одновременно и как становление, и как неизменность, причём одно не противоречит другому, что разъяснялось в предыдущих главах.
Во-вторых, мы говорим об атомизме потому, что как прежние учёные и философы, так и нынешние для обоснования возможности или, наоборот, невозможности вечного возвращения чаще всего обращаются именно к этому учению. Видимо, из-за того, что сами они, как и многие множества современных людей, сознательно или бессознательно, придерживаются тех же воззрений.
Логика этих обоснований одна и та же, независимо от того, считают ли, как Демокрит, что в бесконечном пространстве кишит бесконечное количество атомов или же полагают число их конечным, при этом нередко отказывая в бесконечности и пространству, которое сворачивают в шар, ограниченный небытием. Неважно и то, стараются ли доказать необходимость, возможность или же невозможность вечного возвращения.
Все вещи и существа, да и все конкретные мироздания, состоят из конечного числа атомов – положение это понятно, ведь состоящее из бесконечного числа атомов тело было бы бесконечно большим и не имело бы никакой формы. При бесконечном времени (и чаще всего дополнительно при бесконечном пространстве) такая комбинация где-то когда-то должна повториться. Или же не должна?
Если существует хоть самая что ни на есть ничтожная вероятность повторения (что, разумеется, требуется доказать), то в бесконечности эта вероятность когда-нибудь да реализуется и комбинация повторится. Естественно, при условии, что под бесконечностью имеется в виду подлинная неисчерпаемая и беспредельная бесконечность, а не карикатура на неё, как в нынешней математике. Если же вероятность повторения комбинации полностью исключена (что, соответственно, тоже требуется доказать), то никакого вечного возвращения нет. С помощью приблизительно такой логики, иной раз значительно усложнённой математической комбинаторикой и физическими законами столкновения частиц, сознательные или бессознательные сторонники атомизма в основном и стараются опровергнуть или же доказать возможность или невозможность вечного возвращения.
Тогда как в иных учениях, не имеющих ничего общего с атомизмом и материализмом, существует и совершенно другая логика, да и не одна.
К примеру, такая: если мы признаём этот мир причастным вечности, если считаем его отпечатком, отражением, образом вечности, то ничего из некогда существовавшего, существующего или должного существовать в будущем не может бесследно исчезнуть и превратиться в ничто, так как всякое сущее, как и весь этот мир, причастно к вечности и потому неизменно и нерушимо. То есть где-то и как-то всякое сущее существует всегда. Но вот где и как оно существует, в каком недоступном нам вневременнóм измерении пребывает, мы совершенно не знаем. Наличие времени, течение времени, явления вечного во временнóм – глубочайшая тайна для нас. При этом, однако, тот факт, что все вещи, подобно эпизодам воспоминаний, каким-то образом запечатлены где-то в вечности, очевиден и неопровержим. И это вполне может быть отправной точкой для обоснования необходимости вечного возвращения.
Или же логика неоплатоников, аналогичная: многое, причём сразу всё, в мгновении вечности пребывает во вселенском Уме, а течение времени, то есть мир сей, есть отражение, есть проекция то одного, то другого аспекта этого вечносущего многого. В грандиозной застывшей картине сущих от века бесчисленных мирозданий вся наша жизнь, весь земной мир – ничтожный штрих, неизменный для вечности, но для себя самого крайне подвижный.
Возвращаясь к атомизму и его связи с вечным возвращением, неплохо обратить внимание и на следующий момент. Допустим, повторение комбинаций атомов всё-таки существует и верно говорит Демокрит, что иногда он уносится в бесконечное пространство, где существует бесчисленное множество таких же, как он, Демокритов. Как это понять и что это значит?
Поскольку всякое сущее есть сочетание конечного числа атомов, не имеет значения, будем ли мы говорить о повторении мироздания или же о повторении какого-то сущего значительно меньшего масштаба, например самого Демокрита, – смысл будет тем же.
Итак, Демокрит, как и любое другое сущее, есть композиция атомов. Его чувства и мысли, его «я», его осознание себя как себя – следствие сей композиции, то есть следствие определённым образом организованной материи. Если в другом месте пространства точно такие же атомы сложатся в точно такую же композицию, возникнет точно такой же Демокрит с точно такими же мыслями и чувствами и точно таким осознанием себя как себя.
То есть если бы нам удалось механическим образом создать атомарную копию Демокрита, то она сразу бы ожила, появились бы чувства, душа. Таково логическое следствие философии атомизма и всех прочих основанных на ней теорий, в том числе современных.
Но раз «я» копии Демокрита точно такое, как «я» оригинала, не будет ли то и другое одним и тем же Демокритом? Другими словами, не будет ли наш здешний Демокрит сознавать себя сразу и всеми бесчисленными Демокритами, рассредоточенными по бесконечному пространству Вселенной? Ведь «я» всех его копий абсолютно идентичны, являются просто одним и тем же, являются строгим следствием определённой композиции определённых атомов? То есть для нашего Демокрита другой Демокрит будет другим Демокритом или же всё-таки им самим?
