— Не думаю, что мы когда-нибудь столкнемся с чем-то подобным, но если эти вещи помогут тебе почувствовать себя лучше и безопаснее, пусть будут у тебя, — говорит он, словно читая мои мысли.
— Я все еще хочу научиться стрелять, — говорю я ему.
— Тебе следует обсудить это с мужем. — Смеется он. — Удачи.
— Почему Джио не хочет, чтобы у меня было оружие? У всех ведь в этом доме оно есть.
— Не знаю, но мое мнение? Он беспокоится о том, что ты используешь его на себе, а не на других. — Вин пожимает плечами.
— Я бы этого не сделала.
— Эл, многим смерть кажется более легким вариантом, — говорит он.
— Я никому не позволю отнять у меня жизнь. Когда я выходила замуж за твоего брата, я уже представляла наше совместное будущее. И все еще хочу этого, — говорю я ему.
— Хорошо. Держи это будущее в голове, Эл. — Кивает Вин.
Дейзи входит в комнату с подносом в руках. Она смотрит на меня и Вина, затем на черную коробку. Я быстро запихиваю все предметы обратно и кладу ее на прикроватную тумбочку.
— Я буду в коридоре, если тебе что-нибудь понадобится, Эл, — говорит мне Вин, и я одариваю его чем-то похожим на улыбку.
— Хорошо, спасибо.
Дейзи ставит поднос на кровать и садится рядом со мной.
— Не думаю, что я ему нравлюсь, — говорит она.
— Он тебя не знает, — говорю я ей.
— И все же я чувствую от него негатив, — говорит она. — Однажды утром он поймал меня, когда я тайком выходила из комнаты Гейба, и с тех пор, когда я его вижу, от него исходит ощущение я ненавижу Дейзи.
— Он подросток — поэтому только такое поведение от него и получаешь. Кроме того, я думаю, что все они просто очень осторожно относятся к тем, кого подпускают к себе. — Я пожимаю плечами. — Он одумается.
— Может быть, — говорит она. — Да и вообще, ешь. — Дейзи протягивает мне тарелку с полусгоревшим сырным тостом.
— А, ты знаешь, что есть кухонный персонал, который мог бы приготовить это без добавления привкуса горелого хлеба?
— Знаю, но я не хочу просить их приготовить что-нибудь для меня. Это странно, — говорит она. — Просто съешь без подгоревших кусочков.
Я кладу подгорелый тост обратно на тарелку.
— Я не голодна, Дейзи. Прости.
— Я знаю, что ты не голодна. И также знаю, что ты не хочешь есть. Но тебе нужно, Эл. Если ты не поешь, то сделаешь себе же хуже.
— Я не могу, — говорю я ей.
— Всего один кусочек, — настаивает она, поднося тост к моему рту.
Я откусываю маленький кусочек и изо всех сил стараюсь прожевать, а затем проглотить его так, чтобы не выплюнуть. Одна мысль о еде вызывает у меня тошноту.
— Если хочешь поговорить об этом, я здесь. Знаю, иногда кажется, что лучше все это держать в себе, но поверь мне, разговоры помогают. Я могу порекомендовать нескольких очень хороших психотерапевтов.
— Я не хочу об этом говорить. Я в порядке, — настаиваю я.
— Да, я тоже так себе говорила. Я была в порядке. Все было не так уж плохо. Иначе я бы попыталась убедить себя, что это моя вина, поэтому должна просто принять это и двигаться дальше. — Говоря это, Дейзи смотрит в окно.
— О чем ты говоришь? — Я хватаю ее за руку. Я никогда раньше не слышала, чтобы она говорила о чем-то подобном.
— Мне было тринадцать, когда это началось. А закончилось только тогда, когда исполнилось семнадцать, — шепчет она.
Я открываю рот, чтобы спросить ее, что именно началось, но мне и не нужно.
— Ты встретила нас, когда тебе было семнадцать, — говорю я вместо этого.
— Думаю, во многом вы с Дэни спасли меня. Я так хотела быть похожей на вас, девочки, что просто начала делать то же, что и вы. Ходила в школу, делала лучший выбор. Я перестала пить и принимать таблетки. Благодаря вам с Дэни я взяла себя в руки, — говорит она. — Вскоре после этого я начала общаться с психологом. Она вытащила меня из дома, а моего… моего отчима арестовали.
— Боже мой, Дейзи, мне так жаль. Почему ты никогда не рассказывала нам?
— Потому что я не хотела, чтобы вы меня осуждали. Знаю, сейчас это звучит глупо, но когда я была моложе, то чувствовала себя… грязной. Словно я чем-то заслужила это, понимаешь? Я до сих пор не рассказываю об этом людям, Эл.
— Я никому не скажу. Ты всегда можешь поговорить со мной, — напоминаю я ей.
— Спасибо, ты тоже. Это работает в обе стороны. — Она жестом указывает на нас, прежде чем шум в коридоре заставляет нас обеих выглянуть в открытую дверь. Гейб поднимает вазу и швыряет ее в стену, а затем просто продолжает идти.
— Я так понимаю, он не знал. — Вздыхаю я.
— Нет. Я солгала ему, Эл. Я лгу всем, кто видит шрамы.
— Какие шрамы? — Спрашиваю я ее. Я видела Дейзи в купальнике. И запомнила бы, если бы там были шрамы.
— У меня хорошо получается их скрывать. Но это не так-то просто, когда я полностью обнажена. Я сказала ему, что была неуклюжим ребенком. И часто падала, — говорит она.
