— Я знаю. — Она была права. Это не лучший способ начать совместную жизнь. — Когда ты окажешь мне честь стать моей…
Она приложила палец к моим губам.
— Не надо.
— Хорошо, — пробормотал я.
— То есть… — Она покачала головой. — Спроси. В конце концов. Спроси меня. Я хочу замуж. Хочу быть с тобой, но сначала…
Сначала нужно убедиться, что у нее вообще будет жизнь, чтобы провести ее со мной.
Рука Арвен раскинулась на моей груди, пока мы слушали ритмичное похрапывание Экорна, смешанное с шелестом ветра между балконными шторами. Арвен провела пальцем по моему предплечью, ощущая мелкие шрамы и бледные отметины.
— Почему у тебя так много шрамов? Это из-за твоей драконьей формы?
— Некоторые. — Я окинул взглядом свои бицепсы и торс. — Жаль, что у меня нет более героических историй. Большинство — обычное детство Фейри.
Ее брови сдвинулись в недоумении.
— Фейри заживают очень быстро. В детстве мы часто попадаем в опасные ситуации, потому что знаем — выживем почти в любом случае.
Я видел, как в ее голове складывается картина.
— Значит, когда ранения быстро затягиваются… это не мои способности, а просто часть природы Фейри?
Я кивнул.
— А стареть я буду медленно? Проживу тысячи лет?
— Да, пташка.
— Дольше, чем Мари, Райдер, Ли… дольше тебя?
Я поднял ее подбородок пальцем, заставляя встретиться взглядом.
— Да. Ты переживешь всех нас. Даже меня. Я не чистокровный. Но у меня в запасе еще тысяча лет, так что не радуйся раньше времени.
Арвен продолжила лениво водить пальцами по моему животу, а я закрыл глаза, пытаясь не думать о том, что ждет нас за пределами этой комнаты. Хемлок будет нелегким, но, надеюсь, мы справимся, если только…
— Почему ты такой… подтянутый?
Я фыркнул.
— О чем ты?
Она приподнялась и уставилась на мой пресс.
— Ты будто из камня высечен. Тренируешься по десять часов в день?
Я пожал плечами.
— Наверное. В свободное время. У меня не так уж много…
— Увлечений? — подсказала она.
— Я хотел сказать ‘друзей’. — Правда звучала грустно. — Кроме Гриффина. И Экорна. Так что тренируюсь, когда могу. Иногда от скуки.
— Знаю, тебе не понравилось мое предложение дружбы в пещерах, но, пожалуй, ты мой самый близкий друг. Только Мари не говори.
Я усмехнулся.
— Я бы сказал — не говори Гриффину, но ему все равно.
— Ему не все равно. Он тебя обожает.
— Не понимаю почему.
Она отстранилась, чтобы посмотреть мне в глаза.
— Не притворяйся. Ты хороший человек, Кейн.
Если у меня и оставалась надежда на это, я был должен сказать ей последнюю правду.
— Мне нужно кое-что тебе сказать.
— Клянусь Камнями, Кейн, если ты опять что-то утаил, я тебя лишу яиц.
— Вряд ли понадобится, но я не хочу больше секретов. Вчера, когда ты пришла, я собирался уехать в Жемчужные Горы.
Арвен побледнела.
— Зачем?
— Помнишь, что Бет говорила о пути Ворона? Еще до того, как мы нашли тебя, я слышал о затворнике-колдуне. О том, кто может сделать меня чистокровным. Я хотел занять место Фейри из пророчества. Не знаю, возможно ли это, но Белый Ворон — наш лучший шанс. Я должен встретиться с ним, Арвен. Найти способ, чтобы мы оба выжили. Но если это невозможно… если я смогу занять твое место…
— Нет! — она резко села. Экорн вздрогнул, но, поняв, что все в порядке, снова закрыл глаза.
— Арвен…
— Я не готова платить такую цену. Ты обречешь меня на вечное горе. Это не жертва — это бегство.
— Арвен…
— Ты сказал мне — обещал мне, — что мы найдем выход. Я наконец поверила в это, а теперь твой гениальный план — убить себя?
— Нет, — я говорил спокойно, стараясь унять ее панику. — Я не пойду. Если ты против, я останусь.
— Спасибо. — Она выдохнула.
— Мы найдем другой путь.
— Мы обязаны, — прошептала она. — Мы просто обязаны.
Мы назначили совещание на шесть часов в штабной палатке. Внутри знатные господа и военные теснились в ограниченном пространстве — точили оружие, изучали карты, обсуждали тактику над дымящимися кружками кофе и чая. При звуке нашего появления два десятка глаз устремились к нам, словно мотыльки на пламя, задержавшись на наших сплетенных пальцах.
— Святые Камни. — Мари схватилась за ключицу, отрываясь от книги заклинаний в руках Дагана. — Вы двое наконец…
— Точно, еще как, — лениво бросила Амелия, развалившись в кресле рядом с Райдером, который поднял глаза от стола, заваленного схемами.
— Вы отвратительны, — заявил Райдер.
Мари закатила глаза, но мое внимание привлекла реакция Амелии.
Она покраснела. Настоящим румянцем.
Не так, как школьница, тайно вздыхающая по брату Арвен.
Нет — это был румянец общего секрета. Мимолетный взгляд, который они бросили друг другу, такой быстрый, что я почти решил — мне показалось.
Пока он не коснулся ее руки, и оба едва сдержали улыбку.
