Наша задача – так ее экранизировать, как Грибоедову и присниться не могло.
Итак, наше вам прочтение…
6. Замурзанный городишко на подступах к Москве. Пустынная площадь с хрестоматийной лужей посредине. Торговые ряды с ложноклассической колоннадой. Приземистое каменное здание с портиком. Лепные буквы по фронтону: «Казенная палата».
Двое приказных с гусиными перьями за ухом выглядывают из открытого окна на протрюхавшую мимо кибитку.
Первый приказный
(приставив ко лбу ладонь козырьком)
Никак господин Чацкий, Андрея Ильича покойного сынок?
Второй приказный
Он самый.
Первый приказный
Значит, и его… тово… экранизировали?
Второй приказный
Выходит, и его.
Оба приказных вместе
Ох-ох-о, грехи наши тяжкие!
Затемнение.
Из затемнения:
Многим невинно экранизированным произведениям посвящается
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Петруша, буфетчик в доме Фамусова.
Лиза, служанка.
Девка-арапка, служанка старухи Хлестовой.
Филька, швейцар в доме Фамусова.
Официанты, крепостные Фамусова.
Александр Андреевич Чацкий.
Тень отца Чацкого, покойник из гусаров.
Павел Афанасьевич Фамусов, управляющий в казенном месте.
Софья Павловна, дочь его.
Алексей Степанович Молчалин, секретарь Фамусова.
Антон Антонович Загорецкий, откровенный молодой человек.
Князья, графья и пр.
Время действия – начало двадцатых годов прошлого столетия.
Голос за кадром
Обратите внимание: у Грибоедова главный герой кто? Чацкий. Можно сказать, лишний человек. А у нас на первый план выдвигается честный труженик, квалифицированный буфетчик Петруша. Ясно?
Гостиная в доме Фамусовых. Утро. Лиза тщетно стучится в дверь Софьиной спальни. Не добившись успеха, взбирается на кресло и переводит стрелки часов. Сначала, смаху на двенадцать. Часы быстренько отбивают двенадцать раз и начинают играть «Вихри враждебные». Тогда Лиза, испугавшись, переводит стрелки на девять. Часы бьют девять раз и теперь играют «Коль славен».
Под эту музыку к ней сзади подкрадывается Фамусов, хватает за талию.
Лиза (испуганно)
Ах, барин!
Фамусов
Барин, да.
Лиза
Пора б запомнить мой ответ:
Петруша – да, а барин – нет!
(Тихая борьба с Фамусовым)
Голос за кадром
Вы замечаете, как по ходу экранизации мы вопреки Грибоедову начинаем выпячивать линию Петруши и Лизы и впячивать линию Чацкого и Софьи? Весь секрет экранизации – уметь где надо выпячивать, а где надо – впячивать.
Лиза(как можно громче)
Да полноте-с! Как вам не лень!
Голос Софьи
Эй, Лиза!
Фамусов
Тьфу, вот окаянство!
(Крадется из комнаты на цыпочках.)
Лиза
Вот так страдаю каждый день
От приставания дворянства.
Во весь опор мчится, теперь уже по московским улицам, кибитка Чацкого. Вниз по Рождественскому бульвару. Вверх по Петровскому.
В гостиную прокрадывается Петруша. Сначала мы видим его крупным планом. На ливрее у него медаль «За изгнание двунадесяти языков».
Петруша
Хватал тебя?
Лиза
Хватал.
Петруша
Лобзал?
Лиза
Я не далась.
Петруша
Вот мразь. В его-то годы!
Когда ж рабы взойдут под вольны своды,
Цепями раздробив главы своих господ?
Лиза
Ах, как, Петруша, ты возвышенно сказал!
Петруша
Не я сказал. Сказал А. Н. Радищев.
(Приоткрывает полу ливреи. Под мышкой у него зажата книга Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву».)
Вот глазу нашему достойнейшая пища!
(Торопливо листает книгу.)
Ласково обхватив его за плечи, пытливо склонилась с ним вместе над книгой Лиза.
Голос за кадром
Вот так, постепенно, эпизод за эпизодом, мы обыкновенную гениальную комедию превращаем в незаурядную народногероическую кинодраму.
Шум приближающихся шагов. Петруша благоразумно выскальзывает из гостиной с книгой под мышкой. Из спальни Софьи появляется Молчалин с флейтой в руке. Он посылает Софье воздушный поцелуй, старательно закрывает за собой дверь и на цыпочках направляется к Лизе, опасливо оглядываясь. Обнимает Лизу за талию, блудливо хихикает.
Молчалин
Веселое созданье ты! живое!
