– Ну, – радостно начала Юниция, – пойдемте, что ли?
– Какое счастье, – подхватила Мирабель, – вот все и ула…
Но ее перебила Эш.
– Счастье? – недоверчиво спросила она. – А вы уверены, что нас не обманывают? Просто выманить отсюда хотят… чтобы осами затравить?
Феи как одна разинули рты.
А потом затрясли головами и заспорили.
– Нет, – сказала Мирабель, – ведь он не знает, что мы тут под защитой сидим! Узнал бы, только если бы зайти попытался! А раз не знает, зачем выманивать?
– Нет-нет, – решительно возразила и Вирина, – не вовсе же он дурак! Должен понимать, что не решит проблему, если будет нас бессмысленно по саду гонять!
А Юниция подивилась:
– До чего ж ты все-таки подозрительная девушка!
– И все же, – сурово ответила им Эш, – советую вам для начала хорошенько осмотреть все окрестности!
Злой пасечник, как выяснилось, далеко не ушел. Потому что за кустами вдруг опять послышался его голос:
– Вот дуры-то! Хотел бы затравить, уже сделал бы! Что мне эта ваша защита? – тьфу! Пинком разнесу!
– А если ты такой крутой, – мгновенно парировала чародейка, поворачиваясь к кустам, – так зашел бы лучше и попробовал дверь открыть, чем гонять нас, в самом деле, по саду!
– И попробую, – сказал старик, – когда вы уберетесь оттуда! Не надо мне, чтоб вы в затылок дышали! Идите давайте… или у вас уже и заботы другой не осталось, кроме двери? И Матвей вам уже без надобности?
Эш осеклась.
– Нет, Матвей нам нужен… – пробормотала.
– Ну так пошевеливайтесь! Долго он ждать не будет!
Феи, тоже повернувшись к кустам, снова загалдели, перебивая друг друга:
– Да не получится ее открыть… напрасный труд… Дымша нужен, с ключевым словом…
– Я сказал – попробую! – повысил голос пасечник.
После этого все притихли, переглядываясь.
И после небольшой паузы принц Гойдо сказал:
– Полагаю, надо идти.
Эш покорно склонила голову.
– Как скажете, ваше высочество.
– Да, – поддержала Соня, – здесь мы, кажется, ничего не высидим, не придет он к нам. Так пойдемте сами, посмотрим уже на него, на упрямца этого!
– Секундочку, – холодно сказала чародейка и обратилась к феям: – Послушайте, уважаемые… защитить его высочество, ну и себя, конечно, я смогу в любой ситуации. Но на всех меня не хватит. Поэтому предлагаю перед выходом каждой из вас взять кого-то одного под свою защиту. Вас трое, и людей трое, как раз выходит…
Феи закивали. Юниция, долго не раздумывая, сказала, что будет прикрывать Стаса, Мирабель выбрала Настю, а Вирине досталась Соня.
После чего все наконец покинули двор и, не без опаски осмотревшись за калиткою, отправились, как было велено, налево, в сторону разбитого в низине регулярного сада.
* * *
Как только за аркой, туда ведущей, скрылась последняя, замыкавшая процессию фея, из сиреневых кустов выбрался старик в надвинутой низко на лицо соломенной шляпе и резво шмыгнул во двор.
Там, не тратя времени на разглядывание обстановки, он скинул с плеча рюкзак, открыл его и вытащил на свет божий серебряную клетку.
Уставился внутрь.
Пленник давно уже пришел в себя, конечно. И теперь, выпучив на него испуганные глаза, засипел:
– Эй, ты что это? Зачем?…
– Затем! – оборвал его черный маг. – Не будешь упрямиться, скажешь ключевое слово – выпущу!
– Какое слово?
– Чтобы дверь открыть, вот какое! – Тихий мотнул головой в сторону глухой стены справа от себя.
– Дверь?… – тупо повторила нечисть, более всего похожая сейчас на обыкновенную мышь. – Ах, дверь! Так ты бы, мил человек, сразу и спросил меня, допрежь того как в клетку совать. Я бы и сказал. А теперь, со страху, да от чар твоих, – серая мохнатая лапка дотронулась было до одного из прутьев и тут же отдернулась, – я и позабыл это слово…
Тварь еще и лукавила! Тихого всегда поражала их не иссякающая до последнего мгновенья надежда на то, что удастся обмануть, перехитрить глупого смертного.
Вот только он давно научился ее рушить…
– Ну а если позабыл, – сказал он небрежно, – так и не беда. Сам знаешь, от чего могут твои чары развеяться. Все, какие только творил. Вот убью тебя, дверь и откроется.
– Убьешь? – недоверчиво переспросил пленник. – Али знаешь, как это деется?
– Знаю, знаю, – ответил Тихий. И в доказательство предъявил ему в маленьком сафьяновом футляре почти обычную на вид швейную иглу – только с серебряным, зачарованным особым образом кончиком. – И сделаю. Так что подумай лучше – может, скажешь все-таки слово? Пожить-то еще хочется, наверное? На свободе-то?…
Он положил футляр с иглой обратно в карман.
Пленник проводил его движение ничего не выражающим взглядом.
– А и подумаю, – просипел. – Попробую вспомнить.
– Ну-ну, вспоминай. Только побыстрее. Времени у меня мало. – Тихий демонстративно посмотрел на часы, которые носил на другой руке, не той, где скрывался под обшлагом браслет с мориониксом. – Даю тебе пять минут.
