И меньше всего он ожидал наткнуться на живой, оручий розовый куст…
Хорошо хоть после всех треволнений ума не потерял. Тут же понял, что напугал кого-то еще сильнее, чем напугался сам. Поэтому захлопнул рот, выполз-таки из земли, принял свой привычный, повседневный вид старичка. И спросил у куста:
– Ты кто?
Тот тоже притих. Некоторое время пучил на него полные ужаса глаза, потом пролепетал заикаясь:
– Я… я… Со… Соня… – и сделал попытку отползти.
– Соня?
Дымша пригляделся к нему внимательней.
– И правда что! Это кто же, девонька, сотворил с тобой такое?
– Ка… какое?
– Да сиди ты, не ерзай, не трону я тебя! Такое! – И Дымша тоже покрылся розами и позеленел, решив, что на самом деле мысль недурна – куст и куст, и коли стоять не шевелясь, любой мимо пробежит, не заметит…
Соня ахнула и мигом позабыла про все прочие страхи.
– Я зеленая?!
– Ага! Как трава…
– Кошмар! – закричала она, вскочила на ноги, схватилась за лицо.
Из подола вывалились недощипанные розовые головки.
– А чего это ты осыпаешься? – удивился Дымша.
– Ну феи, ну удружили… – не слушая, запричитала она. – Не зря зеркала не дали, когда просила… а ведь было у них, было наверняка!
– Да ладно тебе! – попытался он ее успокоить. – Зато мать родная не признает, а уж всякие посторонние злыдни…
Вспомнив о злыднях, Дымша и сам дернулся, тревожно огляделся по сторонам.
Никого. В цветнике царили покой и благолепие. Солнце, стрекот насекомых и птичий щебет.
– Ты это… того… Матвея тут нигде не видала?
– Нет! – Соня удрученно свесила руки. – И никто его не видал! Пропал куда-то, только големы бегают! И еще пасечник грозится всех убить!
– Какой такой пасечник?
Она вдруг снова испугалась:
– А ты-то кто? – и попятилась, не сводя с него расширенных глаз.
– Дымша я, домовой Матвеев, так что ты меня не боись. Тут другого бояться надо, – он снова огляделся, – ходит тут один – ну и гад! Просто изверг какой-то!
– Знаю, пасечник, – кивнула Соня. – Домовой, говоришь? Тот самый, что ли?
– Какой тот самый? Погоди… что за пасечник?
– Хозяин здешний, вместо Матвея. Тот самый – это который…
– Откуда взялся? – перебил ее Дымша.
– Кто?
Оба примолкли ненадолго, озадаченно глядя друг на друга.
– Погоди, – повторил Дымша, собравшись с мыслями. – Давай-ка сперва про пасечника, потом про меня.
– Нет, лучше наоборот!
– Ну, давай наоборот, – вздохнул он. – Чего ты там хотела спросить?
– Это ты дверь заколдовал?
– Какую?
– Через которую выходят отсюда! Из сада, я имею в виду!
– Домой к Матвею, что ли? Ну, я. А ты откуда знаешь, что я? – насторожился он.
– Феи сказали. Они тебя вычислили. Мы ведь уже пытались выйти, – объяснила Соня, – только слова не угадали, которым ее можно открыть.
– А то! – ухмыльнулся Дымша. – Никто не угадает!
– И мне не скажешь?
– Еще чего! А вдруг нас изверг подслушает? Он уж выпытывал его у меня, удрать хотел, а это никак нельзя – ищи свищи его потом! Нет, сперва надобно Матвею сказать, чтобы нашел гадюку да разобрался…
– Да нету здесь твоего Матвея!
– Как это нету?
– Я же говорю – пасечник тут вместо него! Злой, как собака! Который врет, будто Матвей нас видеть не хочет!
– Так, – Дымша снова насторожился. – А теперь давай-ка, девонька, по порядку. Что еще за пасечник? Как он сюда попал? Я, между прочим, у Матвея в дому живу, за всем слежу, все вижу, никто мимо не пройдет. И точно могу сказать, что никто и не проходил – окромя него самого, тому уж три года как, да вас с феями вчера, да злыдня, который после вас прошмыгнул. Так откуда ж тут взялся пасечник?
– А я почем знаю? – пожала плечами Соня. – Это ведь не наша Земля, а другое измерение, и вообще остров… может, он с другого острова на лодке приплыл?
– Хм, – Дымша почесал в затылке. – Может, и на лодке, конечно… Так. Мой злодей пришел сюда о полночь. А вы своего когда встретили?
– Да примерно тогда же, – поразмыслив, сказала Соня. – Ночью, во всяком случае. Сначала дом рухнул, который феи нам выстроили, а потом и он приперся. И ну нас из сада гнать!
Дымша закивал.
– По времени сходится. Я его второй раз встретил, на свою беду, аккурат на развалинах, вас там уже не было…
– Нет, он оттуда первым ушел, – возразила Соня. – Собрал своих големов, которые дом ломали, пригрозил, что пчелами нас затравит, и…
– Как ушел, так и вернулся, – перебил ее Дымша. – Долго ли…
– Нет, – перебила в свою очередь Соня. – Думаешь, это один человек? Я тоже было так подумала… но нет, это невозможно. Сам посуди – големы его слушаются, хозяином называют. И если твой злодей пришел сюда только в полночь, а до этого, сам говоришь, ни разу не бывал, то когда бы он успел их приручить? Да еще и пчел развести, целую пасеку?
