– Сэр, это по поводу того бомжа. В ангаре…
Но Саймон сделал вид, что не услышал, и поспешил уйти.
Теперь его покой был нарушен группой туристов, которые толпой набились в паб, сразу наполнившийся болтовней и стуком ботинок по деревянному полу. Саймон вздохнул и допил свой лимонад. Когда он шел к выходу, женщина слева от него сказала:
– Теперь дважды подумаешь, прежде чем жениться, да?
Он застыл на месте. Такое случалось и раньше, когда незначительная ремарка или что-то увиденное мельком будто проливало свет на окружающую тьму. Он оставил машину, поднялся по дорожке и вышел на деревенскую улицу. В садах перед домами все еще цвели цветы, под деревьями тут и там копились горы яблок и слив. Вокруг не было ни души. Это была очередная спальная деревня для Лаффертона. Он открыл ворота и стал прогуливаться среди покосившихся надгробий. Мимо проскакал кролик и скрылся из виду, с ели соскочил дятел. Церковь была заперта.
Свадьба. Зачем стрелять на свадьбе? Серрэйлер не верил в совпадения. Всегда что-то было.
Теперь дважды подумаешь, прежде чем жениться, да?
Саймон запрокинул голову и простонал. Он это пропустил. Как он мог это пропустить, если это было прямо у него перед глазами?
Он побежал вниз по тропинке и обратно к своей машине, чтобы сделать звонок.
Он разогнал свой «Ауди» до семидесяти на свободной дороге, продолжая думать, думать, думать и расставлять все на свои места.
Семьдесят три
Шар загрохотал по деревянной дорожке и врезался в кегли, вызвав всеобщее ликование.
– Мы ведем, – сказал Дункан Хаулиш.
Клайв Раули стиснул челюсть. Он не был в боулинге сколько? Пять лет, шесть? Дольше? Он не хотел сегодня приходить, но все же он был здесь и упивался игрой. Бросок, удар, падение. Бросок, удар, падение.
– Это бесполезно, – сказал Иэн Дин.
Сегодня пришел весь отряд. Это, можно сказать, был своего рода ритуал перед большим днем.
Бросок, удар.
– Да-а-а-а!
Подальше от них компания визжащих девчонок бросала шары, иногда загоняя их в желоба, иногда попадая по кеглям, но одинаково истерично реагируя на любой результат.
– Господи.
– Похоже на девичник.
– Ну, шум как в курятнике. Почему женщины визжат?
– Не все женщины визжат.
– О, да все. Моя сестра визжит, моя женушка и все ее подружки визжат, моя мама визжит, девочки через дорогу…
Очередной взрыв визга.
Они закончили игру и подошли к бару тогда же, когда и девушки.
– Их, наверное, целая тысяча, – сказал Клайв Раули.
– Что-что это сейчас было? – сказала одна из них.
– Говорю – приятно вам провести время.
– Могу ли я купить дамам выпить?
– Нас семнадцать, и нет, мы сами себе возьмем.
– Какое облегчение.
Иэн и Клайв начали медленно двигаться по залу с тремя пинтами пива каждый, лавируя между столов, стульев и девушек. Они водрузили пиво на стол.
– Вы только посмотрите. Ни капли не пролили.
– Супер. Вздрогнем. Все нормально, Клайв?
– Что? Да.
– Ладно. Ты завтра где будешь?
– Наверху, в башне с Иэном.
– И как у тебя насчет высоты?
– Обожаю высоту. Как вы думаете, это у кого-то совершеннолетие?
– У этой компании? Им всем уже далеко не двадцать один.
– Что ты сказал?
– Кто подслушивает, вечно плохо слышит. Хватит уши греть.
Снова визги. Они сдвинули вместе пять столов.
Дейл сокрушенно вздохнул.
– В ход пошли розовые перья, – сказал он. – И наручники.
– Я был прав. Хренов девичник, да?
Луиза Келли, единственная женщина среди собравшихся полицейских, молча уставилась в свой стакан. Она была замужем, но они разошлись.
– У тебя был девичник, Лу?
– Типа того. Моя мама сказала, что это к несчастью, так что мы просто собрались небольшой компанией и пошли поесть пиццу. Своего рода компромисс. Несчастье произошло – он со своими приятелями пришел в ту же пиццерию.
– Значит, твоя мама дело говорила.
– Что думаешь насчет завтра?
– Болтайте потише.
– Дункан. Оперативная команда. Они понимают, что у них всего один шанс сделать все правильно. Или фатально ошибиться.
– Все будет в порядке, – сказала Луиза. – Я собираюсь получить удовольствие. Я буду слева, куда подъезжают машины. Что называется, самые лучшие места. Мне всегда больше всех жалко оцепление. Они вообще ничего не видят, стоят упершись лицами в толпу.
– Я удивился, что они привлекли еще и конных.
– Они привлекли даже чертовых частников. Странно, что там танков не будет.
– Я буду счастлив и спокоен только в это же время завтра.
– За это я выпью, – сказал Клайв. И чихнул.
– Эй, поосторожней! Мне твои сопли в пиве не нужны, спасибо.
– Я говорил, что заболеваю.
