Отбить первую подушку веером Зареме удалось. На второй он все же сломался.
…Честно говоря, я думала, сейчас девицы вцепятся друг другу в волосы, и разнимать мы их будем всем гаремом.
Но когда мимо пролетел третий “снаряд”, Джарис неожиданно сдернула подушку с собственного дивана — и швырнула ее в Рами. На другом конце зала подхватилась Айсылу — и еще одна подушка полетела в Лейсан. Та на мгновение даже замерла в недоумении, будто очнувшись. А спустя еще секунду подушки — а временами и перья из них — летали уже по залу во все стороны под боевые кличи.
Я ведь говорила, что коллектив у нас дружный!
*
…А однажды из лечебницы позвонила Тария.
Ирмаин уже три дня как отсутствовал дома — отправился с визитом во дворец халифа, чтобы показать новую модель ковра-самолета с улучшенными летными качествами. Визиты к халифу — это всегда надолго, гения артефакторики принимали во дворце с особым почетом и демонстрировали гостеприимство несколько дней. Ирмаин всегда от этого ужасно страдал. А я каждый день писала ему письма, чтобы сообщить, как дела дома и не взорвалось ли что-нибудь в его мастерской, и отправляла магпочтой на его переносной почтовый ящик.
О том, как все это вышло, мы узнали не сразу.
А ведь я как чуяла, что нельзя отпускать Ирмаина одного на его очередном детище! Еще на первых испытаниях ковра-самолета, когда я сама поднималась вместе с мужем, я буквально ловила его за халат, чтобы он не занимался корректировками и балансировкой прямо в воздухе. Попросту говоря — не пытался залезть под летящий ковер и подергать его за зачарованные нити основы. Конечно, он клятвенно обещал мне, что будет предельно осторожен. Но это же Ирмаин… если ему пришло в голову, как усовершенствовать свое изобретение, у него попросту вылетало из головы все остальное.
Артефактор уже направлялся домой, восседая на своем ковре. Однако, по свидетельству бесчисленных зевак, которые, конечно, наблюдали за полетом от дворца, разинув рты, внезапно старик вскочил на ковре, потом лег и принялся дергать ворс по краю. Немногочисленные маги, видевшие эти чудеса воздушной акробатики, утверждали, что артефактор прямо в полете начал перевязывать магические узлы основы.
В результате ковер не просто сбился с курса. Он принялся метаться в небе, то снижаясь, то снова поднимаясь, причем распластанный на нем изобретатель, похоже, даже не замечал этого, увлеченный своим занятием.
А в конце концов ковер рухнул — причем над самой окраиной города. Едва живого старика вместе с ковром доставили в ближайшую лечебницу.
Вот так и вышло, что гениальный артефактор, советник самого халифа и один из богатейших людей Зенаила умер, не приходя в сознание, в Аифальской лечебнице для бедных, на руках у собственной наложницы Тарии.
Я сжала виски руками. Ирмаин… поплакать я смогу позже. Наверное. Но сейчас — важно позаботиться о живых.
Джарис вошла без стука — она всегда караулила под дверью, пока я работаю в кабинете. Я кивнула ей, и девушка устроилась в кресле для посетителей.
Из слуг переговорник есть только у Керима — как старшего.
Я нажала на кнопку.
— Керим, передай всем — из дворца не выходить. Заприте все входы и выходы. Впускать только своих. Если кто-то чужой попытается войти — немедленно сообщай мне. Без моего распоряжения не отпирайте никому — будь там хоть сам халиф!
— Слушаюсь, эрти.
Я в своем праве. Дворец — частная собственность, а ее в Зенаиле все-таки уважают. Другое дело, что многие сейчас могут счесть эту собственность ничейной. О существовании Ники мало кто знает, да и полных наследных прав у него все равно нет. Конечно, “хоть сам халиф” — художественное преувеличение. Халиф всевластен. Но, надеюсь, лично он все же не заявится.
— Эрти, а что делать с грабителями?
— Грабителями?!
— За последние несколько минут во дворец с трех разных сторон пытались проникнуть трое. Не через входы.
— М-м… и где они теперь?
— Так… под стенами лежат.
Я нехорошо усмехнулась. Прекрасно! Первые стервятники уже здесь и уже просчитались.
Стандартная артефактная защита дома, пропускающая лишь домочадцев и тех, кого они впустили, устанавливается по периметру и бьет незваных гостей током — не насмерть, но достаточно, чтобы обезвредить и сдать бесчувственное тело городской страже. У нас, конечно, помимо тока есть и кое-что еще, но все уровни защиты настроены одинаково.
Все дело в том, что обычно защиту настраивают на хозяина дома. Именно он может включать в число “разрешенных лиц” с правом бессрочного допуска новых людей — или исключать из него. При этом в случае его смерти “админские права” переходят к прямому наследнику по крови — обычно старшему сыну. Но если ни одного родственника по крови не осталось — артефакты перестают работать.
Все знают, что у Ирмаина нет никого. Вот и понадеялись грабители, что богатый дом до передачи халифату или наследникам по завещанию остался беззащитным вовсе.
Облом, ребята. Хозяин этого дворца давным-давно передал мне все права на управление домашними артефактами, включая защитные. Ему попросту недосуг было помнить о них.