Лиза
Прошу пустить, и без меня вас двое.
Молчалин
Какое личико твое!
Как я тебя люблю!
Лиза
А барышню?
Молчалин
Ее
По должности, тебя…
(Пытается ее поцеловать.)
Лиза
От скуки.
Прошу подальше руки!
Слышны шаги Фамусова. Молчалин скрывается в другую дверь, послав Лизе воздушный поцелуй.
Фамусов(довольно потирая ладони)
Я вновь с тобою, моя цацка!
Презрительно улыбаясь, входит Петруша. Фамусов отпрянул от Лизы. Делает вид, будто страшно заинтересовался картиной, висящей на стене. Софья, позевывая, выходит из спальни.
Петруша(злорадно)
К вам Александр Андреич Чацкий.
Вбегает взволнованный Чацкий.
Голос за кадром
Мы надеемся, что каждый зритель легко разберет, какие стихи в нашем фильме принадлежат Грибоедову, а какие – нашего сочинения. Наши – более созвучные эпохе.
Гремит бал. Чацкий задумчив, одинок. Стоит, опершись о колонну. Проходящий мимо Петруша незаметно для окружающих ободряюще хлопает его по плечу. Дескать, не унывай, Чацкий, мы еще увидим небо в алмазах. Чацкий в ответ слабо улыбается. В чинном чопорном танце движутся все шесть княжен, графиня-внучка, Загорецкий, полковник Скалозуб, Молчалин с Софьей. Последняя пара вызывает у Чацкого самые грустные подозрения. Софья как бы не замечает Чацкого. Молчалин, наоборот; усиленно подчеркивает свои наиискреннейшие добрые чувства к Чацкому.
Девка-арапка стоит за креслом своей владелицы, старухи Хлестовой. Ей, девке-арапке, не до танцующих пар. Ее мысли на родине, в далекой и милой Африке.
Просторное поле в саванне. Солнце стоит прямо над головой. Девка-арапка, ее родители, многочисленные братья и сестры весело ковыряют землю мотыгами, сажают бананы, ананасы, марципаны. Вокруг, благожелательно ухмыляясь, бродят львы, тигры, жирафы, зебры, гиппопотамы, леопарды, слоны и кенгуру. Посадит девка-арапка банан или, скажем, ананас, и пока она сажает следующий фрукт, предыдущий уже успел вырасти в целую гроздь спелых плодов. Смотрит девка-арапка на плоды своих трудов и не нарадуется. Начинает плясать. Пляшет, пляшет, в сладостной истоме закрыв глаза, раскрывает их и видит, что не в Африке она танцует, а на балу у Фамусовых. Ей сразу расхотелось плясать. Она возвращается на свое место, за кресло хозяйки, но та отпускает ей пощечину, и бедная девка-арапка снова в середине круга, снова пляшет, но теперь это уже не прежний веселый, а грустный, вялый, подневольный танец.
Смеются над ее экзотичным танцем рабовладельцы – гости Фамусова.
Сочувственно смотрят на бедную арапку официанты и лакеи.
КРУПНЫМ ПЛАНОМ
Гневно сжимающиеся кулаки сочувствующих девке-арапке дворовых.
Голос за кадром
Нужно ли вам говорить, что у Грибоедова и намека нет на эту актуальную и эффектную сцену.
Тем временем официанты и приданные им в помощь дворовые девки быстро, сноровисто, весело накрывают пышные столы. Издали доносится приглушенная музыка менуэта.
Столы накрыты. Теперь можно и поплясать. Девки, напевая вполголоса, завели хоровод. Официанты под родную балалайку лихо отплясывают трепака. Девки в такт весело хлопают в ладоши. Незатейливое народное ликование тружеников в духе «Кубанских казаков».
Входит дворецкий, критическим взглядом окидывает столы, кое-что переставляет, многозначительно хмыкает: дескать, кончай забавы, пора заняться общественно полезным трудом.
Оживленные лица дворовых вытягиваются, становятся скучными, подневольными.
Дворецкий расставляет официантов у задней стены столовой и идет докладывать, что господам можно к столу.
Голос за кадром
Кажется, мелочь, три разных танца, а какая широкая социальная панорама! Это называется художественная деталь.
Зал, где происходят танцы.
Дворецкий
Ужин подан-с!
Под звуки менуэта гости парами покидают зал. Лакей гасит свечи. Теперь зал освещен лишь призрачным лунным светом. Пусто. Только Чацкий не пошел ужинать по причине полного отсутствия аппетита. Стоит, опершись о колонну, погруженный в задумчивость.