– Ну почему такие крайности, Майкл? Может я просто хотел услышать своего старого друга.
– Ну-ну, «друг», ты же меня чуть не размазал по тоннелю, с помощью твоего безумного создания.
– Майки, ну ведь не размазал же. Все шло под исключительным контролем. Я ведь не дурак, чтобы убирать с дороги возможных союзников. Тем более, что я никогда не считал тебя врагом.
– Вот ни одному слову не верю, Джимми, с того самого момента, как на тебя пало первое подозрение.
– А кому ты доверяешь? Ты, вообще, уверен, что можно доверять хоть кому-то из тех, кто тебя окружает сейчас? Джонс, Миллер, Ричард? Они работают исключительно в своих интересах, и ты для них всего лишь инструмент, к тому же, легко заменяемый. Коллеги? Тут все еще сильнее закручено. Ты знаешь о них хоть что-нибудь?
– Я думаю, что знаю достаточно, тем более что ни один из них меня не предавал.
– Эх, Майкл, даже не знаю, сочувствовать или завидовать твоей наивности.
– Ну давай, начни о том, что все они тоже ищут свою выгоду. Так я в курсе, и этот факт не мешает мне поддерживать с ребятами вполне дружеские отношения.
– Майк, – в дружелюбной, в начале, интонации Джеймса появились металлические нотки, – ты, видимо, не совсем хорошо знаешь своих коллег. Ты в курсе, что Юншэн занимается промышленным шпионажем? Неудачник Стив мечтал меня подсидеть с первого дня своей работы, но даже с моим уходом его обошел новичок. Или твой друг – помешанный на нирване Аби? А может быть, Оливия нацепила на тебя поводок? Хотя, скорее всего, все дело в Денисе. Да, он же тебя спас, и теперь ты считаешь себя его должником. Вот только зря, Майк, Ден – русский хакер, которому плевать на любую этику и мораль. Что молчишь, Майкл?
– Знаешь, Джимми, – после короткой паузы ответил Майк, – мне плевать, кто он. Ты, вместе с этой псих-программой, меня чуть не убил, а Ден вас остановил. Я до сих пор помню, как меня окатило волной мелких осколков от резко остановившейся кабины. Эти шрамы, на лице, пройдут, а вот в памяти они останутся навсегда. Так что катись вместе с Миражом куда подальше, потому что, когда мы со всеми, кого ты перечислил, тебя найдем, пощады не жди.
– Как пафосно, прямо до мурашек пробрало. Майк, не будь дураком, присоединяйся к победителю сейчас, потом будет поздно.
– Катись, Джимми…
– Понимаю, ты зол, и тебе надо все переосмыслить. Я перезвоню через несколько дней, а ты подумай, с кем ты работаешь и что тебя ждет в перспективе. Мысли глобально, ты ведь прекрасно понимаешь, что в этой гонке первым приду я, а это значит, что мир скоро изменится. Что бы ты сейчас мне ни говорил, ты мой старый друг, поэтому я тебе и звоню.
– Серьезно? А я думаю, тебе просто нужен шпион, который будет держать тебя в курсе всего, что происходит у нас на базе.
– Не скрою, что мне не помешала бы помощь, но лишь для того, чтобы ускорить исполнение моей миссии. Пойми, что информация для меня сейчас вторична, процесс запущен, и его не остановить, вопрос только в сроках, но я никуда не спешу. Скорее, даже наоборот, я бы сам оттянул миг свершения. Ведь осознание того, что ты победишь, в любом случае из всех вариантов развития событий – это постоянное, непрерывное удовольствие.
– Вот это тебя занесло. Да по тебе психушка плачет, Джимми.
– Считай, как знаешь, – ответил бывший босс. – Впрочем, ладно, как уже говорил – я перезвоню. Пока, Майки. Подумай над тем, что я сказал.
Майкл убрал трубку от уха и посмотрел на дисплей: «неизвестный номер». Разумеется, вычислить этот номер было для него делом пяти минут, но смысла в этом не было. Джеймс не дурак, и конечный номер не даст ничего, а вычислять все шлюзы, через которые этот звонок прошел, было делом безнадежным. В любом случае, Майкл запустил программу для вычисления и поиска начальной точки, но это было больше для очистки совести, так как положительного результата он не ожидал.
Только после этого Майк задумался: как бы то ни было, Джеймс зацепил его, как минимум, недоверием ко всем остальным.
– Да нет, чушь это, – вслух пробормотал Майкл и тряхнул головой. Затем, глядя в окно, произнес, – хотя…
– Как твои подопечные, Сидни?
– Отлично, Джимми. Мираж творит чудеса!
Джеймс и Сидни прогуливались по территории арендованных складских помещений, которые, с помощью Миража, переоборудовали в некое подобие того зоопарка, которым заведовала Сидни в «Оазисе».
– Мираж, вообще, и есть чудо. Мое, собственное чудо.
– Сам себя не похвалишь – никто не похвалит, но ты это заслужил.
– Нет, Сид, это не самолюбование, это просто факт. В самых смелых предположениях до появления чего-то, подобного Миражу, должны были пройти годы, но мне удалось сделать это раньше. – Ответил Джеймс. – Знаешь, люди делятся на два типа: одни обустраивают мир, другие в нем живут. Раньше я просто жил на этой планете, теперь хочу ее обустроить, а там, кто знает, может, и за ее пределы пойдем.
