Значит, нам нужно быстро перегруппироваться и вернуться на поиски меча. Может, взять с собой Ли, Райдера и Мари…
— А что насчет того, что рассказала Бет… о твоем происхождении?
— Ах, да, — сказала я, сдерживая страх. — О том, что мой отец — Бог Фейри?
— Если то, что сказала Бет, правда, нам нужно будет посоветоваться со священниками и учеными, чтобы узнать больше. Если ты этого хочешь.
Время обижаться и прятаться от правды закончилось. Было лучше быть честной. Быть уязвимой, как советовали Даган и Кейн.
— Я немного боюсь того, что узнаю. Как возможно, что Бог Фейри и человеческая женщина создали чистокровного Фейри?
— Я не уверен.
— Ну, я хочу узнать больше в конечном итоге. Как только мы найдем клинок и подготовим наши армии к битве с Лазарем. Я хотела бы узнать, кем был мой отец, прежде чем умру.
Кейн напрягся, в его глазах мелькнул протест.
— Ты не умрешь, Арвен.
Но я видела, что даже он не верит своим словам. Я улыбнулась ему искренне, и эта улыбка казалась мне самой настоящей за последние недели.
— Если кто-то и может найти способ обойти это пророчество, то это ты. Но все же я хотела бы узнать о нем больше, пока у меня есть такая возможность.
Кейн с покорным выражением лица сказал:
— Тогда я устрою это, — после чего встал и отнес пустую тарелку на кухню. — Пойдем, пташка, у нас сегодня много дел.
Я последовала за ним к входной двери. Впервые я позволила себе надеяться, что однажды я вернусь сюда. Ли понравится этот город. Может быть, я отведу ее в кондитерскую. Куплю ей яблоко в карамели или соленую ириску. Я не хотела думать, что это последний раз, когда я ступаю в домик Кейна, поэтому не думала об этом.
— Как думаешь, кто-нибудь из них сможет извлечь что-то полезное из того, что рассказала нам Бет?
Кейн поднял глаза к небу.
— Не уверен. Но я ставлю на Мари.
Несмотря на утренние новости и осознания, я не смогла сдержать улыбку, заставившую щеки дрогнуть при одной мысли увидеть ее проснувшуюся.
— Я тоже.
— Я скучала по тебе, — прошептала я, уткнувшись в кудрявые волосы Мари. Они пахли корицей, гвоздикой и сиреневым мылом, которое использовали в Шэдоухолде.
— Мне кажется, я видела тебя только вчера, — ответила она, прижавшись к моему плечу.
Я мчалась на драконе Кейна, пролетела через ворота Шэдоухолда, не останавливаясь ни перед одним солдатом, стражником или горожанином, пока не достигла тронного зала, где, по словам Кейна, должны были собраться все.
Мой взгляд упал на Мари раньше, чем на кого-либо другого, и я обняла ее так крепко, что она, наверное, покраснела как свекла. Но мне было все равно. Мои колени дрожали от ощущения, что она в моих объятиях, здоровая и живая.
Наконец, я отстранилась и посмотрела на нее. Она похудела, лицо было немного бледным и изможденным, но это меня не беспокоило.
Беспокоили меня ее глаза.
В них не было гнева или усталости, а что-то гораздо худшее. Горе. Бездна горя, скрытая в цветах ее радужной оболочки.
— Ты плохо себя чувствуешь?
Она пожала плечами, немного смущенно. Это тоже было странно для нее.
— Я чувствую себя хорошо. Как будто мы были в джунглях день назад. — Она с трудом сглотнула. — Ссорились.
— Все, что ты мне сказала, было правдой, — сказала я. — Я была эгоистичной и холодной, и построила вокруг себя много стен, которые так же хорошо защищали меня от боли, как и от всех людей, которые мне дороги. Ты была честна со мной, а я не хотела этого слышать. Мне действительно очень жаль.
Мари кивнула головой.
— Мне тоже жаль. Ты была права, что амулет вредит моему здоровью. Но я думаю, что какое-то время не буду заниматься магией. — Она попыталась улыбнуться, но выглядела так, как будто сейчас заплачет.
При этом виде мое сердце замерло. Мари не была из тех, кто сдается. Она не отступала, когда что-то шло не так — она настаивала, подталкивала и спорила, пока все не становилось снова хорошо. Она была напористой. Бесстрашной. Упрямой.
Что-то было не так.
Глава 38
АРВЕН
Тронный зал был настолько переполнен солдатами и генералами, настолько заполнен суматохой в ожидании возвращения их короля, что я едва могла разобрать слова в этом шуме. Я схватила Мари за локоть и потянула ее в затемненную нишу. Кованый железный канделябр над нами мягко освещал ее кудрявые волосы и веснушки.
— Что происходит?
— Я не хочу сейчас об этом говорить.
— Звучит очень тревожно, особенно от тебя.
Мари не улыбнулась — что тоже настораживало — а лишь содрогнулась на вдохе.
— Я больше не могу колдовать.
Шум и лязг доспехов, заполнявшие тронный зал, растворились в единственной острой точке — словах Мари.
— Что ты имеешь в виду?
— А как ты думаешь? — Ее огненная отповедь немного меня успокоила. Это была та самая Мари, к которой я привыкла. — У меня не выходит с самого пробуждения.
— Ты рассказала Бриар?
