лей криптографии (тайнописи) и магии (13, стр. 305). Глаголица распространилась главным образом в Моравии, Македонии и Хорватии.
Кириллица возникла позднее глаголицы, очевидно в первой половине X в., и получила распространение в Болгарии, Сербии и на Руси. Кириллический алфавит был создан на основе греческого устава (крупного почерка, характеризующегося тщательно выведенными буквами); при этом неупорядоченно использовавшееся славянами греческое письмо было усовершенствовано по образцу глаголицы, приспособлено к особенностям славянской речи.
Дальнейшая судьба славянских азбук была неодинакова. Начиная с XII в. глаголица почти во всем славянском мире выходит из употребления. На Руси глаголица не играла существенной роли. Отдельные ее элементы можно встретить в памятниках, написанных кириллицей, а также в некоторых надписях. В более позднее время ее иногда употребляли в качестве тайного письма. Кириллицей же (в несколько упрощенном виде) мы пишем до сих пор.
О деятельности Кирилла и Мефодия нам известно главным образом из их биографий (житий), написанных их учениками, из документов, написанных на латинском языке разными лицами, жившими в Риме в то же время, что Кирилл и Мефодий, а также из сочинения «О письменах» черноризца Храбра. Последний так пишет о создании первой славянской азбуки: «Пото(м) же чл҃колюбець б҃ъ... посла имъ ст҃го костянтина философа, нарицаемаго кирила мужа праведна и истинна, и створи и(м) писменъ. тридесяте и осмь, ова убо по чину грьчьскы(х) писменъ. ова(ж) по словеньстѣ рѣчи... Се же су(т) писмена словеньская. сице и(х) подобае(т) писати и глашати. а. Б. В. даже до Ѧ и о(т) сихъ су(т) четыри между десятьма. подбна грьчьскы(м) писмено(м)... а четыре на десяте по словеньскому языку... [Потом же человеколюбец бог... послал им (т. е. славянам) святого Константина философа, называемого Кириллом, мужа праведного и истинного. И он создал им азбуку, состоящую из тридцати восьми букв, часть — по образцу греческих букв, а часть — применительно к славянской речи... Вот славянские буквы, которые следует писать и произносить: а, б, в и так до Ѧ. И из них 24 буквы подобны греческим буквам... а 14 созданы для славянского языка]».
В основу языка древнейших славянских переводов с греческого Кирилл и Мефодий положили хорошо известный им говор славянского населения Солуни — древнеболгарский (южнославянский) в своей основе. В процессе перевода этот говор подвергся известной обработке, нормализации, приспособлению к устоявшимся особенностям греческих текстов. Переводы, сделанные Кириллом и Мефодием, не сохранились, и о старославянском языке мы можем судить на основании более поздних памятников (X и XI вв.).
Книги, написанные на старославянском языке, получили широкое распространение уже в конце IX в. Этому способствовала просветительская деятельность Константина и Мефодия, совершивших поездку в Моравию и Паннонию. Затем братья отправились в Рим, где их принял папа Адриан II. В Риме Константин заболел и умер. Мефодий и многочисленные ученики братьев продолжили начатое им дело.
Распространяясь вместе с книгами по территории, занятой славянами (в Моравии, Чехии, Паннонии, у болгар, сербов и хорватов, у восточных славян), старославянский язык впитывал в себя особенности местных говоров. Так в XI—XII вв. образовались местные редакции (разновидности) старославянского языка. Совокупность этих редакций — русской, среднеболгарской, сербской и западнославянской (чешской) — носит название церковнославянского языка.
На протяжении всего средневекового периода церковнославянский язык был общим литературным языком славян. На старославянский, а позднее на церковнославянский язык были переведены с греческого сочинения византийских церковных и светских писателей. В процессе перевода создавались средства передачи абстрактных понятий, вырабатывалась славянская политическая и религиозно-философская терминология.
Первыми письменными текстами, известными нашим предкам — восточным славянам, были, по всей вероятности, тексты, написанные на старославянском языке, и в этом огромное значение последнего в развитии русского языка и русской культуры.
Таким образом, уже в X—XI вв. на Руси существовал не только исконный по происхождению восточнославянский (древнерусский) язык, но и церковнославянский язык (старославянский в своей основе). О взаимодействии и взаимовлиянии этих языков свидетельствуют многие памятники письменности. Распределение восточнославянских и церковнославянских элементов в письменности было тесно связано с жанром произведения, а сами жанры в письменности Древней Руси выделялись на основе темы произведения, определялись его предназначенностью.
Церковнославянский язык распространялся на Руси прежде всего как язык церкви. Поэтому естественно, что на нем писалось все, что было связано с церковной тематикой, и прежде всего канонические книги «священного писания» (Евангелие, Апостол и Псалтырь; древнейшей из дошедших до нас книг, написанных на Руси, является «Остромирово евангелие» 1056—1057 гг.).
