–Почему? Что с ним? Ему плохо? – вся злость мигом пропадает. – Эйп, пожалуйста, хотя бы ты скажи правду.
Парень хмурит брови и украдкой посматривает в сторону. Вздыхает, видимо, подирая слова.
– Он просто спит, Аллегра.
– Ты лжешь.
– Это все, что я могу сейчас сказать. Прошу, уезжай, ему и без тебя не очень хорошо. Чуть позже он сам выйдет на связь.
– Шутишь что ли? От него не было вестей… – Замолкаю. – Ясно. Все ясно, Эйп. Извини, что побеспокоила.
В ответ он лишь извиняющиеся смотрит на меня и просто похлопывает по плечу. В моих глазах застыл всего один вопрос:
Все настолько плохо, Эйп?
В его глазах такой же немой ответ:
Очень.
27. Аарон
– Уехала? – поворачиваю голову в сторону вошедшего в комнату Эйпа.
– Да, но думаю, что ненадолго.
– Дерьмово, – вздыхаю.
– А она оказалась настойчивой девчонкой. Я бы даже сказал упертая и легко в этом переплюнет даже твою маму. – Он подходит ближе и проверяет остаток раствора в капельнице. – Как ты себя чувствуешь?
– В связи с чем? – жмурюсь, потому что меня доканывает головная боль. – Истерики матери? Отцовский бойкот? Или атаки Аллегры на мой дом и спокойствие? Что из вышеперечисленного должно меня больше всего беспокоить?
– Буду более банален, – слышится голос медбрата слева от постели, – меня больше интересуют твои ощущения после приема этого препарата.
– А, ты об этом, – вновь открываю глаза, – ну, получше, чем от предыдущего. Хотя бы нет тошноты, но голова болит ужасно.
– Что-то еще? – Эйп все фиксирует в планшете.
– Увы, но обрадовать тебя нечем.
– А что по поводу остальных болей?
– Затихают после обезболивающих, – перевожу взгляд на прозрачную трубку, по которой медленно стекает лекарство в мои вены. – Мне кажется, что все это бесполезно.
– Ты же знаешь, что есть несколько вариантов…
– И везде из меня делают подопытного кролика, – киваю головой, – я знаю.
– Хочешь поговорить? – Эйп заканчивает что-то печатать на планшете и откладывает его на столик с лекарствами. – Вижу, что у тебя сегодня настроение еще подавленней, чем обычно. Дело в Аллегре?
Хочу ли я поднимать этот вопрос? Я не знаю, что ему на это ответить. Мне казалось, что я выбрал правильное решение, когда отдалился от нее. Во-первых, таким образом хотел поумерить ее пыл в вопросе с Майком. Ведь когда нет раздражителя, то есть меня, то и нет проблем. И сначала все выходило так, как я задумал. Хотя мне самому было пиздец как трудно. Нет, не так. Я подыхал без нее. Вырвать Аллегру из своих мыслей было невозможно. Я скучал. Безумно скучал по ее голосу, по ее улыбке, по мрачным и почти похоронным шуткам. Дни без этой девушки превратились в безликое пятно.
Как-то раз Эйп сказал, что не стоило идти на такие жертвы. В тот момент мне было настолько паршиво, что я почти отказался от своей цели. Но… потом приехал Джейсон и по его глазам я понял, что мне не стоит рыпаться. Они вместе. Они счастливы. Зачем добавлять Аллегре лишних переживаний, если она смогла начать жизнь с чистого листа? Я бы и брата не видел, если бы не наш уговор. Мне нужна была информация о самочувствии Аллегры и он давал мне ее. Скупо и неохотно. И то, из-за того, что должен мне. Я ведь уступил ему эту девушку. Я не боролся, хотя и мог попытаться. Но здравый голос говорил, что со мной ей не светит ничего хорошего. Она обязательно поправится, а я… не важно.
Я знал, что они в ожидании донора, но они пока не было никаких продвижений. Список не двигался на протяжении трех месяцев и даже мои попытки помочь ей в этом вопросе были безрезультатными. Мы с Эйпом объездили всех светил в городе, но они лишь разводили руками. Я даже собирался в другой штат, но мое собственное здоровье решило окончательно привязать меня к капельницам и постели. И теперь уже иные светила медицины бесконечной и раздражающей вереницей замаячили у нашего дома. Кажется, моего терпения хватило ровно до третьего мужика в белом халате, который сначала оценил обстановку дома, а уж потом посмотрел на меня. Тогда он был послан на**й, как и все последующие после него врачи. А толк? Они все говорили одно и то же. Одно, мать их так, и то же. На фоне этого у матери началась истерика и депрессия. Отец не задумываясь тут же отправил ее «отдыхать». А сам решил говорить так, как только он умеет и только теми способами, которые были доступны только ему.
– Я замораживаю все твои счета до особых распоряжений. – Он прохаживается по комнате и останавливается у специального столика на колесах, где Эйп оставляет свои предписания и медикаменты.
– Моешь сразу присваивать себе все деньги, которые там находятся. Зачем их столько инвалиду? – сарказма в моем голосе хоть отбавляй.
– Не начинай.
– А что начинать? Водить я больше не могу, активный отдых тое под запретом. Увлечения? Хм, дай подумать. Разве что вязание… а что? Времени теперь хоть отбавляй. С учебы ж вы меня тоже сняли.
