Она нашла его в рубке, с ним был техник. Ей сразу бросилось в глаза, что он очень устал. После ночи, проведенной с Армель? Впрочем, у нее вид после бессонной ночи наверняка был не лучше.
– Все наладится, – сказал Жан-Мари успокаивающим тоном. – Клод нашел причину поломки.
Техник на минуту поднял глаза и что-то проворчал по поводу допотопного оборудования. Маэ вздохнула, почувствовав, что у нее опускаются руки. Она села в капитанское кресло перед приборной доской. Все ее траулеры постоянно требовали починки или замены оборудования, из-за этого у нее не было никакого пространства для маневра.
– К выходу успеете починить? – взволнованно спросила она.
– Я закончил! – торжественно объявил Клод.
Жан-Мари озабоченно взглянул на Маэ и решил:
– Отдаем швартовы немедленно.
Она скрестила пальцы на удачу и взяла техника за руку, чтобы как можно быстрее вывести его из рубки.
7
– Ты никогда не звонил в это время, – заметил Алан брату.
Людовик весело улыбнулся с экрана компьютера.
– Я просто не мог больше ждать! Представляешь, я обнаружил в почтовом ящике письмо для тебя! Длинное письмо, написанное от руки…
– Загадываешь загадки?
– Получишь сто долларов, если отгадаешь.
– Понятия не имею, сейчас никто не пишет писем от руки.
– Твоя бывшая жена!
– Мелани?
– Да. Но поскольку я сам тебе ответил, ты проиграл сто долларов.
– Но почему она пишет тебе?
– Спорим опять на сотню?
– Ладно, не заставляй себя упрашивать, тебя же прямо распирает.
– В письме четыре страницы, но я тебя избавлю от их чтения.
– Четыре? Обычно она сразу переходит к делу.
– А сейчас она, не торопясь, оборачивает свое предложение в шелковую бумагу. Я тебе скажу главное: она не понимает, почему ты отказываешься от такой выгодной инвестиции, которую она тебе предложила. Она винится, что отняла у тебя много денег, и считает, что дает тебе компенсацию, предлагая абсолютно беспроигрышное дело. Она считает, что ты ей не доверяешь, но ты не прав, поэтому она обращается ко мне, чтобы я убедил тебя в ее искренности и в совершенстве ее проекта. К этому она приложила рекламный проспект будущего бальнеологического центра! И приписала, что если я заинтересуюсь ее предложением, она готова распространить свою щедрость и на меня.
Ошеломленный, Алан с минуту молчал, а потом разразился смехом.
– Она действует через тебя, чтобы обобрать меня еще больше; это бред какой-то!
– Нет, она в это верит.
– В рентабельность своего центра? Не сомневаюсь! Но я не хочу иметь с ней ничего общего, даже если она мне приплатит!
– Я так и думал.
– А ты? Хочешь инвестировать?
Настала очередь смеяться Людовику.
– Никогда! Никогда в жизни я не ввяжусь в дело, которым управляет твоя бывшая, и тем более во Франции.
– Ты возненавидел свою родину?
– Если говорить о бизнесе, да. Я по-прежнему ценю наши сыры и вино, но прекрасно помню, что французы ненавидят успешных людей. Если ты хочешь преуспеть, то Франция – не подходящее для этого место. Что касается Мелани – мне отвечать ей или нет?
– Забудь ты о ней. Или отправь ей один доллар.
– Ага, шоколадный. Ладно, маму не видно в камере, но она рядом и хочет с тобой поговорить. Только сначала скажи мне, что ты собираешься делать в рождественскую ночь?
– Меня пригласили в гости.
– Тогда не пей слишком много или заночуй у них! Я скучаю по тебе, братец. Тебе надо приехать сюда и попутешествовать, мы устроим тебе королевский прием.
Людовик довольно грустно помахал ему рукой и уступил матери место перед экраном.
– Счастливого Рождества, мой дорогой!
– Тебе тоже, мама.
– Дети сойдут с ума, разворачивая подарки, я им проговорилась!
– А мне, мне ты послала подарок?
– Ну, разумеется. Пожарную машинку. И вообще, я хотела тебя поздравить: если Мелани предпочла написать Людо, а не преследовать тебя напрямую, значит, ты послал ее куда надо!
– Она достаточно упряма, чтобы возобновить попытку, но это ничего не изменит.
– Прекрасно! Будь тверд. Кстати, а как у тебя с рыболовным боссом?
Алан удивился, что она не забыла его туманные намеки во время их последнего разговора.
– Я говорил о ней с братом, а не с тобой, – заметил он.
– Я все слышала. Ее зовут Маэ, да? Красивое имя.
– И красивая женщина.
– Ты только не слишком увлекайся, ладно?
– Слишком и не получится. У нее отвратительный характер.
– Почему ты не найдешь себе женщину с хорошим характером?
– Ты права. К тому же она гораздо моложе меня.
– На сколько?
– На десять лет.
Мать только улыбнулась и подмигнула ему – ее явно не смутила такая разница в возрасте.
– Не думай об этом и проведи Рождество весело. Не только Людовик по тебе скучает, мне тоже очень-очень тебя не хватает.
– Ты могла бы не уезжать.
– Ты бы сошел с ума, если бы я села тебе на шею. А Людовик с Линдой меня терпят.
