— Если он искал его столько лет, — произнесла старушка с некоторым негодованием, — то какие-нибудь несколько минут ничего не изменят.
— Конечно же нет, — ответил Уилсон, тщетно стараясь придать своему голосу твердость. — Когда вы говорите «потеряли», мэм, то имеете в виду, что он пропал без вести?
— Вот уже пять лет, — вздохнула старушка, сложив руки на коленях и покачав головой. — Как давно, говорите, вы ищете капитана Джексона?
— Семь лет, — сказал шкипер, сам удивляясь своему спокойствию.
— И вы, конечно, не утратили надежды?
— Пока буду жив, не утрачу, — ответил шкипер, пристально разглядывая ковер.
— Вот и я так, — энергично подтвердила старушка. — Какой неожиданностью, должно быть, станет встреча!
— Для них обоих, — добавила девушка.
— В мае прошлого года, двадцатого мая, исполнилось пять лет, — продолжала старушка, — пять лет с тех пор, как я в последний раз видела моего бедного мужа. Он…
— Этому джентльмену совершенно не интересно все это слушать, мама, — прервала ее девушка.
— Напротив, мне очень интересно, мэм, — с вызовом возразил шкипер. — Более того, пока я ищу бедного Джексона, кто знает, может, я и с ним встречусь.
— Ах, кто знает, кто знает! — вздохнула старушка. — Один джентльмен уже его ищет — мистер Гловер, будущий муж моей дочери.
Наступила долгая пауза. Наконец посредством сочетания всех своих запасов вежливости и христианской кротости шкипер обрел дар речи.
— Надеюсь, что он его найдет.
— Все, что человеку под силу, он делает, — продолжала старушка. — Он по профессии коммивояжер и много разъезжает по делам.
— А вы пробовали давать объявления? — спросил шкипер, что есть мочи пытаясь поддержать свой интерес на прежнем уровне.
Старушка покачала головой и в нерешительности посмотрела на дочь.
— Это бесполезно, — тихо проговорила она, — совершенно бесполезно.
— Что ж, я никоим образом не желаю вмешиваться в ваши дела, — сказал Уилсон, — но в течение года я захожу во многие порты, и если вы посчитаете, что я смогу оказаться вам полезен в поисках, то я был бы очень счастлив, очень рад принять в них участие, если только вы мне подскажете, кого нужно искать.
Старушка колебалась с видом человека, часть которого жаждет раскрыть тайну, а другая — страшится этого.
— Видите ли, мы потеряли его при довольно необычных обстоятельствах, — начала она, опять нерешительно поглядывая на дочь. — Он…
— Пожалуй, мне вовсе не обязательно знать обо всех подробностях, мэм, — учтиво прервал ее шкипер.
— Бесполезно давать какие-либо объявления, — прозвучал звонкий голос девушки, — потому что отец не умеет ни читать, ни писать. Он очень резкий и вспыльчивый, пять лет назад он одним ударом свалил человека с ног и решил, что убил его. С тех самых пор мы ничего о нем не знаем.
— Вероятно, он очень силен, — заметил шкипер.
— У него что-то было в руке, — сказала девушка, склонившись над шитьем. — Только он не причинил особого вреда. Тот человек уже на третий день вышел на работу и совсем не держит зла на отца.
— Он мог оказаться где угодно, — в задумчивости заметил шкипер.
— Скорее всего он там, где есть корабли, — произнесла старушка. — Я в этом уверена. Видите ли, он сам много лет прослужил капитаном на корабле, и, во-первых, он не может жить вдали от воды, а во-вторых, это единственное, чем он может заработать себе на жизнь, бедняга, — если только он снова не ушел в море, в чем я сомневаюсь.
— Береговая торговля, я полагаю? — спросил шкипер, взглянув на картину маслом, где несколько маленьких судов плыли по морю.
Старушка кивнула.
— Это его суда, — подтвердила она, следуя за взглядом шкипера, — только ни одному художнику не удалось запечатлеть облака так, чтобы ему угодить. Едва ли во всей Англии сыщешь человека, которому труднее было бы угодить по части облаков.
— А каков он с виду? — спросил Уилсон.
— Я принесу вам его портрет, — ответила старушка, после чего встала и вышла из комнаты.
Девушка, сидевшая возле окна с геранями, продолжала сосредоточенно шить. Шкипер, стараясь казаться непринужденным, трижды тихонько кашлянул и уже был почти готов с ней заговорить — о погоде, — когда она отвернулась к окну и стала увлеченно наблюдать за чем-то снаружи. Шкипер принялся опять разглядывать облака с неудовольствием, надо сказать, куда большим, чем сам пропавший капитан.
— Этот снимок сделан как раз перед его исчезновением. — Старушка вошла в комнату и протянула Уилсону фотографию. — Можете оставить его себе.
Шкипер пристально рассмотрел изображение крепкого мужчины лет шестидесяти с густой бородой, после чего аккуратно положил его в нагрудный карман пиджака и встал.
— А если мне суждено с ним столкнуться, — медленно произнес он, — как его фамилия?
— Гетинг, — сказала старушка, — капитан Гетинг. Если вы его встретите и скажете, что ему нечего бояться и что его жена и дочь Эннис до смерти хотят его увидеть, я никогда не смогу вас как следует отблагодарить.
— Я постараюсь, — горячо воскликнул шкипер. — До свидания!
