Первая партия пирожков была почти готова. Из духовки, кстати, тянулся не такой уж плохой аромат. Остальные «заготовки» ожидали своей очереди везде. На столе, на подоконнике и на табуретке. На полу была мука вперемешку с парой яиц, которые в процессе приготовления теста не попали в кастрюлю. Пачка масла, про которую дед Мотя забыл, расплавилась от тепла духовки и растекалась на столе. Мы с Матвеем Егорычем не отличались от кухни. Все были в муке и местами в тесте. Тесто было даже в волосах. В раковине плавала кастрюля. Остатки теста напрочь забили слив, обиженные тем, что им не суждено стать пирожками.
В этот момент хлопнула входная дверь и послышались голоса Тони с Андрюхой.
— Если вернулась та самая Антонина, — Сказал Соколов, — То, наверное, мне страшно. Думаю, было бы гораздо лучше, если бы она задержалась часа на три. Но от судьбы не спрятаться.
С этими словами он пошел обратно, из кухни в коридор, иногда оборачиваясь назад. Как будто надеялся, что все происходящее — сон. Сейчас он моргнёт и всё исчезнет. Но мы были суровой кулинарной реальностью. По крайней мере, исчезать точно не собирались.
— Здравствуйте… — Антонина и Соколов, походу, встретились в коридоре. — А…Вы кто?
— Я — друг Жорика. Вот, встретились случайно, он в гости пригласил. А тут заодно день пхд образовался сам собой. Помогаю вот, порядок наводить. И…Вы бы в кухню не ходили пока…Наверное. Только спокойно. Не нервничайте сразу. Главное, что все живы.
Естественно, через пару секунд появилась Антонина. Слова Стаса ее не успокоили. Наоборот. Она заметно разволновалась. Тоня окинула взглядом кухню, пытаясь, видимо, тоже осознать, что это не сон.
— А теперь можно я начну нервничать? — спросила она непонятно у кого. — Пока все живы…
Правда, нервничала Тоня недолго. Первым делом отправила нас с Матвеем Егорычем в ванную. Отмываться от наших кулинарных навыков. Я попытался ей сказать, что ещё рано, но она слушать не стала. А зря. Пока мы выясняли, кому куда надо пойти, первая партия наших чудо-пирожков сгорела. Это стало понятно по запаху.
— Что это горит?
— Пирожки в духовке, — ответил я. — Говорил ведь — рано. Надо следить.
— Это за вами нужно следить. Мне теперь только стало понятно. А я думаю, почему Семен так любит в Зеленухи ездить. А оно вот что…
Дед Мотя метнулся к плите и вытащил из духовки противень с пирожками. Они, кстати, не сильно подгорели.
— Между прочим, очень неплохо. — Заявил Матвей Егорыч. — Попробую, пока не остыло.
Дед надкусил пирожок. Обратно зубы он разомкнуть уже не смог. Точнее, смог, но это произошло отдельно от челюсти. Он смотрел на пирожок и торчащую из него челюсть.
Андрюха тут же громко заржал. Он все это время стоял с двумя авоськами в руках. Даже забыл, что их надо куда-то деть.
Стас подвинулся ближе ко мне, а потом тихо сказал.
— Слушай, беру свои слова обратно. Что тебе повезло. Я смотрю, карма не спит. Нормально тоже прилетело. С такими-то родственниками.
— Он мне не родственник. — Так же тихо ответил я.
— Тогда тем более сочувствую.
В этот момент в дверь позвонили. Мы переглянулись. Тоня, Андрей и дед, который пытался выковырять челюсть, просто с недоумением. Время точно не для гостей. Тем более вообще никого не ждём. Мы с Соколовым — настороженно.
Глава 12Стасик
— Здравствуйте. Мне нужен Георгий Аристархович Милославский. Он ведь тут проживает?
Милая девушка улыбалась нам всем, стоя на пороге квартиры. Симпатичная особа. Приятная. Этакая комсомолка. Легкое платье в цветочек, туфли на низком каблуке. аккуратно заплетенные в косу волосы. Косметики — ноль.
Конечно, в большей мере, ее улыбка предназначалась смазливой роже мажора. Но нам тоже немного перепало. Нам, это — мне, смешному деду и еще одному парню.
