Потом, через несколько секунд, влез под одеяло и перевернулся на спину, закрыв глаза. Расстояние между ним и Джулией казалось ей непреодолимым.
Она поудобнее пристроила травмированную ногу на подложенную подушку и закрыла глаза. Это ей напомнило ту давнюю-давнюю ночь, когда она пробралась в комнату Габриеля после нападения. Когда на нее напал он. Тогда Габриель обошелся с ней очень по-доброму. Тогда он все понимал.
К ней протянулась сильная рука и привлекла ее к теплой голой груди.
– Прости, что я тебе не сказала, – прошептала она.
– Мы квиты, Джулия. Я тебе тоже не сказал про незнакомую машину, которая наблюдает за нашим домом.
– Я не думаю, что это Саймон. Он не станет терять время, болтаясь по Селинсгроуву на День благодарения. И он очень придирчиво выбирает машины. Ни за что на свете не стал бы ездить на «Ниссане».
– Твой дядя Джек ищет эту машину. Я в нее швырнул камень и разбил заднее стекло, это должно облегчить поиски.
Джулия подняла голову с подушки:
– Разбил стекло?
– Да. – В голосе Габриеля звучала некоторая гордость собой. – Я в школе в бейсбол играл. Ты не знала?
– Нет.
– Джулианна, проблемы со здоровьем от меня скрывать нельзя, особенно сейчас. Надо же думать о Клэр.
Голос Габриеля был тих и зловеще спокоен.
– Я надеялась, что это само пройдет.
– И почти три месяца никому не говорила, – укорил он ее. – Больше никогда так не делай.
– Не буду.
Габриель погладил ее по волосам.
– Ты нам нужна. Мне нужна.
У нее выступила слеза, скатилась на щеку.
– И ты мне нужен. Больше не бегай по лесу один.
– Это я учту. Но я хочу, чтобы ты мне рассказала подробно обо всех проблемах со здоровьем, что у тебя есть сейчас или были недавно.
Джулия улыбнулась его профессиональной интонации.
– Хорошо, доктор Эмерсон.
Он зарычал.
– То есть профессор Эмерсон.
– Продолжайте.
– Я вполне здорова, за исключением онемения в ноге и сейчас – растяжения на другой ноге. Которая болит как черт знает что.
– Я тебе что-нибудь сейчас дам от боли.
Он откинул одеяло.
– Вон лежит, – показала она на ночной столик.
Габриель обошел кровать и взял пару таблеток из флакончика, протянул их Джулии. Потом поднес ей стакан воды. Она приняла таблетки, запила водой.
– Что-нибудь еще, связанное со здоровьем? – спросил он, забираясь обратно в кровать.
Притянул к себе Джулию, стараясь не потревожить больную ногу, и помог ей устроить голову у себя на груди.
– Есть миомы, но доктор Рубио говорила, что они за время беременности уменьшились. Я принимала препараты железа, но думаю, что больше они не нужны. В сентябре следующего года мне нужно будет пройти осмотр. Вероятно, доктор Рубио будет делать УЗИ.
– Что еще?
– Больше ничего. А у тебя?
– Я лечусь от химической зависимости. У меня бывают приступы гнева, которые мне трудно контролировать, тревожность по поводу безопасности моей семьи, и есть одна заведующая именной кафедрой в Гарварде, с которой мне хочется поругаться. И еще есть водитель черного «Ниссана», которому я хотел бы набить морду.
Джулия вздрогнула:
– Еще что?
– Я буду спать лучше, когда буду знать, кто за нами следил.
Джулия уткнулась лицом ему в плечо.
– Отчасти мне и знать не хочется ни о чем подобном. Но надо, чтобы ты делился со мной этой информацией – чтобы я не сделала такого, что подвергло бы нас опасности. Несколько раз я без тебя вывозила Клэр погулять в коляске. Что, если этот автомобиль следовал за нами?
– Ты права. Несправедливо с моей стороны на тебя сердиться за то, что ты что-то скрывала от меня, когда я сам поступал точно так же.
Он поцеловал ее волосы.
– А сейчас ты на меня не сердишься?
– Я в ярости. Меня чертовски напугало, когда мне сестра сказала, что ты на осмотре у невролога. У меня все сценарии пронеслись в голове: рак, инсульт, рассеянный склероз. – Габриель выругался. – Мы с тобой – семья. А семья – это все.
– Окей, – сказала Джулия, но интонация не подразумевала согласия. – Я хочу сказать одну вещь. Знаю, что ты не хочешь этого слышать, но я надеюсь, что когда Сесилия переступит через свою зависть, она мне подпишет осенний семестр в Эдинбурге.
– Рискованная тактика. Лучше разобраться с ней прямо сейчас.
– Может быть, оказавшись на симпозиуме рядом с Грэхемом Тоддом, она передумает.
– Это через несколько месяцев! – Габриель начал горячиться. – Если она тогда не смягчится, будет уже поздно.
– Я хочу попробовать. Я хочу, чтобы ты мне позволил попробовать.
– Ладно, – сдался Габриель. – Если Сесилия откажется, в дело вступлю я.
– Габриель, ты знаешь…
– Я даю твоему методу шанс, но хочу иметь возможность применить свой метод.
– А твой метод – ее запугать.
– Чушь!
– Ручаешься?
– На сто процентов.
– Хорошо.
