– Испанская полиция вышла на связь. Фостер Мандей, партнер Бетан Дойл… Он бросил работу в баре пять недель назад. С квартиры тоже съехал.
– И?
– Сел на самолет до Бирмингема.
– Когда?
– За два дня до того, как застрелили Мелани Дрю.
– Ясно, нам нужны фотографии и полное описание, свяжитесь с аэропортами, такси, вокзалами, автомобильными прокатами. Он был нужен мне здесь еще вчера.
Вики развернулась и врезалась в старшего констебля. Саймон сравнил их лица в эту секунду: у Вики – пунцовое и перепуганное, у Полы Девениш – грозное и потемневшее.
– Мэм. Я отправлю кого-нибудь за чаем.
– Мне не нужен чай. Мне нужно хотя бы малейшее доказательство того, что вы продвинулись в этом расследовании.
Тридцать два
Сержант Уайтсайд сотряс дверь в коттедж несколькими громкими ударами. Внутри залаяла собака.
Когда отец Крейга Дрю открыл дверь, на его лице был написан ужас, но он сразу спросил:
– У вас какие-то новости? Что случилось?
– Мы можем войти? – бросил на ходу Уайтсайд, вваливаясь в дом. Констебль Луиза Келли, сопровождавшая его, с извиняющимся видом задержалась в дверях.
– Что случилось? – спросил ее Алан Дрю.
Она покачала головой.
– Так, где он?
– Крейг? Наверху, я полагаю. Что случилось?
– Не могли бы вы позвать его вниз?
Сержант начал рыскать по комнате, рассматривать картины, брать в руки фотографии, приподнимать носком края ковра. Луиза все еще стояла у порога. Он был сержантом, а она еще и шести месяцев не проработала констеблем, но она понимала, что он ведет себя явно не по уставу. Она хотела сказать что-нибудь, но, если бы она это сделала, он бы отыгрался на ней позже. Она сразу распознавала козлов, когда встречала их, знала, что с ними нужно делать, но чувствовала собственное бессилие. Уайтсайд отодвинул ее и подошел к лестнице.
– Дрю! Это сержант Уайтсайд. Я хочу переговорить с вами.
– Что происходит? Что случилось?
– Что он там делает?
Сверху раздался звук смывающегося унитаза. Крейг Дрю сбежал по лестнице, застегивая на ходу ремень.
– Вы его поймали?
– Я надеялся, это вы мне скажете.
– Что, простите?
Крейг растерянно посмотрел на них.
Несчастный парень, подумала Луиза, несчастный, черт возьми, парень, он даже не понимает, какое сейчас время суток. Его молодую жену застрелили через две недели после свадьбы, его терзают самые жуткие мысли, страхи и вопросы, на которые он не в состоянии ответить, а сейчас они пришли, чтобы добавить еще.
– У вас же есть велосипед, Крейг?
– Да, есть. Велосипед есть. Да. – У него было совершенно потерянное лицо. Его отец стоял рядом с ним. «Как будто защищал его, – подумала Луиза. – Даже в таком возрасте». Она сильно сомневалась, что ее собственный отец стал бы ее так защищать.
– Ездите на нем там и сям, да?
– Он катается на велосипеде почти каждый день, – сказал Алан Дрю. – Ему нужно выбираться из дома.
– Куда вы ездите, Крейг?
– Я не знаю… Везде езжу. В разные места.
– Вы не знаете. Везде ездите. В разные места.
– Я просто катаюсь.
– В Лаффертоне?
– Да. Или в окрестностях. По пригородам. Специально никуда не езжу.
– А на Даллс-авеню?
– Туда тоже ездил.
– Зачем?
– Мы… Я там живу. Ездил в свою квартиру.
– На велосипеде?
– Да.
– На велосипеде много не увезешь.
– Мне и не надо ничего увозить.
– То есть вы не ездили туда забрать что-нибудь нужное, одежду и так далее?
– Я бы тогда взял машину.
– И я бы тогда поехал с ним. Но что такое, сержант, к чему все эти вопросы про велосипед?
– Знаете клуб «Севен Эйсес», Крейг?
– Нет. То есть я слышал об этом, про других девушек. Это то же самое, да? Просто стрельба без причины?
– Откуда вы знаете, что это то же самое?
– Ну, я думал… Ведь это должно быть то же самое, нет?
– Разве? Мы такого не говорили.
Крейг выглядел так, будто не понимал, что происходит, но готов был в любой момент расплакаться. Он отчаянно посмотрел на Луизу.
– Вы знаете клуб «Севен Эйсес», Крейг? – мягко спросила она.
Уайтсайд бросил на нее недовольный взгляд.
– Нет.
– Вы когда-нибудь там бывали?
– Нет. Мы… Я… Клубы – не то место, куда я хожу. Мы туда не ходили. Мел не любила такие места. Он новый, да?
– Вы сейчас утверждаете, что даже рядом с ним не проезжали?
– Мне кажется, что нет, но я не могу в этом поклясться. Ну как я могу?
– А почему нет? Мне казалось, это очень просто. Вы проезжали мимо «Севен Эйсес» или нет?
Крейг сел и повесил голову.
Уайтсайд продолжал:
– Вы читали про Бетан Бойл, Крейг?
– Кто такая Бетан… А, боже, та, с ребенком. Господи.
– Значит, вы знаете об этом?
– Нужно на Луне жить, чтобы не знать об этом, – сказал Алан Дрю. Он прошелся по комнате, подошел к своему сыну и на секунду положил руку ему на плечо.