Андрюха. Так, вроде, его назвала Антонина, которая, засучив рукава, принялась разгребать последствия помощи домочадцев. Мы втроем выглядывали из кухни, пытаясь рассмотреть незнакомку из-за Жорика, который загораживал обзор. Дверь открыл он. Честно говоря, изначально я ожидал какого-нибудь соседа снизу, у которого, например, из раковины полезли остатки теста, так упорно и тщательно смываемого совсем недавно Матвеем Егорычем в кухонный слив. Поэтому и отправили вперед мажора. Типа, раз он хозяин квартиры, то ему отдуваться. Увидеть симпатичную незнакомку как-то не ожидали. Тем более, которая так конкретно обозначит цель появления.
— Я — Милославский. Георгий Аристархович.
— Отлично. А я — Рита. Из библиотеки. Помните меня?
Жорик неуверенно кивнул. Видимо, ни хрена он не помнил, и Риту эту видел впервые. Именно он. А не настоящий Милославский.
— Вы брали у нас книги. А потом вернули. Но среди библиотечных экземпляров затесался вот, «Граф Монте-Кристо». Это не наша книга. Скорее всего, Вы перепутали и сдали ее вместе с остальными. Я просто разбирала оставленную Вами стопку и наткнулась на нее. Сразу поняла, Ваша.
Девушка снова мило улыбнулась, а потом протянула Жорику упомянутую книгу. Тот взял ее, хотя, очевидно, выглядело это несколько странно. Как бы он сдал ненужный экземпляр? Они же должны проверять, по идее. Я лично в библиотеке последний раз был в школе. Точно помню, как суровая тетка в очках каждую книжку изучала похлеще, чем наркобарон качество товара. Вертела, смотрела, нюхала, ковыряла пальцем, все страницы рассмотрела на предмет неаккуратного чтения. А тут вдруг, не заметили, как посторонняя литература среди библиотечной оказалась. Реально странно.
— Может, Вы что-то путаете? — Мажор растерянно вертел книгу в руках. — Граф Монте-Кристо…
— Нет. Не путаем. — Девушка протянула руку и постучала пальцем по обложке. — Там на сто восьмой странице карандашом делались пометки. Вы их делали. В общем, из-за этого я и пришла. Отдать Вам чу́дное произведение Александра Дюма. Помните, в прошлый раз, когда обсуждали с Вами любимые книги, Вы сказали, будто обожаете этого писателя. Ну…. вот. До свидания.
Она вдруг слегка покраснела, потом как-то резко попрощалась, развернулась и быстрым шагом направилась к лестнице.
— Во блин…Бред, конечно… — Сам себе под нос прокомментировал ситуацию мажор, потом закрыл дверь и обернулся к нам. — Ну, что повылазили-то? Вы, Матвей Егорыч, лучше бы шли Тоне помогать. Ваша идея была готовить пироги. Вам и разбираться с результатом своей инициативы.
— Ну, ты, Жорик, и фрукт… — Матвей Егорыч толкнул Андрюху, пытавшегося протиснуться между мной и дедом, в бок. — Видал, братец твой хитрожопый какой. Сам же со мной пироги лепил.
— А я не по своему желанию. Меня прину́дили. — Усмехнулся мажор. — Не мог отказать человеку, который старше меня.
Дед фыркнул, пожал плечами и исчез в кухне. Попутно прихватив с собой Андрюху. Правда, несколько комментариев в адрес мажора все-таки прозвучало. Про змею, пригретую на груди, про совместный поход в разведку, который Жорику точно не светил, и про то, что в детстве надо было драть кое-кого какой-то Светке.
— Идём. — Жорик кивнул мне в сторону одной из спален. — Договорим. Пока все заняты. Не факт, что потом удастся. Сам видишь, мне тут очень весело. Я так понимаю, видимо где-то там, в небесной канцелярии, решили компенсировать отсутствие родни в обычной жизни и отвесили по полной здесь.
Мажор ткнул пальцем куда-то в потолок. Наверное, намекая на высшие силы. Я оглянулся. В кухне суетились дед, Андрюха и Тоня. Вернее, Тоня суетилась, а эти двое больше ей мешались под ногами. Но зато никто не смотрел на меня. Поэтому тихо выскользнул в коридор, а затем протопал вслед за Жориком в спальню.
