Крепкий наркотический коктейль наконец ударил Вилли в голову, и он уже с трудом поспевал за рассуждениями Гардла. Если прислушаться внимательно к тому, что говорил ему молди, то можно было запросто решить, что тот спятил. И чем это от него так воняет? Как от плесневелого перезрелого сыра, смешанного с гниющей падалью.
— Я основываю свои умозаключения на информационно-теоретических предпосылках, которые мои собратья находят весьма здравыми и привлекательными, — продолжал тем временем Гардл. — В частности, я использовал результаты анализа космического излучения. Но я вижу, что ваш разум витает где-то в другом месте, мистер Тейз. Это празднество не самое удачное место для того, чтобы вдаваться в детали. Если хотите, я приглашаю вас посетить мое жилище в Гнезде, где мы могли бы продолжить наш разговор.
— Было бы здорово побывать в Гнезде, — туманным голосом произнес Вилли. — Но только не сейчас. Мне еще нужно устроиться.
— Я свяжусь с вами в полдень, — сказал Гардл. — Хочу еще раз сказать, что я очень рад был повстречаться с вами.
Остекленевшими глазами Вилли проследил за тем, как вонючий змееобразный молди розового цвета уполз прочь.
И снова перед носом Вилли маячил способный вывести кого угодно из себя полный начальственной надменности Бей. Рядом с ним стояла плотно сложенная женщина-камбоджийка — или, может быть, это был мужчина? — с длинными светлыми волосами.
— Бей сказал, что ты собираешься найти место для ночлега, так, Вилли? — спросил его морф, положив чуть дрожащую руку на грудь Вилли. — Меня зовут Ло Тек. Я занимаюсь приемом и устройством гостей ОСЦС. Завтра мы займемся тем, что подыщем для тебя какую-нибудь собственность. Если у тебя сейчас есть минутка, я хотел бы получить от тебя какие-нибудь личные данные, для того чтобы сузить…
— Спасибо, но я уже решил, что пока поживу в отеле «Эйнштейн-Луна», — ответил Вилли и отвернулся, сбросив с себя руку. Он взял со стойки бара другой напиток — на этот раз просто воду — и быстро прошел через террасу, присоединившись к троице заметных персонажей, имеющих прелюбопытный внешний вид: парень без рубашки с гребнем-ирокезом на голове, длинный конец которого спускался до самого его копчика, девушка с роскошным телом и длинными вьющимися волосами, приземистый мужчина с аккуратно подстриженной эспаньолкой в виде правильного треугольника. Они передавали друг другу курительное устройство, из которого дым не шел, но которое сложным видом напоминало небольшую установку по очистке вещества.
— Привет, ребята, — поздоровался Вилли. — Отсюда отличный вид.
— Вилли Тейз! — воскликнул человек с эспаньолкой. В его голосе слышалась постоянная насмешка, но при этом было похоже, что человек он весьма общительный и открытый. — Добро пожаловать в Карманный Мир. Меня зовут Кори Рипсом, а это Дарла Старр и Уайти Майдол.
— Уайти и Дарла! Прошлой весной я видел вас по виззи. Когда Стэн Муни помог Дарле убежать из Гнезда бопперов. После того, как чипоед убил всех бопперов.
— Ага, — кивнула Дарла. Ее выдающихся размеров грудь была обнажена и украшена большим количеством золотых цепочек. — Я была беременна, а теперь я мать двойни. И я могу курить столько, сколько душе угодно. Хочешь дернуть, Вилли? Эй, Уайти, дай Вилли тяжку.
Вилли осторожно затянулся из сложного курительного устройства. На вкус курево было очень крепким, и от него немного щипало язык, как от снепа. Очень крепкое курево, похоже, с генетически исправленной структурой. Вилли еще раз затянулся, вдохнув невидимый дым, полностью очищенный от частиц и недожога, и новый наркотик наложился на выпитый прежде ликер, отчего все звуки вечеринки с мягким щелчком перешли в ненавязчиво журчащий фон, в котором главные мелодичные скрипки играли голоса трех новых друзей Вилли.
— Да, Кори сам выращивает эту травку, — объяснил Уайти, принимая от Вилли трубку. — Это здоровенные кусты монго. Кори и его заросли.
Жесткие, словно рубленые черты Уайти растянулись в блуждающей улыбке, говорящей о накрывшем его приходе.
— Братишка Кори! Расскажи Вилли о том, что ты придумал с глупышами.
— С глупышами?
— Вот именно, — кивнул Кори. — Это единственное подходящее для них название. Я много об этом думал.
— Единственное подходящее название для чего? — спросил Вилли.
— Для злобных имиполексовых игрушек, — ответил Кори. — Имиполекс — это отличное новое вещество. Очень похоже на глину, только живое. Глупыши — это игрушки, только игрушки развратные и для взрослых. У меня есть план сделать зверюшек, вроде домашних питомцев и мистических животных. Но сейчас я работаю над другой серией — в первую очередь я решил сделать трехмерные копии известных лого рекламных персонажей. Мальчика-Пончика. Барби. Редди Киловатта. Убийцу с Запада. Толстяка. Птицу-крикуна. Вектора. Медведя Хохотуна. Тедел Тора. Шефа Кабана. Демона Помощника. Каждому из них я установлю ДИМ, чтобы они могли бегать по комнатам и делать простые штуки, устраивать представление для гостей, выскакивать из засады и прочее. Но делать их настолько же умными и автономными, как молди, я не собираюсь. Каково твое мнение, Вилли, по поводу такой идейки? Можешь взглянуть на мои труды, посмотреть, что я тут напахал. У меня еще есть фильтр — это почти то же, что цефаскоп, только интерактивная штука.
