Характеризуя другой тип людей, Спаситель говорит: «А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно» (Мф. 13, 22). Этими словами Спаситель говорит о тех людях, которые, несмотря на услышанное ими Слово Божье, сильно обременены заботами века сего и обольщены богатством. И поэтому для таких людей Слово Божье бесплодно. Мы знаем, что князь мира сего — это лукавый дух. «Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон» (Ин. 12, 31). «Уже немного Мне говорить с вами; ибо идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего» (Ин. 14, 30). Поэтому заботами века сего обозначены заботы, связанные с удовольствиями, гордыней, похотью, стяжательством и богатством. То есть, обозначены соблазны, исходящие от лукавого. И конечно люди, поддающиеся этим соблазнам, не способны воспринять ни Царства Божьего, ни Слова Божьего.
Характеризуя следующую категорию людей, Спаситель говорит: «Посеянное же на доброй земле означает слышащего слово и разумеющего, который и бывает плодоносен, так что иной приносит плод во сто крат, иной в шестьдесят, а иной в тридцать» (Мф. 13, 23). То есть Спаситель говорит о том, что люди, которые отличаются твердым верованием в Бога, способны воспринять Слово Божье. Они уподобляются зернам, посеянным на доброй земле. Потому что они Слово Божье слышат сердцем и разумеют умом, воплощают заветы Божьи в своей жизни, и ведут богоугодный образ жизни. Всем этим они и дают плод Богослужения. Вот таким людям и подобны апостолы Божьи и другие люди, имеющие твердое верование в Бога, и исполняющие добрые богоугодные поступки.
Из всего выше сказанного видно, что с приходом Мессии на земле вокруг Него находилось Царство Божье. Однако Его не воспринимали неверующие люди. Те, кто «видя не видят, и слыша не слышат» (Мф. 13, 13). Но Его воспринимали истинно верующие люди наподобие учеников Спасителя, Святых апостолов. Поэтому Спаситель, делая вывод, и говорит о людях: «Поле есть мир; доброе семя, это сыны Царствия, а плевелы — сыны лукавого» (Мф. 13, 38). Спаситель также говорит о том, кто есть сеятель. «Он же сказал им в ответ: сеющий доброе семя есть Сын Человеческий» (Мф. 13, 37). Далее в Своей речи Спаситель говорит о том времени, когда будет ликвидировано царство зла, и о том, что победит Добрая Сила — Господь Бог. «Враг, посеявший их, есть диавол; жатва есть кончина века, а жнецы суть Ангелы. Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов; тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13, 39-43). То есть Спаситель говорит о том, что в конце веков будет уничтожено царство зла и наступит Божье Царство Добра. В другом месте Библии уточняется, когда будет конец миру зла. «И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец» (Мф. 24, 14). «Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная» (Рим. 6, 22). Таким образом, царство зла в конце концов будет окончательно разрушено и будет установлено Царство Добра — Царство Божье, которое будет вечным.
Все притчи Спасителя направлены на то, чтобы показать людям истинную сущность Царства Божьего и направить людей на Его достижение. Поэтому воспитанный на притчах Христовых человек, выбрав правильный путь в жизни, совершая богоугодные поступки, и говорит: «И избавит меня Господь от всякого злого дела и сохранит для Своего Небесного Царства, Ему слава во веки веков. Аминь» (2 Тим. 4, 18). И с этим главным принципом человек и идет по жизни.
Долженко А. Г., газета «Благовест».
Январь-сентябрь 2007.
Жизнь первых людей в Раю
Ты знаешь это, потому что ты был уже тогда рожден
Библия говорит об этой стране и ее координатах так:
«И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла. Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Тихон [Геон]: она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель [Тигр]: она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат» (Быт. 2, 8-14).
В книге «Православное понимание книги Бытия» иеромонах Серафим Роуз пишет:
«Этот отрывок подчеркивает, что до грехопадения Рай находился в определенном месте на земле. Св. отцы возбраняют просто аллегорические толкования этих четырех рек. Так, свят. Иоанн Златоуст говорит:
«Может быть, любящие говорить от своей мудрости и здесь не допускают ни того, что реки — действительно реки, ни того, что воды — точно воды, но внушают решающимся слушать их, чтобы они (под именем рек и вод) представляли нечто другое. Но мы, прошу, не станем внимать этим людям, заградим для них слух наш, а будем верить Божественному Писанию» (Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на книгу Бытия, XIII, 4, с. 107).
