Такая жестокая сцена. Которая получила скорое продолжение.
Потому что добравшийся до дома раненый, вызвал к себе друзей-приятелей и рассказал всё, как было. Очень живо рассказал, как их всех, за здорово живешь, перестреляли люди Джандаля. Потому что точно Джандаля, так как он их опознал.
И дальше все опять пошло как-то не так, как-то слишком спонтанно, быстро и неудержимо. Потому что вместо того, чтобы чуть остыть, узнать подробности, разобраться, обратиться к старейшинам, послушать оправдания противной стороны, дав им возможность принести извинения и подарки и лишь потом начать драку, бойцы Галиба похватали оружие, запрыгнули в джипы и поехали чинить разборки с обидчиками.
Как-то опять по-пацански. И их командиры, хотя должны были, никого не останавливали и даже не пытались, хотя понимали, не могли не понимать, последствия подобной стихийной мести. Жаждущие крови боевики доехали до подконтрольной Джандалю территории, ворвались в первый попавшийся дом и учинили там форменную резню – кого-то пристрелили, кому-то вспороли животы, кого-то обезглавили, кого-то запинали до смерти. Невзирая на возраст, пол и заслуги перед их общим, с жертвами, отечеством. То есть учинили форменный беспредел.
Несколько голов они, промчавшись мимо на бешеной скорости, подбросили к резиденции Джандаля. И головы эти катились, скакали и прыгали по дороге как мячики и стучались затылками и лбами в закрытые ворота. И эти катающиеся головы были головами очень уважаемых людей! Что особенно возмутило бойцов Джандаля. Которые сказали:
– Ах они так!.. Они – наших!.. И еще головы катали, как бильярдные шары! Тогда смерть им, шакалам! Всем!
И, похватав оружие и запрыгнув в джипы, помчались на территорию, подконтрольную Галибу. Где стали стрелять, взрывать и резать без всякого разбора, потому что жаждали мщения. И нарезали, и настреляли массу народа. В том числе совсем посторонних бойцов, которые служили не у Галиба, а у других командиров, которые были с ним в союзе и дружбе и все ходили под Аби-Джамиль-Исрафилом. Таких даже было больше. Таких было большинство. Видно в пылу мести люди Джандаля что-то перепутали, приехали не туда, не по тому адресу, убили не тех, кого хотели, а вовсе даже невиновных. Которые были в стороне от драки. До этого момента. Порезав, постреляв и повзрывав в полное свое удовольствие, они укатили на свои базы.
Когда Галибу доложили о случившемся, он сказал… устами Помощника:
– Я бы мог простить смерть своих бойцов, но оскорбление, нанесенное моему «брату» и покровителю, многоуважаемому Аби-Джамиль-Исрафилу, я стерпеть не могу, ибо поклялся именем Аллаха защищать его жизнь и честь от врагов. Свое слово надо держать!
И обрушился на врагов всей мощью своей маленькой армии. И опять чего-то перепутал, потому что зацепил много чужих бойцов, которые ходили не под Джандалем, а под его патроном Абу-Вамиду-Джанахом. Впрочем, кто их в темноте южной ночи разберет.
Им, конечно, оказали сопротивление, потому что ждали. Но вышколенные бойцы Галиба легко проломили наскоро организованную оборону противника, войдя в нее как раскаленный нож в маргарин. Теперь они воевали не по-пацански, очертя голову, а очень профессионально, зачищая дом за домом, окружая, отрезая и ликвидируя группы, оказывающие им сопротивление, уничтожая снайперов и пулеметные гнезда из гранатометов, крупнокалиберных пулеметов и минометов, которые как-то так случайно и удачно оказались под рукой.
Счет жертв шел на десятки.
В одном месте боевики Джандаля смогли закрепиться на наскоро подготовленных позициях, перегруппироваться, подтянуть резервы и нанесли мощный контрудар во фланг наступавших сил противника. Бойцы Галиба, не ожидавшие такого поворота событий, дрогнули, откатились, смешались и побежали. Но побежали отчего-то не туда, откуда пришли, а совсем в другую сторону. В сторону территорий, подконтрольных их союзникам. То есть под защиту «старшего брата». Который, обещал их защищать.
Одни побежали. Другие стали их догонять. И, увлекшись погоней, влезли туда, куда не следовало. И положили там несколько выскочивших на стрельбу бойцов. А потом еще других, которые стали отстреливаться от неизвестного и непонятно откуда взявшегося противника. И пошла такая свалка, такая куча-мала, где уже было не понять, кто свой, кто чужой и кто кому союзник.
Потом бойцы Джандаля отступили, а люди Галиба и боевики из союзных группировок стали собирать и опозновать трупы. Своих они складывали в одном месте, а чужих стаскивали в другое. Чужаков разложили рядками и быстро опознали.
– Это люди Джандаля. Зачем они убили наших «братьев»?
– Потому что они шакалы! – объяснили бойцы Галиба. – Они вас и дальше будут убивать. Если их не остановить.
И предложили совершить небольшой рейд в стан врага. Уже совместный. Чтобы упредить их удар. Союзники согласились.
– Только нас мало, надо еще кого-нибудь пригласить.
Пригласили союзников тех союзников. И разнообразных родственников. И каждому, кто выразил желание отомстить за смерть «братьев», Галиб пообещал крупную сумму. В долларах. И даже начал выдавать авансы. Отчего союзников нашлось даже больше, чем предполагалось. Ну просто масса союзников! И вся эта наскоро сформированная армия обрушилась на Джандаля. Но больше на его покровителей. Которые обещали ему поддержку. Там вообще уже никто ничего понять не мог. Все стреляли и азатно швыряли друг в друга гранаты. И Галиб начал побеждать, тесня противника в глубь его территории…
Но потом ситуация в очередной раз переменилась. Потому что Джандаль подогнал откуда-то три джипа с установленными на круговых платформах счетверенными крупнокалиберными пулеметами. А с соседних улиц заработали с ходу развернутые минометные батареи. Наступавшие цепи залегли под ураганным огнем и, понеся серьезные потери, отползли на исходные позиции. То есть все было всерьез, по-взрослому.
Ну просто войнушка какая-то. В которую втягивались все новые союзнические силы с двух сторон. Кто-то вставал под ружье, мстя за своих, случайно убитых «братьев», кто-то подаваясь на агитацию.
– Почему я должен мстить за ваших убитых людей?! – передавали из уст в уста слова Галиба, – Или вы – презренные трусы, что прощаете кровь своих воинов, которые были преданы вам? Или вы боитесь смерти, предпочитая опозорить себя, свои семьи и свой род? Или вы не клялись в верности своим «братьям»?
И новые бойцы брались за оружие и вставали под знамена… Потому что никому не хотелось прослыть трусом. И всем хотелось чуть-чуть подзаработать. Так как и та, и другая сторона щедро оплачивала пролитую кровь. Свою. И чужую. Война во все времена подпитывается деньгами. А деньги были.
Конфликт разрастался как пожар. Наконец подтянули артиллерию. Потому что серьезные люди выясняют отношения серьезными калибрами…
И никто ничего не понимал… Почему это вдруг вполне себе рядовая драка переросла в такие крупномасштабные боевые действия? Которые, никто остановить не может! И заокеанские «друзья» не понимали.
– Что у них там происходит? В конце концов?
– Черт его знает… Какая-то братоубийственная резня. Ну просто мясорубка!
– Зачем им резать друг друга, когда у них есть общий враг? Один на всех! Вызовите мне сюда консультанта.
– Это нормально, – сказал консультант. – Это такой старинный, красивый обычай – убивать друг друга, если до этого кто-то убил кого-то из твоего рода, нанеся тем смертельную обиду. И если убить того, кто убил, то его смерть искупит смерть того, кого он раньше убил. Это просто кровная месть.
– Какая, к вашей бабушке, месть, когда они палят друг в дружку из минометов, разнося целые кварталы!
– Они еще и артиллерию подтащили, – услужливо подсказал референт.
– Кто подтащил?
– Говорят – Галиб. Долбает по городу из стомиллиметровых гаубиц.
– Где он их раздобыл?
– Не знаю. Кажется, изъял в одной из армейских частей.
– Изъял?! Слышали! Что вы мне тут про какую-то месть болтаете, когда это война. Нормальная гражданская война! С использованием тяжелой артиллерии! Они тут скоро все перестреляют друг дружку до последнего человека. С кем тогда работать? Вызовите сюда наших «протеже». Только не вместе. По очереди.
Первым прибыл Аби-Джамиль-Исрафил.
– Что у вас тут происходит? У всех!
– Ничего особенного.
Ну, по масштабам Востока, где вырезали целые народы, может быть и ничего. Плюс-минус город… А на взгляд белого человека было, о чем беспокоиться.
– Вам надо немедленно усмирить ваших людей!
– Вряд ли это возможно. Им нанесено оскорбление. Они должны отомстить!
– Что?! Что вы сказали?
– Они убили их «братьев»! Я не смогу их остановить.
– А я не смогу продолжить субсидирование, потому что вам платят не за то, чтобы вы убивали правоверных! Этим вы можете заниматься бесплатно в качестве хобби!
Аби-Джамиль-Исрафил молчал.
– Кто там у вас палит из пушек?
– Галиб.
– Кто это такой? Откуда? – спросил журналист Гарри Браун. Который не был ни журналистом, ни Гарри, ни Брауном. Спросил, хотя лучше других был осведомлен, кто такой Галиб, так как чуть не через день отсматривал его досье, встречался с ним и даже разговаривал с глазу на глаз. Но об этом никто не знал. Тем более Аби-Джамиль-Исрафил, который считал, что он единственный и неповторимый. Как та жена, которая уверена, что ее супруг никогда ей не изменит, потому что она лучше всех.
– Галиб мой союзник. И «брат».
– Так утихомирьте его, коли он ваш «брат». Братья братьев должны слушаться!
Аби-Джамиль-Исрафил тяжко вздохнул.
– Боюсь, я не смогу его остановить. Он потерял много своих людей и теперь должен отомстить!
– Замучили вы меня своей местью. Заняться вам больше нечем, как друг другу кровь пускать!
– Я бы просил вас! Я уважаемый человек древнего рода!.. – обиженно запротестовал Аби-Джамиль-Исрафил.
– Извините, не сдержался… Но ситуация вышла из-под контроля. Мне звонили. Оттуда. И много чего интересного сказали. И смею вас уверить в гораздо более резкой форме! Делайте, что хотите, но это безобразие надо остановить! Иначе и вас и меня! Надеюсь, вы понимаете…