— Вилли.
— А меня Луиза. Что это за обноски на тебе?
— Это мерцпокров с чипоедом. Он… прилетел вместе со мной с Луны. Он разумный. Его зовут Улам.
— Какой противный.
В гараже старой Луизы имелся большой продавленный диван, на котором Вилли смог устроиться на ночлег. Прежде диван использовался для этих целей псом Арфом, но Арф был не прочь уступить немного местечка. Арф был помесью колли с биглем в оранжевых и белых пятнах, с дружелюбными глазами и длинной благородной мордой. Шерсть Арфа, которая лезла из него со страшной силой, была повсюду, от шерсти у Вилли развилась аллергия, и он все время чихал. В гараже имелась отдельная хорошо оборудованная компьютерная мастерская, в которой когда-то работал муж Луизы, ныне покойный, хотя теперь, после Дня Спор, ничего из компьютерной техники, конечно, не работало.
Луиза не беспокоила Вилли; казалось, что основную часть времени она забывала о его присутствии. Вилли же, для того чтобы люди не досаждали ему расспросами о том, что это такое на нем надето, имея в виду принявшего вид штанов Улама, выбрал себе из старья фризерские полиэстровые штаны кирпичного цвета с отвислой задницей, в которых, наверное, ходил когда-то мужик не меньше трехсот фунтов весом. Большую часть времени Вилли появлялся на улице без Улама.
Несмотря на грозящую опасность, Вилли, сгорая от любопытства, бродил по городу, вызнавая, что вокруг происходит. После того как замолчало виззи, утекающие дни сложились в недели, и люди все меньше и меньше вспоминали о предателе человеческой расы по имени Вилли Тейз — скоро им стало наплевать на Вилли.
Люди кормились консервами и пытались обрабатывать землю. Несколько антикварных двигателей, не использующих компьютерные чипы, были добыты из кладовых и подвалов музеев и приспособлены для водяных насосов у артезианских скважин; люди регулярно наведывались к колодцам с ведрами, чтобы набрать воды на целый день. Что же касается отхожих мест — то тут нужно было учиться вновь пользоваться лопатой. Или махнуть на свое дерьмо рукой. В округе появился легкий вездесущий запах давно обжитого лагеря. И тем не менее все были счастливы. После того как умерли все медиаисточники, люди снова научились использовать свои мозги. Атмосфера опасности сплотила людей и заставила сотрудничать друг с другом, когда сосед помогает соседу. В некотором роде это время было, может быть, самым счастливым за многие годы жизни человечества.
Вилли бродил по округе, стараясь подружиться с людьми. Одной из самых популярных тем для разговоров с соседями была местная банда «малышей-шутников». Это были те самые, кто взял под свой контроль винную лавку «Красный Шар» с самого первого дня, Дня Спор, и если вам нужна была выпивка или наркотики, вам приходилось покупать все это у «малышей». Когда откуда-то прикатила пара свиней из Гимми и попыталась взять «Красный Шар» под свою управу, «малыши» резво начистили служащим Гимми сопатки, что все фризеры только одобрили, решив, что это круто.
Кое-кто из ходячих анахронизмов дошел до того, что, раздобыв где-то старые печатные станки, работающие без компьютерного управления, начал снова выпускать газеты на бумаге. Читая бумажную газету, можно было взаправду вспомнить старые добрые денечки «на ранчо у дедушки». В газетах печатались по-настоящему нужные и интересные новости — рассказы репортеров-любителей о положении дел в остальной части страны, а кроме того, масса объявлений о местных умельцах, предлагающих в обмен на еду или другие услуги различные новые услуги, без которых было не обойтись.
Бывший супермаркет «Винн-Дикси», освобожденный от ненужных внутренностей, стал местным толкучим рынком. Прийти на рынок мог каждый, и каждый мог предлагать тут свой товар или услуги бесплатно. Как правило, сделки совершались в виде бартера, и каждый, кому что-то было нужно, мог найти тут себе нужную вещь. «Малыши-шутники» из «Красного Шара» по соседству следили за тем, чтобы к «Винн-Дикси» не наведывались Гимми, везде и всюду готовые начать устанавливать налоги и регулировать торговлю. Частью в шутку, частью всерьез люди называли местный супермаркет «Рынок Малышей».
Каждую ночь Улам выбирался из гаража и наведывался к «Селене», где собирал беглые порции имиполекса. Приведя очередной отряд имиполекса в гараж, Улам каким-то образом парализовывал их, заставляя неподвижно сидеть в бывшей компьютерной мастерской, теперь чулане. Арф неизменно сопровождал Улама в его ночных вылазках, дружески виляя высоко поднятым пушистым белым хвостом. Всякий раз, когда Арф находил очередной кусок имиполекса, Улам выдавал Арфу пригоршню собачьих бисквитов из запасов Луизы. Очень скоро порции имиполекса заполнили чулан ровным слоем до пояса высотой — образовав мягкую, остро пахнущую сыром кучу, на которой Арф обожал лежать, иногда дремал, иногда вылизывал свои яйца.
Теперь, наконец, весь диван оказался в распоряжении Вилли. Тем не менее он не мог уразуметь происходящее.
— Для чего тебе эти слизняки, Улам?
