Я пристально смотрю на него. Откуда, черт возьми, он это знает? Такое ощущение, что он копается у меня в голове. Это чертовски странно.
— Все не так… ну, вроде того. Просто… Скажи мне, на что похожа жизнь девушки Джованни Де Беллиса на твой взгляд?
— Жизнь моей девушки выглядит так, как мы того хотим. Нет никаких правил, Элли. Мы сами устанавливаем их. То, что думают другие, не должно иметь значения. Важно то, что думаем мы. И я думаю, что ты чертовски совершенна.
— Никто не идеален, Джио.
— Я — да. — Он пожимает плечами.
Я качаю головой.
— Между прочим, твоя подруга продолжает названивать мне, — говорю я ему.
— Какая подруга?
— Какая-то цыпочка по имени Ханна. Говорит, что ей нужно обсудить со мной все дела, и что ты ей так сказал.
— Она дизайнер интерьеров, которого я нанял. И она права. Я сказал ей обратиться к тебе. Я хочу знать, что тебе нравится, как обставлено это место.
— Джио, это твой дом. Я там не живу. Мне все равно, как ты его обставишь. И, кроме того, мне кажется, Ханна предпочла бы проконсультироваться с тобой.
— Возможно, но я действительно не хочу иметь с ней дело. А ты, может, пока и не живешь там, но когда-нибудь будешь.
Я делаю глубокий вдох. Мне нужно сосредоточиться. Этот мужчина… слишком многое на себя берет. Это безумие — то, как он говорит о нашем с ним будущем. И то, что он так уверен в этом. От его уверенности мне хочется отбросить осторожность, сказать к черту все это, и убежать с ним в закат… оставив все свои заботы позади.
Глава 13
Я понял это в ту минуту, когда сел рядом с ней в машину. Она была готова сбежать. Хотела увеличить дистанцию между нами. Однако я не позволю этому случиться. Я только что нашел ее и еще не закончил с ней. Честно говоря, я не уверен, что когда-нибудь закончу.
Я понимаю ее страх. Не то чтобы я не думал о риске, приводя ее в свой мир. Но для меня награда намного перевешивает риск. Иметь ее — гораздо важнее риска. Кроме того, я уже принял меры безопасности. За ней следят 24 часа в сутки. Наблюдают постоянно. Если с ней что-нибудь случится или если кто-то попытается что-то сделать, мои ребята вмешаются.
Но она беспокоится не о своей безопасности. Нет, она беспокоится о том, что подумают люди. И я это понимаю. В ее работе внешность имеет значение. И она беспокоится о том, что подумают ее друзья и семья — в этом тоже нет ничего плохого. Я просто не позволю мнению других людей влиять на наши отношения.
— Хочешь еще? — Спрашиваю я Элли, скользя взглядом по почти пустым тарелкам перед нами.
— Да, но я не смогла бы вместить больше, даже если бы попыталась. — Смеется она.
Она наконец-то расслабилась и не так напряжена, как была, когда мы только приехали.
— Мы можем вернуться, когда захочешь, — говорю я ей.
— Спасибо, что привел меня сюда. Это было здорово. Но я была бы так же счастлива, если бы ты отвел меня в KFC. — Улыбается она.
Я поднимаю бровь, глядя на нее.
— Буду иметь это в виду в следующий раз.
— Ладно, давай не будем слишком увлекаться. В смысле, я люблю жареную курицу и все такое. Но это, вау… Эта еда лучше секса, Джио.
— Нет ничего лучше секса с тобой, Элли, — признаю я.
— Позволю себе не согласиться, — говорит она.
— Пойдем. — Я поднимаюсь на ноги, мой член уже тверд и ждет, чтобы доказать свою точку зрения. Еда, блять, не лучше секса. — Когда мы вернемся к тебе домой, я покажу тебе, как ты ошибаешься. Я выебу из тебя всю жизнь, Элли, и не остановлюсь, пока ты не признаешь, что эта еда не так хороша, как те оргазмы, которые я могу тебе подарить, — говорю я ей.
Элоиза стягивает платье через голову, обнажая каждый дюйм своей кожи. Каждый обнаженный дюйм.
— На тебе всю гребаную ночь не было нижнего белья? — рычу я.
— Этому платью не подходит нижнее белье, — говорит она, забираясь на кровать.
— Ты всю ночь сидела напротив меня без нижнего белья, — повторяю я, снимая пиджак. Когда глаза Элли расширяются, я слежу за ее взглядом. Я и забыл о своем оружии.
Я снимаю наплечные кобуры и аккуратно кладу пистолеты на ее туалетный столик. Затем достаю из-за спины запасную "девятку". Все это время я не свожу с нее глаз, оценивая ее реакцию на эту часть меня. Часть, которую я скрывал от нее до сих пор. Нагнувшись, я поднимаю подол брюк и достаю нож, который спрятал у лодыжки.
— Ты этого не отрицал, — говорит Элли.
— Чего не отрицал? — Спрашиваю я ее, расстегивая пуговицы.
— Что ты босс мафии.
— Я не собираюсь начинать наши отношения со лжи. И никогда не буду лгать тебе, Элли, даже если правда будет неприятной, — говорю я, позволяя ткани моей рубашки упасть на пол.
— Ты… ты в опасности? — спрашивает она.
— Жизнь сама по себе опасна, — напоминаю я ей. Я снимаю туфли, потом носки, затем встаю в полный рост и расстегиваю ремень.
— Но тебе причинят боль? В смысле, люди активно пытаются причинить тебе вред?
— Я так не думаю.
— Ты так не думаешь? Значит, ты не знаешь?