– Крейг?
– Да?
– Вы же знаете, где она жила? Где это произошло?
– Да.
– Недалеко от вашей квартиры.
Молчание.
– Вы же были там, да, Крейг?
– Нет.
– Правда? А я слышал, что были. Проезжали мимо на велосипеде. Внимательно разглядывали дом, где это произошло. Это правда?
Крейг поднял голову, его глаза, все такие же растерянные, казалось, глубже утонули в черепе.
– Возможно. Да. Это правда. Я проезжал там на велосипеде. Я пытался это осознать. Я никак не могу это осознать, понимаете? Я все жду, когда она войдет в дверь, а ее все нет.
– Мелани?
– Да.
– И почему это должно было заставить вас проехать мимо квартиры Бетан Бойл?
– Не должно. То есть я не знаю почему. Я хотел увидеть. Наверное. Может, это помогло бы мне осознать. Я не знаю.
– То есть вы проезжали мимо дома, где Бетан Бойл была застрелена на глазах своего полуторагодовалого ребенка?
Крейг откинулся на диване так, будто в него попал снаряд.
– Крейг?
На одну секунду они все застыли посреди маленькой гостиной, но для Луизы эта секунда растянулась на часы, стала бесконечной, как будто в камере заклинило затвор и никто из них не мог пошевелиться.
Уайтсайд сказал:
– Берите пальто. Об остальном я спрошу у вас в участке.
Крейг поднял голову. Растерянность в его глазах сменилась на страх.
– Что?
– Вы слышали. Пальто.
Алан Дрю дернулся. Снова застыл. Перевел взгляд с одного полицейского на другого в поиске ответа. Не нашел его.
– Извините, – сказала Луиза так тихо, что, наверное, никто из них ее не услышал.
– У меня нет.
Сержант развернулся, стоя в дверях.
– Пальто. Мой дождевик на Даллс-авеню. У меня нет пальто. Мне не нужно пальто.
Уайтсайд резко кивнул головой на дверь.
Не иди туда, подумала про себя Луиза, не позволяй себя запугать, у тебя есть права.
Но Крейг Дрю, опустив голову, покорно вышел из комнаты. Уайтсайд следовал за ним по пятам.
Тридцать три
– Эй, цветочек, как дела?
– Не называй меня цветочком. – Констебль Луиза Келли ждала, пока автомат выльет кофейную жижу ей в стаканчик.
– Не знал, что ты из этих девчонок-феминисток.
– Я не из них.
– Ну ладно, в общем, «цветочек» – это, как сказала бы моя учительница по литературе, просто фигура речи. – Сказав это, Клайв Раули стал наблюдать, как она пытается высвободить свой стаканчик из цепкой хватки металлического держателя. – Теперь я уже боюсь предложить помочь.
Луиза вздохнула и отошла.
– Пожалуйста, – сказала она.
Он немного раздвинул держатель и осторожно, боком, достал стаканчик с горячей жидкостью.
– Тут нужна сноровка, знаешь ли.
– Спасибо, Клайв. Извини, не хотела срываться на тебе.
– Что такое?
– Да ничего, проехали.
– Нет, давай уж. Лучше выговориться.
– Не здесь.
Этот коридор для всего офиса был как центральная магистраль.
– Пойдем тогда сюда.
Они встали на лестничном пролете.
– Что такое?
– Хренов сержант Уайтсайд.
– Что, подбивает к тебе клинья или что?
– О, с этим я бы справилась.
– Это точно. Ты весьма пугающая.
– Я серьезно. Он запугивает людей.
– Я тоже. Мы копы. Мы этим и занимаемся.
– Не так.
Клайв внимательно ее разглядывал, пока она разговаривала с ним. Милая. Светлые волосы. Некрупные черты лица. Некрупные руки и ноги. Аккуратное, миниатюрное создание. Он посмотрел на ее руки. Кольца нет.
Была ли она в его вкусе? Вполне. Позвать ее на свидание? Почему бы и нет?
Она замолчала и выпила свой кофе.
– Ты понимаешь, о чем я говорю? – сказала она, ища взглядом, куда можно выбросить стаканчик. – Он действовал совсем не по уставу.
– А что насчет этого парня, Дрю? Он это сделал?
– Нет. Точно нет.
– И все же. Он подозреваемый, разве нет?
– Нет.
– Сержант правильно сделал, что привел его сюда.
– Цепляемся. За. Соломинку.
– Тоже верно. Где он сейчас?
– Я так полагаю, в комнате для допросов. Слушай, что мне делать?
– Ничего.
– Я не могу.
– Можешь. Ничего. Не мути воду. Жалоб писать не надо, это аукнется. Но если он начнет цепляться к тебе – скажи. Я могу справиться со всеми Уайтсайдами этого мира.
Она рассмеялась.
– Да я не за себя беспокоюсь. Но спасибо.
– Молчком, ладно?
Он подмигнул ей и пошел в сторону кабинета, где сидел специальный отряд.
Луиза смотрела, как он уходил. «Выпендрежник, – подумала она. – Не идет, а вышагивает. Может, в спецотряде все такие? Может, это приходит вместе с особым положением?» Она не принимала Клайва Раули всерьез. В отличие от Уайтсайда.
Она поднялась на этаж уголовного розыска.
– Что происходит? – спросил ее другой констебль, когда она прошла мимо него.
– А что ты слышал?
– Что Крейга Дрю привезли в участок.
– Вот это и происходит.
– Быть не может.