Наверное, что-то случилось между ними в Цитрине. Райдер с его слепым самомнением мог пробить даже броню Амелии.
Но что она нашла в нем?
Я хотел, чтобы она была счастлива — нашла того, кого любит, а не просто угождала отцу. Но Райдер?
Он — подлец. Вор, трус, прикидывающийся храбрецом, но всегда спасающий свою шкуру первым. Самовлюбленный хвастун, который наверняка знал, как его отец мучил Арвен все детство, и ничего не сделал.
Арвен, почувствовав мое напряжение, сжала мою руку. Я покачал головой, давая понять позже. Я расскажу ей о увиденном позже, когда мы уже будем в безопасности в Шэдоухолд с клинком.
В данный момент перед нами стояли вопросы куда более значительные, чем выяснять, кто с кем спит.
Глава 42
АРВЕН
Кейн и я решили никому не рассказывать о нашей поездке на Остров Хемлок, кроме Гриффина. Когда я спросила, почему мы не возьмем с собой больше людей, кроме тех, кто уже находится на острове-тюрьме, Кейн объяснил, что Хемлок — это хрупкая экосистема, которая функционирует почти как отдельное королевство. Привести армию может означать нарушить хрупкий порядок острова. Или, что хуже, спровоцировать войну. Гриффин был единственным, кому мы доверяли не оспаривать наше решение отправиться вдвоем. И чем меньше людей знают, где находится клинок в любой момент времени, тем лучше для всех нас.
Мы с Кейном подошли к Гриффину и Эрдли, которые были вовлечены в напряженный спор. У Эрдли была смуглая кожа и мощный подбородок. Он выглядел слишком уж красивым для лейтенанта, но когда он говорил, весь зал затихал, ловя каждое его слово — почти так же, как когда говорил Гриффин. При нашем появлении оба замолчали.
— Утро, — сказал Кейн. — Батальон уже отправился искать отца провидицы?
— Да, — кивнул Гриффин. — Поздно прошлой ночью.
— Хорошо.
— Мы обсуждаем, кто должен отправиться в Цитрин, чтобы обратиться к Изольде и Бродерику, — сказал Эрдли. — Посмотреть, изменит ли это их решение насчет армий.
— Мой отец должен поехать, — предложила Амелия, сидя на сундуке с мечами и закинув ноги на него. — Он ближе всех с Королем Бродериком. Они не станут работать с вами.
— Моя дочь права, — сказал Эрикс. — Король Бродерик был враждебен только из-за твоей истории, Кейн. Он прислушается к разуму, если услышит это от меня. Мы старые друзья.
— Неужели? — насмешливо спросил Кейн. — Как же я хочу, чтобы ты рассказывал нам об этом чаще.
Прежде чем покрасневший и взбешенный Эрикс успел ответить, Лейтенант Эрдли сказал:
— Я боюсь, они могут отказать даже Королю Эриксу в убежище в Азурине.
— Отправьте его с Принцем Федриком, — распорядился Кейн. — Лазарь никогда не узнает о лишнем пассажире на его корабле, а Королева Изольда и Король Бродерик боятся только мнения окружающих.
Гриффин скрестил руки на груди.
— Ну и где принц?
— Он уехал с конвоем в Сэндстоун, — ответил Эрдли. Сэндстоун был портовым городом на побережье, где корабль Оникса наверняка доставил бы его обратно в Цитрин. — Если мы будем действовать быстро, Король Эрикс как раз успеет присоединиться к судну Принца Федрика.
— Тогда отправляйтесь, — сказал Кейн.
По моей спине пробежал легкий трепет восхищения. Мне нравилось видеть Кейна в своей стихии. Он был мастером своего дела — сильным, решительным, умело балансирующим между страхом и надеждой, которые он внушал окружающим.
Эрдли кивнул, взял свой шлем, похожий на череп, с загроможденного стола и вышел. Эрикс тоже попрощался, но не без напоминания:
— Амелия, пока меня не будет, веди себя как положено. Не хочу слышать, что ты опять упрямилась. — Выражение лица Амелии после этих слов вызвало у меня тошнотворный привкус. Я отвела взгляд.
— Остается только Мари, — сказал Кейн.
— Я? — она слегка съежилась, что даже заставило Райдера наклонить голову.
— Я хочу, чтобы ты вернулась в поместье Бриар и училась у нее. Прошло много времени с тех пор, как у меня в бою была талантливая ведьма, а она нам понадобится, если мы собираемся победить Лазаря.
Мари побледнела так сильно, что казалось, она вот-вот упадет в обморок, но прежде чем я успела подбежать к ней, она сказала:
— Конечно.
— Хорошо. Командир Гриффин, проследи, чтобы она прибыла до наступления ночи.
— Я навещу тебя, — сказала я ей.
Мари выглядела крайне неуверенной. Но Гриффин уже устремил на нее свой взгляд, словно ястреб. Защитнический, полный беспокойства — он изучал ее, пока она кусала губу. Я знала, он позаботится о том, чтобы Мари была в безопасности.
— Арвен и я проверим последнюю зацепку о клинке. Будем поддерживать связь через воронов и шпионов. — Кейн повернулся ко мне и снова взял мою руку. — Готова?
Но я заметила своего брата, его нахмуренный лоб, пока он что-то рассматривал рядом с Амелией.
Кейн был прав. И Мари тоже. Я слишком долго позволяла своим неуверенностям порождать ревность и обиду к нему. Я не хотела больше быть такой.