Джулия крепко его поцеловала и устроилась у него на груди. Вскоре она заснула.
А Габриель несколько часов лежал без сна, обдумывая сценарии с цивилизованными обсуждениями и убеждениями. Но когда его мысли обращались к водителю черного «Ниссана», он рассматривал альтернативы радикально иной природы.
Глава 41
1 декабря 2012 года
Кембридж, Массачусетс
– Ничего не налазит, – сказал Габриель в телефон.
Он находился в детской с Клэр, только что ее перепеленал и пытался одеть в дневную одежду. На пеленальном столе валялась куча разбросанных и отвергнутых вещей. Звонил он Джулии на сотовый, потому что сейчас она, давая покой ноге, наслаждалась завтраком в кровати.
– Кто говорит? – спросила Джулия, сдерживая смех.
– Я все пробовал: комбинезоны, платьица – все. Все слишком мало.
– В верхнем ящике комода должна быть одежда на возраст от трех до шести месяцев.
Габриель открыл ящик, поворошил содержимое.
– Это все совершенно не подходит. Летняя одежда, девочка пневмонию подхватит. – Он вытащил розовое платье с вышивкой и пару чего-то белого, похожего на штаны, но с носками на концах штанин. – Я нашел кое-что, что может временно пригодиться. Но нужен будет какой-нибудь свитер.
Он перевел Джулию на громкую связь и положил телефон рядом.
– У нас тонны этих свитеров и худи висят в ее шкафу. Покажи ее мне, когда закончишь.
– Только на минуту. – Габриель сделал глубокий вдох, одной рукой зафиксировал ребенка, другой потянулся к шкафу. Взял оттуда розовый худи. – Поеду с ней за покупками.
– Ты хочешь Клэр повезти по магазинам?
– У нее явно случился ростовой скачок. Я тебе точно говорю, осталось только несколько вещей, которые на нее налезают, и по большей части недостаточно теплые.
Он тщательно натянул на нее белые ползунки и застегнул платье сзади.
– Ты Ричарда возьмешь с собой?
– Нет. Ребекка просила выходной. Они с Ричардом идут сегодня на прогулку на Бикон-Хилл, а потом в кино.
– Гм, – сказала Джулия.
Габриель выпрямился, все еще продолжая разговор.
– Может быть, мне не стоит оставлять тебя одну.
– Все нормально. С ортезом вполне могу ковылять. Но я, наверное, весь день буду читать. Список статей и книг, что дала мне Сесилия, очень длинный.
– Окей. – Габриель взял мягкого пластикового жирафа, которого Клэр недавно начала жевать, и поднял девочку на плечо. – Пойдем, принцесса. Покажемся маме, а потом поедем обновлять твой гардероб.
Взяв телефон, он вышел из детской.
Габриель всегда с удовольствием делал покупки в «Копли-Плейс». Хотя толпы ему удовольствия не доставляли, а ходить за покупками с ребенком в коляске – не самое простое занятие, ему нравилось, что в одном месте можно найти столько магазинов и услуг.
Он направился в «Барниз» и быстро вышел к детской секции, где им завладели сразу три продавщицы, решительно настроенные экипировать Клэр всем, что ей нужно.
Габриель с удобством устроился на диване, довольная Клэр у него на руках гладила своего жирафа, а сам он попивал эспрессо. С его согласия эти продавщицы помогали ему экипировать Клэр на ближайшие полгода. И снабдили его зайчиком намного лучше, нежели тот, что лежал сейчас рядом с переноской.
Шопинг – это просто, – подумал он, когда кто-то из продавщиц надевал Клэр на ноги мягкие розовые балетки.
– Будет дома в них ходить, – указал Габриель, благосклонно улыбнувшись.
(Следует заметить, что он не поддался искушению выбросить зайчика, которого подарил Пол Норрис. Всего лишь потому, что девочка эту игрушку предпочла дорогой из «Барниз». Поняв это, Габриель мученически вздохнул.)
Он уже вернулся к машине и пристегивал Клэр к детскому креслу, когда у него зазвонил телефон. Это был Джек Митчелл.
Габриель сел за руль и запер двери.
– Привет, Джек.
– Нашел я твой черный «Ниссан». Зарегистрирован на Пэм Лэндри в Филадельфии.
Габриель покопался в памяти:
– Никого не знаю с такой фамилией.
– Естественно, не знаешь. Но ее сын Алекс возил машину к своему приятелю – заднее стекло вставить.
– Интересно.
Габриель в зеркало глянул на Клэр. Она ухватила подаренного Полом зайчика и засовывала его ухо себе в рот. Габриеля передернуло от этого зрелища.
– Никакой связи между Алексом Лэндри и моей племянницей мы не нашли, – сообщил Джек. – Но в университете Пенсильвании он был в том же братстве, что и Саймон Толбот.
Габриель выругался.
– Этот Алекс – человек-катастрофа, – продолжал Джек. – Много баловался с наркотой, вылетел из школы. Перебивался случайными заработками. Недавно где-то обзавелся деньгами. Швырялся наличными.
– Ты его можешь связать с тем засранцем?
– Работаю над этим. Не знаю, как они держат связь или как передаются наличные. Думаю, ты спугнул его, разбив стекло. Своему приятелю-механику он сказал, что была у него халтурка за городом, но кончилась. Машину отдал матери, а ездит теперь на своей.