Разрешить это сложное затруднение можно по-разному, но мы остановимся на самом простом, «рациональном».
Хотя другой Демокрит в другом месте пространства состоит из точно таких же атомов, соединившихся в точно таком же порядке, и с точки зрения атомизма теоретически абсолютно неотличим от нашего Демокрита, всё же атомы, из которых он состоит, не эти, а другие. Понятно, что атомы, не имеющие никаких свойств, кроме формы, при совпадении форм абсолютно неразличимы, но тем не менее атомы двух Демокритов различны хотя бы потому, что, мысленно переместившись в пространстве к другому Демокриту, мы обнаружили бы скопление не этих, а всё же других атомов.
То есть тело другого Демокрита состоит из другой, пусть и точно такой же, материи, поэтому он другой. (Вспомним, что при христианском воскресении речь идёт о теле, составленном именно из той же материи, из тех же атомов, поэтому и индивид остаётся в точности тем же.) Отсюда и осознание себя как себя одного и другого Демокрита хотя и во всём идентичное, всё же должно быть различным. Точно так же, как и материя, атомы, из которых состоят их тела, различны, но вместе с тем идентичны. То есть наш Демокрит должен сознавать себя как себя, а другого Демокрита всё-таки как другого, хотя и такого же точно. (На это можно, конечно, возразить, например, так: наше тело в зрелом возрасте состоит из других клеток, чем в юности, как утверждают наши учёные, однако сознание себя как себя остаётся тем же, поэтому и Демокрит, состоящий из других клеток, может быть тем же. Однако не будем вникать в столь запутанную проблематику полной или только частичной замены атомов нашего тела по ходу жизни.)
Могут ли встретиться два (или более) Демокрита, что ещё раз подтверждало бы их различие при полной схожести? Теоретически да. Правда, такая встреча не сулила бы им ничего хорошего. Увидеть себя со стороны и увидеть не только свой облик, как в зеркале, но и весь «внутренний мир», в том числе своё «я», причём увидеть совершенно отчётливо, в целом и во всех частностях, есть ужас и полный кошмар, скорее всего. Идущий навстречу «ты сам» – абсурд, невозможность и шок… По народным приметам, встреча со своим двойником предвещает несчастье, роковые перемены, скорую смерть. Можно встретить и двойников других людей, в том числе умерших, что тоже весьма дурной знак. Есть и «астральные двойники» оккультистов, но это, скорее всего, демокритовы спектры… Так или иначе, но множества копий и дублей тысячелетиями блуждают как в человеческом воображении, так и в земных и потусторонних мирах.
Совершенно иное дело, когда в композицию «Демокрит» соединяются не другие атомы, а именно атомы нашего Демокрита. Это невозможно в пространстве, даже бескрайнем, зато возможно во времени, тем более в бесконечном: через немыслимое число лет те же атомы вполне могут сложиться в того же самого Демокрита. И если строго следовать теории атомизма, это будет уже не другой Демокрит, а именно тот же самый, с той самой душой и тем самым «я», ведь «духовный аспект» Демокрита – однозначное следствие, функция его физического тела, точнее, как ныне считают, – функция мозга. В точно таком же, до атома, теле сформируется в точности та же душа. Другими словами, Демокрит, сложившийся из тех же атомов через неисчислимые времена, окажется не дублем, а именно тем же самым Демокритом. Будет ли его окружать то же самое мироздание, немного другое или вообще не похожее на наше – это вопрос, но по теории атомизма возможно и первое, и второе, и третье, поскольку причинно-следственные связи не охватывают всё мироздание, но сами есть следствие определённой комбинации атомов: изначальны лишь атомы и пустота, и одна комбинация атомов может быть полностью независимой от другой. Иначе говоря, один и тот же Демокрит не обязательно порождение того же самого космоса, где всё жёстко взаимосвязано до любых мелочей. При тех же атомах, сложившихся в того же самого Демокрита, он вполне может оказаться и в совершенно другом мироздании…
Для художественного пояснения сказанного приведём небольшой фрагмент из поздних записей Генриха Гейне:
«…И она ответила мне нежным голосом: „Будем хорошими друзьями“.
Всё, что я сейчас тебе рассказал, любезный читатель, вовсе не то, что случилось вчера или позавчера: пройдут тысячелетия, тысячи тысячелетий, прежде чем это событие окончательно завершится, и завершится во благо! Знай же, что время бесконечно, но вещи во времени, воспринимаемые нами тела конечны; они могут распадаться на мельчайшие частички, на атомы, однако число этих частичек конечно и конечно также число композиций, которые из них божественным образом формируются; и если пройдёт достаточно долгое время, то, по вечным законам комбинаций