— Откуда они? Шрамы? — Спрашиваю я ее.
— Моему отчиму нравилось пользоваться ножами, чтобы я не кричала, — шепчет она.
— О, Дейзи… — Я хватаю ее и прижимаю к себе.
— Все в порядке. Это было давно, Эл. Сейчас со мной все хорошо. Но я… Я хочу, чтобы ты знала, что все понимаю. Если тебе когда-нибудь захочется с кем-нибудь поговорить, я знаю, каково это, — говорит она.
— Все время, пока это происходило, единственное, о чем я могла думать, — как защитить Джио, — признаю я. — Я боролась. Я так старалась, но боролась не за себя. А за него. Когда должна была бороться за себя…
— Вы с Джио — одинаковые. Ты думаешь, что боролась за своего мужа, но кто он без тебя? Кто ты без него? — спрашивает она меня.
— Кем бы ни был этот человек, тот, кто… он просил передать Джио, что в следующий раз не оставит меня в живых, — говорю я. — Вот что напугало меня до смерти. Я часто спрашиваю себя, когда наступит этот следующий раз.
— Джио сейчас там. Он найдет этого парня и сделает все, что должен. Этот засранец не сможет дышать, не говоря уже о том, чтобы снова добраться до тебя, — говорит она.
— Спасибо, что осталась вчера вечером, и что была здесь сегодня, — говорю я ей.
Дейзи ухмыляется.
— Я не в первый раз ночую в этом доме. — Смеется она.
— Фу. — Я отталкиваю ее от себя. — Думаешь, тебе стоит пойти и поговорить с ним? С Гейбом, я имею в виду?
— Неа, — отвечает она. — Я останусь здесь с тобой, и мы устроим марафон Сумерек.
— Хорошо. — Я наклоняюсь и беру свой телефон. Затем отправляю Гейбу сообщение.
Я:
Ты в порядке?
ГЕЙБ:
В порядке. А ты?
Я:
Нет, но буду.
ГЕЙБ:
Будешь.
Глава 43
Мне не удалось найти того Аллена, которого я хотел, но зато нашел младшего брата. Его труп в настоящее время лежит поверх брезента на моем складе, и на одного гребаного мудака на земле стало меньше. Санто вскрывает его грудную клетку, а Дэн и Марсель работают над созданием бомбы, которая будет встроена в его тело. У меня мурашки бегут по коже от желания подраться. Костяшки моих пальцев уже в синяках, а порезы, которые затягивались, снова открылись и начали кровоточить. Но этого недостаточно.
Мне нужно больше. Мне нужно снести голову с плеч гребаному Дэйну Аллену. И чем скорее я смогу это сделать, тем скорее смогу вернуться домой к своей жене.
— Сколько еще это займет? — Спрашиваю я Санто.
— Я готов. Мне только нужно устройство.
Устройство — хорошее слово для обозначения бомбы. Я перевожу взгляд на Дэна и Марселя, которые в данный момент собирают его.
— Сколько еще осталось? — Спрашиваю я их.
— Около пяти минут, — говорит Марсель.
— Уложитесь в три. Я хочу уже покончить с этим дерьмом. Они заметят, что он пропал. Мы не хотим рисковать тем, что эти ублюдки уйдут еще глубже в подполье, — говорю я им.
За улицей, на которой отсиживаются Аллены, следят три машины. Ни один из них не вышел из здания. Что заставляет меня задуматься о том, что же младший Аллен делал на улице.
Если бы мы поменялись ролями и нам пришлось бы прятаться… хотя, давайте посмотрим правде в глаза: мы бы никогда не убежали от драки, но если бы это случилось, я бы точно не выпустил никого из моих братьев разгуливать в одиночку.
— Ладно, мы закончили, — говорит Марсель, поднося бомбу к металлической плите, на которой лежит тело. Он передает устройство Санто, который вставляет его между парой сломанных ребер: парень выглядит так, словно воскресное барбекю пошло не по плану. Затем Санто хватает строительный степлер и собирает грудную клетку по кусочкам лучше, чем сам доктор Франкенштейн.
Это грязная работа, но кто-то должен ее делать, и мой брат с готовностью согласился.
Затем Марсель и Джеймс перекладывают тело на чистый брезент и переодевают в одежду без крови.
— Хорошо, погрузите его в багажник. Марсель, расскажи мне об этом устройстве. Как оно работает? — Спрашиваю я его.
— Мы нажимаем красную кнопку на этом пульте и смотрим, как он взрывается. — Улыбается Марсель.
— Насколько мощным будет взрыв? — Вмешивается Санто.
— Достаточно мощный, чтобы части тела разлетелись в стороны, а также он способен сбить с ног любого в радиусе одного метра, — говорит Дэн.
— Отлично. Поехали. — Я иду к машине и запрыгиваю внутрь. Мне не терпится покончить с этим.
Когда Джеймс включает зажигание, я оборачиваюсь и вижу колонну внедорожников у нас на хвосте. Их всего пять, небольшая команда. Я отказался снимать кого-либо с охраны дома. Элли — мой главный приоритет, и так будет всегда.
К тому же я знаю, что не потребуется много усилий, чтобы довести это дерьмо до конца. Они слишком самоуверенны и неопытны, чтобы сразиться с нами лицом к лицу. Разница в том, что меня и моих братьев готовили к бою с самого раннего возраста. Каждый член нашей семьи — смертоносное оружие.
— Давайте еще раз обсудим план, — говорю я.
— План состоит в том, чтобы убивать. Проще пареной репы. — Смеется Марсель смеется.