— Слушай…Не могу понять. Дюма… Ага. Вот он. — Как только оказались в комнате, мажор подошел к книжным полкам, где рядами выстроились различные собрания сочинений, и поставил «Графа Монте-Кристо» среди остальных таких же. По крайней мере, обложка действительно выглядела, как у всей серии, один в один. Жорик еще буквально минуту задумчиво смотрел на занявший свое место том, потом развернулся, подошел к креслу, которое стояло возле окна и плюхнулся в него, закину ногу на ногу. Я устроился на второе, такое же.
— У меня четкое ощущение, будто Милославский тут занимался мутными мутками… — Мажор продолжал о чем-то размышлять, постукивая пальцами по подлокотнику.
— Что имеешь в виду? — Я покрутил головой, осматривая комнату. Неплохо по местным меркам. Мебель явно не заводской работы. На заказ, что ли, делали. Кровать двуспальная. С матрасом. Шифоньер, две тумбы, диванчик у стены. Все в тон.
— Да не пойму сам пока. Только не было Жорику срочности и необходимости менять стезю по жизни. Он в Академии учился через задницу. Его чуть не поперли два года назад. Офигевший тип был.
— Прям как, ты, да?
— Ой, иди в жопу. Понял? Прям, как я. И что? Не это важно. Почему Милославский вдруг резко все поменять? Не понимаю… ну, ладно. Ок. Официально — родители погибли…
Мажор тут же замолчал. Сразу понял, что сказал лишнего. Вот гаденыш. Значит, не торопится пацан со мной откровенничать.
— Так…А неофициально? — Я в наглую уставился прямо в его недовольную физиономию. Ненавижу, когда из меня делаю дурака. — Уточнение было не просто так. Значит, настоящая версия от официальной весьма далека. Верно?
Он раздражаясь, поджал губы. Видимо, ругал сам себя за то, что проболтался.
— Жорик…Давай так. У нас особо выбора нет. Нам рассчитывать не на кого. Мы либо доверяем друг другу и пытаемся совместными усилиями разобраться со всем этим. Либо расходимся. Потому что в другом случае ничего хорошего не выйдет. Я согласен, что внешне все выглядит непонятно. Смысла не было твоему парню резко вдруг полюбить наши доблестные органы милиции. Но, может, просто как раз причина в той информации, которую ты не хочешь рассказывать?
— Блин… — Мажор потер лоб. — Ну… ладно…В общем, отец Милославского предатель. Типа того. Об этом, естественно, не знает никто. Во время войны работал на немцев. Потом взял себе другое имя и другую биографию. Он не Милославский на самом деле. Все последующие годы благополучно жил с чужим лицом. Так можно сказать. Ухитрился влезть в ЦК. Поднялся по партийной линии. Потом… там с матерью тоже тема вышла не ахтец. Они на пару подставили матерного брата. Потому что папенька, вроде, как случайно, чуть не устроил диверсию на авиационном заводе. Еще спустя какое-то время, маман по неосторожности убила женщину, которая забеременела от мужика по имени Женя Кац. Женя Кац в военное время трудился вместе с Милославским на фашистов. Мать его любила. И кстати, этот Кац настоящий отец Жорика. Когда я оказался в прошлый раз в 1980, то вся история подходила к развязке. Были фотографии военного времени. На них Аристарх запечатлен в настоящем своем статусе. В окружении немцев. В дружеском окружении, как ты понимаешь. Вот из-за этих снимков и пошла волна. В итоге, мать с разгону ухерачила машину в овраг. Вместе с Аристархом. Тот приехал в деревню, чтоб силой забрать фотки, потому что прятала их у себя маман. А мы в то время оба были в Зеленухах. Видимо, надеялась с помощью снимков, если что, прижать мужа. Он нас потащил в поля. Ну, если более конкретно, то в лес. Они погибли, а Жорик остался, соответственно, жив. Но, как рассказали мои родственники, ни черта не помнил и не знал. Это логично. Его же не было в тот момент дома. Ну, то есть в самом себе. Там я тусовался. Соответственно, гибель родителей — несчастный случай.