(54) .
Доселе говорено было о благопристойности, приличных оборотах и вежливости во внешних поступках, скромности и умеренности; теперь скажем что-нибудь об одеянии. - Одеяние должно быть сообразно нашему званию и состоянию. Оно не должно быть слишком пестрое, великолепное, дорогое и красивое. Не надобно отличаться ни старообрядным, ни всякому новомодному дурачеству подражающим платьем. Обращай на убор свой несколько больше внимания, когда ты намерен явиться в большое общество! Мы нередко приходим в замешательство, как скоро сознаемся, что одеты странно и неприлично.
Не должно носить чужого платья. Это по многим отношениям имеет самое вредное влияние на характер.
(55) .
Если спросят: часто или редко надобно являться в общество? то конечно, судя по особенному положению, потребностям и многочисленным маловажным обстоятельствам людей, отвечать будут различно. Однако вообще можно принять за правило, что не должно навязываться и надоедать собою людям; а лучше заставлять всех спрашивать нас, почему мы так редко, нежели жаловаться, что мы так часто везде являемся. Для сего есть тонкое чувство (если только чрезмерное тщеславие и самолюбие не ослепляют глаз наших), которое нам подсказывает, охотно ли нас где принимают, или мы в тягость: смотря по тому, как встречают нас в каком-либо доме дети и слуги, весьма легко можно заключить, каково расположены к нам сами господа илн родители.
Впрочем, я советую (если можешь иметь столько над собою власти) сколько можно менее вступать в доверительные отношения, иметь маленький круг друзей и с крайнею осторожностью распространять его. Весьма легко во зло употребляют и оставляют нас люди, коль скоро становимся с ними искренними. Чтобы жить приятно, для сего всегда почти должно быть между другими людьми незнакомцем.
В таком случае будут нас щадить, уважать и искать нашего общества. По сему-то столь приятна бывает жизнь в больших городах, где каждый день можно видеть людей новых. Для человека, впрочем, незастенчивого, весьма приятно находиться между незнакомцами. Там слышишь то, чего бы в другом месте не слыхал вовсе; никто за тобою не примечает и можешь замечать все в тишине.
(56) .
Также советую я как ради самого себя, так и для других людей, никогда не думать, что какое-либо общество столь худо, или разговоры какого-либо человека так незначительны, что из оных нельзя ничему научиться или почерпнуть какую-либо материю для размышления и наблюдения. - Не надобно везде требовать учености, утонченного образования; должно заставлять говорить, действовать и предпочитать обыкновенный здравый рассудок и прямодушие и входить в общества самого разнообразного рода людей. Таким образом приучаешься мало-по-малу перенимать тон и расположение, которые, смотря по времени и обстоятельствам. бывают необходимо нужны.
(57) .
Но с кем всего более надобно обращаться? И на сей вопрос можно отвечать, смотря по особенному положению каждого человека. Если выбор бывает в вашей власти (что действительно бывает чаще, нежели мы думаем), то должно для обращения избирать людей благоразумнейших; должно избирать таких людей, от коих бы можно чему-нибудь научиться, которые бы нам не льстили и были бы благоразумнее нас. Но обыкновенно для нас приятно видеть вокруг себя подчиненных духов, движущихся по мановению нашего Гения. Посему-то мы всегда остаемся теми же, чем были прежде, и никогда не делаем дальнейших успехов ни в благоразумии, ни в добродетели.
Правда, бывает иногда полезно и наставительно находиться между людьми различных способностей. Иногда мы обязаны обращаться не только с теми, от коих сами можем чему-нибудь научиться, но и с теми, кои бы могли заимствовать что-либо от нас, и которые имеют право сего от нас требовать. Но сия угодливость не должна простираться до такой степени, чтобы повредить нравственному отчету, который мы должны дать себе некогда в употреблении нашего времени и в обязанности стараться о нашем усовершенствовании.
(58) .
Тон, господствующий в обществах есть весьма странное дело. Предрассудки, тщеславие, обычай, важность, страсть к подражанию и другие бесчисленные обстоятельства имеют на него великое влияние. Люди, которые живут в одном и том же месте, год от года видятся, исправляют взаимные дела свои одинаковым образом, разговаривают беспрестанно об одних и тех же предметах, нередко наводят себе и другим несносную скуку. При всем том они почитают себя обязанными продолжать такой род жизни. Доставляет ли истинное удовольствие большая часть блестящих обществ хотя одному из своих соучастников? Из числа пятидесяти особ, всякий вечер имеющих в руках карты, играют ли хотя десять с истинною охотой? Тем непростительнее людям, живущим в малых городах, особливо в деревнях, налагать на себя таковое мучительное бремя скуки из одного только подражания тону столицы. Первою обязанностью того, кто пользуется некоторым уважением у своих сограждан и соседей, должно быть то, чтобы прилагать старание об уничтожении сего бремени. Но тот, который не пользуется таковым преимуществом, попадая в подобное общество, ни коим образом не должен угрюмостью или досадою умножать беспокойство своих собеседников или хозяина, или пребывать в беспрестанном безмолвии. Гораздо лучше в таком случае показать себя знатоком в искусстве, много говорить, ничего не сказав, и по крайней мере оказать ту услугу обществу, чтобы пустословием своим не допустить собеседников к пересудам.
