д. и т. п.
Директор советского предприятия является вожаком большого коллектива людей. В директорские обязанности, нигде в то время не записанные, входит не только выполнение этим коллективом производственных функций, но на нем лежит также и забота о том, чтобы все материальные и духовные потребности членов этого коллектива были удовлетворены.
В последнее десятилетие мне часто приходится бывать за границей и, сопоставляя то, чем занимается директор советского предприятия с кругом обязанностей директора любого капиталистического завода, можно отчётливо видеть принципиальное различие.
В 1959 году я был на урановых рудниках и химических заводах в США — в штате Нью-Мексико. Места эти в некоторой степени напоминают Челябинскую область. На большом химическом заводе было всего несколько постоянных строений промышленного типа. Значительная же часть посёлка состояла из передвижных домиков — трейлеров, если вообще трейлер можно назвать домиком. Это сооружение, напоминающее автобус, но без мотора и с одной входной дверью в центре. Его перевозят на прицепе автомобилем. На небольшой площади этого сооружения размещены: спальня, а иногда и две, столовая, кухня и прочее. Здесь достаточно места, чтобы спать, можно сесть за стол и пообедать, даже не одному, а небольшой семье. В крохотной кухоньке имеется газовая плита и даже холодильник. Но в этой «квартире» нет места, чтобы сделать хотя бы пару шагов — здесь можно только сидеть или лежать.
Я попросил разрешения зайти в один из трейлеров. Хозяйка, пожилая женщина, извиняясь, что у неё не прибрано, пригласила меня войти. Здесь жили две семьи — она с мужем и её замужняя дочь. С обоих концов были спальни, все остальное размещалось в центральной части.
— Давно вы живёте здесь? спросил я женщину.
— Здесь три года. До этого мы жили в Колорадо.
— Ну, а что же вы вечером делаете? Есть здесь какой-нибудь клуб или кино?
— Здесь в посёлке ничего нет. Но мы иногда ездим в кино в город.
— Далеко отсюда?
— Нет, не очень, около семидесяти миль.
— А школа здесь есть?
— Нет, школы нет.
— Но ведь в посёлке многие живут с детьми, где же обучаются дети?
— Детей утром собирают и отправляют на автобусе в школу, а затем на автобусе же доставляют из школы в посёлок.
— А где находится эта школа, далеко отсюда?
— Семьдесят миль.
— Детишкам, вероятно, тяжело приходится. Пока их везут до школы и обратно, из них всю душу вытрясут. Трудно им, вероятно, учиться-то в этих условиях?
— Что же делать? — женщина глубоко вздохнула. Вероятно, она вспомнила, как обучалась её дочь — ведь она в таких условиях живёт, как мне сказала, около двенадцати лет. — Здесь есть школа-пансионат, но там много платить нужно.
(Я вспомнил, что национальная Лос-Аламосская лаборатория США, где были созданы первые атомные бомбы, была образована на базе такого же привилегированного пансионата.)
Дирекция рудников, а также заводов не несёт никаких обязанностей по отношению к работающим. Рабочие выполняют работу — дирекция выплачивает им обусловленную плату.
И так везде, во всех странах западного мира. Перед владельцами заводов и шахт одна цель — больше заработать и делать только то, что необходимо для решения этой задачи.
Наша цель — создать современное промышленное предприятие и все необходимые условия для жизни и деятельности работающих на нем людей. Мы понимали, что сразу всего сделать нам не удастся, и поэтому во всех наших проектах предусматриваем возможности расширения как строящихся предприятий, так и жилых посёлков.
Директор советского завода должен во всем разбираться и во все вникать. На него обращены взоры тысяч людей, и от этого пристального взора ничего не ускользает.
… В те годы трудное положение было на железнодорожном транспорте. Он не справлялся с растущим грузооборотом. Вагонов не хватало. В газетах ежедневно печатались сводки, которые напоминали фронтовые сообщения. В сводках указывалось, сколько вагонов по стране погружено за прошедший день. И это был действительно фронт, где происходили настоящие бои за наиболее рациональное использование вагонов, за их своевременную погрузку и разгрузку, за то, чтобы они быстрее передвигались и не простаивали. За задержку вагонов наказывали, виновных штрафовали, отдавали под суд.
А суровые зимы путали все карты и вносили свои коррективы, создавая такие трудности, о которых не имеют никакого представления директора европейских заводов. Зимой 1935 года нам пришлось пережить тяжёлые дни.
На электродный завод пришли цистерны с каменноугольной смолой. В пути смола замёрзла, и о том, чтобы слить её из цистерны, нечего было и думать. А под слив смолы было отведено всего несколько часов, в течение которых необходимо было опорожнить все цистерны и вернуть их на железнодорожную станцию. Все попытки разогреть цистерны и довести смолу до жидкого состояния были тщетны. Сделать это удалось с огромным трудом.
Список проблем, над которыми директору приходилось ломать голову, увеличился. Стало очевидно, что без хорошо разработанной системы приспособлений для разгрузки смолы в зимних условиях будет очень трудно.
В эту же зиму, с одной из обогатительных фабрик Урала на завод прибыл вагон хромистого концентрата. На фабрике концентрат был погружён в крытый вагон-теплушку с высоким содержанием влаги и он по дороге на ферросплавный завод смёрзся. Выгрузить его из вагона было нельзя. Никаким инструментом, казалось, невозможно отбить даже кусок из этой огромной глыбы, занявшей весь вагон. Кто-то в отчаянии предложил сломать стенки вагона. Вставала новая проблема, которую требовалось решать.