На церковнославянский язык переводились также сочинения греческих авторов. Профессиональные переводчики, несомненно, существовали на Руси уже в начале XI в. Об этом свидетельствует запись, помеченная в летописях 1037 г. Речь идет о сыне Владимира Святославича князе Ярославе Мудром: «Ярославъ... книгамъ прилежа и почитая е часто в нощи и въ дне. и собра писцѣ многы. и прекладаше о(т) Грекъ н(а) Словѣньское писмо. и списаша книгы многы [Ярослав... к книгам проявлял усердие и часто читал их ночью и днем. И собрал писцов множество, которые переводили с греческого на славянский язык. И написали они много книг» («Повесть временных лет»).
Страница «Остромирова евангелия» 1056—1057 гг.; в правом нижнем углу запись писца. В записи упоминается имя новгородского посадника Остромира, для которого была написана эта рукопись
С греческого языка переводились сочинения видных церковных деятелей (Иоанна Златоуста, Феодора Студита), жития, церковные уставы, а также историко-повествовательная литература. В частности, в XI в. была переведена «Хроника Георгия Амартола» (т. е. Грешника) — византийского монаха, жившего в середине IX в. и изложившего в своем произведении события от «сотворения мира» до начала IX в., а также «История Иудейской войны» Иосифа Флавия — историка и военачальника (I в. н. э.), поселившегося в Риме после Иудейской войны (66—73 гг.). В первых переводах помимо русских переводчиков, по-видимому, принимали участие южные славяне (болгары). Об этом свидетельствуют данные языка.
Кроме переводов с греческого языка в Древней Руси были известны переводы с латинского, с древнееврейского, а также с чешского, польского и немецкого языков.
Однако в это время (XI—XII вв.) на Руси занимались не только переписыванием и переводом книг. Сохранились оригинальные произведения, написанные уже в XI в. древнерусскими писателями на церковнославянском языке. К числу таких произведений относятся, например, «Слово о законе и благодати» митрополита Иллариона (середина XI в.) — панегирик, прославляющий «благодать» — символ христианства; «Житие Феодосия Печерского» (конец XI в.) — биография-прославление основателя Киево-Печерского монастыря Феодосия Печерского (умер в 1074 г.), «Чтение о Борисе и Глебе» (конец XI в.) и «Сказание о Борисе и Глебе» (начало XII в.) — рассказы о праведной жизни и мученической смерти младших сыновей киевского князя Владимира Святославича, убитых в 1015 г. в междоусобной борьбе их братом Святополком. И в дальнейшем — вплоть до XVII в. — церковнославянский язык господствовал во всей церковной письменности: в книгах «священного писания», житиях святых, сводах церковных правил, проповедях, поучениях, посланиях церковных деятелей и т. п. На церковнославянском языке писались и некоторые политические, исторические и научные сочинения.
В общем объеме письменности, дошедшей до наших дней, безусловно преобладают богословские тексты, написанные на церковнославянском языке. Так, среди книг XI—XIV вв. сохранилось 370 евангелий и почти 100 списков Апостола, но лишь два списка летописи (I Новгородская и Лаврентьевская) (19, стр. 37). По-видимому, это более или менее правильно отражает реальное соотношение памятников церковнославянского и древнерусского языков, характерное для русского средневековья (хотя определенную поправку следует сделать на то, что у церковных памятников было больше шансов сохраниться, нежели у светских). По подсчетам ученых, в XI—XIII вв. на Руси существовало примерно 10 тыс. церквей и 200 монастырей, в которых имелось не менее 85—100 тыс. книг. Церковь оказывала огромное влияние на все средневековое общество. «Средние века, — писал Ф. Энгельс, — присоединили к теологии и превратили в ее подразделение все прочие формы идеологии: философию, политику, юриспруденцию»[4]. Господство церкви в сфере культуры и просвещения и определило преобладание церковнославянского языка в письменности Древней Руси. О церковнославянском языке рассказывается в первой главе этой книги.
«Хроника Георгия Амартола», список 1386 г.
Страница из «Успенского сборника» XII в. Начало «Сказания о Борисе и Глебе»
Вторая глава посвящена древнерусскому языку. В ней мы сначала знакомим читателя с сохранившимися в письменных памятниках записями устной речи Древней Руси и с важнейшими изменениями, которые претерпела устная речь в средневековый период. Затем рассмотрен письменный древнерусский язык.
Письменность на древнерусском языке возникла уже вскоре после появления на Руси книг на старославянском языке. Язык летописей, язык многих художественно-повествовательных произведений (см. стр. 77—80 [подраздел "Язык летописных рассказов и художественно-повествовательных произведений"]), возникших на Руси, существенно отличается от церковнославянского языка обилием слов и форм, свойственных русской народной речи. Вместе с тем в этих произведениях находим и элементы, заимствованные из церковно-книжных сочинений. Летопись и художественно-повествовате