Весь состав девичника вскочил и стал танцевать конгу вокруг зала: тут были и шлемы полицейских, и розовые перья, и наручники, и фартуки горничных, и колготки в сеточку. А главное – визги.
– Давайте, ребята, присоединяемся.
Пара человек пристроились к девичьему паровозику. Остальные чокнулись.
– Последняя пинта, – сказал Иэн. – Теперь все зависит от нас. В это же время завтра мы можем капитально облажаться.
Визги стали громче на несколько децибел, и Клайв Раули снова чихнул.
Семьдесят четыре
– Извините, но вы не можете стоять здесь, вам нужно отойти назад.
– Куда?
Специальный констебль показал на кордон.
– За него.
Женщина заохала.
– Но мы же так ничего не увидим!
– Конечно, увидите.
– Но мы же не взяли с собой бинокли!
– Зато стулья захватили.
– Не можем же мы стоять несколько часов!
Они убрали свои складные стульчики, которые принесли с собой, и медленно двинулись в том направлении, куда указывала его рука. Пространство за кордонами начало заполняться.
Глава тактической группы оперативной команды Хаулиш смотрел наверх, на башню. Там были два офицера, хотя должно было быть три. Он лишился двоих человек – Баннистера, у которого умер отец накануне ночью, и Клайва Раули, который отпросился из-за простуды.
– Я ему дам простуду! Вчера вечером с ним все было прекрасно!
– Баннистер сказал, что он мог бы прийти сегодня, но будет не в состоянии сфокусироваться. Ну, и это все равно было бы несправедливо.
– Слушай, когда у тебя умирает отец – это одно, а сопливый нос – это другое. В понедельник я ему устрою.
– Если он придет.
– Думает, из-за того, что он пять минут побыл типа героем, он на все может класть.
– К слову об этом, ты знаешь женщину, которую он спас?
– А что с ней?
– Вчера ночью нашли тело ее сына. Под многоуровневой парковкой. – У него затрещала рация.
За кордоном устраивались женщины.
– Жалко мне их, – сказала одна, кивая в сторону констебля, глядящего на них. – Никогда не видят, что там происходят. Только наши страшные рожи.
– Сегодня район ими просто кишит.
– Что же тут удивительного.
– Они до сих пор так и не подтвердили, придут Чарльз с Камиллой или нет. Я спросила уже троих, но они молчат как рыбы.
– Они будут здесь. А то не было бы всех этих… жужжащих вертолетов и всякого такого.
– Надеюсь. Я люблю большие свадьбы, но я не готова сидеть здесь на морозе только ради этого.
– Хотя день прекрасный, несмотря на холод. Прямо то что надо.
– Я вышла замуж в похожий день.
– Да? А у меня лило как из ведра.
В двух милях от них Серрэйлер вел отчаянный спор по телефону.
– Я понимаю, что это просто предчувствие, мэм, но я вынужден ему доверять. У него есть все, что нужно, плюс никакой опасности. Я настаиваю на том, чтобы вы отправились туда со мной.
– Саймон, я не могу достать вооруженный спецотряд из воздуха.
– Тогда пригоните один из специальных автомобилей, которые сейчас находятся у собора.
Старший констебль вздохнула.
– А если на свадьбе что-то начнется? Я же потом в зеркало на себя не смогу смотреть.
– А я не смогу на себя смотреть, если я прав, а мы ничего не сделаем.
Повисла долгая пауза. Серрэйлер барабанил по телефону пальцем. У него бурлила кровь от адреналина. Он знал. Он просто знал. «Всегда следуй тому, что подсказывает тебе твое нутро», – говорил ему его первый инспектор. Всегда прислушивайся к своей интуиции.
– Извини, Саймон. Это слишком рискованно. Нам нужно прикрывать собор.
Он повесил трубку. С минуту подумал. А потом снова взялся за телефон.
Вертолет сбросил несколько метров и стал парить над башней как огромный гнус. Поток воздуха ударил двум снайперам в лицо. Они не отвели глаз от точек, на которые были направлены их винтовки, оставаясь на своих местах между древними камнями.
– Ожидаемое время прибытия три минуты двадцать секунд, – сообщила черная маленькая коробочка.
Снайперы полностью сконцентрировались. В своих прицелах они видели место, где должна была остановиться королевская машина.
– Две пятьдесят.
Вертолет отклонился на запад.
– Чертов бардак, – пробормотал Дункан Хаулиш.
Внутри резервной бронированной машины на Катедрал Лейн тоже затрещала автомобильная рация.
Хаулиш стал слушать.
– Подтвердите, пожалуйста.
Голос подтвердил.
– Уже едем. – Он повернулся к парням позади него. – Изменение маршрута.
– Что происходит?
– Серрэйлер сказал, что мы можем оставить этот участок кому-то другому. Мы нужны в другом месте.
– Тридцать секунд.
– Роджер.
– Ну вот теперь смотрите во все глаза, – сказал констебль и отодвинулся на пару дюймов, чтобы женщинам было видно получше.
– Я знала, я знала, что они приедут!
– Чарльз не из тех, кто меняет свои решения.
– И уж точно не из-за какого-то психопата!
Двери машины открылись. Оттуда сразу выпрыгнул охранник, взглядом просканировав толпу.
– Надо отдать ей должное, она в своем возрасте творит чудеса, эта Камилла!