Он знал, что за этой шуткой скрывается нежность. Мать приложила ладонь к губам, посылая воздушный поцелуй, и экран тут же погас. Возможность видеться и разговаривать делала далеких близкими, но как только картинка исчезала, Алану становилось чуть ли не хуже, чем раньше. Он некоторое время сидел перед компьютером, испытывая страстное желание оказаться рядом со своей семьей. Встреча Рождества, о котором он упомянул, совершенно его не вдохновляла. Друзья пользовались каждой возможностью познакомить его с незамужней женщиной, «в которую он влюбится с первого взгляда», но этого никогда не случалось. А вдруг сегодняшний вечер станет исключением? Он не верил в это, тем более что уже несколько раз вспоминал о Маэ. Его отчаянное стремление к независимости, похоже, дало трещину перед этой хрупкой женщиной, которую ему хотелось увидеть снова. Все-таки три свидания подряд – это уже отношения.
Неожиданно ему пришла в голову идея, и он снова включил компьютер.
– Ну хорошо, хорошо, мы же договорились, – сказала Розенн и подтолкнула Артура вперед.
Мальчик выглядел хмурым, он явно пришел против воли. Бедный малыш, его отправили на Рождество к какой-то чужой тете! Маэ постаралась как можно теплее улыбнуться Артуру и взяла его за руку.
– Может, вы тоже зайдете? – спросила Маэ Розенн.
– Не стоит, а то он опять начнет плакать. Вот его сумка, в ней подарок, хочу, чтобы он тоже получил что-то на Рождество.
Она наклонилась к сыну и торопливо поцеловала его в щеку.
– Веди себя хорошо и будь вежлив с Маэ. Я заберу тебя 1 января после обеда.
У Артура задрожал подбородок, но он молча проглотил слезы.
– Мне надо знать, как с вами связаться, если возникнет какая-нибудь проблема, – твердо сказала Маэ.
Ситуация становилась странной из-за поведения Розенн, которое выходило за всякие рамки. Она ограничилась названием отеля-ресторана в Динаре, где работала, утверждая, что у нее нет мобильного телефона. То ли она не хотела, чтобы ее беспокоили, то ли у нее не было денег на телефон.
Маэ смотрела вслед Розенн, спрашивая себя, на чем же она сюда приехала. Но ей уже не хотелось узнавать о ней больше, она и так была слишком вовлечена в жизнь этой женщины.
– Пойдем в комнату, там быстро согреешься, – сказала она Артуру. – Я нарядила елку, не хватает только нескольких шаров. Хочешь их повесить?
Ответом ей был вялый кивок головы. Однако, как только они оказались в комнате, мальчик сразу подошел к елке, и глаза его загорелись. Из чего Маэ заключила, что он плохо знал, что такое традиционное Рождество, или хотя бы просто веселое. Она взяла заранее приготовленную коробку с разноцветными шарами и поставила рядом с ним.
– Ты просовываешь усики в это отверстие – вот так – и вешаешь на ветку там, где тебе нравится.
Переминаясь с ноги на ногу, он поднял на нее глаза и пробормотал:
– Я хочу пи́сать.
– Ах да, конечно! Пойдем, я покажу тебе туалет.
Маэ подумала, что в его возрасте уже не нужно предлагать помощь – скорее, он будет стесняться. В сущности, она ничего не понимала в детях, и «обучение» в виде недельного пребывания Артура в ее доме обещало быть нелегким. Она снова спросила себя, зачем согласилась на это. Из сострадания к ребенку, из любопытства, из желания принять вызов? Во всяком случае, не для того, чтобы помочь Розенн, которая по-прежнему вызывала у нее сильную неприязнь.
Вернувшись в комнату, Артур подошел к коробке, слегка подволакивая ноги, выбрал шар и стал осматривать елку, подыскивая для него место. Эрван до сих пор сидел в своей комнате наверху и дулся, явно не собираясь появляться до самого ужина. Маэ села прямо на ковер и присоединилась к мальчику. Она устала, проведя все утро на портовом рынке, следя по мониторам, как меняются цены на рыбу и моллюсков. Весь улов был распродан за два часа, а после этого она пригласила своих моряков в соседнее бистро. Потом они расстались, обменявшись пожеланиями веселого Рождества, довольные друг другом и готовые приложить все усилия в эти последние дни года.
Встав на цыпочки, Артур повесил первый шар и, воодушевленный, взялся за следующий. В эту минуту телефон Маэ завибрировал, и она достала его из кармана джинсов. Это был номер Алана, и ее сердце забилось чуть быстрее. Он не звонил с прошлой ночи, а она не хотела звонить первой.
– Я не помешал? Ты молчишь…
– Ты тоже!
– Собираешься провести Рождество дома?
– Да. А ты?
– У друзей.
Разговор забуксовал, казалось, Алан не решается что-то сказать. Сделав паузу, он продолжил:
– Послушай, у меня возникла идея, но я не знаю, понравится ли тебе она…
– Скажи хотя бы.
– Я решил ненадолго слетать в Нью-Йорк, повидать мать и брата. Пришлось для этого перекроить весь свой график, перенести все назначения, но мне это все-таки удалось. Я улетаю двадцать седьмого и возвращаюсь второго января. Четыре дня с родными – это лучше, чем ничего, а я очень скучаю по ним. И хотел узнать, если… В общем, я приглашаю тебя лететь со мной.