ывающих на то, что Чурбанов все-таки получал взятки, общая сумма которых составила 656 тысяч рублей. А выдумывание небылиц было его своеобразной тактикой…
Суд постановил: «Чурбанов занимал высокую государственную должность первого заместителя министра внутренних дел СССР и, принимая крупные суммы денег и иные ценности от ряда руководящих работников республики сознавал не только преступный характер подношений, но и мотивы действий этих лиц. По мнению Военной коллегии Верховного суда СССР эти действия должны рассматриваться как взятничество». Суд также установил, что «материально-денежные подношения б. зам. министра МВД Чурбанову Ю.М. оцениваются в сумму 90 тыс.960 руб». 30 декабря 1988 года Военная коллегия Верховного Суда СССР огласила приговор Чурбанову – 12 лет лишения свободы, с конфискацией личного имущества. С 1989 по 1993 гг Чурбанов отбывал наказание под Нижним Тагилом. В 1993 году его условно-досрочно освободили. На некоторое время Чурбанов стал желанным гостем телевизионных программ и газетных редакций… Горестная судьба брежневского тестя и сегодня привлекает публику.
Могила Рашидова
Среди оперативных мероприятий Узбекского дела самым загадочным, жутковатым и бессмысленным было перезахоронение Шарафа Рашидова. Власти вроде бы боялись, что его могила превратится в место поклонения и решили перенести прах бывшего партийного лидера Узбекистана на достойное, но более скромное место. В действительности, в могиле искали ценности. Искали очередные доказательства мафиозной сущности Рашидова…
О тех событиях вспоминает бывший заместитель Генерального прокурора Российской Федерации, государственный советник юстиции 2 класса Олег Гайданов, в то время – молодой перспективный юрист, занимавшийся этим делом:
«Мы же понимали, что это значит, тем более такой авторитет – Рашидов. Мы же понимали, как народ может отнестись и какие могут быть последствия. Поэтому войсками окружили Ташкент, отключили электроэнергию, полностью в городе отключили телефонную связь. Площадь, где был захоронен Рашидов, окружали войска, а внутри войск стояли сотрудники КГБ.
Но нужно было всё сделать по закону, а по закону эксгумация, какие бы ни были основания, должна производиться только с согласия родственников. Его жена, Хурсант Гафуровна, – жива. Но понятно, что жена не даст согласие, тем более жена Рашидова, с её огромной властью, похлеще, чем у Раисы Горбачёвой. А нам было нужно её письменное согласие.
Мы подготовили документ с текстом. Надо ехать к ней. Я понимал все исторические последствия, поэтому потребовал, чтобы со мной был один из руководителей республики. Вызвали Кадырова и приказали ему ехать со мной. Он чуть ли не на колени перед нами упал, мол, мне нельзя, у меня же здесь родственники, мне же здесь жить. Я ему объяснил, что его задача будет только одна – стоять за моей спиной, а за его спиной будут стоять автоматчики. От него не требуется ни одного слова. Но в протоколе должна быть подпись одного из руководителей Узбекистана, так как это – национальная республика.
Мы поехали. Я тогда впервые оказался в квартире Рашидова на улице им. Германа Лопатина. Там здание МВД, а позади стоит дом, где жил Рашидов. Естественно, там всё было уже окружено, техникой обеспечили всех. Полдесятого вечера. Нам докладывают, что всё спокойно. Идем. Какой-то офицер звонит. Открывают. Его супруга дома одна. Сейчас, с высоты прошедших лет, я понимаю, насколько это грязно и тяжело. А тогда мне что – только сорок лет было. Молодой человек с громадной властью, без ограничений, в общем-то. Ей докладывают:
К вам заместитель прокурора республики Олег Иванович Гайданов.
– А зачем? С какой целью?
Всегда, если я где появляюсь, все сразу понимают, что либо арестовывать пришли, либо обыски делать. Я говорю:
– Извините, вот есть поручение из Москвы, я должен Вас ознакомить с этим поручением. Поэтому мы пришли с такой целью.
«Мы» – это кто?
– Я и Гайрат Хамидуллаевич Кадыров.
А Кадыров у меня за спиной где-то там, за порогом остался. Я ему говорю: «Гайрат Хамидуллаевич, ну вы зайдите».
Хурсант Гафуровна приглашает нас войти из прихожей в небольших размеров зал. И, кстати, я удивился. Я у многих великих людей был дома. И я удивился, насколько скромный был дом у Рашидова. Меня это поразило. И вот я вошёл и продолжаю:
«Вы знаете, с не совсем приятной миссией, вернее, с совсем неприятной мы к Вам пришли, но вчера Политбюро ЦК КПСС и Совет Министров Союза ССР приняли постановление. Я прошу Вас ознакомиться с постановлением». Оно нигде не было опубликовано к тому времени. Нам нужно было получить её подпись. Мы понимали, что она не подпишет, конечно. Но мы к этому подготовились. То есть мы могли констатировать, что супруга Шарафа Рашидова с документом лично ознакомлена, всё это сопровождается видеозаписью, аудиозаписью, чтобы были какие-то доказательства, который можно было бы «пришить».
