Прислали мне строчки лагерной песенки (товарищ Сталин, вы большой ученый, в языкознаньи вы познали толк, а я простой советский заключенный, и мне товарищ серый брянский волк). Ее широко сейчас поют. И в ней новая строфа:
В Москве открыли ваш музей подарков,
Сам Исаковский пишет песни вам,
А нам читает у костра Петрарку
Фартовый парень – Оська Мандельштам3.
Целую вас, Наташа.
Откликнитесь.
Н.М.1 Ю.М.Живова; само застолье, по ее сообщению, проходило не в комнатке Н.Я., а на квартире Софьи Менделеевны Глускиной, свояченицы И.Д. Амусина.
2 Имеется в виду вечер памяти М.И.Цветаевой, состоявшийся в Центральном доме литераторов 26 декабря 1962 г. под председательством И. Г. Эренбурга. Участвовали также П.Г. Антокольский, Е.М. Винокуров, М.Н. Ваксмахер, Д.С. Самойлов и Б.А. Ахмадулина.
3 Фольклорный куплет к песне на стихи Ю. Алешковского «Товарищ Сталин».
15
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
16 января <1963 г., Псков>16 января
Милая Наташенька! У меня нет адреса: я снимаю случайную комнату1, и меня здесь никто не знает. Письма, конечно, не пропадают: вы просто редко пишете. Писать лучше бы почаще.
Сейчас мне все пишут про всякие бурления и волнения. Интересно, как отразится всё это на издании Оси. Кто он – абстракционист или борец против культа личности? Есть обе тенденции. Прокофьев считает, что абстракционист, а Сурков – второе. Посмотрим.
Был вечер Марины с грандиозным успехом. Я этому очень рада: победа поэзии. Но я в таком же отдалении, как вы. Болею. Работаю. Трудно.
Н.М.
1 У квартирной хозяйки по фамилии Нецветаева.
16
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
<Начало февраля 1963 г., Псков?>Наташенька! Все-таки, когда вы пишете, я получаю. Теперь я знаю, что вы познакомились с Иваном Денисовичем. А «День поэзии» – мура1. Груда ловко рифмованной мертвечины. Первый из них Роберт Рождественский2, который вам, кажется, нравится.
Я поеду в Москву на несколько дней (с 9-го по 17-е). В Воронеж, конечно, приехать не смогу. Мне очень трудно: устала, стара, больна. Работать сейчас трудно. Ездить еще труднее. Грудь распухшая. Язва желудка и всё время температура, а этого не было 20 лет. Похоже, что опять туберкулез. Вернее, я не больна, а просто уже нет сил на эту жизнь. Поговаривают, что мне дадут в Москве комнату, но это брехня.
С Осиной книгой пока ничего не слышно. Ввиду событий ее могут опять отложить. Мне уже всё равно. Он ведь уже победил.
Мне противно, что его напечатали в «Дне поэзии», но у меня не спрашивали.
Вот как всё уютно.
Целую вас крепко.
Пишите.
Н.М.
В Москве буду у Шкловских (В 19185; Лаврушенский, 17, кв. 47). Вдруг вы приедете.
Брат вышел из больницы. Он дома. К сожалению, раньше конца июня я в Тарусе не буду.1 День Поэзии-1961 / Сост. В. Туркин, ред. B.C. Фогельсон. М.: Советский писатель, 1962.
2 Роберт Рождественский – поэт-шестидесятник, сумевший состоять одновременно и в «четверке бунтарей» (вместе с Б. Ахмадулиной, А. Вознесенским и Е. Евтушенко – ср. у Ахмадулиной: «Нас мало, нас, может быть, четверо…»), и в многочисленных официозных правлениях и президиумах. В «Дне Поэзии-1961» были напечатаны его стихотворения «История» и «Винтики».
17
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
22 марта <1963 г., Псков>22 марта
Наташенька!
Холодно жить на свете и трудно работать. Когда будет наконец, оттепель? Или нельзя про оттепель?
В номере 2 «Нового мира» неплохой рассказ про прораба1. Но это, наверное, последний. Его уже где-то разругали. Саша, с которым вы разговаривали, делает чудеса – находит статьи, стихи и т. д…Вот мне его бог послал. И он поразительно понимает О.М…Вообще человек очень интересный. Вы решили, что это называется «не от мира сего»… Это скорее особая формация, очень традиционная и, по-моему, сейчас очень уместная.
Слухи до меня почти не доходят, а я привыкла ими жить. Трудно без них. Хотелось бы, чтобы приехал Солж., хотя сейчас мне не так хочется, как в какую-то минутку раньше… Он вроде собирался, но боюсь, ему сейчас не до меня.
Хорошо, что к вам приедет ваш Шура. Очень рада, что у вас появились такие друзья. Мальчишка у него красавец. И чудное письмо… Я его никак не могу забыть.
Кланяйтесь им от меня.
На май я, может, в Москву поеду. Но еще не знаю. Трудновато. Устаю очень от этих поездок. И они ничего не дают – только шум один.
Летом буду в Тарусе. А что вы думаете делать летом? Собиралась в Ленинград, но не собралась. Устаю…
Пишите, Наташенька.
Целую вас.
Н.М.1 Имеется в виду рассказ В. Войновича «Хочу быть честным» (Новый мир. 1963. № 2).
18
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
30 марта <1963 г., Псков>30 марта
Наташенька! На два мои письма вы не ответили. Что случилось? Больны? Очень прошу ответить.
