Слова Бет звенели у меня в голове.
— Это возможно, но цена будет выше, чем ее собственная жизнь.
Я сжал ее руку.
— Я не могу жить без тебя.
— Ты справишься. Я в тебя верю. — Арвен взяла мое лицо в свои руки. Ее глаза выражали только непоколебимую волю, хотя и наполнялись слезами. — Я ни о чем не жалею.
— Нет, — зарычал я. Мне было все равно, услышит ли весь остров. Я обхватил ее руки.
— Кейн…
Моя грудь. Я не мог дышать.
— Нет. — Я сжал ее крепче. — Ты должна меня послушать. — Это не могло так закончиться. — Послушай меня, пожалуйста, Арвен…
— Я люблю тебя, — сказала она, ее ладони мягко легли на мои щеки. — Так должно быть. Я никогда не смогу убежать от своей судьбы. И я больше не хочу. Но ты должен жить. Будь храбрым. Прости себя. Сделай это ради меня. Живи ради меня.
И прежде чем я успел сказать еще слово, сильнее, чем когда-либо — сильнее меня — она вырвалась из моих рук и прыгнула с платформы, грациозная, как голубка.
Глава 46
АРВЕН
Ветер хлестал мои волосы по лицу, жаля веки, скулы и кожу губ. Сила клинка пульсировала во мне, поднимаясь в сердце и стуча в голове. Зажигала мой лайт, который просачивался сквозь кровь и пел в душе, как птица.
Соленые слезы текли вверх по лицу, пока я падала, но я была… спокойна.
Это было правильно.
Клинок и я стали единым. И вся боль, все страдания скоро закончатся.
Мои последние мгновения были с Кейном. Это было роскошью. Благословением. Я лишь надеялась — лишь молилась — чтобы он когда-нибудь обрел счастье, когда все это закончится. Чтобы однажды утром он проснулся, не виня себя за мою смерть… или чью-либо еще.
Пока я падала мимо листьев, ветвей и темных стволов, это была последняя мысль в моей голове.
А затем я с глухим стуком приземлилась на острую, чешуйчатую спину Лазаря.
Он дернулся от неожиданности, рев вырвался из его пасти…
Его вытянутая, изящная шея повернулась, чтобы увидеть меня, притаившуюся на его хребте.
Сухой, мучительный ветер жег лицо. Я ухватилась свободной рукой за опору и взмахнула клинком в воздух, прежде чем вонзить его в его спину.
Еще один оглушительный, сотрясающий кости рев…
И отражение ослепительного, золотого лайта, струящегося из острия моего клинка в отражающие, стекловидные чешуи Лазаря.
Я напряглась, чтобы не закрыть глаза от яркости, дрожала от силы моего лайта, покидающего тело мощными, проникающими всплесками, проходящего через клинок…
Дрожала от страха, от грубой силы, текущей по мышцам и конечностям…
Почему… почему ничего не происходит?
Я взмахнула клинком, чтобы ударить снова, сильнее — гораздо сильнее — но он не достиг цели.
Меня резко толкнуло вперед, я ахнула от силы, когда лицо врезалось в острые гребни шрамов на спине Лазаря, во рту ощущая вкус пепла, ветра и льда.
Халден снова рванулся на меня, пытаясь использовать угол атаки, чтобы выбить клинок из моих рук. Я подтянула колени, сгруппировалась, чтобы найти точку опоры, и взметнула меч вверх — словно продолжение собственной руки — вырвав его из его хватки и направив прямиком в голову.
Халден уклонился, едва удержав равновесие на неровной спине Лазаря. Мы тяжело дышали в унисон, неровные вздохи заглушались воем ветра, который стонал, будто в агонии.
А Лазарь под нами лишь взмывал выше. Прежде чем я поняла почему, Халден поднял меч, и он со свистом рассек воздух в мою сторону.
Удар пролетел мимо на огромное расстояние, когда я сделала поворот вправо и бросила свой клинок вперед, слегка задев его ребра.
Я была лучше него.
Сильнее.
Увереннее в своей опоре, пока Лазарь плыл по воздушным потокам.
Клинок Солнца — мой клинок — приятно шипел в моей ладони.
— Ты не хочешь этого делать, — я крикнула в ветер, когда Лазарь резко повернулся, почти сбросив Халдена вниз, к темно-зеленой смерти.
— У меня нет выбора! — Халден выплюнул в ответ, пока мы взмывали выше, выше в небо, где яркое солнце ослепляло над краем, а резкий ветер делал невозможным понять, где верх, а где низ.
Халден снова замахнулся мечом, небрежно и хаотично, и я отразила удар своим клинком. Мышцы сладко ныли, я вдохнула и снова ударила, на этот раз задев его меч и отправив металлические осколки, как ленты, в воздух.
Лазарь все еще двигался. Направлялся к краю острова. Сбегал, с нами. Со мной…
Шаг за шагом я продвигалась, пока не смогла ухватиться одной рукой за вытянутое крыло, крепко сжимая клинок в другой. Я ударила Халдена в грудь со всей силы, напрягая бедра, приближаясь опасно близко к узкой шее Лазаря.
Его шея…
Его мягкая, уязвимая шея…
Халден удержался за хвост Лазаря, меч болтался в его левой руке. Только тогда я заметила две вещи: грубо зажившие ожоги, покрывающие одну сторону его лица, от того, как я подожгла его палатку в Перидоте, и его правую руку.
Вернее, ее отсутствие.