— Пусть там и лежат, — удовлетворенно сказала я.
Или стража подберет, или сами очнутся и коллегам сообщат, что халявы не будет.
— Слушаюсь, эрти.
…Хотя, пожалуй, было бы неплохо выяснить, явились они сами в надежде на легкую поживу или их кто-то послал за чем-то определенным…
Додумать я не успела, поскольку переговорник снова ожил — горел камень Тарии.
— Тария? — я нажала на ответ. — Что-то еще случилось?!
— Д… нет! Все… все в порядке. Я уже дома. Зашла через брешь в стене и теперь иду через сад… — переговорник отключился.
Мы с Джарис переглянулись. Зачем Тарии сообщать, что она прошла именно через брешь? Она всегда так ходит, соблюдая множество мер предосторожности, чтобы как можно меньше было вероятности, что кто-то свяжет таинственную эрти из лечебницы с домом Мируз.
Пройти через эту брешь все равно может только один из домочадцев или тот, кого он пригласит. Снаружи ее и вовсе не увидеть за плетистыми цветами, если не знать, где она находится.
Кого пригласит… конечно, я выдавала всем девочкам защитные артефакты для выходов в город. Но чтобы воспользоваться артефактом, нужно еще успеть понять, что происходит. А если кто-то нападет сзади и приставит нож к горлу? Джарис, само собой, вывернулась бы. Да даже я бы попыталась. Но Тария в стрессовых ситуациях замирает и теряет над собой контроль. Странное свойство для врача, но при работе с пациентом она, наоборот, всегда предельно сосредоточена.
Что если кто-то все же выследил ее? Переговорник выглядит безобидным дешевым украшением, она сумела нажать на него, но мой голос из амулета, конечно, услышал и гипотетический злодей. Вряд ли с ножом у горла Тария смогла бы позвать на помощь. А вот сообщить нечто очевидное, чтобы показать, что все совсем не в порядке — вполне.
Все эти мысли пронеслись в голове в одно мгновение — и их отражение я увидела в глазах Джарис.
— Я разберусь, — кивнула она и поднялась плавным движением.
— Через мою спальню будет быстрее, — я мотнула головой сторону боковой двери. С балкона в моей спальне в сад ведет изогнутая лестница. Так и впрямь куда быстрее, чем бежать через галерею и спускаться со второго этажа по общей лестнице в доме.
Джарис кивнула и как-то молниеносно выскользнула. Только дверь спальни хлопнула за ней.
Я подхватилась, чтобы броситься следом, но переговорник опять запищал. Керим. Уже вставая, я все-таки нажала на камень.
— Эрти, здесь посыльный от поверенного. Вас и младших жен приглашают на оглашение завещания.
— Уже?.. Хорошо, забери бумаги, в дом не пускай.
Я поспешно отключилась и быстрым шагом направилась в сад.
Глава десятая. Кого, говорите, я похитила?!
Больше всего я боялась опоздать, но… как оказалось, помочь я здесь едва ли чем-то могла бы. Джарис и неизвестный мужчина двигались с такой скоростью, что их фигуры почти смазывались — я едва успевала замечать мелькающие руки, ноги… клинки.
Женщине в Зенаиле нельзя носить оружие. Во всяком случае, открыто. Но Джарис — мой телохранитель, и я сама позволила ей прятать в одежде все, что ей заблагорассудится. К оружейнику с заказами она отправляла Азата, а Айсылу специально для нее сшила несколько комплектов очень особенной одежды. Внешне — ее наряд ничем не отличался от одеяний других гаремных девушек. Но в поясе шальвар, под подкладкой жилета, в рукавах блузы-гельмека скрывалось такое количество колюще-режущего, что я только диву давалась, как эта девушка не позванивает при ходьбе. И как ухитряется не пораниться сама. Кинжалы, дротики, какие-то длинные спицы и черт знает что еще… парные кривые сабли с ножнами она тоже заказала — но они так и пылились в ее комнате. Не стоит дразнить гусей.
Когда она успевала извлечь или спрятать что-то из своего арсенала — я не знаю, честное слово. Она что-то швыряла, чем-то замахивалась, и я даже не успевала это отследить. Как, впрочем, и движения ее противника. Вот уж кто обвешан оружием вполне откровенно — ему-то не надо скрываться. И как Джарис удалось выбить у него из рук длинный клинок — я так и не поняла. Впрочем, мужчина тотчас извлек новый.
Похоже, силы были равны.
Тария сидела на траве чуть в стороне от дорожки, обхватив себя руками и дергаясь при каждом резком звуке. Губы у нее дрожали. Похоже, ее отшвырнули в самом начале драки — и она так и осталась сидеть.
Хотела бы я сделать что-то более полезное… Увы, как вмешаться в эту драку и при этом помочь, а не помешать Джарис, я действительно не имела представления.
Все решил случай, который принял обличье маленького мальчика. Ники вылетел на дорожку, видимо, привлеченный шумом — он всегда стремился оказаться в центре событий. Тария едва успела открыть рот, чтобы окликнуть и остановить его — но ребенок уже оказался в руках чужака — и к его горлу был приставлен кинжал.