Недостаток удовольствия в обращении с таковыми людьми может быть вознагражден занимательною перепискою с отсутствующими друзьями и благоразумным распределением времени, препровождая некоторую часть которого в тишине кабинета своего. Нет ничего приятнее того, когда в деревне, по проведении дня в занятиях полезных, собираются к вечеру несколько людей для приятной прогулки, веселых шуток и свободных разговоров.
Но что может быть ужаснее того (что, к сожалению, весьма обыкновенно), когда люди, живущие в малых горо
дах и деревнях и обязанные ежедневно находиться в беспрерывных друг с другом сношениях, живут в вечной распре, и притом не имея такого достатка, чтобы в состоянии были составить свой собственный круг знакомства? Жизнь таковых людей должна быть исполнена адских мучений. В таком случае советую быть снисходительным, гибким, осторожным. благоразумным и, дабы предупредить всякое недоразумение. отвращение и скуку, должно соблюдать в обращении с другими наивозможнейшую осмотрительность.
Но нигде не имеем мы более причины быть осторожными в словах и поступках, как в малых городах и там, где господствует провинциальный тон; ибо в сих местах люди, имея мало развлечений, заботятся только об осуждении чужих поступков. В многолюдных, больших городах можно жить вовсе неприметно и совершенно по собственной склонности. Там многие мелочные отношения вовсе не нужны; никто нас не замечает, никто о нас не расспрашивает. Там какой-нибудь анекдот не может занимать людей недель шесть кряду. Всякий исправляет дела свои и избирает для себя род жизни соответственно состоянию своему и склонностям. В малых городах, напротив, принуждены бываем со многими, иногда крайне скучными боярами, вести строгий расчет в визитах и контр-визитах, которые иногда начинаются уже с утра и продолжаются до полуночи.
(59) .
Осторожность в чужих краях и городах во многих отношениях бывает весьма необходима. Если мы в оных ищем наставлений или каких-нибудь выгод, или одного только удовольствия, то ни коим образом не должны пренебрегать известными отношениями. В первом случае, т.е. коща мы путешествуем для своего образования, само собою разумеется, что должно обращать внимание преимущественно на то, в каком Государстве мы находимся и можно ли без опасения свободно судить и разведывать обо всем. К сожалению. есть и в Германии такие области, в коих Правительство не охотно смотрит и даже строго взыскивает, если обнаруживаются какие-нибудь Государственные тайны. - Здесь необходимо нужна осмотрительность, как в разговорах и расспросах, так и в выборе людей, с которыми вступаешь в связь. Впрочем, должно заметить, что очень не многие путешественники имеют надобность разведывать о внутреннем устройстве чужих земель. Но безрассудное любопытство или какая-то беспокойная заботливость заставляет ныне людей оставлять свое отечество для того, чтобы в чужих трактирах, почтовых дворах, клубах и кабинетах угрюмых Литераторов собрать несколько пустых анекдотов н потом выдавать их в свете; между тем, как они дома провели бы время с большею пользой, если бы только захотели лечись о благе собственном и других людей.
Само собою разумеется, что предосторожность сия должна быть употреблена в таком случае, когда мы в чужом Государстве чего-нибудь домогаемся или что-либо разведываем. - Поскольку тогда гораздо более обращается на нас внимание, то мы должны избегать обхождения с такими людьми, которые, ропща на Правительство, столь охотно входят в связь со всяким чужестранцем потому, что неблагоразумным поведением между своими согражданами они, может быть, обесславили имя свое и тем преградили себе путь к гражданским выгодам, которыми, впрочем, внешне пренебрегают они, как лисица - виноградом. Такие люди навязываются путешественникам в трактирах или в других местах, расхаживают с ними по городским улицам, надеясь Чрез то самое заставлять других догадываться о связях своих с чужестранцами. Путешественник, который в одном каком-либо городе намерен пробыть несколько дней, может без вреда обращаться с сими по большей части весьма болтливыми и наполненными анекдотами людьми, и никакой благоразумный человек порицать его в том не станет. Но кто намерен долее пробыть в каком-нибудь городе и желает иметь доступ в лучшие общества или окончить какое-нибудь дело, тому бы я советовал в выборе своего общества уважать также и мнение публики.
Во всяком почти городе находятся недовольные партии либо Правительством, либо обществом. - Сии люди считают себя мало уважаемыми или большею частью бывают беспокойные умы,