Кори достал из кармана ювви и прилепил Вилли на шею. В поле зрения Вилли немедленно появилось с дюжину изгибающихся, словно резиновые, существ, гармонично совместившихся с участниками вечеринки. Некоторые из фигур, например Вектор, были знакомы Вилли, хотя и искажены. Беспечная Тедел Тора подбежала к ним на своих ногах-свитках и развернулась подобно большой книге, открыв священные иудейские тексты, извивающиеся по страницам, подобно бесчисленным рядам змей, Птица-крикун неуклюжими прыжками выбежала вперед и принялась склевывать со страниц Тедел Тора буквы, словно бы это были червяки, истекая слюной и что-то бормоча, покуда проделывала это. Сферы Вектора мгновенно все разъединились и — хлоп! — одна за другой метнулись вперед в лицо Вилли, и сразу же оказалось, что это и не сферы вовсе, а искусно смоделированный трехмерный Мандельбротовский набор. Вилли вздрогнул и поморщился, но продолжал следить за происходящим. Представление было выполнено на самом высоком уровне и действительно захватывало дух. На другой стороне террасы Барби опустилась на колени и устроила Убийце с Запада отличный глубокий минет, как это умеет делать одна только Барби, от чего у Убийцы вывалились из рук кольты, а с губ сорвались стоны. Хромированный Демон Помощник твердым шагом направился к Вилли и молча предложил ему банкнот в сто миллиардов долларов. Шеф Кабан полоснул себя острым ножом по раздутому животу, потом принялся наполнять тарелки дымящейся требухой и предлагать кушанье гостям. Медведь Хохотун схватил нож Шефа Кабана и ловко и быстро порубил Мальчика-Пончика на кусочки, которые Редди Киловатт мгновенно запек, полоснув по ним золотыми молниями, вылетающими из кончиков пальцев. Шоу непрерывно развивалось, делаясь все более и более диким. Наконец, Вилли поднял руку и снял ювви.
— Это круто, Кори, по-настоящему. Должно быть, ты долго над этим работал?
— Не слишком усердствовал. Образы-то стандартные. Кроме того, я использовал кое-какой коммерческий мультипликационный софт, для того чтобы запрограммировать поведение каждого персонажа. Я уже много лет занимаюсь такой чепухой.
— Кори тусуется в Сети уже лет десять, — объяснил Уайти. — Известный хакер. Он разукрашивает рожи виззи-звезд своими программами-накладками, подменяет рекламные ролики порнухой своего собственного изготовления. Ты знаешь о том, что на Луне больше не крутят корпоративные новости, потому что по милости Кори все дикторы становятся похожими на гигантских муравьев? Кори с ними живо управился.
— Точно. Я придушил этого дракона в зародыше, — кивнул Кори. — Но вот сегодня я решил заняться кое-чем для себя лично. Я пытаюсь создать реальные физические объекты. Не просто самодвижущиеся логотипы, но также исторические и аллегорические фигуры. А также фигуры, олицетворяющие собой универсальные концепции. Фигуры Зиммеля для двадцать первого века. Коммивояжер знакомится с Дочкой Фермера.
— А так она сможет? — спросила подкуренная Дарла и, качнув грудью, каким-то образом заставила соски прыснуть несколькими тонкими струйками молока.
— Вау, Дарла, — выдохнул Уайти, сделав шаг, так что струйки молока ударили его прямо в грудь. — Ты прекрасна, детка.
— Вино лунных извращенцев, — провозгласил Кори. Вилли все происходящее казалось здорово сумасшедшим и оттого веселым.
На следующий день Вилли отправился к Кори в гости — в пятикомнатные апартаменты, вырубленные в скале в пятидесяти футах под лунной поверхностью. Квартира Кори соседствовала с жилищами других лунян, в квартале, куда можно было попасть, соскользнув по шесту в тоннель, заканчивающийся холлом с несколькими десятками дверей.
Первая комната в жилище Кори — луняне называли свои квартиры отсеками — немного напомнила Вилли собственную комнату, которую он оборудовал для себя в подвале в родительском доме. Повсюду валялись разные замечательные штуки, по большому счету просто утиль: сломанные механические игрушки, резиновые и пластиковые, на нескольких полках пачки сотен старинных комиксов и журналов, выпущенных в прошлом веке, раритетные статические голокастеры с арканной проекционной петлей, семнадцать антикварных ламп Лава, множество странных, но клевых рисунков и картинок на стенах, которые Кори любовно заламинировал, прежде чем повесить на всеобщее обозрение, и даже несколько совсем уж древних телевидиков. На одной из стен была развешана коллекция водяных пистолетов, навсегда оставшихся гораздо более футуристическими, чем любые современные игловики или уродцы о-джи. Позади прихожей и кухни находился спальный отсек Кори и две его студии, одна традиционная, другая в современном стиле. Традиционная студия была посвящена живописи и скульптуре, здесь на стенах висели и стояли прислоненные в углах написанные маслом полотна. Многие картины были написаны на черном бархате и были посвящены таким знаменитым историческим событиям, как вивисекция Кобба Андерсона, уничтожение Акрона, и совсем недавний, но уже классический образ Стэна и Дарлы, выходящих из Гнезда уничтоженных бопперов: и тот и другой в зеркальных Плащах Счастья, Стэн — веселый и подвижный, Дарла смертельно усталая и на последнем месяце беременности.