(17) .
Если ты имеешь лестное несчастие быть любимцем какого-нибудь слабого вельможи, то не только сам не забывай, что удовольствие твое непродолжительно и что какой-либо льстец вытеснит тебя из занимаемого тобою места, но и при том не упускай удобного случая заметить как самому твоему владыке, что ты не совершенно от него зависишь, так и публике, сколь мало ты гордишься сим ничтожным своим отличием и сколь не существенен сей маловажный и случайный блеск в нравственном бытии твоем. И пусть он тогда возненавидит тебя; какая в том беда! по крайней мере лучшие люди не станут чуждаться тебя, как презренного человека, да и сам сей неблагородный Деспот почувствует, что есть еще люди, нс имеющие в нем нужду. Вообще не надобно слишком полагаться на дружбу, постоянство и привязанность вельмож. Они уважают тебя до тех пор, пока имеют в тебе нужду; они непостоянны, скорее верят чему-нибудь худому, нежели доброму, и последний [кто говорил с ним J всегда прав. Большая часть из них прикрывают внешним своим дружественным отношением только политические интересы и всегдашнюю их осторожность. - Они не легко согласятся вступить с тобою в тесную связь, опасаясь, чтобы ты не обнаружил их слабостей, а в смутных обстоятельствах они и вовсе тебя оставят, хотя бы и сами завлекли в оные.
Если ты не хочешь лишиться благосклонности, то старайся, чтобы высокомерный вельможа никогда не заметил, что ты радуешься своему над ним превосходству и любишь всегда противопоставить его мнениям свои собственные. Покажи ему, что одно только уважение и любовь к его особе и желание быть полезным располагают твоими поступками, а не своекорыстие или низкое какое тщеславие! - Впрочем, не будь столько уж безрассуден, чтобы презирать справедливые свои выгоды, награду за оказанные услуги, и жертвовать своим имением; может быть он впоследствии, наскучившись тобою, доведет тебя до того, что ты принужден будешь таскаться по миру.
Во всех делах, возлагаемых на тебя вельможами, будь сколь можно точнее и расчетливее, чтобы во всякое время мог оправдаться против всякой клеветы и доносов. Без приглашения не принимай на себя ничего не принадлежащего к твоей должности! Старайся представлять им дела, принадлежащие им по званию, в сколь можно более занимательном виде.
Будучи любимцем какого-нибудь вельможи, ты, верно, имеешь завистников и шпионов, и тогда-то гораздо более соблюдай осторожность в своих нравственных поступках! - Пока мы не обратим на себя внимание публики, до тех пор люди воздают нам по справедливости; но коль скоро начинаем играть заметную роль, то, хотя бы мы вовсе того не искали и сколько бы ни были скромны, не можем избежать недоброжелательства.
При дворах всегда находятся такие люди, которые беспрестанно стараются выведывать, сколь велико влияние твое там. Чтобы сии люди никогда не заметили твоих намерений и не могли выведать, с какой стороны занят тобою твой покровитель, для сего старайся избегать всякого случая в присутствии других говорить с ним о делах или каких- нибудь предметах, о коих, может быть, ты различного с ним мнения!
Особенно будь осторожен в том случае, когда рекомендуешь ему в службу других людей!
Никогда не полагайся на приверженность к тебе своих тварей, т.е. таких людей, которые обязаны тебе своим счастьем!
Никогда не обещай за кого-нибудь ходатайствовать, не будучи наперед уверенным в успехе дела.
Не оставляй без удовлетворения справедливой просьбы какой-нибудь твари непримиримого твоего врага!
(18).
Если покровитель твой, если вельможа, которому ты при блеске его счастия служил по нужде, учтивости, по соображениям ли Политики или по одной доброй воле, свержен с высоты своей; если он лишился своего могущества, звания, имения, блеска и влияния; в таком случае не принимай сторону тех низких душ, которые вовсе оставляют несчастного, который уже не может быть им полезен! Если он действительно достоин твоего уважения, то еще с большей ревностью докажи ему, что сердце твое не зависит от молвы народной; но если он не заслуживает твоей привязанности, в таком случае пощади его по крайней мере потому хотя бы, что он всеми оставлен и, следовательно, должен терпеть все оскорбления. Равным образом не мсти тому, кто, будучи еще в силе, гнал и притеснял тебя. Лучше кроткими своими поступками старайся довести его до того, чтобы он пришел в себя, почувствовал твое великодушие и, таким образом, оправился!
(19) .
Не принимай на себя обязанности собирать деньги в пользу бедных у знатных и других людей большого света! Они по большей части дают из одного только тщеславия, а то и вообще посчитают, будто бы сия милость оказана только для тебя. Лучше помоги сам, если в состоянии. Не указывай на чужое пособие! Впрочем, не порицай также и богатого, когда он отказывает представляемому тобою несчастному в благодеянии, которое оказал ему, быть может,и менее состоятельный! Никогда не забывай, что большие его потребности, истинные или воображаемые - все равно! - и большее число ищущих его благодеяний, уравнивают его с тем, кто имеет менее; притом, если быть щедрым для всех, то нельзя будет благодетельствовать некоторым.