Если же это какая-нибудь обида, то не стоит… Вы, по всей вероятности, не понимаете, что жизнь у меня не легкая и не простая, и все эти – внимание – невнимание, любит – не любит не нужны. Мне беспокойно ваше молчание, и, если вы здоровы, очень прошу вас сообщить мне об этом. Если нет, я прошу об этом вашего брата…
Скоро я отсюда уеду и уже не вернусь. Работу бросаю. Как будто в Москве кто-то борется за то, чтобы меня прописать. Жить всё равно негде, и я останусь в Тарусе, хотя это очень трудно. Но всё же можно будет приезжать и хоть к врачу пойти или в библиотеку. Пока это невозможно, а надо. Моссовет уже разрешил, но это еще далеко не всё.
Отзовитесь.
Н.М.
19
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
20 февраля <1964 г., Псков>20 февраля
Наташенька! Как прошла Москва? У меня одним шумом. Целые дни была толчея, и я так ни с кем и не поговорила.
Виделись ли вы с Сашей Морозовым и Ириной Михайловной? т. е. с теми людьми, которых я просила расспросить вас об Осе…
Как Немеровские? Чудный мальчик, которого смущало, что Никитка слишком мал… Как его зовут?
Что у вас дома?
Мне странно, что я в Пскове. Это просто непонятно, зачем это. В Москве у меня миллион дел, связанных с Осей, а здесь я как бы на покое. Глупо. Хоть бы вышла книга…
Будете писать Марусе, кланяйтесь ей от меня.
Пишите.
Н.М.
Мне звонил Солженицын – сказал, что приедет в апреле в Псков1. Я была бы рада. Анну Андр. я больше не видела. Она уехала кататься на машине и упустила меня.1 Встреча Н.Я. с А.И.Солженицыным состоялась позднее, в декабре 1964 г. В письме к С.М.Глускиной от 21 декабря 1964 г. Н.Я. пишет: «Был у меня Александр Исаевич и произвел большое впечатление. Это „племя младое, незнакомое“ в большей степени, чем сегодняшняя молодежь. Он поразительно динамичен, внимателен, зорок, тверд, орешек, который нельзя раскусить, а в чем-то слаб, что и приводит к таким рассказам, как „Польза дела“. А между тем потенциально сила большая. У него пока любопытство к людям. Он их ест в течение десяти минут и бежит дальше. Очень хочется его понять. Ведь в целом это очень крупно» (МА. Ф. 8. On. 1. Ед. хр. 1).
20
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
1 марта <1964 г., Псков>1 марта
Дорогая Наташенька! Моя Москва была вроде сумасшедшего дома. Я уже две недели в Пскове и всё еще не могу опомниться. Здесь я получила ваше письмо с телефоном. В Москве номер, конечно, затеряли.
Какие у меня впечатления от Москвы? Анне Андреевне скоро 75 лет, она полна жизни и шума. Ей сообщила Италия о какой-то премии1. Она довольна. На миллион лир можно купить машину. Она благополучна, если не считать, что всю зиму бродит по Москве, живя то у одного, то у другого. По-моему, это не по возрасту.
В очень плохом виде Саша. Почти безумный. Старики держатся лучше молодых.
Ужасная история в Ленинграде: судят по выступлению газет очень значительного молодого поэта Бродского по обвинению в тунеядстве, хотя у него есть договора на переводы. Его сведут с ума, и очень скоро. Масса писем с протестами (в Москве), Москва обещает всё сделать, а в Лен [инграде] идет своим чередом… 2
Меня еще не свели. Работать я брошу и буду в Тарусе. Кто-то пробует прописать меня в Москве (вызвался сделать это Долматовский3!), но из этого ничего не выйдет… Усталая страшно. Работа трудная (уровень студентов хуже, чем был). Сейчас одна студентка, осознав свою тупость, хочет уходить, но ей грозят судом… Я устала, устарела и больше ничего не понимаю.
В Тарусу я хочу на лето, а придется жить зимой. Бессмысленность этого очевидна. Книга не выходит и не выйдет. Какие-то мальчишки разносят стихи по редакциям московских журналов и рекомендуют их к печати. Списки ужасные… Что еще? Как будто ничего. Целую вас. Пишите.
Н.М.1 Имеется в виду премия «Этна-Таормина», полученная А.А. в Италии в 1964 г.
2 Это предложение вписано позднее.
3 Однако добился этого не Е.А. Долматовский, а С.Я. Маршак (см. примеч.93 нас. 103).
21
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
4 марта <1964 г., Псков>4 марта
Наташенька!
Получила ваше письмо. Слава богу, что еще есть люди, которые хотят нас видеть. Нечего жаловаться. И очень хорошо, что у вас появились новые друзья, то есть Немеровские.
Я рада, что вы поговорили и с Сашей, и с Ириной Михайловной. Это хорошо. Я так перед отъездом и не повидалась с Анной Андреевной. И у меня, и у нее тоже шум и каша в Москве.
У меня 22 часа в неделю, и я очень устаю. Много работы. До сих пор здесь держатся морозы. Днем – тепло, ночью – холод. С переездом в Москву в общем не ладится. Движения – нет. Всё очень надоело.
Как сейчас ваше здоровье?
С книгой движения по-прежнему нет. Тьфу…
Н.М.
22
Н.Я. Мандельштам – Н.Е. Штемпель
20 марта <1964 г., Псков>20 марта
Наташенька! Вы опять не отвечаете. Что с вами?
Я с трудом дотягиваю год. Психологически больше не могу.
Мне вроде разрешили прописку в Москве1. Жить буду зиму в Тарусе, но всё же легче – можно приехать на какой-то срок.