— Отец…Короче, он был членом ЦК. Звания, регалии, все такое. Судя по количеству желающих устроить судьбу его детей, вес имел немалый.
— Был? — Соколов отлепился от стола, подошел к окну и облокотился о него спиной, сложив руки на груди.
— Был. Помер он. Погиб. Несчастный случай. Вместе с матерью на машине разбились. — Я не сильно хотел рассусоливать эту тему. Пока что пусть Стас знает лишь общие сведения. А то хрен его знает. Расскажу ему все, он выйдет и поскачет к чекистам.
— Машина…Опять. — Стас покачал головой. — Слишком много машин на одну историю. Не находишь?
В этот момент в кухне появился Матвей Егорыч. Он прошаркал тапками до плиты, снял закипевший чайник. Потом принялся медленно и тщательно готовить заварник. Ополоснул сначала водой. Затем — кипятком. Насыпал заварку. Залил. Мы с Соколовым наблюдали за этим действом молча. Такое ощущение, будто дед специально тянет время.
— Матвей Егорыч, мне кажется чай заварился и даже заново пророс. Что вы его па́рите.
— Ты, Жорик, конечно, юморить пытаешься, но не твое это. Не твое. Я вот что думаю. — Дед Мотя окинул нас задумчивым взглядом. — Раз уж вы, два здоровых лба, без дела сидите, давайте Антонине поможем. Бедная женщина зашивается с вами.
— С нами? — Уточнил я. Типа, сам он тут вообще ни при чем.
— Конечно. — Матвей Егорыч с невозмутимым лицом налил себе чай, отодвинул Стаса и водрузил чашку на окно. — Нехай остывает. Так. Значится, я займусь уборкой. Такое важное дело вам, остолопам, доверять нельзя. А вы…
Он покрутил головой, осматривая кухню.
— А вы, давайте, приготовьте что-нибудь пожрать. Солянка закончилась. Котлеты тоже.
Мы со Стасом переглянулись. Судя по всему, он, как и я, в кулинарных делах был не особо спец. Ну, моя ситуация понятная. У нас всегда повара готовили. Я и мать-то рядом с плитой никогда не видел. А этот что?
— Ясно… Тогда давайте так. Ты, Жорик, иди убирайся. А мы с твоим товарищем займемся готовкой. — Дед Мотя наши взгляды расценил верно.
— Слушайте, сомнительная идея. Не насчет уборки. Тут сложностей вряд ли возникнет. А вот насчет готовки… — Мои опасения были вполне оправданы. Стасом. С деда вполне станется вместо супа сварить какую-нибудь отраву. Это же, блин, Матвей Егорыч.
— Не бзди. Мы вон, пирожков приготовим. Придет Тоня, а у нас тут — пир на весь мир. Как звать то тебя, хлопец?
Вопрос дед Мотя задал уже Стасу. Тот представился. Заодно сказал, будто мы с ним старые знакомые. Случайно встретились. Наверное, решил, лучше сразу пояснить свое присутствие. Чтоб избежать лишних вопросов.
— Слушайте, давайте, я уберу. — Предложил вдруг Соколов. — Это на самом деле более разумно. После армии мне это вообще даже в радость. Всего-то три спальни.
— Ого! В армии служил? — Матвей Егорыч моментально оживился.
— Да, только дембельнулся.
— Вот! Видишь, Жорик, все настоящие мужики советскую армию пройти должны. Один ты у нас, ни богу свечка, ни черту кочерга. Стыдно даже, честное слово. — Дед Мотя покачал головой и поцокал языком.
В итоге, Стас взял тряпки, веник, швабру, налил ведро воды и отправился драить комнаты. Мы с Матвеем Егорычем остались на готовке.
Сомнения у меня появились еще в тот момент, когда этот доморощенный шеф-повар, открыл холодильник, перевернул все ящики с запасами, а потом заявил, что готовить мы будем пирожки. В перспективе выглядело заманчиво, в реальности — я точно помнил, что данный процесс у нашего повара, к примеру, занимал несколько часов. Даже у него. У профессионала. Но кто бы меня слушал.
Если Матвей Егорыч решил помочь Антонине, то хрен его кто с этой мысли собьет. Правда, вариант, где он самостоятельно наводил бы порядок в квартире, выглядел еще более опасным. Там вообще велик шанс остаться без жилья. Дед квартиру или затопит, или сожжет, к чертям, или еще что-то придумает. Фантазия у него богатая. Поэтому, лучше уж готовка. Тут хотя бы я рядом.
Первым делом Матвей Егорыч заявил, что нам надо замесить тесто. Процесс, по его заверению, нехитрый. Он, мол, сто раз видел, как бабка его делала. Главное, соблюдать пропорции муки и чего там ещё надо. Фраза «чего там ещё надо» мои опасения усилила. Потому что, чего именно надо, похоже, не знал не только я, но и сам кулинар.
Чтобы выяснить, что там ещё потребуется, Матвей Егорыч разыскал каким-то удивительным образом огромную поваренную книгу. В ней, теоретически, должны были быть все ответы на все вопросы, касающиеся приготовления еды. В том числе и пирожков.
Удача нам поначалу улыбнулась. Мы обнаружили целый раздел про выпечку. Но трудности начались уже с первой страницы. Оказалось, что тесто бывает разных видов.
— Вот ты ж, едрёна вошь… — Возмутился дед, слушая рецепты, которые я ему зачитывал вслух. — Тесто им разное подавай. Тесто, оно и есть тесто. Понабрались барских замашек. Стоп! Жорик, давай вот это, которое «обыкновенное». Не будем рисковать. Рецепт «необыкновенного» теста мы поищем потом, в другой раз.