Лишь обезображенный обрубок остался на месте руки. Руки, которой он грыз ногти в волнении и раздражении. Руки, которая помогала моей матери мыть овощи для ужина. Руки, которая гладила мое лицо. Которая вжигала раскаленное железо в мою плоть.
Теперь ее не было.
— Халден, — я выдохнула, воздух неровно врывался в легкие и вырывался обратно. — Твоя рука.
Но он молчал, вдыхая полной грудью, его хмурый взгляд был одновременно защитой и стыдом. Халден направил меч на меня.
— Он сделал это с тобой? Наказал тебя… забрав руку?
— Я заслужил это, — он проскрежетал. — Я позволил тебе сбежать.
Я покачала головой. Я не хотела его убивать. Как ни странно, после всего, я все еще не хотела. Но я не могла потерпеть неудачу сейчас. Лазарь продолжал бить мощными крыльями, унося нас дальше от Острова Хемлока. Я должна была действовать…
— Я Фейри, Халден. Ты не можешь победить. Пожалуйста.
— Я выбрал сторону. Пусть и проигравшую. Но это мой выбор.
— Любой может искупить вину. Присоединяйся к нам.
— Ты совсем не изменилась, да? — Он покачал головой, будто отвечая самому себе. — Нет, не любой. И уж точно не я.
Непрекращающийся потом слез заливал мое лицо, пока ветер хлестал нас.
— Я не хочу убивать тебя. Но сделаю это, если придется.
Я вспомнила Кейна. О том, как всегда думала, что ему легко отнимать человеческие жизни. Тела всех людей, которых я убила в Бухте Сирены, заполнили мой разум, их кровь пропитала песок и камни пляжа. И люди Килорана, трупы, разрубленные, как мясо в мясной лавке, тем самым клинком в моей руке — их тела тоже заполнили мое видение.
И внезапно мы с Кейном стали не такими уж разными.
И я поняла, что другого пути нет.
Сглотнув прерывистый, тяжелый вздох, я двинулась вперед против силы ветра и ударила. Сталь Халдена встретила мою в воздухе, но не была ровней. Его клинок превратился в жидкое серебро в его ладони, как только коснулся моего, дождем капая на спину Лазаря. Осколки стали, как град, усыпали мои волосы, руки — Халден широко раскрыл глаза, видя лишь эфес в своей руке.
На этот раз я не колебалась.
Я вонзила клинок в сердце Халдена. Сквозь его плоть, кровь, мышцы, клинок погружался. Он закричал, когда чистые белые пламя вырвались из клинка — проводника моего лайта — и изверглись из его груди. То зудящее, жгучее ощущение снова скрутило мои лопатки, и я почувствовала, как оно поднимается по позвоночнику, пока огонь поглотил тело Халдена за секунды, его последнее выражение — изумление, когда он смотрел мимо моей головы на мою спину.
Когда пламя рассеялось, не было крови. Лишь обугленные остатки моего старого друга, ставшего врагом, когда Лазарь резко накренился, и пепел бесславно упал в забытые глубины Острова Хемлока.
И тогда я не смогла сдержать слез, плача о том, во что он превратился.
Во что превратилась я.
И о том, что должно было случиться теперь.
Я потянулась к перепончатому, прожилковатому крылу Лазаря. Не гладкому и изящному, как у Кейна. Не было красоты в толстых сухожилиях под моей ладонью, как шкура быка, увенчанная рогатым выступом цвета застоявшейся крови. Этот коготь был длиннее моего предплечья, и я ухватилась выше за его крыло, дотягиваясь до него. Мне нужна была устойчивость. У меня был только один шанс.
Я забралась выше, рванувшись к его шее.
Нижняя часть, с тонкими чешуйками, прикрывающими более хрупкую кожу. Вот куда я вонзю клинок.
Воздух визжал в ушах, пока мы поднимались, Лазарь все еще летел к краю Острова Хемлока. Скоро мы будем парить над глубинами Озера Стигиан. Понимал ли он, что Халден мертв? Что теперь никто не стоит на моем пути? Сбросит ли он меня в смертоносные воды? За мили от берега, оставив медленно тонуть?
Быстрее. Я должна была действовать быстрее.
Обхватив коленями спину Лазаря, держась за него изо всех сил, как бы он ни падал и ни вилял, я подняла клинок высоко в воздух и двинулась, чтобы разрезать его горло.
Но лезвие так и не пронзило кожу…
Лазарь резко перевернулся, почти сделав бочку, отправляя меня и клинок вниз, вниз, вниз…
Мои руки цеплялись за пустоту, скользя по воздуху, пока я падала вслед за пеплом Халдена, клинок вырывался из моей хватки…
Нет, нет, нет…
И снова это ощущение в лопатках — будто острия пытаются прорваться сквозь плоть, чтобы поднять меня в воздух…
Но я не могла сосредоточиться на этом, не чувствовала свой лайт…
Все, что я слышала, был мой собственный крик, эхом раздававшийся в ушах, пока желудок переворачивался снова и снова. Падая, кувыркаясь, я летела в свободном падении…
Пока не увидела ниже себя серого виверна с кроваво-красными глазами, пролетающего мимо и протягивающего одну чешуйчатую лапу, открытую, готовую поймать меня.
Нет…
Не поймать…
Его коготь, острее любого кинжала, любого клинка, направленный прямо под мое падающее тело.
Чтобы пронзить меня…
Я билась в воздухе, выпуская свою силу, чтобы призвать падающий клинок ко мне.