Ему пришло в голову разыскать Хизентли, но, поразмыслив, он решил весь день держаться от нее подальше. Хизентли и сама знает, что делать, а чем реже их будут видеть вместе, тем лучше. Голова у него разламывалась от жары, и Шишаку захотелось лишь, чтобы его оставили в покое. Он вернулся к себе и уснул.
38. Гроза
Дуй, ветер! Бей, прибой! Плыви, корабль!
Поднялась буря, и всем правит случай.
К вечеру тучи совсем сгустились. Все понимали, что настоящего заката сегодня не будет. Орех сидел на зеленой тропинке у берега и дрожал от страха, рисуя себе ужасные картины того, что могло случиться в Эфрафе с Шишаком.
– Он велел тебе напасть на часовых во время силфли. Так? – спрашивал он Кехаара. – И сказал, что в суматохе выведет крольчих?
– Так, скасал, но не стелал. Потом он скасал уйти и фернуться фечером. – Акцент у Кехаара от волнения стал еще резче.
– Значит, он все же готовит побег. Вопрос в том, когда они выйдут на силфли. Уже темнеет. Серебряный, что скажешь?
– Насколько я знаю эфрафцев, из-за погоды они порядков не меняют, – ответил Серебряный. – Но если ты боишься опоздать, почему бы не пойти туда прямо сейчас?
– Да потому, что они все время шныряют повсюду. Чем дольше мы там просидим, тем больше риск. Вдруг патруль нас застукает – нам уже будет не до Шишака. К тому же тогда они сообразят, что мы что-то задумали, поднимут тревогу – вот тут и конец Шишаку.
– Послушай, Орех-pax, – сказал Черничка. – Мы должны подойти к железной дороге одновременно с Шишаком, и ни секундой раньше. Собери всех, и пошли на тот берег, подождем в подлеске у лодки. А Кехаар нападет на часовых, потом прилетит и предупредит нас.
– Да, это то, что нужно, – согласился Орех. – Но нам придется лететь пулей. Шишаку мы нужны не меньше, чем Кехаар.
– Ну, тебе-то «лететь» как раз не придется, – заявил Пятик. – С твоей-то ногой. Ты уж лучше оставайся в лодке и принимайся за веревку. Если же нам придется драться, за старшего будет Серебряный.
Орех задумался.
– Но ведь это очень опасно. Не могу же я отпустить вас, а сам отсиживаться в тихом месте.
– Пятик прав, – возразил Черничка. – Тебе придется остаться. Иначе вдруг ты попадешь к эфрафцам? Кроме того, веревка – тоже важное дело, и действовать тут надо с головой. Она должна оборваться вовремя – ни раньше, ни позже.
Орех согласился не сразу. Потом с неохотой признал, что друзья правы.
– Если Шишак вечером не появится, – решил он, – я сам разыщу его в Эфрафе, где бы он ни был. Фрит знает, что они могли там с ним сделать.
Когда кролики двинулись в путь по левому берегу, подул порывистый теплый ветер, зашелестела осока. Едва они добежали до деревянного мостика, послышался первый раскат грома. Странный резкий свет словно увеличил травинки и деревья, а поля за рекой показались совсем рядом. Все замерло в ожидании.
– Знаешь, Орех-pax, никогда мне еще не доводилось собираться на свидание в такой захватывающей обстановке, – сказал Колокольчик.
– Скоро она нас до того захватит, что деться будет некуда, – буркнул Серебряный. – Сейчас начнется ливень и гроза. Господи боже, заклинаю вас, только не пугайтесь грома, иначе никогда нам не видеть своих холмов. Нелегкое будет дело, – спокойно добавил он, обращаясь к Ореху. – И не слишком мне все это нравится.
Шишак проснулся оттого, что кто-то настойчиво звал его по имени.
– Тлайли! Тлайли! Проснись! Тлайли!
Это был голос Хизентли.
– Что такое? – спросил он. – В чем дело?
– Нельтильту арестовали.
Шишак вскочил на ноги.
– Когда? Давно? Почему?
– Только что. К нам пришел Вербейник и сказал, что ее ждет капитан Кервель. Я пошла следом. Возле норы Кервеля ее уже ждали двое из полиции Совета, и один сказал капитану: «Давай быстрей, мы тебя долго ждать не намерены». И увели ее. Наверняка ее повели на Совет. Что нам делать, Тлайли? Она все расскажет…
– Слушай, – перебил Шишак. – Нельзя терять ни минуты. Собери всех и приведи сюда. Меня здесь не будет, и вы сидите тихонько, пока я не вернусь. Я ненадолго. А сейчас торопись! Все зависит от этого.
Едва Хизентли скрылась в темноте коридора, как с другой стороны послышались шаги.
– Кто здесь? – Шишак тотчас же обернулся.
– Кервель, – ответил подошедший. – Хорошо, что ты проснулся. Слушай, Тлайли, кажется, у нас будет куча неприятностей. Совет арестовал Нельтильту. Когда сегодня утром я доложил о ней Вереску, то так и понял, что этим кончится. О чем бы она тогда ни болтала, из нее вытянут все как есть. А едва генерал узнает, в чем дело, явится сюда сам. Теперь слушай, мне нужно бежать на Совет. Ты с Гравилатом немедленно выставь посты. Силфли отменяется, наверх не пускать никого ни под каким видом. Поставьте двойную охрану у входов. Ты понял, это приказ?
– Гравилата ты предупредил?