И тут началось. Она вспылила, говорила, что это кощунство. Я опять предложил ознакомиться. В постановлении были разные пункты, в том числе о снесении памятников, но самым главным был третий – перезахоронить. Чтобы перезахоронить, нужно делать эксгумацию. А по закону, эксгумация делается с согласия родственников… Но даже и не это было главное. «Внутри» всего этого была основная сверхзадача, о которой не напишешь в постановлении ЦК: проверить слухи, которые к этому времени распространились достаточно активно, тем более на фоне возрождения националистических интонаций в жизни республики, о том, что Рашидов жив, что вместо Рашидова там захоронен двойник и Рашидов вернётся, что часть «золота-бриллиантов» он увёз, а часть захоронена с этим двойником.
И вот самая главная наша задача состояла в том, чтобы провести судебно-медицинскую экспертизу в течение четырёх часов и установить, действительно ли в могиле лежит Рашидов и есть ли там, кроме самого тела, ещё что-то…
Экспертам (а из Москвы самолётом привезли лучших судмедэкспертов Советского Союза и лучшую специальную технику) сказали, что в их распоряжении три часа. Солдаты разбирают памятник, вскрывается могила, в час ночи гроб с телом отдаётся экспертам, в четыре утра они должны нам дать письменное заключение. Максимум – дополнительно ещё 30 минут. Всё это было настолько жёстко регламентировано, потому что в 5.30 должны были уже захоронить на «Коммунистическом» кладбище и поставить памятник, чтобы к 6.00 всё уже было полностью готово. Всё нужно было сделать с 10 часов вечера до 6 часов утра. Вот этот отрезок времени Ташкент был на военном положении. Столица была окружена, она осталась без связи и электроэнергии».
В результате этой трудоемкой операции прах Рашидова эксгумировали и перезахоронили на Чагатайском кладбище, где покоятся видные деятели культуры и науки, общественно-политические деятели республики. Не стало мемориального комплекса, который мог бы притягивать паломников. Эксперты констатировали, что похоронен там именно Рашидов и никто другой. Золота и бриллиантов в могиле не нашли. Фантазии так и остались всего лишь фантазиями.
И снова Адылов
Самый одиозный фигурант Узбекского дела жив! Жив и главный (по крайней мере, в глазах широкой общественности) застрельщик этого дела – бывший следователь прокуратуры Тельман Гдлян. Через много Гдлян вспоминает Адылова не без уважения:
«Когда мы с ним встречались, пили чай, курили, он открыто, откровенно говорит, он по характеру он мужчина, не проститутка, как некоторые. Он рассказывал, как все было на самом деле. И когда следователь по особо важным делам при генеральном прокуроре СССР вел его дело и дошло до того, что он каждый день писал заявления о том, чтобы вообще его отвели и дали другого следователя. А весь смысл был в том и возмущение Адылова, что: ребята, как же так, вместе совершали, вы сейчас все взваливаете только на меня и на моих братьев, а все остальные чистые и непорочные. И неоднократно, и близкие знают о том, что он писал на имя генерального прокурора о том, чтобы его следственное дело расследовал Гдлян со своей группой. Но понятно, что местные и московские взяточники этого не могли позволить, потому что тогда следствие расширилось бы и углубилось. И он говорил: Тельман, я вам на блюдечке преподнесу всех московских взяточников, где мы им давали, сколько давали, зачем, почему и так далее», – рассказывает Тельман Гдлян. Впрочем, за 25–30 лет он давал слишком разноречивые оценки и комментарии делу, в котором сыграл одну из главных ролей.
Каков итог этого дела? Андроповская борьба с коррупцией, наверное, могла сыграть позитивную роль в истории страны. Но вскоре после смерти Юрия Владимировича все обернулось политическими спекуляциями. А преступления брежневского времени на фоне перестроечной преступности выглядели детскими играми… И сложилось так, что громкое Узбекское дело встало лыком в строку для тех, кто расшатывал власть КПСС и хрупкий мир в многонациональном СССР. А распад страны мало кому принес счастья.
Кинозал
Советские кинодетективы не устаревают. Когда-то их бранила придирчивая критика, но со временем они стали «золотым фондом». Жаль только, что их не становится больше. Приходится довольствоваться уже существующей классикой. Даже, если мы знаем эти фильмы наизусть – не отказываемся от очередного просмотра, чтобы потревожиться и посмеяться. Тут не избежать прилива ностальгии: да, были актёры во время оно! Были режиссеры, музыканты, сценаристы… И был справедливый и здоровый жизненный уклад, без которого такие фильмы не состоялись бы. Вспомним несколько знаменитых и талантливых кинокартин, связанных с деятельностью ОБХСС.
«ДЕЛО РУМЯНЦЕВА» (1955)
Начальник службы эксплуатации автобазу связался с теневыми предпринимателями… Преступники сваливают вину на честного парня, молодого водителя Румянцева. Но полковник милиции Сергей Афанасьев во всём разберётся, и справедливость восторжествует. Артист Сергей Лукьянов создал обаятельный образ настоящего рыцаря правопорядка, рыцаря без страха и упрёка. Многие молодые люди второй половины 1950-х под влиянием этого фильма пришли в милицию, стали оперативниками…