После исповеди и принятия Святых Таин старик начал заметно слабеть.
– А теперь положите меня в постель, а вы, батюшка, потрудитесь скорее пособоровать меня!
Старика положили в постель, и началось Таинство елеосвящения.
– Господи, прими душу мою с миром! – произнес лежащий.
Все повернулись к нему и с удивлением заметили, что он правой рукой растирал масло по лицу, а левой будто бы что-то прогонял от себя. Так он не переставал делать до чтения третьего Евангелия – именно до того места, где один из учеников фарисейских, изъявляя готовность следовать за Спасителем, сказал Ему: Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов (Мф. 8, 21–22). При последнем слове старца уже не было в этом мире.
Необдуманное слово матери
Рассказ протоиерея Петра Полидорова
Одна женщина, моя прихожанка, рассказала мне о своей большой скорби, прося молитвенной помощи и пастырского совета.
«У меня было двое детей, – сказала эта бедная женщина, – девочка двенадцати лет и мальчик трех лет. Однажды я послала свою дочь к соседу попросить одну вещь, а та, как ребенок, заигралась с подругами на улице, поэтому возвратилась домой нескоро. Это вывело меня из терпения, и я в порыве гнева сказала ей:
– Чтоб ты сдохла!
В этот же день дочь моя заболела и скоро умерла. Обмыв тело умершей, я стала собираться в город, чтобы купить все необходимое для погребения дочери, а мой трехлетний сын пристал ко мне:
– Возьми меня с собой, мама!
Я отказала ему, а он стал еще больше капризничать и плакать:
– Возьми, возьми!
Мне и так горе, а тут он привязался. Я вышла из терпения и сказала:
– Отвяжись от меня! Чтоб тебе пропасть!
Я ушла в город, оставив дома плачущего ребенка. Когда же я вернулась домой, то нашла сына заболевшим, а затем, через несколько дней, он скончался… Теперь мои дети каждую ночь во сне являются и говорят мне:
– Мама, за что ты нас убила?
Это мне не дает покоя ни днем ни ночью… Научите меня, что мне делать, чтобы успокоить моих детей и самой успокоиться? Наложите на меня какую-нибудь епитимью за мои грехи!»
Сделав наставление скорбящей матери, чтобы она в будущем была осторожнее в словах, я назначил для успокоения ее мятущейся совести епитимью. А насчет детей я посоветовал ей, чтобы она в течение сорока дней подавала просфору на проскомидию за упокой умерших, как она полагает, от ее клятвенных слов. Этот совет она исполнила. Впоследствии она сказала мне, что хотя, как мать, очень жалеет о смерти детей, но они больше не являются ей во сне.
Явление покойной матери
Рассказ священника Г. Тростянского
Июль был в разгаре, стояла нестерпимая жара. Тихо, ни малейшего движения ветерка, освежающего душный воздух. Как заснувшие, стоят запыленные деревья по обеим сторонам дороги. Ни один листочек не шелохнется, и длинные густые тени деревьев, пересекая дорогу, лежат темными пятнами. Дорога ведет в село Флорово, принадлежащее моему знакомому помещику Семену Павловичу Рынину. Вот наконец показалось село. На пригорке виднеется церковь. Золотой крест горит на солнце ярким светом. Дальше видны поля, испещренные копнами скошенного хлеба. Из-за густых деревьев мелькнула крыша барского дома. Он окружен обширным старым садом, в котором растут столетние дубы, липы и множество различных фруктовых деревьев. С одной стороны сад омывает глубокая, причудливо извивающаяся речка.
Я застал Семена Павловича сидящим в тени большого дерева. Рядом с ним была его жена, женщина лет тридцати пяти, и трое соседних помещиков, также со своими семьями. Они о чем-то горячо спорили.
– Все это выдумки, – сказал один из гостей, – игра фантазии, бред!
Я подошел к собеседникам. Мы поздоровались.
– Вот, батюшка, – обратился ко мне хозяин, – мы ведем разговор о явлениях из загробного мира. Петр Петрович, – указал он мне на одного из своих товарищей, – совсем не верит таким явлениям. Скажите нам, пожалуйста, бывают ли явления умерших нам, живущим на земле?
– Такие явления, – сказал я, – отрицать нельзя, и нужно иметь большую дерзость, чтобы решиться на это. Можно привести много случаев, где эти явления подтверждены бесспорными доказательствами и, следовательно, должны быть приняты как факты, наглядно доказывающие истинность явлений из загробного мира.
При этом я рассказал несколько случаев, о которых мне довелось прочитать, и, между прочим, о видении митрополиту Платону, о котором владыка рассказал мне сам. Через некоторое время гости начали расходиться по саду. Мы с хозяином также отправились прогуляться по его тенистым аллеям.