— У нас есть враги. И всегда они будут. Но замышляют ли сейчас если эти враги против нас какой-то заговор? Понятия не имею.
— Как умер твой отец? — Она продолжает свою линию вопросов.
Я останавливаюсь, держу руки на молнии и отворачиваюсь от нее. Я только что сказал ей, что не буду ей лгать, и планирую сдержать свое слово. Но я также не думаю, что она готова услышать такой ответ.
— Джио? Как он умер? — настаивает она.
— Мне нужно, чтобы ты не спрашивала меня об этом, Элли, — говорю я ей.
Она смотрит на меня и закутывается в одеяло, прикрывая свое тело. Защищаясь. Со мной это не сработает. Она смотрит на меня таким взглядом, который говорит мне, что колесики в ее голове крутятся. Она готова бежать. Снова.
Я подхожу к кровати, наклоняюсь и поднимаю ее на руки.
— А, что ты делаешь? — визжит она.
— Шшш. — Я захожу в ванную и закрываю за нами дверь. Поставив Элли на ноги, я захожу в кабинку и включаю душ. То же самое делаю с краном на раковине. — То, что я тебе скажу, не должно покидать пределы этой комнаты, Элли. Не стоит никому рассказывать об этом. Если захочешь обсудить это со мной еще раз, то сделаем это только с глазу на глаз. Но никогда ни при ком другом.
Глаза Элли снова расширяются. В их глубине немного страха, но она все равно кивает.
— Хорошо.
Я наклоняюсь вперед, останавливаясь, когда мои губы достигают ее уха.
— Я убил его, — шепчу я, затем отстраняюсь, оценивая ее реакцию. Она ахает, прикрывая рот рукой. — Мой брат Санто был помолвлен. У него должна была быть свадьба, дата которой была назначена несколько недель назад. Пока он не обнаружил свою невесту, Шелли, зверски убитой. И это сделал наш отец. У меня не было выбора. Я больше не мог позволить ему причинять боль своим братьям.
Элли просто стоит и смотрит на меня. Она не произносит ни слова, не издает ни звука.
— Скажи что-нибудь, — умоляю я ее.
— Ты в порядке? — спрашивает она.
— В порядке ли я? — Мои брови сходятся в замешательстве.
— Все это слишком, Джио. Так что, да, ты в порядке? Например, у тебя не будет проблем с полицией? С твоей совестью все в порядке? Я не знаю. Просто… ты в порядке? — повторяет она.
— Элли, я в порядке. Наш отец не был хорошим человеком. Поверь мне, по нему никто не скучает. Я сожалею только о том, что не сделал этого раньше. Я мог бы спасти Шелли. Мог бы предотвратить то, что у Санто вырвали сердце из груди.
— Мне жаль…
— За что?
— Что ты имеешь дело со всем этим. В одиночку.
— Я не один. У меня есть мои братья.
— И я. — Улыбается Элли.
— И ты, — соглашаюсь я. Я обнимаю ее за талию и прижимаю к себе. — Я говорил серьезно. Я никогда никому не позволю причинить тебе боль, Элли. Я тоже никогда не причиню тебе боль.
— Я верю тебе, — шепчет она, после чего расслабляется в моих объятиях.
Настойчивое жужжание вырывает меня из сна. Затем что-то бьет меня в грудь. Мои глаза распахиваются, и я хватаюсь за руку, которая в данный момент бьет меня.
— Выключи это, — бормочет Элли.
Я протягиваю руку и беру свой телефон, который, похоже, и является причиной жужжания.
— Да. — Подношу я его к уху.
— Джио, где ты? — Спрашивает Марсель.
— Вышел, а что?
— Это Санто. Тебе нужно вернуться домой.
Я вскакиваю с кровати и тут же оглядываю комнату в поисках своей разбросанной одежды.
— Что случилось? — спрашиваю я Марселя.
— Он дрался, но что-то пошло не так. Он, блять, весь в синяках, Джио. Возвращайся домой.
— Уже еду. — Я вешаю трубку и начинаю одеваться.
— Что случилось? — Спрашивает Элли. Она садится, не забыв натянуть простыню на грудь.
— Мне нужно идти, извини.
— Хорошо, — говорит она.
Я застегиваю кобуру и надеваю пиджак. Затем наклоняюсь и целую Элли в лоб.
— Прости. Я хотел приготовить тебе завтрак, — говорю я ей.
— Было бы трудно сделать с пустым холодильником. На этой неделе у меня не было возможности купить продукты. — Смеется она.
— И все же. Я бы не стал уходить от тебя так рано, если бы это не было важно.
— Все в порядке, Джио. Иди и делай то, что должен.
Эти три маленьких слова вертятся у меня на кончике языка. Мое сердце учащенно бьется при этой мысли. Но я не могу их произнести. Сейчас не время, и я не думаю, что Элли полностью готова услышать то, что я хочу ей сказать.

— Какого хрена, Санто? — Рычу я, входя в спальню брата. Он лежит на кровати, пока док упаковывает свое оборудование.
— Ой, у меня болит голова, Джио. Не ори, — ворчит Санто.
— О, как жаль. Что, черт возьми, произошло?
— Я кое с кем немного повздорил. — Он как бы пожимает плечами.
— С кем?
— Это не имеет значения.
— Еще как имеет, блять. С кем, Санто?
— Это был бойцовский клуб, Джио, по обоюдному согласию. Ты знаешь, как они работают.
— Мне, блять, плевать, как они работают. Какого хрена ты позволил себя так избить? — Спрашиваю я его, и он мне не отвечает. Я выхожу из комнаты, а док всего в нескольких шагах позади меня. — Насколько он плох?