— Это чистый имиполекс! Что может быть в наши дни дороже имиполекса?
— Но это просто здоровенные вонючие куски пластика, грязные, и все в Арфовой шерсти. Подстилка для псины, да и только! Это какой-то мусор, который можно намести с улицы после ярмарки. Почему эти слизняки не такие умные, как ты, Улам?
— У них нет моего программного обеспечения. Я могу скопировать себя в любого из них, но я не хочу этого делать, потому что мои новые копии станут мне конкурентами в поисках имиполекса, которого и без того пока что на Земле мало. Немного погодя я, конечно же, сделаю одного или нескольких своих клонов, заведу себе детей, но я хочу совершить это в более романтичной обстановке, в процессе сексуального воспроизводства в паре с другим молди. В любом случае главная цель этого имиполекса, который я накопил здесь, — воспроизводство различными способами. Этот имиполекс прибыл сюда во Флориду из Гнезда Луны с символической целью — познакомить людей с молди и научить людей любить молди! И ты, Вилли Тейз, тот человек, который помог нам на этом пути! Я планирую с твоей помощью изготовить из небольших кусочков имиполекса полезный продукт, который можно будет продать через «Рынок Малышей».
— Что ты задумал, Улам?
— Из небольших кусочков имиполекса можно сделать компактные компьютерные устройства, подобные оптическим процессорам и силиконовым чипам. Крошечные слизняки — они похожи на эти скользкие сморщенные коричневые запятые, которые можно найти под мокрыми деревоплитами здесь во Флориде. Каждый кусочек имиполекса в один грамм будет запрограммирован для выполнения определенной функции. Например, для управления стиральной машиной. Или распределительной электроподстанцией. Или виззи. В одном грамме имиполекса, зараженного чипоедом, может содержаться достаточное количество информации.
— Я понял твою мысль, — отозвался Вилли. — Эти маленькие кусочки имиполекса станут тем же самым, чем были запрограммированные на заводе чипы до того, как на Землю попал чипоед. Я придумал название для этих кусочков имиполекса. Давай назовем их ДИМ — Дизайн-ИМиполекс.
— ДИМ! — довольно воскликнул Улам. — У тебя просто дар находить подходящие названия, Вилли. ДИМ — сумрачный, туманный — обречен провести сумеречную жизнь внутри машинных потрохов или внутри обычного тостера, все время раз за разом повторяя одну и ту же операцию по прихоти какого-нибудь порождения плоти.
— Уверен, что дело могло бы пойти быстрее, если бы я мог воспользоваться этим оборудованием, — сказал Вилли, с сожалением оглядывая компьютеры, стоящие на полках в мастерской. Почти на всех компьютерах нарос мохнатый грибок, выползающий из вентиляционных окошек.
— Но даже если бы у нас было электричество, эти компьютеры все равно бы не заработали. Как же мне запрограммировать ДИМ без компьютера?
— Мы будем использовать мое программное обеспечение, — ответил Улам. — Тебе только нужно будет объяснить мне, что должен делать каждый ДИМ, и я запрограммирую их путем кратковременного контакта и переноса рисунка программы мыслительным путем. К сожалению, я не знаю, каким образом были устроены изготовленные людьми чипы, — я не знаю ни микрокода, ни архитектуры, ни того, как распределяются идентификации вход-выход у разъемов подключения. Ты, Вилли, знаменитый суперхакер. Расскажи мне, как все устроено, и давай дальше работать вместе.
В течение нескольких следующих месяцев своего пребывания во Флориде, пролетевших в лихорадочной суете, Вилли работал словно одержимый, испытывая небывалый творческий подъем. С помощью своего верного Плаща Счастья по имени Улам Вилли Тейз буквально основал новую компьютерную науку, называющуюся лимп-инженерия, создал первый ДИМ и в заключение всего в сентябре 2031 года изобрел ювви.
Но в середине мая Вилли и Улам только начинали свой долгий путь. В это самое время пассажиры и команда «Селены» были наконец выпущены из-под стражи, через семь или восемь недель после начала карантина. Вилли не смог протолкнуться сквозь плотную толпу репортеров к пассажирам «Селены», но зато ему удалось узнать, где живет Фэрн Беллер и даже проследить ее до номера в дешевом пустом мотеле на Кокосовом Пляже.
Когда Вилли постучал в дверь Фэрн, она немедленно ему открыла. Фэрн была брюнетка с большим ярким ртом, мягкими губами и ленивым голосом. Вилли представился.
— Привет, я — Вилли Тейз. Стэн Муни сказал, что вы помогли ему сбежать с Луны и можете и мне помочь добраться до Луны.
— Входи, Вилли. «Селена» вряд ли сможет подняться, по крайней мере не раньше, чем через несколько месяцев. Мне срочно нужно поразвлечься. Здесь совершенно нет воды. Как ты смотришь на то, чтобы вымыть меня, например, облизать всю языком?
Роскошная брюнетка Фэрн говорила совершенно серьезно, хотя было ясно, что имелось одно определенное место, в котором бы она особенно хотела ощутить язык Вилли. Они разделись, сняли свои Плащи Счастья и легли в постель, но потом вдруг оказалось, что Вилли не может сделать ничего, ну совсем ничего.