Теперь можем обратить внимание на важный принцип, обязательный для всего ряда обсуждаемых здесь форм жизни: ни одно существо не воспринимает непосредственно организм своего сверхсущества. Так минералы не воспринимают растений, те, в свою очередь, не воспринимают животных, которые не воспринимают разум человека. Разумеется, животные видят наши тела, поскольку тело человека принадлежит к зоологическому поколению. Однако ни одно животное не воспринимает существо из психологического поколения, которое мы уже назвали разумом, так как воспринимать разум — это означает войти в чужое сознание и следить в нем за течением всех мыслей. Однако здесь следует отличать сверхсущества от эффектов их деятельности, которые могут быть восприняты существами, находящимися на более низких ступенях.
Заключение
— Ряд жизненных поколений является непрерывным.
— Существование каждого существа основывается на преобразовании материи, организованной в собственном поколении или на одну ступень ниже в этом ряду.
— Ни одно существо не воспринимает свое сверхсущество.
— Отсутствие соответствующих чувств позволяет каждому существу считать, что его поколение занимает самый высокий этаж в здании эволюции.
— Существо, которое кормят или выращивают, может воспринимать эффекты деятельности своего сверхсущества, но не отличает эти эффекты от явлений, которые считает природными.
Теория относительности жизни позволяет сделать следующие выводы:
— Эволюция органического мира приведет в будущем до возникновения на Земле очередных жизненных поколений, при этом существа, которые выйдут из психологического поколения и займут когда-нибудь четвертую ступень на лестнице жизни, будут сверхсуществами в отношении к разуму людей нашей эпохи.
— Не исключено, что когда-то — в далеком прошлом — на Земле уже возникло четвертое поколение жизни. Если бы его представители существовали сейчас рядом с нами (наряду с растениями и животными), то мы не могли бы их увидеть и не могли бы отличить эффекты их деятельности от природных явлений.
— Нет оснований для утверждения, что жизнь развивается только на нашей планете: где-нибудь в другом месте эволюция могла раньше привести к возникновению высших организмов. Существа из четвертого или пятого поколения могли бы уже давно прибыть на Землю, но они не делают никаких попыток установить с нами контакт, поскольку понимание между существами, которые принадлежат к двум различным поколениям, является — что мы видим на более низких ступенях — совершенно невозможным.
Ничто не заставляет нас принять выводы, следующие из этой теории: мы ведь можем с легкостью признать, что современный человек на протяжении нескольких миллиардов лет был окончательной целью усилий земной эволюции, и что он сегодня является во Вселенной абсолютным пределом ее творческих возможностей. Согласно другой — антропоцентрической — точки зрения, мы можем также отбросить знания, полученные биологами, и принять, что все виды, которые встречаются в настоящее время на Земле, появились на ней в готовом виде (как эффект одноразового акта творения), наконец, мы можем подвергнуть сомнению справедливость приведенного здесь рассуждения.
Перри Экс вращается среди чутких (и начитанных) людей
Стоящий в открытой двери лакей намотался на себя в четверном неправдоподобно глубоком поклоне. Перри Экс наблюдал за этим фокусом с изумлением, которое спало с его лица только тогда, когда лакей захлопнул дверь на пальцах его левой руки.
— О, прошу прощения за этот кратковременный сквозняк, господин мыслитель — сказал прислужник обеспокоенным тоном и всем телом нажал на дверь.
— Пусть вас не беспокоит моя хрипота — успокоил его Перри Экс, с огромным усилием сдерживая возглас боли. Одновременно он услышал хруст раздавливаемых костей.
— Может, мне это только кажется... — донесся до него голос смущенного лакея — но вы вроде остались с той стороны. Здесь я вас нигде не вижу.
— Действительно, я еще не успел втиснуться и значительной частью все еще стою в коридоре.
— Право, какой же я неуклюжий. Прошу прощения за эту ужасную бестактность, но я уже потерял наилучшую возможность выбросить вас за дверь.
— Не обращайте внимания! — продолжал успокаивать его Перри Экс. — Не беспокойтесь о таких мелочах. Если бы мы все были столь впечатлительны, то давно уже сошли бы с ума.
Направляясь в салон, Перри Экс тактично спрятал раздавленную руку в карман и с рассеянностью, и даже с паникой, которая всегда охватывала его в подобных случаях, начал систематично искать визитку. Только перерыв все возможные уголки одежды, он, наконец, нашел ее там, где она всегда находилась, а именно на кончике языка. Окунувшись в порядки приветственной церемонии, Перри Экс опять забыл про язык, а, может быть, вообще не принимал его во внимание, потому что самым обычным образом начал раздеваться. Он был уже почти совершенно голый, когда одна из светских дам ввернула ему штопор в спину и деликатно притянула к себе. В движениях этой интересной женщины Перри Экса пленила ловкость, с которой она обращалась со штопором элегантная привлекательность сталкивалась в эстетическом сражении с более грубым, но столь же чарующим застывшим обаянием.
