— Мне нужно сделать кое-что перед уходом.
— Тогда жду тебя у ворот.
Я отпустила руку Кейна и подошла к Райдеру.
— Что тут происходит?
— Никто из этих мальчишек не знает, что такое бумеранг, — с гордостью продемонстрировала Амелия изогнутое оружие.
— Я тоже не знаю. Мне должно быть стыдно?
— Нет, ты не солдат. И ты не говорила, что знаешь каждое оружие в мире, иначе дала бы мне двадцать монет, а потом не смогла бы их достать.
Светлые глаза Амелии резко устремились на Райдера, и он ухмыльнулся.
— Я сказал, что верну долг.
Я слегка улыбнулась.
— Не задерживай дыхание.
Райдер нахмурился.
— Ты его бросаешь, — объяснила Амелия, — и он возвращается к тебе, без всякой магии. Так можно поразить врага, не подходя близко.
— Кажется, он слишком тупой, чтобы кого-то ранить, — сказал солдат с щербатыми зубами, потянувшись за деревянным оружием.
— Только если он не летит быстрее кобылы. — Амелия выхватила бумеранг обратно. Затем повернулась ко мне, холодная, как лед.
— Я рада за тебя и Кейна. Это должно было случиться давно.
— Спасибо, — сказала я, прежде чем взяла Райдера под руку. — Можно поговорить с тобой наедине?
Я провела нас сквозь суматошную энергию шатра, пока мы не оказались снаружи. Мой взгляд упал на неприметный участок молодой травки между двумя солдатскими палатками. Она проросла вновь после того, как ее всходы были вырваны с корнем в схватке много месяцев назад. Возродилась после ужасной гибели — теперь выше, крепче, чем прежде. Именно здесь, у этого военного шатра, Кейн спас меня от чудовищной участи, уготованной Лейтенантом Бертом.
Тогда я была так напугана. Так слаба. Просто пешка в большой игре. Я даже не узнавала ту девушку.
Ветер трепал мои волосы, когда я повернулась к Райдеру.
— Мне нужно кое-что сказать. — Я специально говорила тихо, хотя вокруг не было ни единого солдата. — Что-то, что я должна была сказать давно.
— Ты хочешь сказать, что ты и Кейн влюблены? — с усмешкой спросил Райдер. — Потому что я это уже понял сам.
— Нет. — Я изучала его. Я слишком долго позволяла этому мучить меня и его.
— Я хочу извиниться.
Райдер нахмурился.
— За что?
— За то, что так долго завидовала тебе. Всю свою жизнь, по правде говоря.
— Ты завидовала мне?
Мне стало стыдно от его недоверия.
— Я думаю, я убедила себя в том, что все хотят дружить с тобой, а не со мной, или что Пауэлл и мама любили тебя больше, и.… не знаю. Однажды это стало правдой, потому что я сделала это правдой. Понимаешь?
— Не особо, — признал он.
— Все в Аббингтоне обожали тебя. И они не ошибались. Ты был общительнее, счастливее, смелее…
Райдер прервал меня вздохом.
— Смелее? Я дезертир, Арвен. В тот день, когда я украл мешок монет Оникса? Когда я определил твою судьбу? Я сбежал. Бросил всех своих людей на смерть.
Я покачала головой, хотя знала, что это правда. Разве он не говорил нам об этом? Что все его люди погибли, а он спасся, только спрятавшись? Почему я не услышала этого тогда? Что он не герой из сказки, как я когда-то говорила ему, а такой же испуганный, как и все мы.
— Ты, — сказал он, изучая мое лицо, — на самом деле смелая. То, что тебе предстоит сделать… это ужасно. Я бы не смог.
Привычное ощущение подступающих слез сдавило горло.
— Я не уверена, что смогу, — призналась я.
— Ты самый храбрый человек из всех, кого я знаю, Арвен. Ты годами терпела побои отца, пока мы ничего не подозревали. Ты всегда ставила Ли, меня или маму выше себя. Мне жаль, что ты когда-либо сомневалась в этом.
Я не осознавала, как сильно мне нужно было услышать эти слова, пока он не произнес их.
— Все в порядке. Все, что случилось… привело меня сюда. Я знаю, мы найдем клинок на Острове Хемлок. Это единственное место, где он может быть. И тогда мы победим Лазаря вместе.
— Я не знаю… — Он переступил с ноги на ногу. — Я не думаю, что смогу пережить твою потерю.
— Ты уже смирился с этим однажды. — Мои собственные слова удивили меня.
— Как ты можешь так говорить? Ты моя сестра.
— Ты отпустил меня. Ты позволил мне бежать навстречу верной смерти в Аббингтоне. Думаю, я не понимала этого тогда, но… это что-то во мне сломало.
В этих словах было столько освобождения, что я не понимала, как могла так долго их не произносить.
Райдер побледнел. Но, к его чести, не стал спорить. Не дрогнул.
— Я не должен был отпускать тебя тогда. — Он покачал головой. — Я не хотел быть тем, кто это сделает. Говорил же — я трус. Наверное, и остался им. Прости, Арвен. Это должно было быть очевидно — и вина моя, что это не так — но я не хочу, чтобы ты погибла.
И я не хотела подвести его. Никого из них.
— Мы попытаемся найти другой способ победить Лазаря.
— Почему я не удивлен? Вечный оптимист, — сказал Райдер с грустной улыбкой.
