как не помнят его и те
кто спешат сквозь метель
в машину с подогревом
и назавтра принимают решения
за проклинающих мужчин
которых они не помнят, —
продекламировал Каур, драматически интонируя. Райн смотрел на него нерешительно и произнес «гм». А вдруг придется что-то объяснять?
Велло добродушно улыбнулся и развел руками, сигнализируя Райну, мол, такой уж этот Каур есть. После чего сказал:
— Чрезвычайно замечательное печенье. Кто испек?
— В магазине купил, — ответил Райн. Яна приподняла брови, потому что на самом деле это она купила печенье, но уточнять не стала.
Ты говоришь во сне: в конце концов все мы
мужчины и женщины будем носить синие летние наряды
я знаю где была эта реклама синего
и я пьян но все-таки не верю тебе дорогая, —
громко продолжал декламировать Каур.
— Одна ваша тетя страдает sclerosis multiplex? — спросил Якоб.
— Да, — ответил удивленный Райн.
— Вы, наверное, о ней тоже писали? — предположил Якоб.
— Да, — ответил Райн. — То есть…
— Твой ве-сен-ний за-ты-лок от-ри-ца-ет, — прочел Каур и издал нечто вроде «хы-хых». Райн заерзал и нахмурил брови. Велло добродушно махнул рукой и поднялся.
— Простите, я на минуту. Где тут у вас туалет?
— В конце коридора, — подсказала Яна. — На двери — писающий мальчик.
— По правде говоря… эти давние тексты я бы не стал вспоминать, — сказал Райн Кауру. — Если бы мне самому пришлось выбирать, то я бы взял, например… — Райн принялся листать свой последний сборник.
Каур прочел что-то про себя и, продолжая шевелить губами, уставился в пространство.
Велло вернулся из туалета и уселся на прежнее место напротив Яны, поправляя свои пышные локоны, Яна вдруг выпрямилась. Что такое? Она наклонилась вперед и втянула воздух. И правда. Велло окружало облачко свежего парфюма. Это был Yves Saint-Laurent Kouros — аромат, которым пользовался Райн. Яна прищурилась и вопросительно взглянула на Райна. Райн в это время нервно листал свой сборник и ничего не понял. Но сильный запах распространялся по комнате и в конце концов достиг ноздрей поэта. Мг-м. В первое мгновение Райн воспринял свой любимый аромат как нечто само собой разумеющееся. Почему бы окружающей его среде так не пахнуть? Но вскоре он заметил взгляд Яны и ее намекающие кивки в сторону Велло. Райн изучающе осмотрел Велло, потянул носом и пожал плечами. Каур поднялся, прошелся, лавируя между домашними растениями и Райном. Проходя мимо Велло, он наклонился над его кудрявой головой, глубоко вдохнул, элегантно воздел нос кверху и издал «м-м-м-м».
— Писающий мальчик, да? — спросил он и вышел из комнаты.
— Пластиковый пакет на ветру и ты в тот вечер: запах это навечно, — процитировала Аннабель строчку из раннего творчества Райна.
Якоб порылся в своем черном дипломате и достал оттуда блестящую детскую книжку в твердой обложке, на которой было написано «Викторина для всей семьи». К книжке на брелке были прикреплены песочные часы, наполненные ярко-желтым порошком.
— А теперь проведем небольшую викторину, — предложил Якоб.
— Не сердитесь, это тоже к делу прилагается, — сказал Велло, разводя руками.
— Викторина? — Яна расширила светлые, как у котенка, глаза.
— Постойте, даже не знаю, — начал Райн. — Я как раз нашел тот текст, который хотел…
Аннабель заморгала глазами:
— Да, это ребячество, правда. Но повышает настроение!
— С какой темы мы начнем? — спросил Якоб. — Вот, например, «Рыцарская эпоха». Вы в курсе истории?
— Райн, когда учился в школе, побеждал на исторических олимпиадах! — гордо сообщила Яна.
Якоб кивнул, поднес книгу к глазам и спросил:
— Винтовые лестницы в древней крепости заворачиваются направо или налево?
— Постойте… — начал Райн. Где-то здесь таилась закавыка.
— Я знаю! — с детским азартом воскликнула Яна и встала. Сделала шаг вправо, потом влево и объявила: — Налево!
Велло наклонил голову и пощелкал в электронном блокноте.
— Правильный ответ — направо, — констатировал Якоб.
— Ах, верно! — воскликнула Яна. — Проклятье, я ведь знала. Я просто перепутала, подумала, что легче подниматься по лестнице, если правая нога остается внешней — но ведь в крепости лестницу штурмует враг, завоеватель, поэтому ему должно быть труднее!
— Ну, я тоже так подумал, — сказал Райн.
Велло ухмыльнулся.
— Хотите литературную тему? — предложил Якоб. — Вот, например, рубрика «Книжный червь».
— Давайте, — согласился Райн. Яна кивнула.
Якоб глотнул кофе и задал вопрос:
— Кто из писателей США в 1951 году, играя Вильгельма Телля, застрелил свою жену?
— М-м… Это тот… никак не могу вспомнить его имени! — Райн нервно хлопнул себя по коленям. — Ну, один битник.
— Гинсберг! — воскликнула Яна немного визгливо.
— Пфуй, — фыркнул Каур и прищурил свои кукольные глаза.
— Уильям Берроуз, — подсказал Якоб.
— Ну, конечно, — согласился Райн.
Якоб продолжал листать книгу.