Он пожал руку старушке и, вытянув руки по швам, нерешительно взглянул на Эннис.
— До свидания! — улыбнулась она.
Миссис Гетинг проводила его до двери.
— Если вдруг окажетесь в Грейвзэнде, капитан, не забудьте, что мы будем рады вас увидеть и узнать, как вы поживаете, — сказала она ему на прощание.
Шкипер поблагодарил ее и вышел. У ворот он остановился, чтобы украдкой взглянуть на окно, но девушка снова склонилась над шитьем, и он быстро зашагал прочь.
Когда он наконец попал на корабль и сел за остывший обед, пребывая в радостном волнении из-за того, что может что-то сделать для мисс Гетинг, он почти выпустил из виду, что она обручена с другим человеком. Вспомнив это, он отодвинул тарелку, схватился руками за голову и предался приступу глубокой меланхолии. Затем достал из нагрудного кармана фотографию и принялся пристально разглядывать ее, ища сходство между отцом и дочерью. Сходство имелось, но едва ли достаточное, чтобы оправдать тот целомудренный поцелуй, которым он наградил снимок.
— Что вы о нем думаете? — поинтересовался он, протягивая фотографию штурману, который все это время смотрел на него с любопытством.
— Это ваш друг? — осторожно спросил штурман.
— Нет.
— Ну, он мне не особенно нравится, — ответил штурман. — Откуда это у вас?
— Мне дали, — отозвался шкипер. — Он пропал без вести, и я должен найти его, если получится. Вам, думаю, тоже стоит глядеть в оба.
— А где вы будете его искать? — спросил штурман.
— Везде, — ответил шкипер. — Мне говорили, что он, скорее всего, в каком-нибудь портовом городе, и если вы проявите бдительность, то я буду у вас в долгу.
— Конечно, я постараюсь, — ответил штурман. — А чем он занимается?
— Об этом мне ничего неизвестно, — сказал шкипер, — но он уже пять лет как пропал без вести, и я обещал сделать все возможное, чтобы найти его.
— Должно быть, его друзья беспокоятся? — спросил штурман.
— Да.
— Я всегда считал, — продолжал штурман, — что женщины куда больше волнуются в подобных случаях, нежели мужчины.
— Ближе принимают к сердцу, — заметил шкипер.
— А лицо и не то чтобы дурное, если получше разглядеть, — добавил озадаченный штурман, еще пристальнее вглядываясь в портрет. — Кажется мне, что где-то я видел кого-то очень похожего — девушку, быть может, — только вот не помню, где именно.
— Бородатую женщину на ярмарке, должен полагать, — отрезал шкипер.
Разговор прервался с появлением Генри, который, заметив снимок в руках у штурмана, тотчас же принялся ставить масло в шкаф. Отменное зрение подсказало ему, что штурман держит его вверх ногами, а хорошая сообразительность — как использовать это с выгодой для себя. По этой причине он, убирая со стола, старательно отводил взгляд, попутно сделав в воображаемой бухгалтерской книжечке, которую он со скрупулезной тщательностью вел как раз ради таких случаев, запись в строке дебета на счет штурмана.
— Юнга, — внезапно позвал его капитан.
— Да, сэр, — откликнулся Генри.
— Думается мне, что ты сообразительный малый, — сказал шкипер. — Возьми-ка вон тот снимок.
Лицо Генри засияло от радости. Он с усмешкой посмотрел на штурмана, взял у него снимок и внимательно выслушал те же инструкции, какие только что были даны штурману.
— Можешь отнести снимок на бак и показать его команде, — подытожил капитан.
— Команде? — в изумлении повторил Генри.
— Да, команде. Я что, неясно выражаюсь? — удивился шкипер.
— Вполне ясно, сэр, — подтвердил юнга, — но они ведь только запутают дело, сэр. Это же толстый Сэм, и кок, и Дик!
— Делай, что тебе велено! — раздраженно рявкнул шкипер.
— Так точно, сэр, — ответил Генри, — но они ведь только завалят меня расспросами, мол, кто это, да зачем он вам понадобился…
— Покажи его, — отрезал шкипер, — и передай, что первый, кто его найдет, получит пару соверенов.
Юнга взял снимок, еще раз хорошенько его рассмотрел, намереваясь взять фору в погоне за богатством, и понес его на бак. Как оказалось, толстый Сэм видел именно этого человека два дня тому назад в Попларе; кок знал его черты лица не хуже, чем черты лица своей матери, ну а Дик и вовсе доложил, что пожилой мужчина на фотографии вот уже много лет является уважаемым жителем Плимута. Генри вернулся к шкиперу и, снабдив его полученной информацией, робко предложил, не поискать ли для начала в Грейвзэнде.
В полночь подняли якорь и бесшумно поплыли вниз по реке. Грейвзэнд затих; лишь уличные фонари окружали спящий город, когда «Чайка» кралась мимо.
Большой пароход впереди дал лоцманской лодке предупредительный сигнал и, сбавив скорость, когда маленькое судно отчалило от берега ему навстречу, своевременно отвлек шкипера от его меланхолии, расположившись поперек прямо перед носом его корабля. К моменту, когда капитан окончательно оправился от данного потрясения и выпил чашку кофе, приготовленную на камбузе, Грейвзэнд скрылся за поворотом и начались добровольные поиски.