– Да, – согласилась я. – Но.
Голод в голове продолжал меня мучить. Не в животе, но от этого было не легче.
– Я устала, – пробормотала я.
Оскар скосил на меня взгляд:
– Какое-то время я могу подежурить в одиночестве.
Я прилегла на старый дождевик тёти Исы, который захватила с собой. Здесь было больше звёзд, чем в городе. Вернее… Тётя Иса сказала, что это не потому, что их там нет, просто их не видно из-за света, который излучает город. Уличный свет, свет в домах, световая реклама и фары непрерывно едущих автомобилей – … грязь и мусор, которые испоганили ночь так, что нельзя ничего услышать и увидеть… Мне больше нравилось звёздное небо здесь. В наступавшей тишине можно было подумать. Вечерний воздух источал аромат леса, а не зловоние чудовищ, осквернивших всё священное для природы. Это преступление, святотатство. Мой долг как-то это исправить. Что я за дикая ведьма, если не буду бороться за весь дикий мир…
О, только бы не этот голод!..
Но выход есть. Вокруг множество жизней. Одна или две поправят тот урон, который я нанесла себе, создавая Щитовую завесу. Кстати, довольно впечатляющее свершение для такой юной дикой ведьмы. Этим я могу гордиться. Но мне нужно научиться больше беречь себя. Научиться создавать равновесие между тем, что беру, и тем, что даю. Дикая ведьма может умереть, если отдаст всё – и даже больше. Чтобы восстановить баланс, нужно взять совсем немного. Одну жизнь или две – в качестве платы за множество других. Это лишь моё право, и никак не противоречит закону. Одну рыбку. А может, две. Или одного зайчонка из тех, что прячутся в траве…
– Клара? Что ты делаешь?
Голос Оскара привёл меня в себя. Я раздражённо обернулась:
– А тебе какая разница?
Он отступил назад и чуть не съехал со склона, как недавно маленькие выдры, только Оскар сделал бы это неспециально.
– Да что с тобой? – спросил он. Валиант высунул голову из его кармана, но тут же спрятался снова.
Наверное, Оскар обидится, если я съем Валианта.
Мысль возникла словно сама собой, и только потом я осознала: что-то не так.
Бравита смогла вселиться в Кимми ещё до того, как та стала Кимерой, – тогда она была просто девочкой, чувствовавшей себя изгоем и горевавшей потому, что отец убил её галку. Она смогла вселиться в неё, хотя по-прежнему находилась в заточении, сдерживаемая застывшей, затвердевшей каменной массой в течение нескольких столетий.
Теперь она могла захватить и меня. Она находилась у меня в голове. Искажала мои мысли.
Может, это она попыталась заставить Лию пробить защиту и выйти к маме?
Лия не смогла. А я могу. Могу проходить через щит по своему желанию, открывать и закрывать дверь на своё усмотрение.
Я закрыла глаза, страстно желая… даже не знаю… Вымыть как следует внутреннюю поверхность черепа. Отдраить голову так, чтобы там и намёка на шёпот Бравиты не осталось. Но я не была уверена, что смогу.
«Зачем ты борешься со мной? Мы можем помочь друг другу».
– Нет! – во всё горло заорала я. – Убирайся!
– Клара? – Оскар уставился на меня изумлёнными глазами. – Что с тобой происходит?
«У меня твоя кровь. Твоя плоть. Ты часть меня, а я часть тебя. Ты не можешь больше сопротивляться. Да и зачем? Вместе мы можем добиться всего, о чём мечтаем».
– У неё моя кровь. Моя плоть, – пробормотала я.
– Что ты имеешь в виду?
– Пиявки высосали кровь. А гриф… принёс ей кусочек моего тела. Я не могу… избавиться от неё. Она продолжает внедряться!
– Куда? – спросил Оскар, панически оглядываясь. – Где она?
– Здесь! – закричала я, ударяя себя кулаком в лоб.
– А ты не можешь… прогнать её с помощью «убирайся» или чего-то типа того? – спросил он.
– Да. Я и пытаюсь. Но… она продолжает незаметно просачиваться!
Я вспомнила о пустой тарелке, которая стояла возле кровати, когда я проснулась.
– Когда я… съела ту гору бутербродов… ты со мной разговаривал?
– Я пробовал. Но ты не отвечала. На самом деле и слова не сказала, даже своей маме. Опустошила блюдо и пошла наверх. Твоя мама понесла тебе молоко, но ты уже снова заснула, – рассказал он.
Внутри возникла ледяная безнадёжность, которая камнем легла на сердце.
– Это была не я, – произнесла я. – А она.
Оскар вытаращил глаза:
– Ты думаешь? Прямо как во «Вторжении похитителей тел»?
Я понятия не имела, что это за фильм.
– О чём ты говоришь?
– Ну об этом – крутом старом ужастике, где людей заменяют пришельцы из космоса. Ну они ещё их полнейшие двойники? Но… – вид у него стал задумчивый, – в общем, они выращивают тела на замену в таких стручках, так что это не совсем…
– Оскар!
Он и сам остановился:
– Ладно, это действительно не круто. Я вижу. И что нам делать?
Я не ответила, так как ответа у меня не было.
Как он там сказал? Крепость не всегда может пасть из-за атаки внешних врагов.
Иногда… иногда находится предатель внутри.
Глава 15Бешеная ягода
Я оставила Оскара у ручья и пошла обратно к дому. Он хотел пойти со мной, но я сказала, что кто-то должен стоять на страже. Он согласился, хотя в большой восторг не пришёл.
– Нужно всё обсудить, – сказал он. – Если хорошенько подумать, наверняка найдётся какой-нибудь суперский выход.
– Может быть, – кивнула я, хотя и не верила в это. О единственном плане, который пришёл мне на ум, рассказывать не хотелось.
У нас были запасы еды – но это не имело значения. У нас была чистая вода, да и звери пока не уничтожили все растения – но и это ничего не значило. Крепость падёт гораздо быстрее, чем мы сами. Вернее… она падёт в том случае, если я ничего не предприму.
– Что такое, мышонок? – спросила мама.
Я попыталась улыбнуться:
– Ничего. Просто мне нужно… кое-что посмотреть в справочнике растений.
– У тебя болит голова?
– Немного, но… дело не в этом… просто… – Я не могла с ходу придумать, зачем мне понадобилась тётина книга ядов. – Э-э-э, кажется, мне нужно что-то укрепляющее после истории с Щитовой завесой.
– Щитовой завесой?
Тут я поняла, что именно так она и называется. На самом деле. Но узнала я об этом только потому, что мне рассказала Бравита.
– Ну да… – я махнула рукой. – Радужным щитом.
Мама посмотрела на меня более пристально.
– Ты уверена, что всё в порядке? – спросила она.
– Всё нормально.
Не думаю, что улыбка на этот раз вышла искренней, но всё-таки мама оставила меня в покое. Я взяла книгу наверх в свою комнату, а Тупик, последовав за мной, прыгнул на постель и улёгся мне на ноги.
Тётя Иса не слишком увлекалась ядовитыми растениями. Она хранила только те, которые можно было использовать и как лекарства – если делать это правильно и осторожно: бешеные ягоды, наперстянку, бругмансию, белену…
Я сидела, вчитываясь в подробные описания. Тошнота, спазмы желудка, рвота, остановка сердца, смерть… Я поёжилась. Тупик слегка приподнял уши и посмотрел на меня, с собачьей озабоченностью наморщив лоб. Может, что-то случилось?
Наверное, можно и так сказать. У меня в голове был один не совсем ясный план: что, отравив себя, я смогу отравить и Бравиту. Она наверняка готовилась к колдовской атаке, но я помнила, что сказала доктор Юли о могущественных диких ведьмах и решении проблем немагическим способом. Кроме этого, я не забыла, как была ошарашена Бравита, когда, бросившись на неё, я разрушила пиявочную оболочку лишь с помощью физической силы.
Для неё использовать тело было в новинку. Правда, сама она очень хотела заполучить новое тело – но только для того, чтобы оно стало хранилищем колдовской мощи, своего рода личной операционной базой в той мировой войне, которую она надумала развязать. Она желала заполучить моё тело, чтобы присовокупить мою мощь к своей, и мне кажется, из-за Щитовой завесы её стремление только усилилось. Она ведь не знала, что силы на самом деле принадлежали не мне одной – а ещё тысяче животных. А может, ей это было прекрасно известно и она рассчитывала, что их можно заставить сделать то же самое и для неё. У быка ведь не было выбора…
Таким образом, мой план – если его можно так назвать – состоял в том, чтобы притвориться, будто её шёпот в моей голове достиг цели. Потом я думала выйти к ней и позволить вселиться в меня. Правда, сначала нужно удостовериться, что после этого я умру.
Однако существовала пара препятствий. Во-первых, придётся довольно долго как-то скрывать действие яда, чтобы она не почуяла неладное. Во-вторых, я не была уверена, что она погибнет только потому, что завладеет умирающим телом. Наверняка она попытается его покинуть, но возможностей переселиться куда-то ещё будет немного. Я надеялась, её старое пиявочное тело также окажется отравлено – она ведь напустит пиявок на меня. Но ещё была Пия. Я знала, что Бравита пока не завладела ею, ведь тело Пии не казалось ей подходящим, вдобавок та являлась опытной дикой ведьмой, и это представляло определённую сложность, на которую «не стоило тратить силы». Но когда других вариантов не будет, Бравита, наверное, всё же попытается. Если мне каким-то образом удастся её сдержать и ослабить… могу ли я быть уверена, что она погибнет вместе со мной?
Последнее, конечно, являлось самым большим изъяном этого плана.
Я не видела никакой возможности выжить.
И это точно не потому, что мне хотелось умереть. Мне же всего тринадцать! Не может такого быть, что на этой земле мне отпущено только каких-то жалких тринадцать лет. А как же оставшаяся жизнь? Я просто не могла вынести мысли о том, что больше никогда не увижу маму, Котёнка, Оскара и… что всем, кого я люблю, дальше придётся жить без меня. А ещё я ужасно боялась, что это будет больно.
Если бы я могла придумать какой-нибудь другой способ остановить Бравиту, я бы не сидела здесь, вчитываясь в особенности действия ядов.
Но, с другой стороны, если бы не Оскар… если бы он не остановил меня, она бы всё равно меня заполучила. Без сопротивления, без борьбы. И дверь для неё оставалась бы открытой, и она могла бы прокладывать себе путь, пожирая направо и налево все те жизни, которые сейчас охраняла Щитовая завеса. Для неё это было бы даже легче, потому что они не смогут убежать.