– Тебе в любой момент может стать плохо. – Цедит отец сквозь зубы. – Людям не нужно это видеть.
– И вы решили теперь пожизненно держать меня в этом доме?! – срываюсь в ответ на крик. – Чтоб вдруг не опозорил?
– Закрой свой рот! Раньше тебя это заточение не пугало и не волновало. Помнится, что ты добровольно стал сидеть в этих четырех стенах.
– Это две разные вещи! То ли самому решать, когда и куда тебе выходить. То ли потому что вы так решили! Взяли, бл**ь решили! А теперь ты вздумал меня пугать отсутствием денег на счетах? Ты издеваешься? Оглянись, отец, разве это самое страшное в моей ситуации?
– Ты сам виноват. – Прилетает в ответ. – Во всем.
– Я не отрицаю, – холодеет мой голос. – Решил вскрыть все наболевшие раны одним махом? Ну, давай.
– Не вижу смысла, – отчеканивает он, – это не поможет нам разгрести то дерьмо, в которое ты затащил нашу семью.
– Могло бы быть и хуже, – шепчу в ответ, но отец этого уже не слышал. Потому что вышел прочь из комнаты.
Но он бы не был собой, если бы не сдержал слово. Счетов у меня больше не было. Как и друзей. Как и брата. Как и той, к кому у меня лежала душа. Остался только Эйп, который сейчас внимательно смотрел на меня.
– Неужели я все просрал, Эйп? – тихо спрашиваю его. – Посмотри, все полетело к чертям.
– А какая теперь разница? Нужно думать не о том, что было. А о том, что ты можешь еще сделать.
– Только не начинай, – морщусь, когда он вытягивает иглу, – я не лягу на операционный стол пока не будет реальных прогнозов.
– Я не о том, – Эйп накладывает повязку, – мне кажется, что нужно прекратить эту бессмысленную войну с собой. Прекрати переламывать себя и подавлять желания. Тебе нужна Аллегра и ты это знаешь.
– Она больше не моя, – сглатываю. – И ходит она сюда лишь для того, чтобы выбить сведения о Майке. Я ей по факту не нужен.
– Ошибаешься.
– Нет, Аарон, это ты запутался в своих мыслях настолько, что не видишь очевидных вещей. Всех не защитишь, и ты знаешь, о чем я.
28. Аарон
А кто, если не я?
Эйпа уже нет в комнате, а мой вопрос так и остается подвешенным в воздухе.
А кто, если не я?
Он преследует меня с момента аварии. Как и те воспоминания – кошмары, приходящие каждую ночь. Когда мы собирались на очередную вечеринку и за мной должны были заехать Майк и Кими. Но кто же знал, что они обнюхаются еще до начала веселья. Я и сам практиковал это дело. Чисто ради дополнительного «веселья». Но даже у меня хоть иногда, но срабатывали тормоза.
– Хэй, братик, прыгай, – Майк настолько под кайфом, что я не понимаю, как он вообще видит дорогу.
– Давай, милый, нас уже заждались, – вторит ему моя девушка с переднего сиденья.
– Кими, какого черта? – рявкаю на нее и дергаю дверцу на себя, – а ну вылезай из машины!
– Какая муха тебя укусила? – фыркает она и закатывает глаза. Судя по перегару, она еще и выпивала. – Мы же веселимся. Все, как и всегда. Или ты злишься, что начали без тебя?
И дело ведь было не только в этом. Уже некоторое время до меня доходили слухи о неверности Кими. Я закрывал глаза на все сообщения от анонимов, где ее поливали грязью. Это было не впервые, ведь чего таить, меня хотела чуть ли не каждая вторая девчонка колледжа. И они пытались занять место рядом со мной любым способом. Но в этот раз мне прислали видео, где украдкой снимают дверь туалета на очередной вечеринке у кого-то дома. Длится оно всего пятнадцать секунд, но мне больше и не надо было. Вот дверь открывается и оттуда выходит Кими, поправляя свое короткое платье. Вроде бы ничего необычного. Да вот только через пять секунд оттуда же выплывает и Майк, дергая свою ширинку и все становится на свои места. Мой друг позарился на мою девушку, а та, в свою очередь, без зазрения совести раздвинула перед ним ноги. Надо же, какая прелесть… бл*дь!
И вот, они снова приехали вместе. Думают, что я нихера не знаю и открыто смеются мне в глаза. Ну, ничего, я тоже посмеюсь. Последним.
– Сядь назад, Кими, – командую, когда мне все-таки удается вытащить ее из салона.
– Чувак, ты какой-то слишком напряженный, – Майк ухмыляется и тянется к бардачку, откуда достает небольшой пакетик с таблетками. – Фил не обманул, забористая штука.
Я ведь мог и не брать эти чертовы колеса. Но был настолько на взводе, что мне казалось еще чуть-чуть и придушу этих двоих у своего дома прямо в машине. Мне надо немного расслабиться. Да и от одной меня редко вставляло, уж я-то свой организм знал…
– Давай, я поведу, – обхожу машину.
– Эээ, нет, – Майка показывает мне фак в открытое окно, – моя тачка – мои правила. И первое из них – никто кроме меня не имеет права управлять моей малышкой. Это ж как с телками, брат. Только дашь кому-то к ней прикоснуться, она тут же из личной становится общественной. Так что тащи свой зад на соседнее сиденье.