Я хотела сказать ему, как он ошибается. Что неделями задыхалась от горя, прежде чем позволила лучу надежды пробиться. Но в какой-то момент, сама того не осознавая, я смирилась с тем, что мы с Райдером просто не знаем друг друга по-настоящему. Возможно, если нам действительно удастся найти выход, я попытаюсь это изменить. Возможно, сегодняшний момент станет началом.
Я обняла брата и прижала его к себе.
— Увидимся, когда вернусь. Присмотри за Ли?
— Обязательно. Счастливого пути. И удачи.
Я поспешила через казармы, утро было ярким и солнечным, хотя в воздухе уже чувствовалась прохлада ранней осени. Я никогда не устану от смены времен года. Если нам с Кейном повезет и у нас будет настоящая жизнь вместе, я хочу жить здесь, в Ониксе. Или в любом другом месте, где можно переживать все сезоны за несколько месяцев. Знойное лето с купанием в пруду, цветущая весна с пением птиц, морозная зима — возможно, даже с редким снегом, который я еще ни разу не видела — и прохладная осень, которая всегда будет напоминать мне об Янтарном. О матери.
Хорошо или плохо, но тот луч надежды превратился в ослепительный рассвет. Я хотела жить. Хотела увидеть все. Пережить все. С Кейном, с Мари, с Ли и даже с Райдером — сколько бы мне ни было отпущено.
Я ощутила мощное присутствие рядом — чьи-то длинные шаги синхронизировались с моими. Подняв голову, я увидела, что Гриффин сопровождает меня к воротам крепости.
— Чем могу помочь, Командир?
Гриффин резко остановился, и я едва успела сделать то же самое. Он пристально смотрел на меня, словно взвешивая что-то.
— Говори. Мне нужно догонять дракона.
Но он не улыбнулся. Какая неожиданность.
— Мне нужно знать, что ты позаботишься о нем.
Мой мозг застыл от его слов.
— О Кейне?
Он коротко кивнул.
— Я никогда не причиню ему вреда, Гриффин. Я люблю…
— Забудь об этом. Я не говорю о ваших ‘будем-не будем’ отношениях.
Я прищурилась:
— Мари тебя этому слову научила?
— Я серьезно.
— А разве ты бываешь другим?
— Остров Хемлок — это беззаконная пустошь. Несмотря на то, что это территория Оникса, у Кейна там не так много власти, как ему хотелось бы. Я понимаю, почему он не может привести армию. Это не в правилах острова. Но это опасное место, и если меня не будет рядом, ты должна защитить его.
Мое сердце учащенно забилось.
— Ты сильнее его, Арвен. Последняя чистокровная Фейри. Скажи мне, что ты сделаешь то же, что и в Бухте Сирены, если понадобится. Чтобы защитить Кейна, но также чтобы защитить Короля Оникса. Защитника Эвенделла. Он должен выжить ради всех королевств.
— Клянусь. Я защищу его ценой своей жизни.
Гриффин поднял подбородок в знак принятия и развернулся, чтобы уйти, но я схватила его за рукав туники.
— Спасибо. За то, что всегда его бережешь. Даже защищаешь от меня, когда это было нужно. Ему повезло с тобой.
Гриффин кивнул, затем аккуратно освободил свою тунику от моей руки, и я сдержала улыбку.
— И ты, — сказала я, прежде чем он успел уйти. — Помоги ей? Амулет был костылем, но я знаю, что ей не нужна магия, чтобы колдовать. Напомни ей, на что она способна?
— Сделаю, что смогу. Но запомни: сейчас она для меня значит столько же, сколько и со всей магией Эвенделла.
Я почувствовала, как сжалось горло. Мари поделилась с ним своей потерей.
— Ты должен сказать ей это.
Он только хмыкнул.
Я кивнула ему и поспешила к Кейну, который ждал меня у ворот, прислонившись к ним.
— О чем вы говорили?
Я улыбнулась и поцеловала его в щеку.
— О тебе.
Я думала, что никогда не устану видеть мир со спины драконьей формы Кейна. Каждое дерево, домик и тачка превращались в маленькие размытые пятна зеленого или коричневого, проплывающие сквозь дымку облаков. Здесь, в полете, было легче понять, насколько просты и конечны вещи. Как-то огромный масштаб нашего континента, контрастирующий с нашими маленькими, размытыми жизнями, приносил мне странное, но любопытное спокойствие. В те короткие часы, среди мягких лучей угасающего солнца и орлов, летящих рядом с Кейном, я не чувствовала давящего груза того, что ждет впереди.
А потом вдалеке я разглядела одинокий, похожий на вулкан остров за Ущельем Крэга, где озеро Стигиан переходило в сверкающий Рудниковый Океан.
Вздымаясь из бурной, мутной воды, Остров Хемлок напоминал гору, если бы ее вершина обрушилась внутрь себя, оставив острые осколки камня и минералов. Сердитые белые гребни пены разбивались о скалы, где земля выступала из моря, и прежде чем я увидела, что нас ждет внутри, Кейн устремился вниз через узкое жерло острова, словно нить, проходящая сквозь игольное ушко.
Морская соль быстро сменилась запахом сырой земли и гниющего дерева. Под нами раскинулся влажный зеленый лес, не слишком отличающийся от Сумеречного Леса. Но этот лес не был спутанным, узловатым и темным, ужасающим рвом из ветвей вокруг жемчужины Шэдоухолда. Нет, это было нечто совершенно иное.
Пока мы летели между деревьями, я различала двери и окна, встроенные в стволы и кору вокруг нас. Деревянные крыши и веревочные лестницы соединяли освещенные фонарями комнаты. Целый город, построенный не поверх леса или вместо него, а внутри самих деревьев.