– Амбициозно. И как давно ты к этому пришел? Никогда, сколько тебя знаю, не замечала за тобой синдрома Наполеона.
– Я тоже, если честно, пока не увидел, во что простой код способен превратить обычный набор алгоритмов. А вообще, на себя посмотри: разговаривать на языке животных – идея явно не из школьной программы, так что, кто из нас Наполеон, еще надо посмотреть. Может, покажешь что-нибудь ?
– Легко.
Сидни достала из кармана небольшой прибор и нажала кнопку.
– Следи, вон за тем вольером, и не мешай, пока я отдаю команды.
Джеймс кивнул, а Сидни начала демонстрацию.
– Крысы, – брезгливо, сквозь зубы, выругался он.
– Они нам тоже пригодятся, причем в самое ближайшее время. Они универсальны, неприхотливы, незаметны, сильны и опасны. Идеальные солдаты.
Повинуясь неслышимым командам, из вольера выбежала пара десятков крыс. Они тут же выстроились в колонну по двое, в ожидании следующих приказов. Сидни двигала джойстик, добавляя к поворотам ручки словесные команды. Крысы разделились на две команды, а затем набросились друг на друга.
Джеймс невольно отступил на шаг назад: зрелище было жутковатым. Крысы сражались молча: только чавканье, клацанье зубов и стук падающих тушек на бетонный пол. Несколько секунд – и все закончилось. Окровавленные куски того, что недавно было живым существом, клоки слипшейся шерсти и пара еще живых, но уже дергающихся в предсмертных конвульсиях подопытных Сидни.
– Они умеют только это? – После недолгого молчания спросил Джеймс.
– Разумеется, нет, Джимми, – ответила Сидни, – они могут все, что угодно: искать, доставлять, наблюдать. Я могу надеть на них камеру, отправить на место сьемки и заставить сидеть там неподвижно, сколько угодно времени, пока они не умрут от голода или жажды.
– Странная дрессировка. Как они этому поддаются? Микрочип?
– Верно! Для них, благодаря чипам, я вожак стаи, тот, кому они должны подчиняться беспрекословно. Неважно, крыса это, волк или жираф, – каждый видит во мне не просто альфу, а еще и своего. Они не воспринимают меня как другой вид, для них я одна из их стаи, только главная.
– Интересно, а на людей это действует?
– Аппарат – нет, но разве мало примеров, как управлять человеком и без этой штуки? – Ответила Сидни, поднимая в руке свое устройство.
– Мда, риторика и красноречие для животных, заключенное в пластмассовую коробочку.
– Типа того. Слушай, может, устроим выходной? Надоело, если честно, безвылазно сидеть здесь. Я толком солнца не вижу в этом бункере, а это отрицательно влияет на кожу, она начинает шелушиться.
– Почему бы и нет, – глядя куда-то в сторону, ответил Джеймс. – Можно даже пару выходных, все равно Мираж еще не все подготовил. Давай съездим в город, – предложил он и, не дожидаясь ответа, направился к выходу.
7
– Привет, ребята. Как успехи, Стив?
– Привет, босс, ждем у моря погоды.
– Я же просил не называть меня босс, – ответил я.
– Как скажешь, в любом случае, ничего нового.
– Понятно.
Мои коллеги откровенно скучали. Идеи озвучены, алгоритмы созданы – теперь поиском занимаются программы. Нам нет смысла сидеть и смотреть в монитор двадцать четыре часа в сутки, как только что-нибудь найдется – сразу поступит сигнал. И вот тогда потребуется ручная работа: брать данные, сверять их, прогонять через другие программы, и так далее. А пока мы ждем: ребята ждут результатов ими же запущенного поиска, а я жду сигнала от них, Джонса, а еще, надеюсь, что Зета тоже что-нибудь придумает.
К счастью, Миллер не очень часто интересовался, чем мы занимаемся, потому что деньги расходовались, а к результату мы пока не приблизились. Да, у нас есть приоритетные направления, но непонятно, дадут они хоть что-то или окажутся пустышкой.
– Ладно, тогда я на глубину, с Зетой, кто-нибудь хочет с нами?
– Я пойду, – ответил Майкл.
– Тогда через полчаса у «лифта», мне надо домой заскочить.
Я переехал поближе к офису, в более просторное помещение, к счастью, мне все согласовывали без проблем. Разумеется, в первую очередь, это было удобнее для работы: теперь, что до офиса, что до тоннеля, который доставлял меня на глубину, было одинаково близко. Зету я также поселил к себе, не рискуя оставлять свое творение под чужим присмотром. Ну, и чего греха таить, воспользовался служебным положением и выбил себе вид на океан. Мелочь, а приятно. К счастью, совесть меня не мучала, так как выселять никого не пришлось, квартира была служебная и все равно пустовала.
По дороге я отправил сообщение Зете, и она подготовила к моему приходу сумку со всем необходимым.
Через полчаса мы встретили Майкла, который, как и договаривались, ждал нас у входа на причал, поэтому мы без промедления направились к капсуле.
– Ну, давай, Майк, рассказывай, – начал я, как только наш вагон качнулся и стал набирать скорость.
– О чем ты? – Спросил он.
– Ну, во-первых, после произошедшего тебя пряником было сюда не заманить, а тут ты вызываешься в поездку. Во-вторых, у тебя на лице все написано: ты нервничаешь, ощущение, что хочешь что-то спросить, но не решаешься. Ну и так, по мелочи.