— Не выношу эксгибиционистов — нежно промолвила она и захлопала губами. — И поэтому вы меня привлекаете своим робким, но многозначным молчанием. Однако здесь, за фортепиано, где нас никто не увидит, вы можете на секунду обнажить свой язык.
Перри Экс хотел уже выполнить невинную просьбу любопытной дамы, но, к сожалению, штопор как раз пробил его левое легкое, поэтому зубы мыслителя стиснулись еще крепче.
— Может быть, я уже оденусь — дельно предложил он и без какого-либо поощрения со стороны удивленной дамы оделся, обращая на себя внимание только рядом стоящих людей, но вызывая этим во всем салоне общую сенсацию.
Подали ликер. Перри Экс как раз был занят откручиванием ноги у какого-то чрезмерно хрупкого офицера (который, вопреки салонным правилам хорошего тона, ослаб, избитый ногами бароном с черными усами), когда опустошили последнюю рюмку. Поэтому Перри Эксу не осталось ничего другого, как продефилировать — с оторванной ногой офицера — перед шеренгой сосредоточенных возле подноса участников дискуссии.
В этот момент от окна ему благосклонно помахала рукой какая-то хрупкая дама. Двигаясь в толпе кружащих вокруг нее совершенно запыхавшихся мужчин, она приблизилась к Перри Эксу и окутала его доброжелательным взглядом. Он все угадал в ее ласковых глазах и в положении губ, слишком невинных, чтобы когда-либо наклоняться над тарелкой с телячьей печенкой.
— Где бьется сердечко? — спросила она сладко.
Экс размышлял, как вызвать бешеную ссору, но, к сожалению, ни одно неподходящее слово не приходило ему на ум. Тем временем дама уже дезинфицировала кинжал, погрузив его в жидкость, наполняющую графин, который держал лакей.
— Эту не будет больно — заверила она, а прелестные ямки на ее щеках углубились в такт нескольких незначительных улыбок.
Перри Экс хотел уже отряхнуться и для спасения авторитета мыслителя пройти в сторону подноса, где над новой порцией разлитого в бокалы ликера, после обмена вступительными пинками, завязалась интересная дискуссия:
— Ах, литература!
— Ох, литература!
— А кстати, вы знаете того, сего и этого?
— Это всего лишь писака!
— Вы, случайно, не горбатый? — спросила дама, бросив взгляд на выступ на спине Перри Экса.
— Нисколько — ответил мыслитель, не испугавшись нежности ее взгляда, и, засунув руку под пиджак, несколькими ловкими движениями опытного мазохиста докрутил штопор до упора. Дама нашла желудок Перри Экса, погрузила в него кинжал до половины длины лезвия.
— Ой, ой! Пардон! Я вас не обидела?
— Напротив, мне даже...
— Тише! Тогда продолжим.
У кавалера дамы лицо приобрело кислое выражение. Энергичным движением он крутанул кинжалом и вбил его по самую рукоятку. Дама протянула руку к подносу и пододвинула Перри Эксу ко рту бисквит, начиненный пульсирующей кашицей.
— Может пирожное? Кому же не нравятся такие деликатесы, ах, кому же?
Перри Экс застонал и выплюнул пирожное на ковер. Его лицо искривила гримаса сильного отвращения.
— Всячески творить бы...! — успел еще сказать один из участников дискуссии, но уже не закончил.
Присутствующие в салоне сосредоточенно разглядывали пирожное у ног Перри Экса. Кто-то отдал распоряжение лакею принести плевательницу. Когда ее поставили под ноги мыслителя, то покрытая свежей белой эмалью, но, несмотря на это, вонючая посудина наполнилась стекающей по одежде красной жидкостью. Перри Экс вышел из глубокой задумчивости, несколько секунд с полным удовлетворением смотрел на окружающих его ошеломленных и, по-видимому, глубоко оскорбленных гостей, после чего направился к двери, через которую просто вышел.
Размах и энергия Перри Экса
Сомнения интерпретируются в пользу обвиняемого.
Одного прелестного дня Перри Экса обвинили в абсолютной неспособности что-либо сделать. Приняв во внимание колоссальность предъявленного ему обвинения, мыслитель немедленно принялся за дело.
Вначале он направился в Египет, где любезно остановился в тени пирамиды фараона Хеопса.
— Точно так же она могла стоять на противоположном берегу Нила — заявил он собравшимся журналистам и, не развивая дальше эту справедливую мысль, налег на пирамиду всем телом.
Присутствующие затаили дыхание. Экс отступил, чтобы разогнаться, и, низко наклонив голову, атаковал еще раз. К сожалению, как-то у него не получилось, но...
Эксперты измерили величину сдвига.
— Разница в положении пирамиды находится в пределах погрешности измерения — услышал он. — У нас есть сомнения, так как не исключено, что все же немного... может, нет, а может чуточку...
— Вот именно!!!
Толпа устроила продолжительную овацию. На просьбу повторить на бис мыслитель низко поклонился.