Она покачала головой. Я должна была догадаться. Мари не из тех, кто легко просит о помощи.
— Мари, ты думаешь…
— Что я была права? Что амулет был единственной причиной, по которой я вообще что-то могла, и теперь я снова стала ведьмой без магии, как до того, как мы украли его из кабинета Кейна? Да, так и думаю.
— Ты знала, что он тебе помогает. — Я покачала головой. — Я никогда не должна была сомневаться в тебе.
Мари нехотя улыбнулась.
— Так теперь ты мне веришь… Что изменилось?
— Бриар сказала, что ты наложила на амулет заклинание, чтобы увеличить свою силу. Но я знала, что ты этого не делала. Что означало лишь одно: если амулет давал тебе силу и при этом делал тебя больной, значит, ты принадлежишь к ее роду и можешь им пользоваться, ведь она его создала. Кейн говорил, что ее ковен не давал о себе знать сотни лет, но возможно… каким-то образом…
— Моя мать…
— Ты рассказала кому-то еще?
Мари скривилась.
— Нет, но…
— Но что?
— Ты будешь смеяться.
— По какой-то причине я в этом сомневаюсь.
— Я хотела рассказать Гриффину. Думала, он сможет помочь. Или просто выслушать, не знаю.
— Но?
— Но он ведет себя как полный мерзавец с тех пор, как я очнулась. Игнорирует меня, уходит посреди фразы, когда я прошу его поставить рюкзак рядом с другими по весу, а не по росту, потому что это же бессмысленно, как сортировка по росту может что-то упростить…
— Мари.
— Прости. — Она вздохнула. — Я просто думала, еще в Перидоте, что мы становимся друзьями. Хорошими друзьями. Или даже чем-то большим… А для меня это сложно. Мне никогда не везло в этом плане, когда я росла в Шэдоухолде. В основном, здешние мальчишки были очень жестокими. Но Гриффин… Ладно, теперь это неважно, да? Видимо, помощь спуститься по лестнице у Бриар была достаточной причиной, чтобы он снова возненавидел меня. Камни запрещают, чтоб он сделал что-то для другого. — Она скрестила руки на груди. — Арвен, он буквально бросил меня, как горящую спичку, при первой же возможности.
— Гриффин сидел у твоей кровати днями, не ел и не пил. Читал тебе. Спал рядом. Он позволил Кейну отправиться в Ущелье Крэга без него, только чтобы остаться с тобой.
— Значит, он предан, как хорошая собака.
Я так по ней скучала, и в то же время готова была ее придушить.
— Он не мог вынести мысли оставить тебя! Он не мог поддерживать тебя, пока ты шла по лестнице, вероятно, потому что был на грани того, чтобы вырвать слова Я люблю тебя, приказывай мне всю оставшуюся вечность. И это пугает его почти так же, как пугает тебя.
Глаза Мари расширились.
— Я не приказываю людям!
Я пристально посмотрела на нее, но не смогла сдержать полуулыбку.
— Сначала главное. — Я вздохнула. — Тебе нужно рассказать Бриар о своей магии. Если кто-то и может помочь тебе вернуть ее, так это она.
— Может, это благословение. Я жила хорошо до магии. Смогу и теперь. Может, в моем роду есть что-то, к чему не стоит прикасаться. — Взгляд ее глаз говорил, что в этой теории было что-то еще, но она пропустила это. — Скажи, что у тебя дела хоть немного лучше?
Я выдохнула с шумом.
— Мне есть что тебе рассказать.
— Кажется, это случается с нами слишком часто.
— Может, однажды наша жизнь станет скучной.
Ее брови взлетели вверх, прежде чем опуститься, когда она взяла себя в руки. Но я знала, что ее удивило. Прошло много времени с тех пор, как я говорила о будущем так, будто у меня оно еще есть.
— Пойдем найдем Ли и Райдера, и покажем им Шэдоухолд вместе. Вчера я рассказывала Ли о художественной коллекции Кейна и обещала показать ей свои любимые картины в замке. Ты знал, что она действительно умеет рисовать?
— Да. — Я улыбнулась красочным воспоминаниям. — Наш дом в Аббингтоне был полон ее рисунков.
— Потом мы с тобой пойдем в большой зал, выпьем слишком много березового вина и разберем все, что я пропустила. — Ее глаза чуть оживились, а мое сердце начало потихоньку расправляться из скрюченного состояния, в которое ее признание его загнало. Она справится. Я ей помогу. — Начнем с тебя и Федрика. Он без остановки спрашивает о тебе.
Кровоточащие Камни, Федрик. Я почти забыла.
— И, кстати, посмотри, кто идет.
Я обернулась и увидела, как Федрик входит в тронный зал, за ним следуют Гриффин, Кейн и несколько ониксовых генералов. Я радостно помахала Барни и Дагану среди них, что получило лишь кивок от Дагана — явный знак его глубокой и преданной любви — и широкую улыбку от Барни, приветствующего меня дома.
Дома.
Я едва успела насладиться тем, как приятно называть Шэдоухолд домом, когда Федрик отделился от группы и направился прямо ко мне. Он выглядел сияющим, будто наполненный солнечными лучами, несмотря на темные, богатые каменные стены и обсидиановые шипы трона Кейна позади него.
— Арвен, — радостно сказал он. — Как прошла поездка?
— Она была… информативной.