Несколько автоматов ударили по прожекторам, гася свет. Два, действительно потухли. Остальные – нет. Остальные были врыты в землю, давая рассеянный свет. Эти для пуль были недосягаемы.
– Смотри-ка, не уходят. На что надеются? С минуты на минуту полиция подъедет.
– Ага. Жди. До утра…
– Ничего, как-нибудь сами отобьемся.
И конечно, отбились бы, наверняка отбились, кабы среди слуг не нашлись предатели. Вернее, что значит нашлись – их искать не надо было, все они изначально были предателями, все до одного, до последней горничной и поваренка! Это если с одной стороны посмотреть, со стороны «гостей». А если с другой, то, наоборот, не предатели, а патриоты своего народа, своей страны и своих бандитов. Своих же, не чужих! Ну кому им еще помогать, как не этим?! Вот они и помогли. Пустили, провели заранее нескольких бандитов под видом родственников. Спрятали в своих комнатах и подсобках. А теперь выпустили.
– Где они?
– Там они, на крыше сидят. С ружьями.
Это про снайперов, которым они накануне кофе с булочками разносили и глазки строили.
– Только здесь лучше не ходить. Лучше через дальнюю лестницу. Там дверца, я открою.
– Спасибо, сестренка.
Может, и впрямь, сестренка. А может, просто обращение такое милое… Хлопнул сестренку по попке игриво и пошел к лестнице. Не один. Не с пустыми руками. Поднялись под крышу, «сестренка» бесшумно открыла дверь. Показала пальцем:
– Туда.
Боевики, тихо ступая, разошлись по чердаку, освещенному через слуховые окна. Прикрываясь стропилами, осмотрелись. Увидели там, далеко, людей, припавших к винтовкам. И наблюдателей с биноклями.
Стрелять не стали. Вытащили гранаты, выдернули кольца, швырнули от себя, встав за балки, и прикрыв глаза, чтобы не ослепнуть.
Ахнуло подряд, сливаясь воедино, четыре взрыва. Поливая пространство перед собой из автоматов, бандиты побежали к слуховым окнам.
Один из снайперов еще шевелился, еще пытался вытянуть из кобуры пистолет. Его добили ударом мачете…
– У нас ЧП! Чужие в доме. Чердак выбит. Внимание.
Немногие, уцелевшие на подходах к дому боевики после взрывов на чердаке бросились вперед. Путь им был расчищен.
От дома прозвучало несколько пистолетных выстрелов. Два боевика упали не дойдя. Но по вспышкам был открыт концентрированный автоматный огонь. Отступившие телохранители оказались зажатыми между наступающими и теми бандитами, что были в доме. Положение их было незавидное.
– Все, кто может, прорывайтесь в спальню!
Но в спальне уже были боевики. Они вломились разом, выставив вперед себя автоматы. Осмотрелись… Никого! Только в дальнем конце, зажавшись в уголок и натянув на себя, под самые подбородки какое-то тряпье, сидели две дамы. Одна, похожая на куклу Барби, блондинка. И еще старуха.
– Кто они?
– Это полюбовница его. А это секретарша, – указала служанка.
– А он сам где?
Служанка пожала плечами.
– Вечером тут был. С ней.
– Проверьте все здесь!
Спальню и прилегающие комнаты осмотрели, заглядывая под кровати и диваны и переворачивая вверх дном гардеробные.
– Здесь нет!
– И здесь…
Все вопросительно глянули на дам, которые, тряслись от страха и плакали.
– Они обижали тебя? – поинтересовались бандиты у «сестренки».
– Нет, они добрые. Подарки дарили.
– Где твой… кобель? – спросил боевик.
«Любовница» затрясла головой, так что проволочки кудряшек запрыгали. Ответила, заикаясь.
– Я не… я не… знаю. Может, там… – показала куда-то наманикюренным пальчиком.
– Тащите ее сюда.
Кутающуюся в халат и тряпки «любовницу» притащили. Но довольно вежливо. Галантные латиноамериканские бандиты умели ценить красоту.
– Не бойтесь, сеньорита, мы вас не тронем. Мы с женщинами не воюем. Не переживайте, скоро все кончится.
– Вы обещаете? – шмыгая носиком и хлопая глазками, спросила с надеждой красавица.
– Слово кабальеро! Мы убьем всех врагов и освободим вас. Позвольте представить, наш командир, достопочтенный Дон-Родригес-Де…
Командир оглянулся, присмотрелся, увидел, оценил, подобрался, выпятив грудь.
– Сеньорита, надеюсь вас не обидели мои балбесы?
«Балбесы» счастливо лыбились, стоя рядом.
– Нет, что вы, они были очень галантны.
– Я прошу вас помочь нам найти вашего… – главарь на мгновение запнулся, подыскивая слово. – Вашего похитителя. Зачем вам какой-то старик, зачем заключать ангела в ржавую клетку. Мы освободим вас, сеньорита, и вы никогда об этом не пожалеете, клянусь всеми святыми. – И кажется, звякнул шпорами, которых не было.
– Но помогите нам. Молю вас.
– Хорошо, – кокетливо ответила пленница. – Он может быть там. Но я боюсь…
– Я дам вам провожатых.
Провожатые дружно сделали шаг вперед. Все.
– Ты и ты! – приказал командир.
Остальные завистливо вздохнули.
– Сеньорита, прошу вас…
Пошли по этажу, в дальнее крыло. Туда, где были подсобки, узкие коридоры, много поворотов и мало света. Один бандит впереди. Другой, чуть поотстав. Первый вдыхал волны ароматов женского тела. Второй, не отрываясь, смотрел, как под полупрозрачным шелковым халатом покачивались округлые бедра. Лучше бы он смотрел не на них.
– Сеньорита, вы прекрасны как бутон… – прошептал, полуобернувшись, первый бандит.
– Ах! – кокетливо ответила дама, припадая к спутнику.
Очень расчетливо припадая. Так, чтобы загородить свою правую руку. Одновременно выпятив попку. Отчего у второго бандита перехватило дух, зрение и сознание.
– Как бутон распустившейся на рассвете…
Договорить свой комплимент бандит не успел. Красавица просунула под шею впереди идущему «сеньору» правую ручку и сильно и точно вогнала ему сбоку в горло короткий и тонкий как шило нож. Другой рукой перехватив рот.
– Не говорите так! Больше никогда, – грудным голосом произнесла она, заглушая хрипы.
Умирающий бандит удивленно смотрел на фарфоровое личико убившей его куклы Барби… Второй, идущий сзади бандит ничего не понял. Не успел. Он лишь заметил, что сеньорита игриво зажимает его приятелю рот ладошкой, напирая на него роскошной грудью. Наверное, тот сказал какую-нибудь скабрезность. Или, напротив, комплимент.
Так он подумал. И больше ничего не подумал. Потому что Ирен, выдернув из шеи убитого стилет, мгновенно ударила им второго бандита. Ударила в висок. И, выдернув из раны, ударила еще раз!
На чем игры во флирт закончились. По причине массового падежа кавалеров.
Но из темноты, из коридора, шагнул третий персонаж. Откуда он взялся?!
Ирен ослепительно улыбнулась. Облизнула губы. И расчетливым движением распахнула халатик. Так, чтобы было видно всё. Все ее округлости, впадинки и родинки.
Бандит на мгновение ошалел. Ирен сказала:
– Ах! Не смотрите на меня. Больше…
И грациозным движением ножки, пнула бандита мыском туфельки в кадык. Но наверное, недостаточно сильно пнула, потому что тот успел нажать на спусковой крючок автомата.
Протарахтела короткая очередь, угодившая в его приятелей.
После чего он умер! Потому что сеньорита хрупкими ручками свернула ему набок шею, переломив позвонки…
– Что там происходит? – забеспокоились услышавшие выстрелы бандиты.
За «сеньориту» забеспокоились. И на мгновение замерли перед распахнутыми дверями. Выстроившись как на параде. Или как на расстреле. Скорее всего, как на расстреле. В рядок. Перед стенкой.
Рыдающая «старушка», ни на мгновение не переставая выть, всхлипывать и стенать, не торопясь, не привлекая к себе внимания, выудила откуда-то из-под тряпья большой черный пистолет, вытянула руку, подслеповато прищурила левый глазик и без секундной паузы стала стрелять, как в тире по мишеням, быстро и точно перемещая дуло пистолета справа налево.
Один выстрел – один труп. Боевики валились с ног, не понимая, кто в них стреляет, откуда звучат выстрелы, инстинктивно оглядываясь на окна.
Бах!
Бах!
Бах!..
Последнего боевика старушка сняла влёт, когда он пытался выпрыгнуть в дверь.
Старушка бойко расстреляла пол-обоймы, сбросила ее, вогнав на ее место новую, полностью снаряженную. Потому что больше патронов всегда лучше, чем меньше. Привычно проверила оружие. Огляделась, сжалась в комочек, сморщилась личиком и завыла дурным голосом.
– Ой, а-а, убили-и!
В дверь сунулись бандиты. Увидели… Дьявол!
Несколько еще дергающихся, но уже совсем мертвых приятелей. С дырками в головах. И еще увидели бьющуюся в истерике старуху, которая пыталась зарыться в тряпки, как будто они могли ее спасти от пуль.
– Кто стрелял? Откуда?!
Старушка выла, всхлипывала, икала и билась головой о стену. Всё одновременно.
– Заткнись! – прикрикнули на нее.
И отвернулись, бросившись к окнам. Потому что кто мог подумать на эту дуру!.. Наверное, мог профессионал. Впрочем, он даже и думать бы не стал, а действовать прежде, чем думать. На рефлекторном уровне. Увидев, заметив и прикончив всех, кого застал в комнате с трупами, не взирая на их пол, возраст и личную симпатию. Лучше всего, закатив туда пару гранат. Просто так – на всякий случай. А уже потом, ничем не рискуя, стал бы размышлять на тему, откуда, кто и зачем мог стрелять.
Но бандиты не были профессионалами. И даже не были бойцами. Были просто местной вооруженной шпаной. И «повелись» на образ, и подставили спины.
«Старушка» вскинула пистолет и вбила каждому в затылок по пуле. Как гвозди в стену. Без единого промаха… Такая была старушка! Очень бойкая. С которой – не дай бог!..
В дверь шагнула кукла Барби. В разлетающемся шелковом халате, заляпанном кровью.
– У вас всё?
– Всё.
– И у меня. – Быстро взглянула на убитых. На целую гору мертвых мужиков. – Вы не ранены?
– Нет, – спокойно ответила «старушка», поправляя одежду и прическу. – Всё в порядке. Я не пострадала.
Где-то там, в доме, еще раздавались выстрелы. Но основная бойня случилась здесь.
– Я в подвал. А вы пройдите по этажу! – приказала Ирен.