Следует сразу оговориться, что сколько-нибудь систематические подсчеты потерь личного состава штрафных формирований в военно-исторической литературе отсутствуют, мы располагаем лишь разрозненной информацией по отдельным временным периодам и по отдельным формированиям.
Даже авторы специализированного справочного издания, имевшие в своем распоряжении до сих пор находящиеся на закрытом хранении и содержащие об этом максимальную информацию архивные документы Генерального штаба Вооруженных сил СССР, не решились по причине, о которой можно лишь догадываться, назвать итоговую за всю войну цифру потерь постоянного и переменного состава штрафных формирований. Они ограничились цифрами общих потерь (убитые, умершие, раненые и заболевшие) лишь за один 1944 г. – 170 298 человек. По их сведениям, среднемесячные потери в штрафных формированиях составили 14 191 человека (постоянный состав – 3685, переменный – 10 506), или 52 % от среднемесячной их численности (27 326 человек)[471].
По утверждению авторов справочного издания, это в 3–6 раз больше общих среднемесячных потерь личного состава в линейных войсках. Но поскольку методику подсчетов они не приводят, это утверждение лишено смысла. Оно никак не продвигает наше познание в этом сложном вопросе, как и замечание авторов указанного справочника о том, что потери штрафных формирований за годы войны «учтены в общих людских утратах войск, в составе которых они вели боевые действия».
Вызывают сомнение и немногие конкретные цифры, которые приведены авторами книги «Великая Отечественная без грифа секретности». Так, судя по их данным, на каждого выбывшего из строя военнослужащего постоянного состава приходилось три переменника (соотношение 25,9 % и 74,1 %). При этом в штате ОШБ соотношение постоянного и переменного состава было 14,5 % и 85,5 %, а в штате ОШР – 8,1 % и 91,9 %. Кажется логичным допустить, что примерно таким же должно быть и соотношение потерь. Однако даже в ОШБ потери постоянного состава (в своем большинстве офицеров), если опираться на данные, приведенные в книге «Великая Отечественная без грифа секретности», оказываются вдвое выше прогнозируемых.
Автор отдает себе отчет в том, что прогнозируемые, вероятные потери – аргумент не очень убедительный. Подойдем к проблеме с другой стороны. Посмотрим в том же справочном издании, каково было соотношение в потерях действующей армии в целом, с одной стороны, офицеров и с другой – остальных военнослужащих. «Если все потери взять за 100 %, то, – указывают авторы издания, – офицеры в их числе составляют 7,68 %, сержанты – 17,62 %, солдаты – 74,70 %»[472].
Иначе говоря, даже при условии самых грубых допусков выходит, что уровень потерь постоянного состава штрафных формирований в 3 раза выше, чем офицерского состава в действующей армии (в линейных частях) в целом. При этом доля переменного состава (сержанты и рядовые) в потерях штрафных формирований (74,1 %) оказывается даже ниже, чем доля потерь сержантского и рядового состава в линейных частях (92,32 %).
Такой парадокс, на наш взгляд, можно объяснить только одним – некорректностью цифр, характеризующих потери в штрафных формированиях, которые приведены в книге «Великая Отечественная без грифа секретности».
Очевидно одно: пока исследователи не будут иметь доступа к учетно-статистическим документам Генерального штаба Вооруженных сил СССР, где, как уже говорилось выше, в соответствии с его директивой[473] аккумулировались донесения о состоянии дел в штрафных формированиях, они – исследователи – обречены на анализ лишь отрывочной информации и попытки не более, чем методом грубой прикидки составить хотя бы приблизительное представление о размерах потерь.
К сожалению, лишь фонды некоторых штрафных частей содержат более или менее обобщенную информацию. Из донесения командира 8-го ОШБ 1-го Белорусского фронта подполковника Н.Н. Батурина начальнику отдела Группы советских оккупационных войск в Германии от 27 июля 1945 г. следует, что со дня учреждения 1 августа 1942 г. по 25 мая 1945 г. в батальоне проходили службу 4834 переменника, из которых погибли 875 (18 %) человек и получили ранения 2035 (42 %)[474]. Надо иметь в виду, что какая-то часть раненых позднее умерла от ран в медицинских учреждениях и в эту статистику не попала. Иначе говоря, общие потери (убитые, умершие, раненые и заболевшие) составили не менее 60 % переменного состава ОШБ.
По 10-му ОШБ Западного фронта имеются, к сожалению, еще более отрывочные сведения – лишь по первому году существования батальона. 5 августа 1943 г. его командир майор Н.В. Ефимов доносил, что с момента организации в августе 1942 г. из проходивших в нем службу 3929 переменников были убиты 493 (12,5 %), ранены – 932 человека (23,7 %), еще шестеро пропали без вести[475].