– У меня не было времени его искать – гуляет где-то. Иди сам проверь часовых. Пошли кого-нибудь за Гравилатом, а еще кого-нибудь – сказать Бартсии, чтобы Черновара сегодня не выводил. Всех, всех до единого поставить в охрану, и про пометную канаву смотри не забудь. Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, готовится побег. Нельтильту мы постарались арестовать безо всякого шума, но в подразделении все равно скоро поймут, что произошло. Если понадобится, можешь применить силу, понятно? Ну, мне пора.
– Понятно, – ответил Шишак. – Что ж, и я займусь делом.
Вслед за Кервелем он побежал по коридору. На посту у выхода стоял Майоран. Он посторонился, пропуская капитана, а Шишак подошел и встал сзади, глядя на тучи.
– Кервель уже предупредил тебя? – помедлив, спросил Шишак. – На силфли сегодня выйдем раньше. Из-за погоды. Приказ – начинать немедленно.
Он ждал ответа. Если Кервель успел сказать, что выход сегодня запрещен, то придется драться. Но Майоран лишь поинтересовался:
– Гром уже слышал?
– Я сказал – немедленно! – рявкнул Шишак. – Спустись к Черновару, пусть его тоже выведут. И поторапливайся. Если мы хотим накормить подразделение до грозы, начинать выход нужно сейчас же.
Майоран убежал, а Шишак вернулся в свою нору. Хизентли зря времени не теряла. В норе, прижавшись к ней, рядком сидели три или четыре крольчихи, и еще столько же сгрудились возле Тетатиннанг. Все были тихие, перепуганные, а две от страха почти ничего не соображали.
– У нас нет времени впадать в тарн, – заявил Шишак. – От того, как вы выполните приказ, зависит ваша жизнь. Слушайте. Сейчас конвой выведет Черновара. Вероятно, с ними будет и Майоран. Вы должны найти повод заговорить с ним. Вскоре услышите шум драки – это я нападу на полицейских. Как только это произойдет, бегите наверх и за мной – в поле. Ни в коем случае не останавливайтесь.
Едва он замолчал, как послышался шорох шагов Черновара и конвойных – Шишак узнал их мгновенно. Усталую, прихрамывающую походку Черновара он бы не спутал ни с чьей. Не дожидаясь ответа, Шишак кинулся к выходу. Строем появились три кролика. Впереди шел Бартсия.
– Боюсь, я тебя зря побеспокоил, – сказал ему Шишак. – Только что мне сказали, что сегодня силфли отменяется. Выгляни – сразу поймешь почему.
Бартсия высунул нос из норы, а Шишак быстренько встал между ним и Черноваром.
– Конечно, будет гроза, – проворчал Бартсия, – но никогда не подумал бы…
– Давай, Черновар! – крикнул Шишак и бросился сзади на Бартсию.
Кувырком оба вылетели из норы. В ауслафе Бартсию держали не за красивые ушки, и драться он умел. Прокатившись по земле, полицейский извернулся и вонзил зубы в плечо Шишака. Так его научили – вцепиться и держаться любой ценой. Эта хватка уже не раз выручала его. Но в драке с таким сильным, таким отважным противником, как Шишак, лучше было этого не делать. Ему постараться бы вырваться из объятий Шишака и драться когтями. Но он впился в Шишака, как пес, а Шишак, рыча от боли, уперся ему в бок обеими задними лапами и что есть силы рванулся вверх. Шишак почувствовал, как зубы полицейского раздирают кожу, но в следующую секунду тот, беспомощно кувыркнувшись, рухнул на землю, Шишак высвободился, а у Бартсии явно была сильно повреждена задняя лапа. Как он ни старался, но встать не смог.
– Считай, повезло тебе, – прорычал Шишак, чертыхаясь и обливаясь кровью. – Я бы тебя убил.
Даже не взглянув на противника, Шишак прыгнул обратно в нору. Черновар дрался со вторым конвойным. И к ним уже бежали Хизентли и Тетатиннанг. Шишак нанес полицейскому чудовищный удар в голову, отбросив в ту самую нишу, где прежде держали Черновара. Тот, охая, встал на лапы и молча глянул на Шишака.
– Не двигаться, – приказал ему Шишак. – Попробуй шелохнись – и тебе мало не покажется. Черновар, ты как, цел?
– Да, сэр, – ответил Черновар, – но теперь-то что делать?
– За мной, – скомандовал Шишак. – Все за мной! Быстро!
Он бросился к выходу. Бартсии поблизости не оказалось, а когда Шишак оглянулся, чтобы проверить, нет ли отставших, то заметил, что у соседнего выхода таращит на них глаза потрясенный Гравилат.
– Тебя искал капитан Кервель! – крикнул беглец и метнулся в поле.
Едва Шишак добежал до зарослей чертополоха, где днем раньше виделся с Кехааром, над долиной прокатился глухой раскат грома. Упали первые теплые крупные капли. На западе над горизонтом нависла огромная лиловая туча, и в сравнении с ней черневшие в сумеречном свете далекие деревья показались ему крохотными. Верхние, озаренные светом края тучи высились, как отроги невиданных гор. Невесомые, неподвижные, цвета меди, они были похожи на хрупкое стекло или на льдинки. Сейчас в них еще раз ударит гром, и они зашатаются, задрожат, загремят и рухнут, сверкая острыми иглами, вниз, словно сосульки. От этого охряного света Шишак напрягся, и в нем вдруг поднялась волной страшная сила. Больше он не чувствовал боли в раненом плече. Буря сметет Эфрафу.