— Ну, да…Если он будет. Этот другой раз. — Буркнул я себе под нос и полез за мукой.
— Ты мне потрынди еще. Тоня тут живота не жалея пашет на вас. А ты помочь не хочешь. — Матвей Егорыч погрозил мне пальцем.
А я, как раз, помочь был не против. Главное, чтоб все живы остались. А то пирожкам потом самое прямое назначение выйдет.
Налив в кастрюлю молока, мы добавили туда половину брикета дрожжей. Я даже не знал, что дрожжи могут выглядеть именно так. Как кусок отвратительно воняющего мыла. Сколько надо было точно, мы в описании не нашли. Кто ж знал, что в начале книги были просто перечислены технологии приготовления разного теста, а дозировку и все остальные моменты надо искать дальше. Решили довериться интуиции деда Моти. Вернее, это он решил, я не спорил. По крайней мере, Матвей Егорыч был совершенно уверен, что она, интуиция, его не подведёт.
— Не сцы, Жорик, я вон своему козлу только сам еду готовлю. Бабке не доверяю.
Утверждение было больше пугающее, чем обнадеживающее, но спорить я не стал. Добавили соль, сахар и яйца. Сначала одно яйцо, но дедова интуиция снова проснулась. Она настояла на том, чтоб мы добавили ещё два, а лучше три.
— Яйцами тесто не испортишь. — сказал Матвей Егорыч и разбил сразу пять.
Дело оставалось за мукой. Муки решили сыпать на глаз, но в отличие от интуиции глаз Матвея Егорыча точно подвёл. В кастрюлю высыпалась добрая половина пачки. Вторая половина высыпалась на пол.
— Да ты не убирай. Погоди. Все равно Стас твой скоро там, в комнатах, закончит и сюда придёт. Что ж по сорок раз воду тратить. Тем более, вдруг еще насорим. — Пресек дед Мотя мои попытки собрать муку. Ты вон, давай, лучше тесто меси. Тут сила требуется. Отбить его нужно.
Я искренне пытался выполнить задание деда. Но с пятой неудачной попытки, мы поняли, надо добавлять ещё молока. Матвей Егорыч налил остатки из бутылки, потом, подумав одну секунду, разбил еще ещё одно яйцо.
— Не многовато? — Не выдержал наконец я.
— В самый раз. — Матвей Егорыч с любовью посмотрел на странную смесь, получившуюся в кастрюле.
Тесто стало податливым, но недостаточно пирожковым. Потому что лепить из него что-то вряд ли получилось бы. Оно расплывалось в разные стороны. Теперь опять надо было добавлять муку. Я печально заглянул в пустую пачку из-под муки. Затем посмотрел на пол и решил, что пол у нас на кухне вполне чистый, а муки насыпалось с горкой, поэтому принялся аккуратно, ложкой, собирать ее в мисочку.
В итоге, несмотря на то, что нам периодически пришлось добавлять то муки, то молока, мы с Матвеем Егорычем всё-таки приготовили тесто. Вернее, нечто, отдалённо на тесто похожее. Какое оно получилось, было уже не важно, потому что мука, яйца и молоко закончились. По дальнейшей технологии его надо было накрыть крышкой и поставить в тёплое место для брожения.
Самым тёплым местом была батарея. Но это — зимой. А сейчас — май. Поэтому единственное теплое место — только в духовке.
На данном этапе моя логика с интуицией Матвея Егорыча вступили в спор. Логика говорила, что не стоит. Интуиция говорила голосом деда Моти — не бзди. Надо только чуть включить духовку.
Тесто и правда пошло. Может, из-за того, что ему в духовке понравилось, а может, из-за того, что Матвей Егорыч в процессе добавил остатки дрожжей. А может, его и так много было уже. Мы только успевали выгребать излишки и в срочном порядке лепить пирожки.
— Так…А с начинкой то что? — Матвей Егорыч обвел взглядом кухню. На глаза ему попалась небольшая вазочка с конфетами. Там лежали ириски и карамельки. — Вот! В духовке тепло. Они растают. Получится вкусно.
У меня снова появились определённые сомнения. Но дед Мотя принялся уже запихивать конфеты в тесто. Причем приходилось делать это быстро, потому что тесто вдруг решило, что наши попытки его «поднять» должны увенчаться успехом и поперло в разные стороны.
Решив, что уже достаточно налепили, потому что количество пирожков стало каким-то слишком большим, мы остановили процесс. Тем более что для начинки уже ничего не осталось.
Мы решили начинать выпекание. Технология, в принципе, была понятной. Нужно смазать противень маслом и выложить на него наши корявые заготовки. Так и сделали…
Когда первая партия была почти готова, послышались шаги из комнаты. Вытирая пот со лба, в комнату вошел Соколов. Вернее, не совсем вошел. Больше подойдет слово «появился». Он, прежде, чем взяться за уборку, снял рубашку и брюки. Взамен Матвей Егорыч выдал ему какие-то треники, походу, Андрюхины, и старую футболку. Стас нес ведро с тряпкой. В кухню входил, пятясь задом. Поэтому оценить нашу хозяйственную деятельность сразу не мог.
Он поставил ведро, ополоснул тряпку, выкрутил ее и, выпрямляясь в полный рост, повернулся к нам лицом. В такой позе, с открытым ртом он и замер. Полусогнутым.
Несколько секунд молча смотрел на то, что было вокруг, видимо, оценивая масштабы бедствия. Потом закрыл рот. Мы же, стояли и улыбались. Матвей Егорыч, потому что искренне считал, что мы — молодцы. Я — потому что лицо у Соколова выглядело натурально охреневшим.