Спустя четыре месяца картина потерь изменилась в сторону повышения: на 18 декабря 1943 г. из прошедших батальон 4479 переменников погибли на поле боя 717 (16,0 %), ранены – 1460 (32,6 %)[476]. Как видим, общие потери также приближаются к половине личного состава штрафников.
Более серьезные потери в процентном отношении несли штрафные роты. По крайней мере, 128-я ОШР 5-й армии за более чем трехлетнее существование недосчиталась четверых штрафников из каждых пяти.
Имеется информация и по постоянному составу роты: из 62 офицеров, служивших в ней в разное время, погибли 16 (25,8 %), получили ранения – 17 (27,4 %). Поскольку лица постоянного состава, в отличие от переменников, после излечения от ранений, как правило, возвращались обратно в роту, то в случае гибели они по-прежнему учитывались в категории потерь в той же ОШР. В числе 16 погибших офицеров присутствуют трое, убитых в бою уже после возвращения из госпиталя[477].
Разрозненная информация не дает сколько-нибудь типичной картины происходившего. Бой на бой, естественно, не приходится. В иных случаях потери превышали все мыслимые пределы. Ранее приводился боевой эпизод с захватом и удержанием личным составом 123-й ОШР 5-й Ударной армии капитально построенного моста через реку Пилица в районе н.п. Буда-Михайловск, в ходе которого из 670 бойцов в живых остались всего 47.
«Убиты и умерли от ран – 51 человек, ранены – 63», – докладывал после боя 13 июля 1944 г. командир роты 9-го ОШБ старший лейтенант Е.П. Баздырев. Иначе говоря, из 225 человек выбыла из строя половина личного состава – 114 человек.
Из 170 человек роты старшего лейтенанта Кузьмина из того же ОШБ, принявших бой 5 июля 1944 г., 58 человек были ранены, 14 – убиты в бою, 4 – умерли от ран в госпитале.
66 переменников были убиты и ранены из 110 подчиненных старшего лейтенанта П.М. Руникина в ходе штурма и удержания высоты Безымянная (Гороховский район Волынской области)[478].
В бою 25 января 1943 г. в районе Ржева, который вел 11-й ОШБ Западного фронта, из 1355 человек погибли в бою 192 человека, были ранены 263, пропали без вести 8[479].
Потери в 322-й ОШР 28-й армии за шесть дней боев с 21 по 27 июля 1944 г. только убитыми составили 96 человек[480].
О значительных потерях в своих подразделениях сообщали автору и фронтовики, воевавшие непосредственно в штрафных формированиях: Н.Г. Гудошников («Нашей роты хватало на один-два, редко на три серьезных боя. Практически никто во время наступательных боев более месяца в строю не держался»), А.В. Беляев: («Потери, насколько мне помнится, были большие. Примерно 50–70 процентов»), Г.М. Дубинин («По памяти скажу, после этого дня боя половину личного состава списали – около 70 человек»), И.И. Коржик: («Когда из 1200 человек в батальоне осталось в строю 48 – это мало?.. Выжить штрафнику было большим счастьем»)[481].
С другой стороны, были и такие периоды затишья на передовой, когда в течение не только нескольких дней, но и нескольких недель никаких боевых действий не предпринималось. И в это же время на другом участке фронта воевали и гибли в бою отнюдь не штрафники. В результате потери штрафных и обычных стрелковых рот, батальонов нередко оказывались сопоставимыми.
Не случайно многие фронтовики, которым довелось воевать и в обычных линейных частях, и в штрафных формированиях, высказывали несогласие с противопоставлением одних другим. Заместитель командира ОШР Е.А. Гольбрайх на собственном опыте убедился в том, что «большой разницы между обычными стрелковыми ротами и штрафными нет. Да, штрафные роты назначаются в разведку боем, на прорыв обороны противника или встают на пути его наступления. А обычные стрелковые не назначаются?»[482].
Нередко авторы, подвизающиеся в публицистике, склонны считать штрафников обреченными на неминуемую гибель. Это – явное преувеличение, о чем свидетельствуют и приведенные нами многочисленные материалы. В то же время очевидно, что какую-то часть потерь можно было если и не избежать, то сократить. Как документы, так и свидетельства фронтовиков говорят о том, что иные воинские начальники, получив в свое распоряжение штрафников, видели в них лишь преступников и не считали необходимым беречь как живую силу. Собственную нераспорядительность в организации артиллерийской подготовки или нежелание поддержать атакующие действия штрафников огнем они списывали на необходимость искупления ими вины в максимально тяжелых условиях.
Такая позиция была не только циничной, но и противозаконной: ведь штрафные части предназначались для решения конкретных боевых задач. В этом смысле штрафные формирования ничем принципиально не отличались от обычных линейных частей. Боевой устав в отношении них никто не отменял, и все виды обеспечения должны были осуществляться сполна. Но так происходило далеко не всегда, тем самым успешное решение боевой задачи приносилось в жертву ложно понятому воспитательному моменту.