— Да что там спасать! — Махнула рукой с досады. — Вспыхнуло свечой и осыпалось золой. Соседи вот только козу и успели вывести со двора.
— Жалко золото, что в мешочке осталось. Все ж немалые деньги. Да и ты сбережений лишилась.
— Как же, оставлю я такое на радость селянам! Пацанва уже на следующий день ворошила кострище в поисках интересного. Все спрятано было в тайнике в лесу. Мало ли кто проездом бывает, пока я бегаю по округе, фурункулы да заметуху[8] лечу.
— Куда же мы… ты теперь? — Осеклась, поняв ситуацию так, что мне наверняка дадут полную отставку в деле будущего обустройства погорелицы, пусть и ставшей в одночасье родственницей. Ведь в сущности это из-за бедовой постоялицы женщина лишилась крова и всего, что нажито за долгие годы.
— Мест много, где еще нужны хорошие знахарки и ведьмы. Одной, конечно, тяжело налаживать быт на новом месте, года уже не те. Но ведь я теперь не одна, не так ли, милая? Не бросишь старушку?
— Куда ж я без тебя?! — возмутилась самому предположению, что могу отказаться от опеки новообретенной тетушки.
Пожилая женщина улыбнулась и кивнула, соглашаясь: никуда!
— Бушару сойдет с рук его деяние? — спросила как бы между прочим.
— Ты же знаешь, я не могу чинить зло людям… — Она нарочито разочарованно вздохнула.
— Я знаю одну девицу, которая могла бы помочь, если у уважаемой Тельмы есть идея.
— Уважаемая Тельма подумает.
Мне лихо подмигнули.
Хор-рошая из нас команда получится!
Глава 3
Ехали цыгане — не догонишь.
И пели они песни — не поймешь.
Была у них гитара — не настроишь.
И, в общем, ничего не разберешь.
Молодой человек в укороченном двубортном сюртуке коричневого цвета чинно восседал на диванчике и с аппетитом трескал шоколадные трюфели, запивая драконье лакомство неизменным в доме Аррии салепом. Представляю, какой приторно-сладкий букет он ощущал у себя во рту!
Перри, расположившийся напротив него на столике, заставленном чайным сервизом, ревностным взглядом провожал в последний путь каждую конфетку. Выбрав момент, лапкой подтянул стеклянное блюдо к себе. Парень, оторвавшись от чашки и заметив потуги пернатого, вернул то назад. Жако что-то недовольно прожурчал, вновь зацепил коготочками край посудины и, глядя в глаза гостю, повторил маневр. Однако ж визитер не собирался уступать Бейлу Оресту, показал попугаю кулак и вернул угощение на прежнее место. За прилавком тихо прыснула от смеха Верина, наблюдая со стороны за перетягиванием емкости с деликатесом от Персиваля. На звук её голоса юноша вскинул голову и замер, увидев в проеме с откинутой в сторону портьерой двух дам, с тем же весельем подглядывающих за комичной сценой. Спохватился и резво подскочил с места, задев коленом столешницу. Звякнул сервиз. Переполошился птиц. Охнула рыжая.
— Госпожа, — юноша склонил голову в приветственном поклоне, — позвольте представиться, Страбор Грун, студент выпускного курса Академии магии и стихий.
— Очень приятно, — вышла в зал и в нерешительности оглянулась на Тельму: «Что дальше?»
— Он нас обожр-рал! — заорал Перри и, распустив крылья, рванул в мою сторону. Короткий полет закончился на предусмотрительно протянутой руке.
— Госпожа Анна, этот молодой человек — наш спаситель, — взволнованно затараторила девчонка, выскочив из-за прилавка, пока ведьма разгадывала мой немой призыв о помощи. — Он первый пришел на выручку, когда вас эти кони чуть было не втоптали в дорогу. Я так испугалась! И совершенно не знала, что делать! Я думала — вы погибли! Страбор… ой, простите, господин Грун, как истинный рыцарь, всю дорогу до лавки нёс вас на руках! Мы так волновались — вы были без сознания очень долго! — Глазки у рыжей заморгали, наполнились влагой. Голос становился все тише, и уже почти шепотом она продолжила: — Вас хотел осмотреть подоспевший следом лекарь, настаивал, но я не позволила. Я правильно сделала?
И такая надежда в глазах! Пришлось прижать её к себе в коротком успокаивающем объятии.
— Спасибо вам обоим.
— Смею заметить, — взял слово молодой маг, — лисса Верина была настолько убедительна в своей истерике, что господин Тауф предпочел не спорить, а тут же взялся приводить её психическое состояние в порядок. — Усмехнулся, с теплой улыбкой глядя на девушку. — Я, признаться, в первый момент не знал, что с вами обоими делать: одна лежит без сознания, другая — близка к нему же. Рад, что с вами все в порядке. Хотя… вы скрываете лицо, но я не заметил тогда каких-либо сильных повреждений.
Ох ты ж! Шляпка с вуалью, видимо, слетела с головы во время моего смертельного аттракциона.
— У моей подопечной невосприимчивость к свету, уважаемый Грун, — знахарка поспешила внести разъяснение по поводу необычной детали моего убранства и подарила укоризненный взгляд воздыхателю сероглазой: разве такие вещи говорят дамам!
