Набираем высоту.
Не страшно, что высоко, потому что камера заменена на профессиональную с самым высоким разрешением. Видно каждый камушек… И сама «игрушка» выросла в цене раз в десять.
Смотрим… Смотрим… Смотрим по площадям, километр за километром…
Ничего…
Едем дальше. Встаем. Запускаем…
Ах, какая досада — погода нелётная, даже для игрушек! Села облачность, зарядил дождь, и ни хрена не видно. А низко над землей не полетаешь.
Тогда Антон Иванович… Не может такого быть, чтобы никто из бойцов домой весточку не бросил, не исхитрился, несмотря на запреты. Никогда южные ребята не будут настолько дисциплинированы, чтобы своего мнения не иметь. Это же не немцы, которым довольно «ахтунг» написать, чтобы они — ни ногой. Опять же водитель, который их вез — метр семьдесят, плотного телосложения… И номер автобуса.
— Есть у вас, Антон Иванович, кто-нибудь в полиции, чтобы поинтересоваться, куда тот водитель ездил в означенное время? Только без напора, аккуратно, вскользь? Сказать ему, что неизвестный автобус ребенка на дороге сбил и с места ДТП скрылся. Вот и приходится искать, спрашивать, протоколы составлять… Сделаете?
— Сделаем…
Везде у Антона Ивановича свои люди имеются. И в полиции, и в прокуратуре. В каждой конторке своими ушками пророс…
Ну что, нашел?
Нашел. Как не найти?
Спросил?
Спросил. Да ничего не узнал. Темнит водила.
Ладно, нажимать пока не будем. Но если иного выхода не сыщется, придется с ним поговорить всерьез. Выпотрошить. И… Устроить ДТП с самыми тяжкими последствиями, чтобы никаких подозрений. Но это на самый крайний случай.
Еще варианты? Должны же быть какие-то! Какие? Что еще может на них навести, вытащить из логова? Подвоз продуктов? Ну едят же они что-то? Причем не мало, если в тридцать глоток! Это вариант. Только сколько ждать придется, может, они на месяц запаслись?
Что еще? Какое-нибудь ЧП? Например, если с кем-то из близких тех бойцов что-то случится? Сообщат ему? Неужели ему не сообщат? Не может такого быть! Он тогда сильно обидится. А обиды здесь чреваты…
Пожалуй, это вариант! Если кто-то из родственников умрет и надо ехать на похороны? Или тяжело заболеет? Или с домом что-то случится, или с хозяйством?
Вот и выход…
В одном населенном пункте, в одну из ночей, около одного из домов загорелся сарай. Заполыхал, как свечка. От сарая занялся дом. Пожар — это такая беда!
— Пожар! — закричал на улице кто-то.
Соседи вскочили, сунулись в окна, увидели зарево и забили тревогу. Очень вовремя. Из полыхающего дома успели вынести всё ценное и всех спасти, но сам дом сгорел больше чем на половину. Такая вот неприятность.
Родственники схватились за головы и хватились хозяина дома, которого в этот момент рядом не было. А без него пожарище никак не разгрести.
И вопрос — решился…
По грунтовке ехал уазик. Ехал и ехал, молотя колесами разбитую грунтовку, увязая в лужах. А над ним летала незаметная «игрушка» с видеокамерой.
Машина ехала за погорельцем. Потому что от самого его пропавшего дома и с его родственниками. А как же иначе? Иначе никак! Пожар — дело серьезное.
Машина свернула с грунтовки, потом еще завернула, потом встала в колее. Приехала… Очень интересно… Какие-то сараи, напоминающие полуразрушенные телятники, забор. И фигурки людей, которые высыпали встречать машину.
Вскоре, довольно быстро, машина поехала назад.
Вот и всё. Вот оно — логово!
— Чем вы там занимаетесь?
— Бегаем, прыгаем.
— Зачем?
— Говорят, чтобы знать, что делать на месте. Чтобы не растеряться. Там на земле план нарисован — где входы, где окна, так вот мы по нему. Как блохи.
— А о деле не говорят? Где по-настоящему скакать придется?
— Нет. Ничего не говорят. Я пытался спрашивать.
— Жаль. Но, может, потом, когда вернешься назад, что-то узнать получится.
— Может быть…
Посмотрел внимательно, спросил:
— Дом вы мне спалили?
— Ну что ты, конечно, нет! Пожар — это стихия. С кем не случается?
Хотя какая стихия, когда со спичками и бензином, поздно ночью… Конечно, они! Иначе своего человечка оттуда вытянуть бы не удалось. А так ему сразу увольнительную дали на поправку дел.
— Но ты не переживай, мы же понимаем. Вот деньги на восстановление.
Немаленький конверт. С немаленькими деньгами.
— Только расписочку напиши, как будто в долг взял. Чтобы никто ничего не заподозрил.
— А на кого писать?
— На кого угодно. Вот, можешь на этот паспорт. Здесь на всё хватит, и даже на мебель и скотину.
Ну, и ладно… Даже если они… Здесь точно на ремонт хватит. И даже на новый. Щедрые у него хозяева. Тем более никто не погиб и даже вещи…
— Ну ладно, распорядись да поезжай обратно. А то они возьмут да снимутся без тебя. А это плохо. Мы там без тебя как слепые будем.