– Несколько лет назад, – заговорил Семен Павлович, когда мы остались вдвоем, – со мной произошел удивительный случай, о котором, кроме меня, никто не знает. После смерти моей матери я стал наследником богатого имения. Было мне тогда двадцать четыре года. Предоставленный самому себе, я повел самую безалаберную и разгульную жизнь. Постоянные кутежи с товарищами, игра в карты и тому подобное стали моим образом жизни. Так прошло года два. О Боге, о церкви, о постах и помину не было, хотя моя покойная матушка была глубоко верующей женщиной, она строго соблюдала уставы Православной Церкви, в повиновении которой и меня старалась воспитать. Однажды днем я сидел в своем кабинете, задумавшись над раскрытой книгой. В это время в доме, кроме меня и моего лакея, который находился на кухне, никого не было. Вдруг в моей комнате тихо открылась дверь. Я оглянулся и замер. На пороге стояла моя покойная мать и строго на меня смотрела. Потом она указала на икону Спасителя, висевшую на стене, трижды осенила меня крестным знамением и удалилась, мягко и часто ступая, как это она делала при жизни. Я хотел броситься за ней, но не мог сдвинуться с места, хотел крикнуть, но язык меня не слушался! Только минут через пять я был в состоянии подняться и позвать лакея.
– Иван, – сказал я, – ты никого не видел?
– Никого.
– И ничего не слышал?
– Слышал, – сказал он, – как будто шаги по направлению к вашему кабинету. Вероятно, кто-нибудь приходил к вам.
– Да, – отвечал я, – у меня был дорогой гость.
После этого я прекратил всякие расспросы об этом. Явление моей матери сильно поразило меня и заставило задуматься о моем нравственном состоянии. И не будь этого явления, кто знает, что было бы со мной! Быть может, я погиб бы в житейской тине, как погибли многие из моих прежних товарищей.
– Да, – заключил свой рассказ Семен Павлович, – дивны и непостижимы пути, которыми Отец Небесный влечет души и сердца грешников к покаянию и спасению!
Поучительное сновидение
Из келейных записок инока
Меня сильно смущал помысел оставить монастырь и уйти в мир. Соглашаясь с этим помыслом, смутившись сердцем, я вполне предался отчаянию и решил непременно уйти в мир. Это было в четверг, а я предположил остаться в монастыре только до воскресенья. На следующий день, в пятницу утром, меня разбудили к службе, но я по обычной моей лености лег опять в постель подождать, когда зазвонят к утрене, и заснул. Мне приснилось, будто я умер, и умер без покаяния. Сижу я над своим телом и сильно плачу. Мне показалось, что я буду осужден на вечное мучение в аду. Я стал молиться: «Господи, если бы я знал, что умру в эту ночь, я сходил бы к духовнику, покаялся, упросил бы братию помолиться обо мне!» Потом я стал думать, что ведь Господь долготерпелив и многомилостив. Богу же все возможно!
В ту же минуту около меня возник юноша прекрасный лицом, в белой шелковой одежде, по груди он был крестообразно опоясан розовой лентой. Он взял меня за руку и повел куда-то в темное место. Что я там увидел! Сидит много обнаженных людей, одни горько плачут, другие стонут, а некоторые скрежещут зубами, рвут на себе волосы и кричат:
– Увы нам, о горе! О беда!
При этом зрелище мое сердце исполнилось страха и ужаса, так что я весь затрепетал. Юноша, водивший меня, сказал:
– На это место мучения мы пришли широким путем. Пойдем, я покажу тебе, куда ведет тесный путь, место, в которое приходят многими скорбями.
Как только юноша произнес эти слова, явился другой, во всем подобный первому, и назвал его по имени. Но это имя я не могу вспомнить. Он взял меня за руку и сказал первому, водившему меня:
– Пойдем к гробу, там начали петь панихиду.
Мне показалось, что мы вошли в наш собор. Я не увидел там гроба и тела, только слышал пение: «Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим». Мне стало легко и радостно. Первый юноша сказал:
– При пении панихиды душе всегда становится весело.
Потом мы вышли из собора и оказались перед большим прекрасным храмом. Мы остановились перед его вратами. Я увидел около них множество Ангелов в белых сияющих одеждах, лица их были неизреченной красоты. Мы хотели войти внутрь, но два путеводителя, бывшие со мной, вошли, а я остался снаружи. Меня не пустили стоявшие там Ангелы, и я услышал, как один из них сказал:
– Не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни (Откр. 21, 27).
Один мой путеводитель, обратившись назад, сказал Ангелам:
– Пустите его, Бог милосердствует о нем!
По его слову Ангелы расступились, и только я вступил на порог врат, как раздался голос:
– Это врата Господни, праведные войдут в них!
Этот голос был таким дивным! Когда мы вошли в храм, я увидел в нем множество людей разного звания и возраста. Одни из них держали в руках кресты, другие – ветви с деревьев, третьи – цветы, некоторые – свечи, а иные ничего не имели в руках, но были очень радостны. Воздух был тонкий и приятный, голубоватого цвета. Мой Ангел сказал:
– Смотри, это покой мирских людей, пойдем дальше, я покажу тебе покой монахов, потрудившихся в обители.
Мне показалось, что мы идем по лестнице вверх, и я осмелился спросить водившего меня: