Страбор очухался с первыми лучами солнца, ничего не помня о последних десяти днях. Вот так. Полная амнезия. Выглядел откровенно недоуменным, узнав, что находится в Бережинах, а не в столичной академии, куда, собственно, и планировал отправиться более недели назад. Будучи ужасно растерянным и подавленным, лепетал извинения. Краснел, бледнел и мучился от тошноты. Тельма отпаивала его какой-то ядреной гадостью болотного цвета, которая вызывала у парня целую бурю неприятных ощущений. И рвотный рефлекс был не самым кошмарным.
Нечаянно заглянув в приоткрытую дверь новых покоев, выделенных магу, увидела непривлекательную сцену его страданий, как организм избавлялся от дурмана, успевшего раствориться в крови и почти полностью завладеть сознанием парня.
Чем его накормили? Когда? Ответ был один: «Я не помню».
Когда виделся последний раз с лордом Элиасом Нотбеком? — Только на одно это имя у Страбора срабатывала необъяснимая реакция, и его начинало буквально выворачивать наизнанку. Вот тут меня накрыло жалостью к нему. Совсем уж бездушной я не была. Такие мучения не дай бог испытать самой.
Мирта, сопереживая молодому человеку, не отходила от него ни на шаг, чем смущала того еще больше. Меня же посещали смутные сомнения относительно его непричастности к деяниям коллекционера. Все в этой истории было странным и подозрительным. Возможно, он и не хотел. Допустим, был не согласен. Может быть, даже сопротивлялся настойчивым уговорам родственника, соблазнявшего разжиться уникальной вещицей. В итоге строптивца опоили, обкурили, заставили. Но, если подумать, в тайных своих помыслах юноша все же желал обладать тауроном. Мечты-то были. Еще как были! Все подленькие поступки, все алчные мыслишки вылезли наружу, стоило только затуманить мозг правильным зельем, и получился заколдованный принц, только вот… жутко гниющий изнутри, хоть и великолепно пахнущий.
Тельма поджимала с досады губы, глядя на измученного парня.
«Сильная магия. Я не смогу помочь. Все мои отвары лишь добавляют ему мучений. Удерживают, но не уничтожают заразу, что бродит в нем».
«А кто сможет? — с надеждой в глазах спрашивала Мирта. — Я вижу, чувствую, он хороший, не злой. Он все понимает, он борется, но это сильнее его!» — шептала неистово, а потом отворачивалась или вовсе убегала, пряча слезы.
После этого разговора моя бабулька долго стояла у окна, о чем-то раздумывая. Придя к решению, спустилась в погреб, а через четверть часа поднялась оттуда с мышью в руке. С обыкновенной серой домовой мышью. Мертвой. Черканула записку и, скрутив её в маленькую трубочку, вложила в распоротое брюшко выпотрошенного грызуна. Сунула тушку в лапки летуну-почтальону и вышла на улицу.
— Селесте? — спросила её по возвращении в дом. — Почему не письмом?
— Пока письмо это дойдет до верховной… — проворчала женщина недовольно. — Там, знаешь ли, волокитой, как и везде, страдают. Через пять рук пройдет, пока адресату на стол ляжет. А так хоть пошевелятся. — Понятно: бюрократия имеет место и в других мирах. Подумать только — в Ковене ведьм! — А вы не ждите, езжайте, — это уже нам с Лео, — к ночи верховная прибудет.
— А если нет?
— От такого послания не отмахнется.
Баронесса настаивала на нашем скорейшем отъезде, уверяла, что справится с таким-то количеством помощников, а я колебалась в сомнении. Все тянула, тянула время. А ну как опять разум мага замутится, и возобновит этот придурок отстрел всех, находящихся в поле видимости? Испытывая душевную тревогу за Рихарда, чувствовала, что разрываюсь надвое.
Давно перестали стучать молотки, визжать пилы. Только какая-то далекая птичья трель нарушала тишину вокруг. Мы с Карре стояли на крыльце. Состояние подвешенности было обоюдным.
— Мы не можем больше ждать, Аннушка. Я волнуюсь за брата.
— Да. Надо ехать. Скажи Тибору, пусть закладывает коляску.
— На лошадях быстрее.
— Три часа верхом? Лео, я не выдержу.
Вместо ответа он указал подбородком в сторону ворот.
— Кто это?
К дому спешил человек. Подходил все ближе, едва не срываясь на бег.
— Хм, местный чеботарь? — Вглядевшись, узнала в молодом парне со свертком под мышкой весельчака Стафа. — Неужели справился раньше срока?
— Денёчка доброго, господа! — выкрикнул тот за несколько шагов и на ходу махнул картузом в поклоне.
— Никак сшил? — Улыбнулась в ответ.
— Смотрите… — С этими словами развернул передо мной холстину, удерживая на ладонях пару туфелек.
Я ахнула. Не то чтобы копия моих стареньких мокасин, но очень похожие. Из замши верблюжьего цвета и с бантиком спереди. Обула, потопталась. Не сдержала эмоций:
— Супер!
— Кто? — не понял мастер.
Лео рядом не то кашлянул, не то подавился.
— Бог мастерства! Стаф, это великолепно! Сколько я должна тебе? Боже, как в тапочках, даже снимать не хочется! — Ноги блаженствовали.
Парень на миг замялся, польщенный похвалой, из-под челки сверкнул лукавым взглядом.