Хотя — не слепые, потому что еще два сексота есть. Но тут чем больше — тем лучше. Как говорится, кашу маслом…
Жужжат моторчики. Крутятся пропеллеры. Квадратная пластмассовая рамка плавает в небе. Туда-сюда-обратно. В рамке торчит видеокамера с добротным, просветленным объективом. Вниз уходит «картинка» и выводится на экран ноутбука.
Панорама. Дать увеличение. Приблизить землю. Что там?..
Люди. Маленькие, как цветные шарики булавок. Ходят-бродят…
На земле выложены камушками какие-то линии. Но камушки видны не все, потому что линии местами прерываются, исчезают в траве. Восстановить их можно только, если отслеживать людей, которые ходят вдоль «стен».
Ходят, потом вдруг прыгают на пустом месте, как будто через что-то перескакивают, бегают внутри, залегают… Залегают по всем четырем сторонам. Без всего. Просто плюхаются на животы, отчего становятся хорошо видны.
Но, наверное, точнее наверняка, там, на месте, они будут не с пустыми руками. Перед ними будут автоматы или даже ручные пулеметы. Полежат, встанут, отойдут подальше, опять побегут, ныряя в несуществующие окна.
Вывод первый: значит, эти выложенные в узор камушки — здание. Точнее его периметр. То есть готовится захват или удержание какого-то дома, судя по масштабам — не маленького.
Вывод второй: бойцов готовят всерьез, раз заставляют десять раз на дню отрабатывать одни и те же приемы.
Вывод третий: судя по многочасовому «залеганию» фигур, они готовятся к долговременной обороне, так как находятся чуть ли не перед каждым «окном» или «дверью». Отсюда вопрос: зачем им захватывать и удерживать какое-то здание? Если там ценности, то их надо хватать и по-быстрому утаскивать. А они не спешат… Значит, скорее всего, они захватывают не просто пустое здание, а захватывают заложников. Конечно, это не факт, но повод серьезно задуматься.
И это есть вывод четвертый, хотя и не окончательный. Но более всего близкий к правде жизни. И самый опасный, поэтому за основу надо брать именно его.
Они хотят захватить какое-то здание и набить его заложниками!
Какое здание? А вот это вопрос! Выложенный камушками план в подробностях не рассмотреть, можно лишь примерно набросать его — стены, окна… Судя по размерам, точно не коттедж и даже не типовая пятиэтажка, так как нет подъездов. Вход всего лишь один или два — понять трудно. А если вход один…
Что-то это здание смутно напоминает… Но что? Большие пространства, много окон, вход… Черт!.. Очень похоже на школу! Неужели школа? Значит, они собираются захватить школу с учениками и учителями. И еще, как водится, прихватить как можно больше прохожих с улицы. Для количества. Конечно, в школе охрана… Но кого могут остановить два невооруженных пенсионера? Точно не этих! Не пойдут же они с авторучками против автоматов!
Ну что, берем этот вариант за рабочую гипотезу? Похоже на правду, очень похоже… Дело серьезное! Школа, в которой тысяча, а то и побольше учеников, — это такая бомба…
Нет, не зря Антон Иванович в поте лица… Не зря сексотов с руки кормит, не зря с ними дружбу водит.
Ох, не зря!..
— Антон Иванович, дело есть.
— Какое?
— Пару человечков на работу принять надо бы.
— А я что, отдел кадров, чтобы в трудовых книжках печати ставить?
Ну, конечно, отдел. Кто еще личико подставить может? Только он один. Его лицо «светить» можно, потому что не навсегда. Ненадолго…
— Кого принять?
— Разведчиков. Фронтовых.
— А у нас что, фронт?
— У нас всегда фронт: мы с одной стороны, а все другие — с другой.
Это да. Судя по рапортам сексотов, война идет не на жизнь, а на смерть. Полномасштабная, с сотнями жертв, потому что все друг дружку…
— Когда они приедут?
— Не они к вам, а вы к ним. Вначале во Владик, потом в Мурманск.
— Куда?! Ни черта себе!..
— Билеты вам уже заказаны.
Чем дальше — тем лучше. Много они не узнают, но всё равно лучше подстраховаться…
Мужчина средних лет, спокойный, уверенный в себе.
— Здравствуйте.
— Вы, кажется, фронтовой разведчик?
— Будем считать — да. По крайней мере, так написано в личном деле в графе «воинская специальность».
— В реальном деле участвовали?
— Случалось. В чем состоит моя задача?
— Отследить объект.
— Какой?
— Это не важно. Объект расположен в чистом поле, подходы открытые. Нужно наладить скрытное наблюдение.
Мужчина кивнул.
— Самим лучше не высовываться. Люди в том лагере серьезные, промашки, если что, не простят. Вы понимаете…
Опять кивнул, всё понял. Не в первый раз. Кто-то за кем-то хочет проследить, желая остаться незамеченным. Может, за любовницей, может, за конкурентами, может, за партнерами. Обычное дело.
— Наблюдение круглосуточное?
— Так точно. Ни на минуту без пригляда не оставлять.
— Одному не справиться. Я должен спать хотя бы четыре часа в сутки.
— Я понимаю. У вас будет помощник.
— Лучше два. И смена раз в неделю для отдыха, чтобы глаз не замыливался.