Дымша вздохнул.
– Колдовство – великая сила, – сообщил авторитетно. – И големы могут быть не големы, и пчелы не пчелы, а так, наваждение. Но ты, может, и права. Ведь тут вначале всамделишным медом пахло. Не мороком. Потом перестало, правда, но это я, наверно, принюхался…
– Вот видишь, – сказала Соня. – И, кстати, големы нас по его приказу сразу начали гнать, как только мы пришли, а это было задолго до полуночи!
– Ну, стало быть, это разные злыдни, – домовой нахмурился. – Вот ведь беда…
– Да уж, – Соня тоже помрачнела. – Мало нам было одного!
Оба синхронно огляделись, никаких злыдней не увидели. Помолчали немного, потом Соня встрепенулась:
– Слушай… ну ладно, наш, кажется, с Матвеем что-то нехорошее сделал и теперь боится, что мы узнаем об этом, вот и пытается нас прогнать. Или убить, на худой конец. А твоему-то что надо? Зачем он сюда пришел?
– Зачем, зачем… – проворчал Дымша. – Сам гадаю, всю голову сломал. Ежели за мной – а на то похоже, потому что, поймавши, сразу удрать собрался, – так откуда он узнал, что я тут? Я ж тишком, после всех пролез, и в дому Матвеевом он меня не видел…
– Он тебя поймал? – Соня снова вытаращила глаза. – А как же ты… здесь?
– Погоди…
В этот миг он заметил вдруг движение в небе, задрал голову.
– Щас расскажу, через минутку. К нам фея летит, не знаю которая, но ей про это тоже услышать надобно…
* * *
Вирина издалека увидела в розарии два живых куста вместо одного, увлеченно меж собою беседующих. Удивилась было, но тут же вспомнила, что они с Мирабель так и не нашли в указанном принцем Гойдо месте таинственное говорящее существо, которое зазывало его куда-то и могло, по их предположениям, оказаться заколдованным Матвеем.
Подумала теперь, что оно, возможно, способно еще и передвигаться по саду… И вдруг это и в самом деле Матвей?
Воодушевившись, она ускорила ход, спикировала к зеленой парочке, поздоровалась. И снова удивилась, когда Сонин собеседник представился ей Матвеевым домовым.
После этого он незамедлительно завел рассказ о своих страшных приключениях. И Вирине, когда она выслушала все до конца, пришлось крепко призадуматься.
…С одной стороны, это было хорошо – то, что домовой, которого феи собирались искать, да как-то подзабыли об этом за всеми последними событиями, взял и нашелся сам. Теперь и можно было бы без всяких проблем вывести из сада людей, а потом обратиться к Волшебной Страже, которая, уж конечно, в два счета вытрясла бы из пасечника, что на самом деле приключилось с Матвеем. Если бы не другая, крайне неприятная сторона…
Маг Тихий и не подозревал, что в определенных кругах города Санкт-Петербурга начали уже ходить кое-какие, пока еще маловразумительные, слухи об охотнике, истребляющем волшебный народ. Смахивали они скорее на детские страшилки, чем на правду, и неясно было, с чего они вообще брались, ибо те, кого он якобы истребил, уж всяко не могли поведать миру о нем, а из прочих с ним никто никогда не сталкивался.
Но на то она и магия – чтобы невозможное порою становилось возможным… И, пользуясь тем, что некоторые из волшебных существ и вправду иногда пропадали (в большинстве случаев, конечно, благополучно возвращаясь обратно), распространители этих диких слухов клятвенно уверяли, будто лично слышали от их родных и близких о ментальном зове на помощь, посланном в последний момент, и даже о попытках описать внешность истребителя.
До сей поры Вирина в это не верила. Какой охотник? Откуда? Чем помешал ему волшебный народ?!
Но сейчас перед ней стоял собрат, который и в самом деле побывал в плену у какого-то злодея. И спасся, прямо скажем, лишь чудом…
Дымша описал, насколько мог, в подробностях ужасный, невесть откуда взявшийся луч, который в единый миг лишил его разума и воли, и зачарованную клетку, куда его втянуло силой черного колдовства. И о своей полнейшей беспомощности поведал, и о жестоком намерении ловца убить его, чтобы открыть таким образом дверь и выйти из сада.
А также – о паре запасных клеток в рюкзаке у этого негодяя, приготовленных, надо понимать, для следующих жертв…
И, вспомнив о бесследно исчезнувшей Юниции, Вирина похолодела. После чего немедленно связалась с Мирабель и все ей пересказала.
Наскоро обсудив пугающую новость, они сошлись на том, что, кем бы ни был этот неизвестный маг, тем самым мифическим охотником или нет, он все же представляет собой опасность, достаточную, чтобы держаться с этих пор начеку. Вести себя очень осторожно. В частности, не летать впредь поодиночке. Усилить защиту. И не выпускать из рук волшебные палочки…
– Поторопимся, – сказала под конец Мирабель. – Чем быстрей мы соберемся вместе, тем лучше. И если Юниция действительно у него, нам непременно нужно поймать этого мерзавца. Не упустить ни в коем случае – скажи Дымше, пусть он даже про себя не вспоминает пока ключевое слово. А что до пасечника… Думаю, такой гость ему тоже придется не по нраву, так что и его к делу привлечем. Ну и чародейку, само собой. Найдем, никуда не денется!
– Найдем! – отозвалась Вирина эхом.