Убить поганую тварь – тоже, разумеется, выход.
Но не лучший. Потому как деньги терять по-прежнему жаль…
* * *
…Теперь уж Дымше было ясно, кто это. Мозгляк, который зачем-то сменил личину.
Добрей от этого он точно не стал. И угроза его была нешуточной.
Может, маг и врал, конечно… но, может, и не врал. Злодейские чары, наложенные на клетку, не позволяли домовому пустить в ход собственное уменье и проверить хотя бы, вправду ли его игла смертоносна или так, безобидная обманка. Чего стоит посеребрить острие? Да ничего! А вид, оно конечно, пугающий…
Дымша таки задумался, как и обещал. Правда, не о том, чего хотел от него маг. Что жизнь, в конце концов? – она была долга, хороша. Назначение свое Дымша исполнял усердно, от трудов не отлынивал. И за последним порогом его ждал, как и весь волшебный народ, край безоблачной радости – Монтальват. Так и было б чего бояться…
Ключевое слово он, разумеется, помнил. И теперь пытался сообразить, на что злодею так срочно понадобился выход. Коль на то, чтобы просто уйти, можно было бы его выпустить. Но… зачем же он тогда приходил?
Чего-то ведь хотел… так неужто уже и сделал это? Ночью – пока он, Дымша, валялся в клетке без чувств и ничего кругом не видел, не слышал?
Матвея-то найти ему так и не удалось. И фей предупредить не успел… Феи, правда, только что были целы, с ними маг-злодей разговаривал. А Матвеюшка? Здрав ли, жив ли? Как узнаешь теперь?…
…Мысли у него путались. По телу разливалось неприятное, тошное томление – действовала близость зачарованного серебра. И самым обидным казалось то, что и героизм-то проявлять, скорей всего, ни к чему. Хорошо, коли маг соврал и не сможет его убить. Но если сможет, то дверь и вправду сама откроется. И удерет паршивец отсюда в любом случае. И никто его потом не найдет и за черные дела не накажет…
Домовой тяжело вздохнул.
Придется все-таки проверить – а вдруг соврал?…
– Нет, не получается, – просипел он. – Чары твои мешают. Кабы ты меня выпустил из клетки, хоть на секундочку, так тут же и припомнил бы. А? – спросил с последней надеждой.
– Бэ, – ответил маг, искривясь и без того противным лицом. – Даю тебе еще две минуты! И все!
После чего снова вынул из кармана футляр с иглой и нарочито стал таращиться на часы.
Дымша еще разок вздохнул, с тоскою посмотрел на калитку, которую злодей оставил распахнутой.
За ней виднелись зелень газона и край тропинки, позлащенные восходящим солнцем.
Свобода…
На тропинку вдруг ступила чья-то нога в стоптанном башмаке. Рядом с нею стукнул в землю тяжелый посох.
Дымша быстро вскинул взгляд и увидел… еще одного кособокого, похожего на каракатицу старика в соломенной шляпе. Почти точную копию первого.
Копия эта вошла в калитку, остановилась и изумленно выпучилась на своего двойника.
– А ты еще кто такое?! – проквакала она.
Глава 14
Что было дальше, домовой отчасти слышал.
Но не видел, потому как злодей молниеносно сунул клетку в рюкзак, закинул его за плечи и зашоркался по двору. Туда-сюда, словно бы не зная, как обойти препятствие на дороге.
– Стоять! – гавкнул кто-то.
– Щас! – ответил кто-то.
И голоса у них были одинаковые…
– Я те попрыгаю!
– Давай, давай!
Что-то свистнуло, следом раздался деревянный треск, будто с силой стукнулись друг о дружку два посоха. Рюкзак с Дымшей на спине у мага подпрыгнул.
– Вот тебе!
– Ха! – Еще прыжок.
– Ах так? Ну-ка, получи!
– Сам возьми!
И снова прыжок… Треск участился, к нему добавились грозовые погромыхивания и нечленораздельные уже выкрики, вроде «йех» и «хех». Запахло пылью и озоном, даже сквозь брезент рюкзака, который скакал теперь не переставая.
– Эй, Мики, Рики, ко мне! – прокричал кто-то. – Взять его!
Затопало вокруг несколько пар тяжелых ног. Или лап. Заухали, заахали какие-то звериные голоса. Раздались шмякающие звуки ударов – не по дереву уже, а по чему-то другому.
– Да пошли вы все! – прорычал кто-то.
Рюкзак понесся по кругу – Дымше отчетливо представилось, как черный маг вертится на месте, сметая посохом всех, кто подошел слишком близко. И вслед за тем проклятый злодей, надо полагать, взвился в воздух, потому что тряска вдруг прекратилась и наступила тишина.
Которую нарушило через полсекунды хлопанье крыльев.
Точно, полетел гад. Сбежал, унося с собою бедного Дымшу…
* * *
– Да что ж это такое!!
Настоящий пасечник в сердцах стукнул посохом в землю, угодил в камушек и высек из него маленькую молнию.
– Эк их поналезло сюда… и когда успели только?!
Некоторое время еще он злобно смотрел вслед улетавшему ястребу, которым перекинулся его нежданный двойник, – тот впопыхах не успел трансформировать рюкзак, чуть не потерял его, но успел перехватить в воздухе и волок его теперь за собой в когтях. Потом старик окинул взглядом несколько подразгромленный двор – с опрокинутыми качалками, перевернутым мангалом и потоптанной клумбой – и приказал: