Но… поразмыслив, выбрала все же форменную одежду и палевую блузку. Но именной значок не надела: босс и так знает, кто она.
На следующий день в двенадцать часов Янси была в кабинете Вероники Тэйлор. Она уже успела переступить порог, когда ей вдруг пришло в голову, что для человека, желающего во что бы то ни стало вернуться на работу, она ведет себя неосмотрительно, и значок занял свое место.
Вероника Тэйлор позвонила в кабинет шефа и сообщила, что Янси Докинс дожидается его.
Янси, уверенная, что ее втиснут в перегруженный график не раньше чем за две минуты до ланча, едва успела прочесть пять страниц из прихваченной с собой книги, как ее вызвали.
Девушка поспешно сунула книгу в сумку и, испытывая непонятное волнение, направилась к двери, ведущей в его кабинет, смело постучала и вошла.
Томсон Уэйкфилд ничуть не изменился. Сегодня на нем был темный костюм и полосатая рубашка. Он поднялся и предложил Янси тот же стул, на котором она сидела неделю назад.
— Доброе утро, — нарушила Янси молчание. Прямо какой-то истукан. В ответ ни тени улыбки! И Янси — была не была — кинулась в атаку. — Спасибо, что согласились встретиться со мной, — услышала она собственный голос, звучавший слегка подобострастно. И опять она ничего не услышала в ответ.
Сжав губы и сев на указанный стул, Янси собралась с силами и стала ждать. Она слишком нуждается в этой работе, и это удерживало ее от необдуманных действий.
Они переглянулись. Если Уэйкфилд заметил, что значок на месте, — а из того немногого, что она знала о нем, у нее сложилось впечатление, что он ничего не упустит из виду, — то промолчал. Несколько мгновений он молча рассматривал с хмурым видом ее аккуратно причесанные пепельные волосы, спадающие на плечи, и лицо, показавшееся как-то одному парню великолепным. На Томсона Уэйкфилда все это не произвело впечатления.
Наконец он открыл рот, но только для того, чтобы напомнить:
— Вы хотели видеть меня?
Итак, он дал понять, что слово за ней.
— Я хочу вернуться на работу, — напрямик сказала Янси. Нет, не так она репетировала свою речь! В ответ все тот же холод и молчание. — Прошу вас, — добавила она, поразмыслив.
В прошлую пятницу в этой же комнате ей показалось на миг, что у сидящего напротив человека на лице возникло слабое подобие улыбки. Его губы снова дернулись, но это произошло так быстро, что она вновь подумала, что ей померещилось. В любом случае ей и дела нет, если она кажется смешной.
— Итак? — отрывисто спросил он.
Янси уставилась на него озадаченными небесно-голубыми глазами. Но прежде чем она собралась с мыслями и принялась рассказывать, Томсон Уэйкфилд, вероятно подумав, что она непроходимо глупа, подсказал ей:
— Так почему я должен вернуть вас на работу?
Янси было плевать на то, что ее считают тупой.
— Потому, что мне нужна работа, — ответила девушка и почувствовала, что он ждал не этого. Поэтому, прежде чем наврать ему с три короба, она с трудом изобразила улыбку, которая возымела на него не больше действия, чем предыдущие, точнее — никакого, и поспешила начать рассказ.
— Вам, очевидно, хочется знать, что я делала там, где не положено, — любезно сказала она.
Его взгляд на часы, словно предупреждавший, что если она не поторопится, то ее отстранят от работы навсегда, заставил ее занервничать.
— Неплохо бы услышать, — предложил Уэйкфилд, и Янси уловила явную издевку в его голосе.
Он вызывал в ней раздражение, но его сарказм и плохо скрытое нетерпение подстегнули ее.
— Ума не приложу, почему не призналась сразу, — Янси вновь пустила в ход улыбку. — Но дело всего лишь в том, что я ездила навестить сестру.
— Сестру?
Она могла с таким же успехом сказать «кузину», потому что сестры у нее не было. Но Янси, памятуя о своем родстве с членом правления, троюродным братом Гревилем, боялась, что запутается, если заведет речь о кузинах, так что лучше выдумать сестру. По ее мнению, если уж плести небылицы, так делать это искусно.
— Сестра гостила у меня несколько дней с малышкой дочкой… э… Мирандой, — пустилась в рассказ Янси и почувствовала вдруг крайнюю неловкость из-за своего вранья, но, понимая, что правду сказать нельзя, продолжила: — Девочка оставила у меня мягкую игрушку, льва, и плакала, пока не получила ее, пришлось завезти.
Янси, понимая, что несет полную околесицу, смотрела прямо на Томсона Уэйкфилда. Она улыбалась. Он оставался непроницаем.
— Вы же понимаете, что такое дети.
Он обвел ее холодным взглядом.
— У меня нет детей.
— Ну, думаю, ваша жена знает…
— Я не женат, мисс Докинс.
— О! — Янси посмотрела на него новыми глазами.
При всей его неулыбчивости, любому, не питавшему к нему такой неприязни, как Янси, он показался бы симпатичным и даже вполне привлекательным.
— О? — переспросил он, не дождавшись продолжения.
Янси быстро взяла себя в руки. Привлекательный? Уж не сошла ли она с ума?
Взгляд его серых глаз оставался бесстрастным. Янси ждала, едва дыша, и вздохнула с облегчением, не успев изведать мук совести, когда он, похоже и вправду поверив ей, спросил:
— Вы доставили льва сами?
