А еще, пока нас вели, вокруг собралась, кажется, вся долина. Далеко не каждый день благородных эрти из дорогущего дворца-в-ларце ведут по городу в рабских браслетах. Люди шушукались, строя самые дикие предположения, что же такого мы натворили. И оставалось только идти, глядя прямо перед собой, чтобы не натыкаться взглядом на знакомые лица.
В тюрьме всех невольников сразу повели куда-то вниз, а меня, Лейсан и Сафиру заперли в верхней, “комфортабельной” камере.
И теперь оставалось только гадать, что с нами будет и какие обвинения нам предъявят. Видел ли кто-нибудь принца? Знать бы хоть это. Что может нам грозить? Да что угодно — замужество за кем укажут; лишение наследства; рабство… казнь. Пикантность ситуации в том, что без моего добровольного согласия все сокровища дома Мируз никому не достанутся…
Я продолжала мерить камеру шагами, пытаясь собрать разбредающиеся мысли.
— Нила? — этот голос, раздавшийся от зарешеченного окошка в двери, я меньше всего ожидала сейчас услышать, а потому резко обернулась. — Как вы?
Глава двенадцатая. Следствие ведут…
— Зарема?! — к окошку мы кинулись все втроем и едва не столкнулись. — Как ты здесь…
— Тихо вы! — Зарема за зарешеченным окошком нервно оглянулась. — Стража здесь, конечно, считает мух, но она все же не глухая!
За дверью что-то глухо звякнуло, а потом она с негромким скрипом… распахнулась!
Однако Зарема, вместо того чтобы посторониться, скользнула внутрь сама, да еще и чуть придержала дверь — в камеру будто сквозняком повеяло.
Волей-неволей нам пришлось расступиться, пропуская вошедшую. Сама же она, снова оглянувшись, прикрыла дверь за собой и привалилась к ней. Под мышкой наложница сжимала комок каких-то тряпок.
Я пыталась быстро просчитать ситуацию, и ничего не складывалось. Зарема каким-то образом освободилась и решила устроить побег нам? Но если стражники по-прежнему в караулке у выхода, то нам все равно не выйти. Так что же…
— В общем, девочки, надо быстро решать…
— Так как ты здесь оказалась? — сердито перебила Лейсан. — Договорилась со своим “красавцем-мужчиной”?
Наложница закатила глаза.
— Ну договорилась, и что? Все невольники дома Мируз считаются арестованным имуществом. Вот Саид и решил меня… изъять. Всех вниз повели, а меня он выдернул и предложил — мол, если дурить не буду, заберет в свой гарем.
— А ты и обрадовалась!
— Да еще как! — фыркнула Зарема. — Можно было, конечно, гордо вместе со всеми сидеть в камере… но, знаешь, из гарема сбежать все-таки проще! К тому же у меня в этом деле большой опыт. И кое в чем еще у меня тоже… большой опыт. Я была очень-очень убедительна… Саид поверил, что я и сама только и мечтала, что оказаться в его гареме. Меня даже запирать не стали — просто отправили на женскую половину. До вечера, конечно, придется туда вернуться, не то заметят. Ой, девочки, ну и гадюшник у него там! В общем, сбежать было несложно. Дольше до нашего дворца добиралась…
— Его не свернули? — девушки странно на меня посмотрели, и я тут же сообразила, что сморозила глупость. Ну конечно, не свернули — никто его и не свернет без меня, если только я не передам его кому-то, причем добровольно и с правильным ритуалом.
— Там стражу выставили у всех ходов-выходов. А у нашего лаза из сада — не выставили. Вот там я и пролезла…
— Ты нашла дома какой-то артефакт, отпирающий замки? — на этот раз рассказ перебила Сафира.
— Лучше! — наложница торжествующе улыбнулась и кивнула в угол камеры. — Я нашла ее!
Мы с Лейсан и Сафирой непонимающе оглянулись. Угол был темный и совершенно пустой.
А потом пустота вздохнула и передернула плечами.
Я моргнула. В углу стояла девушка лет двадцати пяти — темноволосая, миловидная и кого-то неуловимо мне напоминающая. При этом стоило отвести от нее глаза — и тут же начинало казаться, что никакой девушки там нет, а угол по-прежнему пуст.
Одета она была в свободное платье, по покрою напоминающее те, что носили свободные женщины, но из более тонкой и легкой ткани. А вот голова оказалась непокрытой, как у наложниц.
Вот по платью-то я ее и опознала. Именно такие выбирала из всех предложенных нарядов наша неуловимая библиотекарша.
— Мариам?!
Девушка только пожала плечами, явно не считая нужным тратить слова на то, чтобы подтвердить очевидное.
— Знаете, как она от нас все время пряталась? — Зареме явно хотелось выговориться. — Ее одежда! Представляете, она свою одежду сделала артефактной!
— То есть… платья-невидимки?!
— Нет! — на этот раз Мариам сочла нужным даже ответить сама. Антинаучное предположение ей явно не понравилось. — Направленные рассеиватели внимания.
Пояснять более развернуто она, конечно, не собиралась, но я, кажется, в целом поняла, о чем шла речь. Сделать что-то совсем невидимым, наверное, невозможно. Но вот внимание вполне можно рассеять — тогда и возникнет тот самый эффект, когда стоит отвести глаза от предмета, как тут же начнет казаться, что его там и нет. Даже сейчас сосредоточить взгляд на девушке было не так-то просто — и это точно зная, где она стоит!