— А мальчик? Мальчик-то как? — Пришел момент вспомнить о ребенке, ради которого совершался этот безумный поступок отчаянной попаданки.
— С малышом все в порядке, — отмахнулся молодой человек и проследил за жако, который решил перебраться мне на плечо, — его забрала мать. В той суете буквально на секунду отпустила руку… Боюсь, вам не избежать визита благодарной женщины, а то и всех родственников.
— Ну и славненько, ну и хорошо! — В своей излюбленной манере ведьма тихо хлопнула в ладоши и засуетилась, устраиваясь в кресле за столиком.
— Что ж, уважаемый Страбор, больше нет причин для беспокойства, мешающих вам творить волшебство с краской? — доброжелательно спросила я, занимая место на подлокотнике рядом с тетушкой.
Верина нахмурилась, покусывая губу, будто в чем-то сомневалась.
Гость перехватил её взгляд и, набрав побольше воздуха, отпустил себя в признании:
— Я нарушил данное этой милой девушке слово не рассказывать о случившемся никому. Но на собрании в ратуше… неумышленно признался в наличии единственной жертвы. Как демон за язык дернул! Простите, если таким образом наслал на вас неприятности. Я не прощу себя, если по моей вине вы окажетесь в центре светских сплетен.
— Э… — Мое лицо под вуалью изображало крайнюю степень удивления.
Медленно повернула голову в сторону рыжей. Девчонка закашлялась, подавившись шоколадным трюфелем.
— Прознали бы газетчики, а эти умеют выуживать информацию, — пояснила та, невинно пожав плечами. — Уже на следующий день только глухой, слепой и безграмотный одновременно не знал бы о госпоже Анне Ньер, угодившей под лошадь.
— Ах… ну да, конечно. — С такими доводами я была полностью согласна, вспоминая Остапа Бендера.
И хотя таинственный маг с тростью имел, я надеюсь, обо мне весьма нечеткие сведения, предусмотрительность в вопросе раскрытия моего инкогнито не помешает. Тем более что имя Анна, как не раз уже слышала, едва ли не единственное на всю страну. Поменять от беды подальше? Оставить только Лаэту? И окончательно порвать с прошлым. Возможно, это и выход, но что-то во мне упорно сопротивлялось такому «сжиганию мостов». Как будто предаю не только своё имя, но и родину. Мой родной мир. Прошлую жизнь. Воспоминания.
Молодой человек оказался довольно мил: невысок, худощав, слегка сутул, некрасив лицом, но благородство характера и не показушная учтивость затмевали внешнюю неказистость и неуклюжесть его облика. Этакий ботан-студиозус из интеллигентной семьи… очков на длинном носу не хватает.
— Салепа? — Верина как радушная хозяйка с готовностью и заметным облегчением после разговора поднялась с места в порыве поухаживать за гостями. — Господин Страбор? Ваша милость? Бесса Анна?
Было непривычно и удивительно слышать такое обращение к себе. Бесса… видимо, от баронесса. И плечи мои непроизвольно расправились, подбородок приподнялся, и улыбка покровительственная сама растянулась — вот что значит сила слова, сдобренного титулом.
Парень покосился на полупустую вазочку с шоколадным лакомством и неуверенно кивнул. Птиц будто и ждал этого жеста. Бочком-бочком, прихватывая цепкими лапками с коготками ткань вместе с кожей, сполз по моей руке, подставленной для удобства его перемещения, и процокал по мозаичной поверхности столика прямиком к предмету его ревностного бдения.
— Не откажусь, — благосклонно согласилась старушка.
Я же…
— Нет, спасибо.
Ужасно захотелось простого черного чая! Или зеленого! Можно даже без лимона и сахара!
А еще под вуалью в помещении стало очень жарко. Чувствовала, как взмокли лоб и виски! Противный таурон, вот за что мне такие мучения?! Верни хотя бы глаза!.. И рот тоже!
— Был рад познакомиться с вами, так сказать, вживую. — Отвесив легкий почтительный поклон, вьюнош хохотнул на последнем слове, сочтя его за остроумную и необидную шутку. — Если позволите, буду счастлив вновь навестить вас.
Провожали молодого мага всей нашей девичьей гурьбой. Рыжая скромничала и розовела щеками, подавая руку для поцелуя. Ведьма по-матерински умилялась. Я — завидовала и тихо вздыхала, наслаждаясь трепетным восторгом во взгляде Страбора, обращенном к Верине.
— Пр-роваливай уже! — рявкнуло у нас за спинами, и все, как один, возвели глаза к потолку от такой прямолинейной бесцеремонности пернатого. Девчонка же от стыда за питомца лицом напоминала полыхающий кумач.
Грун распахнул дверь на улицу, а там… Не может быть! Цыганский табор?!
Шумная, пестрая, энергично жестикулирующая, детьми маленькими пищащая толпа человек в пятнадцать собралась перед входом в лавку Аррии Флайт, перегородив собою добрую часть дороги. И все как один беловолосые! Что не мешало им поразительно смахивать на чернявых земных ромалэ.
Как по команде галдеж прекратился, и взоры собравшихся устремились на молодого мага.
— Это, кажется, к вам, — повернул голову тот и кинул нам через плечо, — я предупреждал.