— Понимаю, что не должна была делать этого, и впредь такого не повторится, — пообещала она.
— За что мы все должны и вправду благодарить вас, — сухо отозвался Томсон Уэйкфилд.
Дьявол, полный сарказма! Янси выжидала, раздумывая, успела ли она его убедить, и боясь сказать лишнее. Лгать оказалось сложнее, чем она думала. Она ждала, не представляя, что еще можно добавить. Глава компании откинулся на спинку кресла.
— Так вы считаете, будто на основании того, что вы мне рассказали, я должен вернуть вас на работу?
— Если вы не возражаете, — тихо попросила Янси.
И ей пришлось вынести долгий изучающий взгляд, прежде чем он произнес:
— Хорошо.
Надежда расправила крылья, но девушка и в пятницу решила, что сохранила за собой место, пока Уэйкфилд не добавил «но».
— Вы хотите сказать, я восстановлена на работе? — осторожно осведомилась она.
— С этого момента — да, — подтвердил он. — Но после встречи с Кевином Визи отправляйтесь домой.
Янси уставилась на него, не скрывая замешательства.
— Я восстановлена, но должна отправиться домой? Не понимаю.
— Вам завтра вести машину, — пояснил Уэйкфилд. — Какие-то проблемы?
Завтра суббота, но…
— Никаких, — быстро уверила Янси.
— Прекрасно.
— Думаю, Кевин сообщит, кого я повезу и куда, — заметила она, почувствовав облегчение: она сохранила работу, да, сохранила! Разговор окончен, и она восстановлена!
Но не успела она вежливо поблагодарить Томсона Уэйкфилда за то, что оставил ее в компании, как он выбил у нее почву из-под ног, проговорив ровным голосом:
— Я могу сообщить вам. — И с неким подобием улыбки на лице объявил: — Вы повезете меня.
Янси смотрела на босса, не отрываясь и залившись краской, совершенно не понимая причину смущения и приписав его эмоциональному состоянию.
— Вас! — еле слышно пролепетала она. В прошлый раз она видела его за рулем «эстон-мартина»…
— Как это ни покажется странным, — ответил Уэйкфилд, имея полное право добавить к своим достоинствам умение читать чужие мысли. — Я довольно часто прошу, чтобы меня отвезли на совещание или куда-нибудь еще.
У него совещания по субботам! Поразмыслив, Янси решила: почему бы и нет? Дело не сдвинется с места, особенно в таком гиганте, как «Эддисон Керк», если те, кто стоит во главе, принимающие решения, будут уходить с работы по пятницам ровно в пять.
— Да, конечно, — согласилась Янси. Не начинать же спорить с ним теперь, когда она вновь может вернуться к своей замечательной работе. — Не могли бы вы… э-э… сказать приблизительно, когда закончится совещание, — продолжила она учтивым тоном. — Понимаю, что совещания часто затягиваются, что, конечно же, не проблема: я в любом случае успею на вечеринку.
Янси снова бросило в жар, потому что у нее чуть не сорвалось имя Гревиля, хотя ясно, что найдется немало мужчин по имени Гревиль.
Но на лице Томсона Уэйкфилда вновь появилось некое подобие улыбки, и без намека на сожаление в голосе он сообщил, что она ошибается, думая, что совещание запланировано на утро.
— Боюсь, вам придется пропустить вечеринку, — спокойно произнес он.
У нее расширились от удивления глаза.
— Разве вас не поставили в известность, принимая на работу, что у вас будет скользящий график, а иногда придется и заночевать где-то?
Янси тупо смотрела на босса. Ей придется куда-то ехать с этим самым несимпатичным ей человеком и остаться там на ночь!
— Да, — заикаясь, произнесла она, взяв себя в руки.
— Вам все еще нужна работа?
Янси начинала разбирать злость на него и его угрозы.
— Конечно. — В ней проснулся дар лицедейки, и она улыбнулась. — Никаких проблем. Вы не скажете, куда мы поедем? Мне нужно посмотреть атлас дорог.
Он поднялся, дав понять, что разговор закончен.
— Подробности вам сообщит миссис Тэйлор.
— Мне нужно… — начала она, но осеклась, поняв, что ему ни к чему был бы личный помощник, если бы он занимался такими вопросами сам. — Думаю, миссис Тэйлор позаботится о том, чтобы заказать мне номер в гостинице на ночь.
Уэйкфилд проводил ее до двери.
— Вы быстро схватываете, — сказал он.
Даже слишком, могла бы добавить Янси. Она собиралась поблагодарить его за восстановление на работе, но внезапно почувствовала, что это ему не нужно. Янси стало ясно: вряд ли он проявил великодушие, восстановив ее на работе; завтра Томсон Уэйкфилд лично проверит, насколько хорошо она водит машину, и если его подчиненная окажется не на уровне, он, и глазом не моргнув, заявит ей, проехав всего несколько миль: «Восстановлена? И речи быть не может. Вы уволены».
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
На следующее утро Янси поднялась ни свет ни заря: ровно в восемь нужно заехать за пассажиром. Об опоздании и речи быть не может. Томсон Уэйкфилд намерен проверить, как она работает, и она покажет себя во всех отношениях. Нужно прибыть вовремя, быть опрятной и обходительной и постараться, чтобы к вождению нельзя было придраться.