— И… у тебя есть еще такие платья?!
— Два, — коротко кивнула Мариам.
Зарема, вздохнув, продемонстрировала комок одежды, который до сих пор сжимала под мышкой.
— Одно я сверху натягивала, чтобы пройти мимо стражи. У двери сняла, чтобы сразу вас не пугать. Есть еще одно. Но быстро сделать новые Мариам не сможет — это не так просто…
Мы переглянулись.
— Но нас, — протянула Лейсан, — трое…
Сафира нахмурилась, что-то обдумывая.
— И мы все равно не сможем бросить остальных, запертых в подземелье…
— Само собой, — Зарема пожала плечами. — Но сидя здесь, ни одна из вас ничего для них не сделает.
Пару секунд мы молчали, а потом снова заговорила Зарема, понизив голос.
— Принца нашли, — здесь Сафира рвано выдохнула, но задавать вопросов не стала. — Точнее, его просто заметили на улице — и тут же доложили Саиду. Уж как он обрадовался! Выходящим от нас Фарида не видели, но хватило того, что он появился в долине — причем совсем неподалеку от нашего дворца. Визирь точно заподозрил, что долгое отсутствие принца с нами связано. Его, конечно, арестовывать никто не стал… к нему просто приставили охрану. Для его же безопасности, разумеется! Так что сейчас он сидит безвылазно в самом роскошном из гостевых домов и не может оттуда ступить и шагу без сопровождения. А еще говорят, что в Карум едет сам халиф вместе с младшими принцами, и они вот-вот уже будут здесь.
Я прикусила губу. Чтобы с гарантией обвинить Фарида в попытке убийства, ай-Джарифу определенно нужны мы — причем готовые сотрудничать. Неопровержимым доказательством станет только “лягушка”, которая осталась в нашем дворце. А еще не помешают свидетельские показания женщин из дома Мируз, готовых подтвердить, что заказал игрушку именно принц Фарид. Сам визирь тоже может свидетельствовать, рассказав ту же историю, которую уже поведал мне, но наши показания определенно выйдут повесомее.
А добиться от нас сотрудничества он явно решил с помощью запугивания. Против нас уже есть неопровержимое обвинение — в нападении на визиря и стражников. Мы уже в тюрьме. Осталось только пригрозить, что нас самих могут обвинить в соучастии в заговоре. А за готовность подтвердить все, что скажут (и, конечно, не будем забывать о наследстве!), нам наверняка милостиво предложат минимальное наказание. И, пожалуй, так действительно можно было бы по крайней мере защитить всех своих, выторговать им если не свободу, то хотя бы жизнь…
Я посмотрела на Сафиру, нервно сцепившую руки и сжавшую губы, и тряхнула головой.
Нет.
Принц Фарид мне никто. Он не слишком умен. И не обременен избытком совести, раз уж действительно хотел занять место отца и был готов для этого почти на все. Наверное, он будет не лучшим халифом.
Но он все-таки не убийца. И обрекать его на казнь я не собираюсь.
— Мы должны расследовать заговор, — произнесла я вслух то, что казалось единственно верным выходом.
Для чего принцесса Фируса подставила брата, подкинув ему нелепую идею и убедив в ее выполнимости? Как ей вообще удалось убедить его в этом? И главное — в чьих интересах она действовала? Помогал ли ей кто-то? Что было ее целью — отстранить от наследования Фарида или убить отца? Выяснив все это, мы, конечно, не оправдаем старшего принца. Но, по крайней мере, избавим от ложных обвинений — причем не только его, но и себя.
Мда, знать бы еще, как это сделать. Все же я отличный управленец — но совсем не детектив!
Хорошо бы сам визирь оказался в этом заговоре замешан. Тогда никто и не вспомнит о нашем нападении.
Но если сбежать сейчас может только одна из нас…
Сафира и Лейсан переглянулись и кивнули друг другу.
— Ты ведь нас не бросишь? — совсем тихо спросила последняя.
— Даже не думай об этом! — я сжала ее руку. — Мы вытащим всех. Но нам понадобится помощь. Кого-то, кто не сидит в тюрьме и умеет добывать информацию. И один посол очень кстати задолжал мне пару услуг…
*
Перед побегом все-таки пришлось выдержать небольшой бой. С тем, что бежать должна я, никто не спорил — посол Вербинии какой-никакой, а союзник, а клятву он давал именно мне. Однако Сафира была уверена, что еще одним союзником для нас может стать принц Фарид, с которым лучше всего договариваться ей. А значит, лучше оставить в камере… ну, скажем, Мариам.
— Да нас и не различит никто, если слишком не присматриваться! — горячо доказывала она. — А кто вообще станет присматриваться к Мариам, если она все время по углам прячется?!
В чем-то Сафира даже была права. Мариам — наша с ней единокровная сестра, и, в общем-то, сходство между девушками и впрямь есть. Разве что волосы у нашей библиотекарши вьются, а у Сафиры нет, но под вдовьим покрывалом их все равно не видно. Если нарядить их в одежду друг друга, разницы действительно, скорее всего, никто не заметит.