— Природа и география. Природу знаете?
Райн взглянул на Яну.
— До сих пор я считал, что знаю, но теперь…
— Я училась в биологическом спецклассе, — сказала Яна. — Справимся.
Якоб кивнул и зачитал:
— Великий Каньон — самый глубокий каньон в мире. Верно или неверно?
— Черт, я даже хотел туда съездить, — вздохнул Райн. — Когда был на одном литературном мероприятии. Да, я бывал в Калифорнии, но…
Яна гордилась тем, что Райн повидал мир и улыбнулась ему ободряюще.
— А что, если верно? — предположил Райн.
— Неверно, — возразил Якоб. — Самый глубокий — каньон Ярлунга.
— Задай им вопрос для юниоров, — предложила Аннабель.
— Это необходимо? — Райн начал ерзать. Четверть шестого, они с Яной собирались сходить вечером в кино. Но в обычно сопереживающем взгляде Яны сквозила воинственность.
— Хорошо, для юниоров, — согласился Якоб. — Например, языки. Сколько языков в Папуа, Новая Гвинея. Сто, пятьсот или семьсот?
— Зависит от того, что называть языком, — ответил Райн.
— Предположим семьсот? Это бессмысленное число, так им и надо, — сказала Яна.
— Предлагаем семьсот, — покорно повторил Райн.
— Верно, — кивнул Якоб. — На самом деле предполагают, что даже больше.
— Йесс, — воскликнула Аннабель и в знак признания подняла большой палец. — Йесс-йесс!
— Продолжим? — спросил Якоб. — Или я схожу в промежутке в туалет?
— Сходите, — согласилась Яна.
Якоб поднялся, подтянул брюки и вышел из комнаты.
— В школе я даже несколько раз входил в команду мнемо-викторины, — сообщил Райн. — Мы выиграли один турнир, в котором участвовало несколько средних школ.
— Ну-ну, — отозвался Велло.
— Нет, правда, — сказал Райн.
Каур тем временем дотянулся до книжной полки и взял оттуда антологию современной поэзии Нортона. Прочел страницу-две, поднял взгляд и внимательно посмотрел на Райна. «Сейчас он спросит, а чьи это стихи», — подумал Райн.
Велло поднял кофейную чашку, хлебнул кофе и вдруг издал губами звук «пттт».
— Там какой-то кусок, — тихо объяснил он и выплюнул обратно в чашку. Резким движением он плеснул содержимое чашки в кустик алоэ возле дивана. Не может быть, чтобы Яне показалось.
Якоб вошел в комнату, сел на прежнее место, побарабанил пальцами по обложке книги-викторины, затем приподнял пустой кофейник и сказал:
— По правде говоря, я бы с удовольствием выпил еще чашечку кофе.
Яна посмотрела на Райна. Райн посмотрел на Яну, кивнул и пожал плечами. Яна помотала головой, и ее глаза стали необычайно светлыми, почти что злыми.
— Если вам не лень приготовить, — сказал Якоб. — Может, еще кто-нибудь захочет?
Яна снова посмотрела на Райна. Райн опять посмотрел на Яну и что-то пробормотал почти беззвучно. Аннабель спросила:
— Если бы вам, например, пришлось сейчас составить свой канон западной поэзии, кто бы в него вошел?
Якоб закашлялся и постучал по чашке. Яна посмотрела ему прямо в глаза.
— Что у вас на шее? — спросила Яна.
Якоб сухо улыбнулся.
— Я же сказал, что выпил бы еще кофе.
— Что у вас на шее? — повторила Яна.
Райн поднялся. Его лицо вытянулось.
— Это медаль моего дедушки, — возмутился он. — Моему дедушке вручили эту медаль за работу в пожарной охране.
— Ее оформил Роман Тавасти, — добавила Яна.
Якоб скривил рот подковкой, помотал головой и, как показалось Яне, стал похожим на барана.
— У вас кофейник эспрессо вообще имеется? — спросил Якоб.
— Пожалуйста, снимите эту медаль со своей шеи, — потребовала Яна.
— Дайте ее мне, — произнес Райн низким дрожащим голосом.
— Да вы и не должны варить ему кофе, пусть этот тип сам постарается, — вставила Аннабель.
Якоб потеребил потрепанную оригинальную ленту медали и прикрепленную к ней атласную тесемку.
— Дедушкина медаль, — проблеял он козлиным голосом. — Дедушка был крутой мужик, да-а. Этот род не из кучи навоза проклюнулся, ох да, во времена буржуазной Эстонии получить медаль…
— Вы слышали! — пронзительно вскрикнула Яна.
Якоб кивнул с видом болванчика, снял медаль с шеи и стал протягивать ее Райну. Но в тот момент, когда Райн протянул руку навстречу, Якоб — вжих — бросил медаль Велло.
— Опа! — воскликнул Велло и перебросил медаль дальше, Аннабель. Она подбросила медаль, поймала ее левой рукой и передала Кауру. Каур сжал медаль в ладони и посмотрел на Райна томным печальным взглядом. Он прижал медаль к сердцу, вытянул губы трубочкой и почмокал воздух в направлении Райна.
— Черт! — Райн решительной походкой подошел к Кауру и пронзил рукой воздух, намереваясь вышибить медаль из рук Каура. Но пальцы того оказались более проворными, чем Райн предполагал, или же Райн просто не сумел нанести удар в нужную точку локтя — Каур вдруг возложил левую руку на волосы Райна, собираясь его погладить.