В общем, св. отцы понимают под этими четырьмя реками Тигр, Евфрат, Нил и Дунай (или по словам иных, Ганг); посему, область земного Рая находится в колыбели древней цивилизации. В другом трактате свят. Иоанн Златоуст говорит об этом отрывке Писания вот что:
«Отсюда узнай, что Рай был не маленьким садом, имевшим незначительное пространство. Его орошает такая река, что от полноты ее выходят четыре реки». (Свт. Иоанн Златоуст. О творении мира, V, 5, Творения, ч. 6, СПб., 1900, с. 791).
Рассуждать о том, как одна река Рая разделялась на четыре реки, которые, какими мы их знаем сегодня, имеют четыре раздельных источника, было бы бесплодно. Нынешний мир так отличен от мира до грехопадения, и даже от допотопного, что не следует намечать такие географические вопросы.
Что представляет большую трудность для нашего современного склада ума, сформированного буквалистской наукой, это то, как могут отцы говорить, не различая Рай как географическое место (до грехопадения), и Рай как духовную обитель праведных (в настоящее время). Так, свят. Иоанн Златоуст говорит в только что процитированном трактате, что райская река была столь полноводной, потому что она была приготовлена также и для Патриархов, пророков и других святых (начиная с благоразумного разбойника — Лк. 23, 43). Очевидно, наши современные представления стали слишком дуалистическими: мы слишком легко делим вещи на «дух» или «материю», в то время как действительность Рая причастна обоим»15.
В книге М. Скабаллановича «Что такое был рай?» читаем о жизни первых людей в раю следующее.
«От вопроса о рае веет чем-то особенным. Он невольно представляется каким-то опасным, таким, о котором лучше не думать, ибо додуматься до чего-нибудь здесь трудно.
Такое отношение к этому вопросу, по-видимому, заметно уже в самом Бытописателе. Он очень осторожен и сдержан в этом отделе своей книги. Его описание рая полно недомолвок и неясностей. Хотя райской жизни прародителей посвящена целая глава и описание самого рая занимает едва не половину ее, но большая часть этого описания говорит о местоположении рая, и только два-три стиха содержат характеристику этого таинственного местопребывания первого человека.
Краткость в столь важном предмете Бытописателя и нас предостерегает от мелочной пытливости в этой области, но вместе с тем эта краткость побуждает нас к особо тщательному углублению в общий смысл и дух этого исключительного в Библии места.
Сразу видно, что понимать и объяснять первые три главы Книги Бытия, и особенно вторую и третью, нельзя так, как любое другое место Библии. Метод толкования здесь должен быть, можно сказать, прямо противоположен методу изъяснения других мест Библии. И это понятно почему. Жизнь и отношения, которые описывают первые главы Книги Бытия, уже не имеют аналогии себе в настоящем греховном мире.
Работа толкователя по отношению ко всякому другому месту Библии сводится к тому, чтобы пролить весь возможный филологический и археологический свет на изъясняемое место, другими словами, — договорить недомолвки священного автора и заменить его краткий и понятный для современников рассказ или рассуждение более обстоятельным и более удовлетворяющим теперешним требованиям полноты в изучении каждого явления.
Не то с библейским рассказом о рае. Сразу видно, что если бы толкователь дерзнул здесь договаривать в чем-нибудь Бытописателя, он профанировал бы святость и величавую простоту его рассказа. Ничто так, может быть, не дискредитировало этого дорогого для каждого верующего с детства рассказа, как художественная кисть так называемой реальной школы живописи.
Метод толкования здесь должен быть не детальный, а ограничительный. Читатель не должен переступать в своем воображении твердых границ, поставленных богодухновенным повествователем. Самое лучшее будет, если он при чтении этого исключительного по своему характеру рассказа в Библии совершенно подавит в себе свое воображение, очистит свою мысль от грубой вещественности, сообщив своему уму ту «простоту» и «безоìбразность», которой требовали от него учители подвижничества для так называемой «умной» молитвы.
Представим тому доказательство от противного, как самое сильное из доказательств. Приложим к объяснению библейского рассказа о рае обыкновенный метод.
Без сомнения, все лучшее, что в силах была произвести земля, не теперешняя переистощенная и обветшавшая, а тогдашняя молодая и девственная, могло украшать рай. Растительность тогдашней земли и, в частности, рая нельзя представлять в виде нынешней растительности. В пластах земного шара сохранились окаменелые остатки первобытной растительности. Они поражают своей колоссальностью. Большинства из тогдашних видов растительности не существует теперь совсем. Если что из нынешней растительности может дать некоторое представление о тогдашней, то это разве роскошная и непроходимо густая (как в Южной Америке) тропическая растительность.