(20).
Хотя я здесь и говорил очень много о характере большей части вельмож и богатых с невыгодной стороны, однако же я весьма далек от того, чтобы все мною сказанное распространить без различия на всех людей высшего класса. Для меня всегда крайне неприятно было видеть, что некоторые из худых новейших наших писателей особенным для себя объектом для нападок избрали представителей высшего состояния. Многие же из них столь мало знают сей класс людей, что обнаруживают высочайшую степень дерзости, принимаясь судить о нравах и образе мыслей оных. Они с завистью и злобою из бедных своих хижин смотрят на огромные чертоги богатейших. Если при скудной их пище восходят к ним сладчайшие пары из поварней и погребов тех людей, которые живут в изобилии, то сие раздражает их и рождает в сердце огорчение. Для них прискорбно, что бедность не позволяет и им также удовлетворять своим страстям; для них несносным кажется человек, разъезжающий в карете^ и за которым они идут пешком; ругают жестокосердно Мецената, который, по-видимому не столь уверен в важных их заслугах, сколько они сами; и проклинают судьбу, которая не сохранила равенства в разделе земных сокровищ. Посе- му-то нередко принуждены бывают переносить все сие вельможи, Министры, знатные и богатые люди, которых представляют тиранами, злодеями, глупцами и жестокосердными гонителями всего благородного и хорошего. Такой слепой ревности я никогда не одобрял. Я сам возрос в избытке и в лестных ожиданиях; я сам довольно хорошо знаю все выгоды и невыгоды воспитания богатых и знатных людей. Но последовавшая судьба, пребывание мое при дворах и обращение с людьми всякого рода научили меня, сколь необходимо говорить сущую правду без всякого пристрастия тем, кои не успели еще образоваться неприятными опытами и кои столь редко слышат чистую и беспристрастную истину. Многие из них душевно добры. Даже самого невысокого ранга вельможи и владетельные люди часто имеют многие добродетели, свойственные их темпераменту, действие коих для общества гораздо благотворнее, нежели скромные возможности бедных и бессильных смертных. С самой юности своей они имеют время и случай образовать свой ум, приобрести познания о свете и людях; имеют случай благодетельствовать и пользоваться плодами своих благодеяний; их характер не заглушен и не испорчен каким-нибудь несчастием и нуждами; необходимость никогда не заставляла их изгибаться и ползать пред другими. И если с одной стороны легко может развратить их ласкательство, то с другой стороны - мысль, что всякий благородный их поступок обращает на себя внимание, а всякое заблуждение часто вменяется самому позднему потомству, - все сие есть весьма сильное и превосходное побуждение [к благородной деятельности |. Многие из них действительно пользуются сими пружинами, и потому находиться при каком-нибудь владетеле, понимающем важность своего состояния и оказывающемся достойным высшего своего звания, и иметь на него влияние есть подлинно великое счастие. Я знал некоторых из них, которые вовсе не сердились на то, когда указывали им тот камень преткновения, где многие из них падают.
(21).
В заключение сего скажу несколько слов о взаимном обращении знатных и богатых. Они по большей части портят друг друга. Мелкие стараются подражать вельможам или даже превзойти их в роскоши и худо понимаемом величии и таким образом увековечивают свои глупости, которым маловажные и скудные дворяне, нередко одного только лакея в своей ливреи имеющие, стараются подражать во всех даже малостях. Забавные примеры сего рода можно видеть при малых Немецких дворах. Как они друг друга подстерегают, осуждают, завидуют и усиливаются превзойти. Благоразумным знатным и богатым людям сие не к лицу. Они бы должны являть собою низшим пример порядка, простоты, презрения к тщеславным церемониям, умеренности в пище, одеянии, великолепии, в услугах, в домашнем убранстве и в других предметах. Они бы должны стараться опровергнуть то мнение, что сердце вельможи не способно к постоянной привязанности, словом: они не должны забывать, что на них обращено внимание всей публики.
При малых дворах не должно доводить до издевательства над мелочами. Неужели бы лучше было, чтобы владетель каких-нибудь четырех квадратных миль земли содержал многочисленную пехотную и конную гвардию, Министров, Камергеров и непрестанно бы копил долги к долгам? Все малое кажется таковым по одному только сравнению и всегда остается хорошим, если только имеет определенную цель и не слишком далеко простирается. Тридцать человек, которые наблюдают за порядком в городе попеременно гораздо важнее тридцати тысяч, отвлекаемых от полезных работ, чтобы забавляться с ними за счет бедного трудолюбивого подданного.
ГЛАВА II.
Об обращении с низшими.
(1) .
В седьмой главе второй части сего сочинения я уже говорил о поведении господ в отношении своих слуг и об обязанности знатных облегчать и услаждать жизнь тех людей, коих судьба определила быть в зависимости. Итак, отсылаю читателя в то место, а здесь приведу только некоторые правила, могущие руководствовать нас в обращении с такими людьми, которые хотя не находятся в нашей зависимости, но по рождению, достоянию или другим гражданским отношениям занимают низшее по отношению к нам место.