— Я много не возьму, всего один серебряный. Только вот… если бы вы мне сказали, где найти мастера, что шил ваши… тапочки, — начал нерешительно и вытащил из-за пазухи мой синий растоптанный экземпляр. — Такая работа! Я бы настойчиво попросился к нему в ученики.
Виконт вообще отвернулся, сдавленно хрюкнув и предоставив мне самой выкручиваться из щекотливой ситуации.
— Увы, это невозможно. Его нет на этом свете, — огорчила юношу и тут же поспешила сгладить возникшую паузу после печальной новости. — Но могу сказать тебе со всей откровенностью: у тебя для первого раза получилось просто здорово! — Подумала немного и решила облагодетельствовать весельчака. — Дарю. Используй сей образец для оттачивания своих профессиональных навыков!
Прозвучало из моих уст слегка насмешливо и покровительственно, и традиционная туфля американских индейцев из другого мира осталась в руках чеботаря. Теперь уже навсегда.
Собиралась в спешке. В саквояж с горем пополам упихала белье, юбку с блузой и платье. Больше ничего не влезло. Жако бесновался под потолком передней, не желая оставаться в доме без меня. Кидался на закрытую входную дверь. Не давался в руки. Такая преданность подкупала. Но там, куда я отправлялась, совсем не к месту и не ко времени было бы присутствие такого сопровождающего. Отчаянным душераздирающим криком он буквально давил на мою жалость. Я уже посматривала на клетку, готовая сдаться, когда на выручку пришел Тибор. Дворецкий вошел, держа на вытянутых руках петуха — бессменного спарринг-партнера Бейла Ореста. Маленький птиц купился на уловку, переключив свое внимание на соперника, чем я и воспользовалась, улизнув на улицу, где меня ждал Карре. Дружочек не простит мне такого подлого коварства.
Тельма с Миртой вышли проводить.
— Тебе бы с нами поехать, — почти умоляющим тоном сказала я ведьме, прислушиваясь к тому, что происходило за закрытой дверью внутри здания, и передавая свою поклажу виконту. — Может понадобиться твоя помощь.
— Мне не соперничать с магами, голуба. Напишешь о состоянии его сиятельства, что говорят лекари, будет нелишним вмешательство знахарки — приеду. Но, думаю, все обойдется. Поспешите.
Улыбнулась мне ободряюще и вдруг замерла, посмотрев на небо поверх моей головы и прислушавшись.
— Там! — Девчонка вскинула руку в сторону леса.
— Предложи ей в ступе летать! — невольно вырвалось у меня от несказанного облегчения при взгляде на приближающийся к поместью шар из нетопырей.
Прибыла! Как и говорила «тетушка». И как же вовремя для успокоения моей души и совести! Теперь можно ехать и не переживать за оставленных в Бережинах дорогих мне людей и питомца, что уж говорить, с зомбированным колдуном, чья дальнейшая судьба абсолютно не волновала. У меня любимый человек лежит в тяжелом состоянии в Виннете. Туда стремилась я всей душой. Вот о ком болело сердце.
Мыши, спустившись к самой земле, оставили посреди двора женщину в темных одеждах. Но в этот раз помощники не разлетелись в разные стороны, а кружили, громко шурша крыльями, вокруг хозяйки, создав идеальное кольцо, вращающееся по часовой стрелке. Завораживающее зрелище. Эта дама любит эффектное появление.
— Баронесса Брайт, я в последнее время вижусь с тобой чаще, чем с собственным отражением в зеркале! — беззлобно возмутилась верховная ведьма и взмахнула руками. — Кыш! Позову, поохотьтесь пока.
Живой обруч из вампиренышей тут же взмыл в вышину и рассеялся, будто их и не было.
Тельма хмыкнула, не скрывая сарказма.
— Я ей таких персон буквально на блюдечке преподношу, а она еще и недовольна!
— Это да, — согласилась вновь прибывшая, взойдя на крыльцо и обведя всех присутствующих заинтересованным взглядом. На мне лишь ненадолго задержалась, ответила легким мимолетным кивком на приветствие Леонарда, а вот на Мирте подвисла. Лицо у женщины вытянулось. — Видящая? — чуть сипло произнесла, словно не веря своим глазам. — Удивила, Серая. Где нашла такое чудо?
Молодая ведьмочка смотрела на пассажирку рейса Ковен-Бережины мышиных авиалиний широко раскрытыми глазами и, кажется, даже не дышала. И столько восхищения и почтения плескалось в них. Я бы сказала — благоговения!
— Она сама меня нашла.
— О-о, так она уже… Как давно?..
— Четыре дня…
— В грозу?
— В самый пик.
— И ты сама справилась?..
— Не впервой.
Их странный разговор был быстр, тих и лаконичен, и можно было только догадываться, насколько эти две колдуньи хорошо знают друг друга, что даже понимают с полуслова. Речь, надо полагать, шла об инициации.
— Но не она главная причина, по которой ты меня вызвала, — не спрашивала — утверждала Селеста.
— Все расскажу. Мирта, приглашай в дом гостью, я не задержусь. Племянницу вот только провожу.
— Племянницу? — Женщина затормозила в дверях, и изумленно оглянулась на меня. — Откуда? У тебя же не… Ой, умеешь ты преподносить сюрпризы, баронесса! Веди меня, девочка, веди сразу на кухню. Чую, чую запах жареного кабанчика! У тебя, Тельма, входит в привычку выдергивать меня из-за стола! Вечер у камина за партией в кости пришлось отложить, — закончила ворчливо.